НАКОТИЛО

Среди дачных кошек наш двор имеет приличную репутацию. У нас нет собак, и вдобавок здесь кормят. Хотя нет, в обратном порядке. От пса можно смыться, а можно и морду ему разодрать, если уж отступать некуда. Зато собаки незаменимы, если душа желает праздника. Праздник в кошачьем понимании выглядит так: устроиться в поле зрения цепного пса, но вне досягаемости, и в течение получаса наслаждаться истошным лаем бобика, демонстративно потягиваясь и вылизываясь, пока тот не доведёт себя до истерики.

Потому на первом месте кормёжка. Когда мы собирались открывать дачный сезон, я сунула в рюкзак большой пакет с сухим кормом, поглубже, чтобы муж не увидел. Он у меня большой любитель строить умозрительные конструкции. – Прекрати прикармливать котов! Мне от них осенью спасу не будет. – Почему это не будет? – А потому! Ты будешь в городе прохлаждаться, а мне придётся ездить яблоки снимать, орехи собирать, виноградный сок делать. – А разве кошки помешают тебе сок делать? – наивно удивляюсь я. – Конечно, помешают! Будет лезть под ноги и орать: «Жрать давай!» – Ну и покормишь. – Во-первых, мне некогда. Во-вторых, за осенью идёт зима. А они привыкнут к дармовщине. Что им тогда делать? – Как-то же они жили до нашего приезда. Проживут и после отъезда. – А ты понимаешь, как они тут живут, чем кормятся? – горячится супруг. – По помойкам шляются, мышей ловят, лягушками и бабочками не брезгуют. А ты их приучишь к «оллинклюзиву». – Дорогой, это сложный философский вопрос: что лучше – иметь и потерять или никогда и не иметь, – смиренно говорю я, не желая скандалить. – Мне просто жалко их. Вижу голодного – кормлю. Может, хоть чуть-чуть подкожного жира наберут перед голодной зимой. – Какой подкожный жир? – бурчит муж. – Ты их с медведями часом не перепутала?

Ему тоже не хочется ссориться. Первый дачный день всегда проходит стандартно. Уборка после зимы, проветривание комнат и вещей, раскладывание привезённого, наведение порядка в саду. Занят и пятилетний Илюша: сортирует прошлогодние игрушки. Но время от времени прибегает с докладом: – Бабуля, рыжий кот пробежал! Дедуля, серый кот за забор прыгнул. Он первым обнаружил, что наш двор включён в сложную систему кошачьих троп, и наше появление стало для хвостатых аборигенов обескураживающим сюрпризом. Ведь как раньше удобно было: пролез в щель под калиткой, пробежал утоптанной тропкой в высокой траве, проскочил сухой забетонированный участок под навесом – и дальше в дыру под забором по своим делам. Какие уж там у них дела, понятия не имею, но кошка в умении изображать озабоченную деловитость даст сто очков вперёд любой собаке.

А тут вдруг эти несуразные дачники! Траву скосили, площадку под навесом превратили в лабиринт из кресел и табуретов, а маленький человек всё время запихивает в щель под забором свои игрушки. И приходится запрыгивать на лавку, потом на стол, на полочку с рукомойником, дальше на забор и уже оттуда сигать вниз. Будто они цирковые какие-то, а не солидные коты, добывающие пропитание собственными лапами. Осуждение на усатых мордах светилось так явственно, что я не рисковала предлагать им компенсацию. – Ты же собиралась их кормить, – насмехался муж. – В чём дело? Пакет уже третий день нетронутый стоит. – Мне кажется, они нас невзлюбили, – призналась я. – Насыплю корм, а они проигнорируют. Буду стоять, как дурочка, с полной миской. – Ёжик сожрёт. – Что мне с того ёжика? Топает и хрюкает в кустах, а на глаза не показывается. Лёд тронулся лишь на четвёртый день. Мы решили нажарить к обеду рыбы. Юный кот, обычно пролетавший наш двор «рыжей молнии подобный», притормозил, жадно нюхая воздух, напоённый одуряющим ароматом. – Рыбью голову погрызёшь позже, – пообещала я. – А пока вот.

И насыпала корм в миску. Стук сухих комочков о металл напугал котейку, и он в панике сквозанул за забор, уверенный, что эти громилы покушаются на его драгоценную рыжую шёрстку. Но рыба пахла всё сильнее, а мы уселись за стол, и Рыжий решился вернуться. Он полз по-пластунски к источнику аромата, но по дороге наткнулся на миску с кормом. Не знаю, что производители добавляют в корм, однако пахнет он – с точки зрения котов – весьма соблазнительно. Кот, прищурившись, оценил расстояние между собой и людьми и припал к еде. Жадный хруст заглушал даже радио. Слопав всё подчистую, Рыжий задрал хвост и гордо удалился, всем своим видом демонстрируя: «Рыбы пожалели, жмоты. Ну хоть чем-то брюхо набил». Остатки рыбы я положила в мисочку в надежде, что он вернётся. Но вместо Рыжего появился желтоглазый полосатик. Он стремглав мчался по своему законному маршруту, мастерски огибая неожиданные препятствия в виде ведёрок, леек и паровозика. И тут вдруг рыба! Кот по инерции проскочил источник божественного запаха на целых два метра, сделал заднее сальто и приземлился прямо в миску. И прямо у нас на глазах развернулась эпохальная битва между двумя ступеньками пирамиды Маслоу. Первая – потребность в пище – тянула его к корму, вторая – потребность в безопасности – толкала Полосатого к спасительному забору. Кот захватил полную пасть лакомых кусочков и рванул дальше. Но еда вываливалась по дороге, он возвращался, хватал утерянное, опять ронял, глотал, не пережёвывая, давился, откашливался, снова возвращался и опять убегал.

– Поешь спокойно, – уговаривала я, – никто не отберёт и никто тебя не обидит. Но Полосатый лучше знал жизнь, потому слопал эту несчастную голову не менее чем за пять заходов. Коты считаются весьма эгоистическими созданиями. Однако нашим дачным, похоже, не чуждо чувство локтя. Потому что на следующий день Полосатик привёл миниатюрную чёрную кошечку с двумя крохотными, тоже чёрными, котятами. Тут уж даже муж не устоял. – У тебя новые клиенты. Несовершеннолетние. – Но ведь котятам нужен специальный корм. – Ага, по баксу за пакетик, и в нашу поселковую лавочку его не завозят, – фыркнул супруг. – Насыпь хоть мамаше. Так ей и насыплешь! Все трое дикие, как росомахи. Корм в миске, мать на заборе, дети в самом безопасном месте – в кустике белых лилий. Я забрала Илюшку и ушла в дом, чтобы дать им спокойно потрапезничать. А когда опять вышла, то обнаружила, что отец семейства – тот самый желтоглазый полосатик – прикрывает супругу и потомство своим тощим тельцем. Стоило мне шевельнуться, как он начинал шипеть и угрожающе выгибал спину. Котята с кошкой наедались и трусливо ускользали, а преданный отец облизывал пустую миску и убегал вслед за ними.

Вскоре к нашим «пансионерам» присоединился ещё один полосатый кот с красным противоблошиным ошейником. Странные хозяева: ошейник питомцу надели, а кормить забывают. Был он такой же тощий, как и прочие соплеменники. Регулярно наведывался и серо-дымчатый красавчик. Так что во время утренних и вечерних кормёжек возле мисок собиралась довольно солидная и, кстати, вполне миролюбивая компания. – Иди. Опять накотило, – звал муж. А Илюша осторожно наполнял поилку. Лето стояло сухое, и кошки частенько прибегали в неурочный час, чтобы просто полакать воды. К восьми же утра и к шести вечера являлись как штык. – Какие же они умницы, – умилялась я. – Как умеют следить за временем! – Хронометр на лапах носят, – смеялся муж. – Просто у них тут гнездо. – Какое ещё гнездо? – За малинником. Там солнце весь день, вот они и валяются. И территорию охраняют. Помнишь, как всей стаей накинулись на сиамца, только клочья полетели. Видно, сомневаются в нашей возможности прокормить ещё одного нахлебника. Так вот, им оттуда отлично слышно стук корма о кормушку. Я пошла посмотреть на кошачье лежбище и увидела восхитительную картину. Мужественный полосатый отец играл со своей чёрненькой дочкой. Он стремительно носился по нашим шести соткам, высоко подпрыгивал, катился кубарем, а крохотная кошечка в точности копировала все его движения.

– Посмотрите, как они играют, – позвала я мужа с внуком. – Да нет, не играют они, – сказал муж, присмотревшись, – а охотятся. – Ой, хорошо бы. А то я в доме то там, то сям помёт мышиный находила. К вечеру мы обнаружили возле колонки крупную задушенную крысу. – Ну, молодец, папаша! – восхищённо воскликнул муж. – И сам не промах, и дочь натаскивает. Через пару недель кошачье доверие достигло такой степени, что хвостатые перестали смываться при нашем появлении. Более того, стоило на пару минут задержаться с кормёжкой, как раздавался заунывный вой: мол, мы на месте, а миски пустые. Безобразие! Но дальше всех зашла мамаша, явно решившая пристроить деток в хорошие руки. Наевшись, она не убегала, как раньше, а сажала котят передо мной и начинала их вылизывать и прихорашивать, точно, как заботливая мамочка поправляет бантики и одёргивает платьице на нарядной девочке. Когда малыши приобретали товарный вид, все трое замирали, словно статуэтки. Я снимала семейку на телефон и жалобно просила: – Не рви мне сердце. Детки у тебя – прелесть. Но не могу я их взять к двум двенадцатилетним котам, которые вечно выясняют отношения между собой. – Бабуля, а Рамзик и Беррик могут обидеть котят? – испуганно спросил Илюша. – Боюсь, что могут. Ты же знаешь, как они друг с другом дерутся. – Знаю. Я их тогда из брызгалки поливаю. – Ну вот. А малыша они вообще поранить могут. Мы и не уследим. – Бабуль, а что котята будут делать без нас? Ещё один любитель умозрительных конструкций на мою голову! – Илюшенька, у котят есть папа и мама. Они и позаботятся. – А как они позаботятся? Коты на работу не ходят, денег не зарабатывают, – требовательно сказал внук. Вот не было печали! – Понимаешь, солнышко, пока мы на даче, подкормим котят, они вырастут, окрепнут, а папа с мамой научат их мышек ловить. Так и проживут. – А мышки вкусные? – неожиданно спросил внук. Я, вздрогнув, вспомнила «Кысь» Татьяны Толстой и убеждённо сказала: – Для котов очень вкусные! Как для тебя шоколадка.

Через месяц дачные дикари настолько освоились, что научились к нам ластиться и тереться об ноги. И это стало настоящей драмой для наших домашних любимцев. Когда мы, пропахшие чужими котами, раз в неделю приезжали в город, Рамзес и Берримур подозрительно принюхивались и начинали заунывно вопить, то ли возмущаясь нашей неверностью, то ли вызывая конкурентов на честный бой. Я быстро залезала в ванну, а потом принималась гладить своих дорогих котеек и объяснять им, что всё это ничего не значит, волноваться нечего, по-настоящему я люблю только их, ну и всё прочее, что произносят в таких случаях. Подошёл к концу тёплый сухой сентябрь, и мы вернулись в город, так и не найдя ответа на вопрос, что в самом деле лучше – иметь и потерять или не иметь вовсе.

Ответила на него чёрненькая девочка, превратившаяся на нашем регулярном питании из очаровательного котёнка в угловатого, но крепкого подростка. Когда муж месяц спустя приехал снимать созревшую изабеллу, он, естественно, не забыл прихватить паёк для наших «пансионеров». Примчавшиеся на призывное «кис-кис» кошки слопали всё в два счёта и растянулись в живописных позах на лавках, и только юная кошечка ускакала в терявший листву сад. Вернулась через полчаса и с торжеством на хорошенькой мордочке положила рядом с ведром, наполненным виноградом, задушенную мышь. – Не прошли даром папашины уроки! – с восторгом рассказывал муж. – Вот такенную поймала! – И разводил руками, показывая нечто размером с хорошего подсвинка. – Проживёт, не пропадёт котейка. Вероника ШЕЛЕСТ http://moya-semya.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=15589:2020-11-14-15-50-46&catid=82:2011-04-10-10-06-39&Itemid=132 #Дачныекоты #накотило #кормёжка #моясемья