Отношение к Александру Балденкову в Палехе было неоднозначным.

Одни восхищались его талантами и открытостью, видя в нём настоящего художника, чутко воспринимающего окружающую реальность. Другие смотрели на него с недоверием, считая его поведение эксцентричным и опасным. В результате таких споров он балансировал между любовью и неприятием, пытаясь найти своё место в палехском сообществе.
Одна из причин нелюбви к Балденкову – это его ехидные сатирические памфлеты, высмеивающие пороки местных жителей и направленные против злоупотреблений властью. Вот что он сам записал в тетради, впоследствии оказавшейся у Ефима Вихрева: «Протрезвившись, гений мой сказал мне: «Нет, Егорыч, не падай духом, мы еще с тобой поборемся в медлительном течении сей кратковременной жизни». И гений вручил мне новое оружие против несознательности темных масс, а именно — я принялся сочинять заместо гимнов и призывов ехидные памфлеты на наши волостные события больших и маленьких масштабов. Удары мои были безболезненные, но чувствительные, так что многие стали побаиваться меня даже из придержащих властей, не говоря уж о фанатических священнослужителях и прочих зловредных элементах».
Местные говорили про Сашку Балду, что был он в свое время одним из лучших мастеров по иконописному делу, что потом, во время революции, он был «партейный», вершил делами в комбеде, воевал с Деникиным, а вообще прослыл безнадежным чудаком.
Ефим Вихрев познакомился с Александром Балденковым в последний год его жизни – в 1927. Позднее в очерке он напишет: «Я заинтересовался поэтом и стал расспрашивать о нем палешан. Прежде всего я узнал имя. Но кроме имени он имел еще и прозвище:
— Да ведь это наш стихоплет пишет — Сашка Балда, — сказал мне кто-то из палешан.
Далее я заметил, что одни говорили о Сашке Балде с явным презрением, другие с высокомерным равнодушием, третьи с злорадной улыбочкой, четвертые с мелочной осторожностью, в которой видна была робость, пятые, наконец, совсем отмахивались: «Стоит о ком говорить!»
Только библиотекарь палехский на мой вопрос, помещаются ли в стенгазете стихи Александра Балденкова, ответил мне:
— Он — друг мой. Он единственный из всего Палеха прочел весь философский отдел в библиотеке. Но стихов его мы не помещаем. Я не раз говорил ему: «У тебя, Егорыч, что-то чудно все получается. Человек ты вроде как и талантливый, а к стенгазете не подходишь».
Такие неожиданные мнения о поэте и почти полное отсутствие мнений положительных еще больше заинтересовали меня, потому что в произведениях, сочиненных им, светился большой ум, отзывчивое сердце и высокая честность».
Творческий путь Александра Балденкова был полон испытаний и препятствий, включая физический и моральный кризисы.
Я теперь в летах преклонных,
С поседевшей головой,
Жду я гимнов похоронных,
А душой, как молодой.
Произведения все чаще выражали горечь утрат и бесконечную борьбу с самим собой, подчеркивая важность творчества и поиска смысла жизни. «Куплеты», как называл их сам автор, демонстрируют сложную природу личности, непрерывную борьбу с собственным внутренним миром и стремлением к пониманию и принятию обществом.
Александр Егорович Балденков скончался в 1928 году в возрасте 65 лет.
#Искусство #Палех #НочьИскусств2025 #ОнлайнАкция