ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЕ ОСОБЕННОСТИ ЗАПАДНОГО ПОНЯТИЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ

Изучение социальной справедливости следует вести с учетом глубинных факторов исторического процесса, которые учеными часто именуются «цивилизационными».
Цивилизация как социокультурная общность представляет собой крупномасштабное единство в пространстве и времени. Цивилизация имеет большую длительность, чем общеисторические этапы. Время ее жизни измеряется веками и тысячелетиями. Различия между цивилизациями носят глубинный характер, трудно схватываются и артикулируются с помощью общепринятого научного понятийного аппарата. Цивилизация складывается не только из ценностей, но и из институтов, что подчеркивает факт укорененности соответствующих элементов культурного наследия в социуме [2].
Огромную роль в формировании цивилизационной общности играет религия. Под влиянием религиозных представлений, институциональной и культурной общности у цивилизации формируется «центральная зона» или «культурное ядро». Центральная зона цивилизации характеризуется сакральной природой. В этом смысле каждое общество имеет «официальную» религию [3].
С.Хантингтон высказал вполне убедительное предположение, что в современном мире идентичность на уровне цивилизаций становится более важной, чем идентичность на уровне нации-государства [4].
Давнюю традицию в социальной мысли имеет деление цивилизаций на западную и восточную. Такая типология отражает поляризацию мировой культуры и фиксирует противоположные модели культурной идентичности, по большей части, со стороны Запада, нежели всего остального мира. Эта классификация сохраняет свою значимость и при анализе современных социальных процессов в силу той роли, которую играет в настоящее время Запад в мировой истории. Его напор и агрессивность приводят к конфликту между Западом и всем остальным миром [5]. Кроме того, данная схема наиболее оптимальна для анализа российской действительности, поскольку отечественная история всегда протекала между Западом и Востоком. Для выяснения цивилизационной специфики справедливости необходимо выбрать наиболее важные параметры сравнения.
Поскольку справедливость фиксирует отношения между личностью и обществом (другим человеком, государством), то поиск этих параметров следует вести в анализе плоскости взаимоотношений «Я» и «Мы». Следует выяснить характер отношения индивида к социальному окружению, какова постановка вопроса о соотношении в справедливости социального обязывающего равенства и индивидуальной свободы.
Западный порядок существует как навязанный извне, порожденный из некого хаоса трансцендентной силой (Логос, Абсолютная Идея, Бог, «объективные закономерности» и пр.). Западному восприятию мира свойственен поиск причин и анализ результата действия. Как показанов разделе 1.2 уже в античности было заявлено об утверждении личностного, индивидуального начала в человеке. Об этом говорит один из фрагментов, дошедших до нас от Протагора: «Человек есть мера всех вещей»[6]. Софисты провозгласили идею о том, что добродетель не дается от рождения и не зависит от благородства крови, но основывается только на знании. Они выдвинули свободу духа в противовес традиции, продемонстрировав тем самым неограниченную веру в разум. Гражданин любого города, по мнению софистов, — такой же, как и гражданин другого, представитель одного класса равен представителю другого, ибо по природе своей один человек равен другому человеку: все имеют одни и те же естественные потребности, все дышат ртом, ноздрями и т. п. [7]
У Платона идеальное государство основано на подлинном воспитании и достижении справедливости. Справедливость существует как не только общественная, но и индивидуальная добродетель. Она не принадлежит какому-либо определенному классу, а может быть достоянием каждого. Человек путем воспитания может гармонизировать составные части своей души: разум должен господствовать, мужество должно подчиняться разуму и помогать ему. Таким образом, справедливость оказывается не только государственным устройством, подчиняясь которому, сапожник будет сапожником, а портной — портным. Справедливость — это внутреннее свойство души, которая побуждает каждую ее часть выполнять свое назначение, заставляет человека владеть собой и приводить в согласие все внутренние побуждения [8].
Все писаные законы, будучи изобретением человека, могут и не соответствовать законам природы, а значит, могут быть пересмотрены и усовершенствованы. Необходимо прочное рациональное усвоение законов: четкое знание того, что правильно, а что — нет, что законно, а что — нет. Греки настаивали на сознательном, добровольном послушании приказам законодателя, ибо природе людей более всего соответствует не насильственная власть закона, но добровольное ему подчинение. Главное в государстве — гражданин. Полис — это сообщество равных в политическом отношении граждан.
Концепция справедливости, разработанная в трудах Платона и Аристотеля, является нерасчлененной, охватывает этические, социальные и правовые аспекты. Это связано с тем, что, по мнению Аристотеля, человек по своей природе есть существо политическое. Тот, кто в силу своей природы живет вне государства,-либо недоразвитое в нравственном смысле существо, либо сверхчеловек. Основное свойство людей, отличающее их от всех других живых существ, состоит в способности к восприятию таких понятий как добро и зло, справедливость и несправедливость. Совокупность всего этого и создает основу семьи и государства. Первичным по природе является государство по сравнению с семьей и каждым из нас, ведь необходимо, чтобы целое предшествовало части.
Уничтожь живое существо в его целом, и у него не будет ни ног, ни рук, сохранится только наименование их. Поэтому государство по своей природе предшествует каждому человеку, поскольку последний относится к нему как часть к целому [9].
Для Аристотеля очевидна связь справедливости и государства. Он утверждает, что понятие справедливости связано с представлениями о государстве, т. к. право, служащее мерилом справедливости, является регулирующей нормой политического общения [10]. Справедливость у Аристотеля — это добродетель, которая не может существовать без другой — более широкой и полной добродетели — правосудности. В своих рассуждениях Аристотель употребляет понятия «справедливость», «правосудность» как синонимы, и, в то же время, дифференцирует их. Тождественность справедливости и правосудности заключается в том, что характеризуют законопослушное поведение. Правосудный человек — это одновременно законопослушный и справедливый человек. Неправосудный всегда несправедлив. Несправедливость включает в себя присвоение чужого блага и является общим понятием. Правосудность как полная добродетель существует лишь тогда, когда она рассматривается не безотносительно, но в отношении к другому лицу, следовательно, она может быть выражена только через закон. «Законы говорят обо всем вместе, причем имеют в виду либо пользу всех, либо лучших, либо имеющих власть (по добродетели) или как-то еще иначе, так что в одном из этих значений (а именно в широком), мы называем правосудным то, что для взаимоотношений в государстве создает и сохраняет счастье, и все, что его составляет»[11].
В то же время, правосудность и справедливость не совпадают, если они рассматриваются вместе с принципом равенства в отношении распределения.
Аристотель говорит о справедливом равенстве лишь как о следовании закону, с помощью которого возможно установить некую меру между «больше» и «меньше»[12]. При распределении общественных благ право должно не уравнивать, а учитывать известное достоинство. Таким достоинством сторонники демократии считают свободу, сторонники олигархии — богатство, иные — благородное происхождение, а сторонники аристократии — добродетель[13]. Право, правосудие — это пропорциональность, устанавливающая в распределении середину с учетом взносов каждого в общественное благо. Неправосудие — нарушение пропорциональности. Поступая неправосудно, имеют блага больше, чем следует, а терпя неправосудие — меньше. А со злом наоборот: при сравнении с бớльшим, меньшее зло подпадает под определение блага, ибо меньшее зло предпочтительнее большего, а то, что предпочтительно, то и благо [14].
Также существует другой вид права, который регулирует отношения обмена между частными лицами. Аристотель называет его направительное право. Оно основано на принципах арифметического равенства. Ведь безразлично, кто у кого украл — добрый у дурного или дурной у доброго, кто сотворил блуд — добрый или дурной. Закон должен учитывать разницу только с точки зрения вреда, со всеми людьми он обращается как равными [15].
Таким образом, справедливость, с точки зрения Аристотеля, это благо, в котором сочетаются общественное и индивидуальное, нравственное и правовое содержание. Тем не менее, для греков само собой разумеющимся представлялся факт доминирования блага государства над благом отдельно взятого человека.
Благо отдельно взятого человека по своей природе то же, что и благо города-государства, только последнее еще более «прекрасно и божественно», т. к. оно из частного перерастает в социальное [16]. Древние греки понимали индивида в модусе государства, а не государство в модусе индивида. Справедливость полисной жизни заключалась в следовании благу государства, отстаивании разумных решений, исполнении общественных законов. Гражданин и полис неравноправны, как неравны в своих правах отец и сын, господин и подчиненное ему лицо. Античный полис, подразумевающий единство культа и политики, религии и государства, государства и общества, вызывает к жизни всеохватывающую морализацию и универсализацию общества [17].
В средние века поиски справедливости обрели сугубо теологическую форму. В это время формируется новое представление о справедливости, в основе которого лежал принцип равенства людей перед Богом. Согласно христианскому вероучению, вверяя себя свободному послушанию Богу, человек вовсе не боится потерять свою свободу и достоинство. Любовь к себе, а не к Богу является для человека злом. Это равно справедливо в отношении к индивиду и к человеку общественному. Августин Аврелий выразил эту мысль в рассуждении о «граде земном» и «граде небесном».
Августин различает окончательную божественную справедливость, которая воцарится в граде Божьем, и справедливость земного мира. Земная справедливость состоит в том, «чтобы Бог повелевал повинующимся ему человеком…». Греховная природа человека создает препятствия к такому повиновению. В граде Божьем, с которым «должна соотноситься и для достижения которого должна соблюдаться эта справедливость», все препятствия будут преодолены. Таким образом, справедливость земного мира в концепции Августина является частью высшего закона, данного Богом для управления человеческим родом, но представляет собой низшую форму божественной справедливости.
Личностное провидение, уравнивающее всех членов сообщества, в официальных религиозных социальных доктринах представало в качестве идей провидения социального устройства. Общество трактовалось как легитимная религиозная иерархия. Это были идеи формальной справедливости, поддерживающие существовавшие формы господства и социального неравенства.
С наступлением эпохи индустриального общества появление института предпринимательства сопровождается и дополняется институтом свободного наемного труда. Экономические критерии становятся главными критериями формирования социальной структуры индустриального общества. Понятие справедливости входит в пространство материального распределения. В экономической сфере реализация возможностей всех стать частными собственниками приводит к конфликтам частных интересов. Властно-государственная политическая интеграция предполагает принятие и действие обязательных для других частей социальной системы решений.
Представления о справедливости формируются при этом в русле происходящих социальных процессов. По причине политизации общественной жизни происходит и политизация понятия справедливости. В Новое время появляется термин «социальная справедливость», т. к. ее требования перемещаются в политико-правовую сферу [18]. С этого времени «справедливость» становится неотъемлемой составной частью любой политической идеологии. На этапе становления индустриального общества, в период борьбы с феодализмом, формулируются требования справедливости, отражавшие социальные интересы буржуазии. Суть их состояла в защите права каждого человека, независимо от его социального происхождения участвовать в жизни страны. Так появляются идеи буржуазной демократии, содержащиеся в трудах величайших мыслителей эпохи — Локка, Гоббса, Спинозы, Руссо, Дидро и многих других.
Серьезные доводы в защиту буржуазной демократии приводит Джон Мильтон, активный идеолог английской буржуазной революции 1648 г. он развивал идеи о свободе и ответственности, необходимости естественного права народа [19]. Опорой справедливости, по его мнению, являются естественные права людей.
Т.Гоббс, создавая одну из первых конструкций «общественного договора» утверждал, что справедливость строится как правовое воздаятельное требование. Политика и этика — есть наука о справедливости и несправедливости.
Аргунова В.Н, продолжение: http://rusrand.ru/forecast/civilizacionnye-osobennosti-zapadnogo-ponyatiya-spravedlivost