Хельга Запретное чувство. Два сына 25 августа 2025 г. В ту апрельскую ночь фельдшер Наталья Петровна, женщина лет шестидесяти, принимала сразу двух рожениц. - Угораздило вас в один день разродиться, будто другого времени не нашли! То по два-три месяца никто не рожает, то аж двум приспичило. Лизавета, не кричи ты так, уши аж закладывает! А тебе, Матрёна, покричать бы чуть надобно. Молчишь так, что аж не по себе становится. Сколько уж часов назад тебя муж сюда привел, а от тебя ни крика, ни стона, только морщишься. - Вас не поймешь, Наталья Петровна, - Матрёна усмехнулась и вновь поморщилась от боли. - Кричишь - плохо, не кричишь - тоже плохо. - Так в меру всё надо, бабоньки, в меру. Лизок, настал твой час.. Катька! -она позвала помощницу, - да где ты бродишь? Вскоре в фельдшерском пункте раздался громкий плач ребенка, который оповещал всему белу свет о том, что новый человек родился. Катерина тут же принялась мыть ребенка, пока Наталья Петровна вновь занялась роженицей. А через шесть часов на свет появился еще один мальчик - сын Матрёны. Катерина, приняв малыша, подумала, что ей показалось... Положив младенца рядом с сыном Елизаветы, она подозвала Наталью Петровну. - Глядите... - кивнула она на них. - Чего глядеть? Здоровы вроде малыши, а там уж сегодня вечером врач Семен Григорьевич из Ульяшева вернется, осмотрит их хорошенько. - Да вы на лица младенчиков глядите - словно братья-близнецы они. Наталья посмеялась сперва над молоденькой практиканткой, но потом, посмотрев то на одного мальчика, то на другого, чуть не вскрикнула - и в самом деле, они очень похожи друг на друга. - Во дела! - прошептала Катерина. - Цыц! - Наталья Петровна нахмурила брови. - Ты чего это напридумывала? Может, скажешь еще, что братья они? Быть того не может, я же Ивана давно знаю, никогда бы он от супруги своей не стал гулять. Иван верный мужик, правильный. В свои двадцать восемь уже бригадиром на посевной работает, а зимой в управлении колхоза заседает. Он не такой, как многие мужчины сельские - не пьет, жену не обижает. Детишек у них пять лет не было, а как узнал он, что Матрёна забеременела, так счастливее мужика не найдешь. Глупости всё это, Катюха, никогда не поверю в то, что с Лизой он любовь крутить будет. Да и она не такая баба, чтобы с женатым крутить. - Да? А кто же отец ребенка, Наталья Петровна? В селе до сих пор все гадают, а она молчит. - И ты молчи. Слушай меня, Катя - все младенчики друг на дружку похожи. Лизавету поутру домой отпущу, а Матрёна еще денек побудет, слабенькая она пока. Отнеси Лизе её сына, пусть с ней побудет. **** Елизавета вернулась к тётке на следующее утро с ребенком на руках, а Матрёну забрал Иван. Иван сидел дома, держа новорожденного Петеньку на руках, и думал о том, что сейчас, на другом конце села Лиза точно так же, должно быть, держит на руках его второго сына. Как же рвалось его сердце, как хотел он хоть одним глазком посмотреть на него, но он помнил слова Елизаветы, когда она ему сказала, чтобы он не подходил к ней. Когда по селу поползли слухи о том, что Лиза беременна, Иван понял, что это его ребенок. Он подошел к ней, когда она вышла работать в поле на замену Матрёне, которая в то же время отлеживалась дома, чувствовав себя очень плохо. Первые месяцы у его жены протекали тяжело, постоянно мучили тошнота и головокружение. А вот Лизок легко переносила беременность, вон как ловко управлялась косой. - Лиза, я слышал, что ты ждешь ребенка. Это же мой? - спросил он, убедившись, что их никто не услышит. - Твой, Ваня, - не стала она лгать. - Почему ты раньше не сказала? - Зачем, Ваня? - устало спросила она, бросая на землю косу. - Зачем? - Если это мой ребенок, то я должен был об этом знать. Я помогать тебе стану, Лизонька. - Ваня, забудь. Обо мне забудь, о том, что между нами было. И не вздумай появляться рядом со мной, не смей ко мне ходить. Ежели кто узнает, что я от тебя ребенка понесла, худо мне будет. О Матрёне подумай, не виновата она ни в чем. Я согрешила, мне этот крест и нести. - Я имею право и ты мне не запретишь! - Ваня, не надо кликать на меня беду. У тебя будет ребенок от законной жены... Видишь, как судьба над нами пошутила? Ты хоть и согревал мою постель, но и про супругу не забывал. Всё у вас с Матрёной будет хорошо, и ребеночек будет, и семья крепкая. И я устроюсь в жизни. Только не приходи ко мне, не тревожь меня... Она избегала его, а теперь вот он и не знал, как ему быть. Надо же - оба его сына родились в один день. Только вот Лиза не пустит его, не увидит он мальца, покуда она сама не позволит. А та твёрдо держит оборону. *** Лиза видела, что её сынок Василий родился копией своего отца. Было очень страшно, что кто-то догадается. Поэтому, когда малышу всего два месяца исполнилось, попросилась она о переводе на десятую ферму. - Чего ты там забыла? - председатель удивился её просьбе. - Жить мне негде. К тёте Марфе сын с семьёй скоро вернется, а к матушке возвращаться не хочу, там и так тесно. А в Ярмолинке мамина двоюродная сестра живет, одинокая женщина. Я ездила к ней в выходной день, она даже рада будет меня принять, с Васюткой нянчиться будет. **** 1944 год - Не в чем его в школу отправлять, - тётя Нюра качала головой, сокрушаясь, что её внучатый племянник в обносках идет в свой первый класс. - Тётя Нюра, всем сейчас трудно, всем тяжело. Благо, хоть школу к этому году открыли для учеников, а всех беженцев расселили по домам, а то бы не пошел он в первый класс. Думаешь, там всем наряженные будут? Сейчас не до одежды, накормить бы, и то ладно. - Да, Лизонька, времена нынче худые совсем. Всё, что вырастили, уходит в город... - Не в город, тётя, на фронт. Бойцам нашим есть что-то надо. А мы тут, в тылу, уж как-нибудь проживём. В конце концов у нас есть коза, а у неё молоко. Курочки яйца несут, так что мы еще в довольствии живём. У кого-то и этого нет. А что не в чем идти Васеньке в школу, так не беда, придумаем что-нибудь. Ботиночки и штанцы я ему выменяю на две курочки у Глаши. Её сын подрос, уж малы они ему давно, а куры лишние не будут, вчера только об этом говорили. - Дожили, - пожаловалась тётя Нюра. - Раньше я платья шила бабонькам местным за рублики, а теперь вот шмотье для мальчонки на кур вымениваем. - Всё перемелется, мука будет. Вернутся наши мужики с победой, всё легче станет. Сейчас женщины и дети пашут на полях да в колхозах, да и дома управляются. А вернутся наши бойцы, и по-другому жизнь пойдет, страна восстановится. - Лизок, а твой-то воюет, не знаешь? - Воюет, тёть Нюр. Но не мой он вовсе, другая его ждет. Дай Бог, чтобы пришел. - Ты молишься за него, я видела. Свечу вот ставишь пред иконой. - А как не молиться? Он отец моего сына. Любовь у нас с ним была. Греховная, неправильная, тайная, но всё же чувства были. - И сейчас есть, - кивнула двоюродная тётка. - Маешься ты, вижу я, трудно тебе... Лизок, мужики вернутся, да не все. Каждый из них на вес золота. Может быть, поборешься за свое счастье? Ну чем твой Василий хуже, чем тот, другой ребенок? Лиза и этой тётке ничего не рассказала про отца Василия, держала рот на замке, сохраняя свою тайну. Пыталась Нюра выведать у неё, да только тщетно всё было. Вот такая уж Лиза - коли решила молчать, так до конца пойдет. - Мой Василий не хуже, но у моего любимого есть жена, законный сын. И я не должна была изначально с ним связываться. Коли допустила такой грех и такую оплошность, мне и нести эту ношу. - А ему же каково? Знать, что есть еще один сын, но не видеть его? - Ему сложно. Но он так же расплачивается за свой грех. Возможно, когда закончится война и он придет, я позволю ему увидеть сына. Но Василий не будет знать, что он его отец. - Без батьки так и будет расти, - покачала головой Нюра. - А сколько таких мальчишек сейчас без отцов остались? - Верно говоришь, Лиза. Верно. Но ты не имеешь право не пускать отца к сыну, а сыну запрещать видеться с отцом. Лиза знала, что тётка права, но как же она боялась, что их тайные отношения выйдут наружу! ПРОДОЛЖЕНИЕ под картинкой #ХельгаОгонёкДуши

Хельга Запретное чувство. Простить - не значит всё забыть 25 августа 2025 г Сентябрь 1944 год Фаина Васильевна собрала свой класс, оглядела мальчишек и увидела двух похожих ребят. Так, одного она знала - это Василий Курышев, а вот второй должно быть из соседнего села. Вчера только его мать, Матрёна Семёновна Щукина принесла документ. - А чего к нам? У вас же свой начальный класс имеется, - удивилась Фаина Васильевна. - Так вы ничего не знаете? Вчера привезли три семьи, их в нашей начальной школе расселили. Так что я не первая, кто сегодня придет с переводом. Колхоз сам передаст документы ребятишек, но я хотела бы первой из наших познакомиться с учителем, - Матрёна смущенно улыбнулась. Проводив её, Фаина Васильевна вздохнула - видимо, класс увеличится. И в самом деле сегодня она увидела на четыре первоклассника больше, чем было записано. Но два мальчика - Петя и Вася были похожи друг на друга, словно родные братья. Но оказалось, что это было не так - они с разных деревень, к тому же даже не родственники, вон, знакомятся, значит видят друг друга впервые. Странно, но у них даже родинки над верхней губой справа одинаковы... Но Фаина Васильевна решила, что это не её не касается, её дело детей учить. *** Через две недели Матрёна пришла в школу за сыном раньше, чем закончились занятия. Обычно ребят привозил дед Илья, что при школе хозяйством занимался. Он сам с того села, с утра запрягал старую клячу в телегу, собирал ребятишек и вёз их на учебу, а после обеда отвозил обратно. Поэтому Фаина и удивилась, заметив Матрёну на пороге класса. - Что-то случилось? - Фаина Васильевна, радость у нас - муж мой с фронта вернулся! В госпитале с контузией отлежал, и его домой отправили. - Папка вернулся? - Петя вскочил со стула и подбежал к матери, Фаина Васильевна даже не стала делать ему замечания, просто кивнула, разрешая Матрёне забрать сына. Но вдруг женщина замерла, глядя на Василия. Она застыла, не в силах свести с него глаз. - Мам, мам, ты чего? Поехали скорее к батьке! - тормошил её Петя. - Сейчас, сынок, - задумчиво произнесла она, а Фаина Васильевна почувствовала беспокойство. Что-то было не так. - Мальчик, как тебя зовут? - спросила она тихо, не сводя взгляда с его родинки над верхней губой. - Мам, да это Вася Курышев, он здешний, сельский. Услышав фамилию, Матрёна вздрогнула. - Петруша, иди на улицу, я тебя сейчас догоню. Фаина Васильевна, можно вас на пару слов? Петя побежал по коридору, учительница неспеша вышла, прикрыв за собой дверь. Беспокойство нарастало, как снежный ком, а глаза Матрёны, сияющие пять минут назад от радости, будто бы потухли. - Фаина Васильевна, а мать Василия Курышева не Елизаветой ли величать? - Да, Елизавета Егоровна Курышева. Почему вы спрашиваете? - Я просто уточнила. Спасибо вам, я узнала всё, что мне нужно. Только вот... Я верну Петю на занятия, а позже заберу, и вместе с дедом Ильёй вернемся в деревню. Фаина Васильевна пожала плечами, но вопросы задавать не стала. А Матрёна тем временем велела сыну вернуться в класс. - Ну мам! Батька же вернулся! - Успеешь батьку увидеть, дома он теперь будет. А у меня тут еще дело есть. Петя недовольным вернулся в класс, а Матрёна пошла по селу, спрашивая, где проживает Елизавета Курышева. Наконец ей указали её дом. - Здравствуйте, тут Лиза живёт? - спросила она женщину, которая пропалывала сорняки во дворе. - Тут, но она на дойке, скоро вернуться должна. А вы кто? По какому делу? - Я Елизавету подожду, и тогда скажу, кто я. Нюра нахмурила брови, но не стала гнать незнакомку, вместо этого она предложила присесть на лавочке и продолжила борьбу с сорняками. Не прошло и получаса, как вернулась Елизавета с фермы. - Матрёна! - ахнула она, понимая, что не просто так жена Ивана к ней пришла. Узнала правду? Но как? - Чего ты здесь? - Хотела сказать, что наш Иван домой вернулся. Контуженый, но руки-ноги целы, самое главное. - Почему ты говоришь "наш"? Он твой муж ведь, - залепетала Елизавета. - Муж мой, верно. И ты об этом знала, когда в койку с ним ложилась, и когда ребенка от него понесла. Вася ведь его сын? Не отрицай, он как две капли воды похож на моего Петрушу, словно братья родные. Да что там, они ведь и правда братья родные. И глазки светлые, и волосы кучерявые, и родинка над верхней губой. - Матрёна, - Лиза заплакала. - Прости меня! И его прости тоже. Бес попутал нас с Иваном. Не буду отрицать, его он сын, но я запрещала ему даже подходить к сыну, оттого спустя два месяца после родов переехала сюда, чтобы не понял никто. - Как долго вы морочили мне голову? Как долго вы крутили любовь за моей спиной? - по щеке Матрёны потекла слеза. - Три месяца... - прошептала Лиза. - А потом я его прогнала, не позволяла ко мне приходить. Узнав, что я жду ребенка, долго скрывала, но живот рос. Избавиться от дитя я не могла и не хотела, но Ивану велела забыть меня и не появляться в доме тётки Марфы. Матрёнушка, прости, прости нас! - Я не отдам тебе его, слышишь? Не отдам! Запомни это на всю жизнь, девица гулящая! Своего мужика было мало, на моего позарилась! С этими словами Матрёна выбежала со двора Лизы в слезах. - Вот так дела, - ошарашенно произнесла Нюра, - это и есть жена твоего любимого? - Она и есть, - Лиза села на лавочку, закрыла лицо руками и зарыдала. А через два дня в её доме появился Иван. - Лизка, я пришел, чтобы увидеть сына. Матрёна всё знает, мы долго ругались, но пришли к выводу, что раз мои сыновья учатся в одном классе, рано или поздно они поймут, почему так схожи между собой. - Я могу уехать, Вань, - как же ей хотелось обнять его, провести рукой по волнистым волосам, таким же, какие теперь растут на голове их сына. Но она держала себя в руках, не смея даже прикоснуться к нему. - Нет в этом нужды, Лиза. Я буду помогать Васеньке, чем смогу. Как буду работать, как позволят выйти в колхоз, так вас не оставлю. Матрёна разрешила помощь оказывать, но я не уйду от неё, виноват я перед ней. - Я и не прошу, чтобы ты приходил. Вань, но как я сыну обо всём скажу? Он ведь всё время спрашивал, где его отец, а я разные слова находила для ответа. - Я сам это улажу. Я скажу сперва ему, а потом Петруше. - Значит, она тебя простила? Я рада, Ваня. - Лиза.. Простить - не значит всё забыть. Но я буду вымаливать у неё прощение, пока не пойму, что она и правда простила... *** Конечно, мальчишки сперва подрались меж собой, но так как они были еще восьмилетними ребятишками, то довольно быстро примирились. Иногда даже Петя оставался в доме Елизаветы, когда погода была плохая, или заметало дорогу снегом. Никто не знал, что происходит в душе у Матрёны, но она для мужа и сына создала видимость того, что всё приняла. Она знала, что злоба и гнев ни к чему не приведут, ведь несмотря на видимость, она так и не простила мужа, но и Лизе отдавать его не желала. А потом случилось несчастье. Однажды Елизавета перевозила мешки с зерном на склад. Развозом обычно Кирилл занимался, но ногу он сломал, так что часть его работы распределилась между теми, кто умел конем с телегой управлять. Вот и в тот день Елизавета после дойки вызвалась сама отвезти мешки на склад. Путь лежал через деревянный мост, по которому каждый день деревенские проезжали и на пустых телегах, и на груженных. Но за день до этого прошел сильный ливень и ураган, река бурлила, неся за собой сломанные ветки. Мост выдержал, но никто не стал досконально это проверять - проехали, и слава Богу. А вот Лизе не повезло - на середине моста опора с треском разломилась, потянув за собой несколько досок. Лошадь испугалась, дернулась и телега перевернулась. Лиза упала прямо туда, где образовалась дыра от сломанных досок. А сверху на неё рухнуло еще два мешка с зерном. Когда Лизу вытащили, она уже не дышала. У нее был сломан позвоночник и пробита голова. *** Иван стоял у могилы Лизы и беззвучно плакал. Позади него ревел десятилетний Василий, потерявший мать. - Я теперь в детский дом, да, папа? Тётя Матрёна не разрешит тебе жить со мной. - Васенька, я не позволю никому отправить тебя в детский дом, у тебя есть отец. Поживешь пока у бабы Нюры, а там решим, что делать. - Не надо ничего решать, - услышал он голос Матрёны. Иван не заметил, как она пришла - на похоронах её не было, да и сейчас, когда все ушли поминать Елизавету, лишь он и Василий здесь остались. - Ты пришла... - Пришла. Ваня, пусть она была моей соперницей, пусть я её презирала, но... У меня ведь сын есть, Петруша, и сердце моё разрывалось, когда я представляла, что он вот так, в одночасье останется без матери. - Матрёна... - Молчи, не говори ничего. Ребенок остался без матери, но у него есть отец. - Что ты хочешь сказать?: - спросил Василий, а услышав ответ, рухнул на колени перед ней. - Собирай после поминок сына, веди его к нам. ЭПИЛОГ Сперва Матрёна холодно относилась к Василию. Нет, она его не обижала, не шпыняла, не нагружала работой непосильной. Если уж трудом награждала, так обоих мальчишек, и куски одинаковые им в тарелку клала, и за оценки одинаково спрашивала, а вот всё же не гладила его по голове, не говорила ласковые слова. Ведь простить, не значит всё забыть. Иван же постоянно был на работе, не до ласки ему было. Но в какой-то момент Матрёна стала чувствовать тепло к мальчишке, видя, что он с Петром не разлей вода. И в подростковом возрасте Василий очень благотворно влиял на её сына, уберегая от шалостей и наказания от отца. Да и учился Вася лучше, помогая Петру по предметам, в которых он отставал. Постепенно обида улетучилась, и Матрёна стала называть его сыном, а он в свою очередь звал её по имени, прибавляя перед ним "мама". Он был очень благодарен женщине, которая, несмотря на обиду, смогла найти в себе силы простить мужа и принять на воспитание сына любовницы, с которой муж тайно крутил любовь. Он был благодарен ей за то, что она никогда не говорила плохо про его мать, и смогла дать ему любовь и ласку, пусть и не сразу. Благодарю за прочтение. Не пропустите новые публикации #ХельгаОгонёкДуши Чтобы прочитать рассказы Хельги — нажмите на хештег автора (красную строчку) или на картинку-ссылку в конце темы. Рассказ опубликован с личного разрешения автора для группы ,,Огонëк души".