ЧТО ТАКОЕ ЛЮБОВЬ

С 8 по 11 апреля в театре оперетты проходил Всероссийский фестиваль патриотических спектаклей «Zа жизнь!». Фестиваль проходил уже третий раз, но впервые включал в себя творческое соревнование в конкурсной программе. Наш корреспондент побывала на четырёх спектаклях и делится своими впечатлениями об увиденном.
Поскольку этот фестиваль – первый музыкально-театральный фестиваль в России, включивший в своё название слово «патриотические», это невольно ставит вопрос: а что считать признаком патриотического спектакля? Обилие зелёных гимнастёрок? Сцены с размахиванием флагами? Выкрикивание со сцены патриотических лозунгов и призывов? Как следует разделять репертуар театра: на спектакли патриотические и не патриотические или на патриотические и антипатриотические? «Бабий бунт» по «Донским рассказам» Шолохова – это патриотический спектакль? А «Бесприданница» Островского? А «Евгений Онегин» Пушкина?..
…Слово «патриотизм» в русском языке заимствованное. Оно образовано от древнегреческого «патрис» – «Родина», «Отечество» и чаще всего переводится на русский как «любовь к Родине». Любовь же – материя тонкая… Если патриотизм – любовь, то что есть эта любовь?..
Каждый из спектаклей, представленных на нашем третьем фестивале, давал свой ответ на этот вопрос, и можно только удивляться, какими далёкими друг от друга и неожиданными подчас были эти ответы…
В спектакль московского Независимого театра «Выпускники-щукинцы» «Сорок первый» по известной повести Бориса Лавренёва любовь к Родине – это прежде всего любовь к Жизни, её естественному течению, её простым и обыкновенным проявлениям. Персонажам пьесы оказывается гораздо легче проявлять героизм на поле боя, с оружием в руках, чем решиться на проявления симпатии друг к другу, на близость мужчины и женщины, позволить простые человеческие радости, влечения и смыслы. Кто победил в смертельной схватке – красноармейка Марютка или белогвардеец Говорухо-Отрок – остаётся за границами пьесы. Для Лавренёва они оба – проигравшие, не сумевшие сберечь, отстоять от окружающего их кровавого безумия свою чистую, животворную любовь.
Режиссёр (Вячеслав Терещенко) поставил пьесу в формате «сцены на сцене», и этот камерный формат экстремальной приближённости, «притиснутости» к зрителю возложил особую нагрузку на актёров. К счастью, они оказались способными её выдерживать – не зря именно они и стали в итоге победителями фестиваля в номинациях «Лучшая мужская роль» и «Лучшая женская роль».
Марютка в исполнении Екатерины Кудряшовой похожа на подростка – угловатая и грубоватая, старающаяся быть грубой, чтобы казаться взрослее и значимее. Она приняла на себя «мальчиковый» образ, в котором научилась чувствовать себя более-менее комфортно, загнав своё девичье, женское начало куда-то глубоко под подкладку ватника. Внезапно вспыхнувшие отношения с мужчиной заставили это девичье, женское пробудиться, медленно и несмело снимать покровы и пробивать тяжёлые и чуждые оболочки, и это оказалось болезненно…
Поручик Говорухо-Отрок в исполнении заслуженного артиста России, лауреата международных театральных фестивалей Владимира Жукова – мужчина в «кризисе среднего возраста», много поживший, много переживший, много разочаровывавшийся. Он полон невероятного обаяния – и мужского, и человеческого – и актёрской «манкости», виртуозен в актёрском ремесле, легко устанавливает эмоциональный контакт с партнёршей и зрительным залом. Его герой ищет «тихой пристани», своего маленького «островка безопасности», в котором можно укрыться от утомивших и оглушивших его социальных потрясений, чтобы заняться… жизнью: подарить заботу и внимание любимой женщине, стать отцом, посвятить своё время любимому делу, на которое учился и к которому лежит душа. В глубине души он верит, что такие же желания живут в каждом человеке, они естественны, они базовы, они глубинны и не отменимы. Не учитывает он одного: что до понимания этого человеку нужно ещё дорасти, дозреть. И для нелепой девочки в ватнике Марютки эта пора ещё не пришла…
Надо сказать, что разница в возрасте и жизненном опыте героев в этой постановке сильно деформирует изначальный замысел Лавренёва. Трагедия между персонажами в повести Лавренёва разворачивается при равных «стартовых позициях»: они одного возраста, одного поколения, пережившие одинаковый «набор» исторических событий и одинаково скромный опыт личных отношений с противоположным полом. Их противостояние – непреодолимое и в итоге смертельное! – определено только разным социальным статусом, воспитанием и политическими взглядами. В исполнении же «щукинцев» это становится любовной историей между усталым, разочарованным и сомневающимся во всём (в том числе и в себе) мужчиной среднего возраста и юной неопытной девушкой, ещё не бывавшей в отношениях с мужчиной, которая только открывает в себе сексуальность и своё женское «я». Акценты и ракурсы смещаются, но трагедийный накал это не снижает…
В финале побеждают не «белые» и не «красные» – побеждает Жизнь в образе неожиданного и довольно смелого найденного режиссёром решения…
Изначально заданная спектаклю камерность, интимность поддерживается крайне лаконичным художественным оформлением. Никаких декораций, практически никакого реквизита, минимум звукового оформления и, поскольку театр не привёз с собой в Энгельс своих осветительных приборов, – самая скупая и простая световая партитура. Главной образной деталью, успешно обыгранной в спектакле, стало белое полотнище, которое было для героев и парусом, и «островком безопасности», на котором родилось и развивалось их короткое счастье, и зачатием новой жизни…
Любовь к Родине в спектакле Чувашского государственного академического драматического театра имени К. В. Иванова из Чебоксар «Израненная судьба» (режиссёр-постановщик заслуженный деятель искусств России, Азербайджана, Республик Калмыкия и Тыва Борис Манджиев) – это сопереживание, то есть совместное проживание общих трагедий, бед и испытаний. Для главного героя спектакля – чувашского солдата Великой Отечественной войны по имени Алман – настоящие «свои» – это те, с кем вместе страдал, с кем пережил и разделил самые тяжёлые и драматичные моменты.
В этом тяжёлом спектакле враги на сцене не появляются и не принимают участие в действии – все конфликты, все события происходят по одну сторону фронта, между своими: свои предают своих, свои мучают своих, свои расстреливают своих…
Пьеса башкирского писателя-фронтовика и драматурга Нажиба Асанбаева не лишена наивности. Герои в ней – героические, мерзавцы – мерзейшие. С каждым персонажем всё понятно с первого появления на сцене, и в дальнейшем они ведут себя в строгом соответствии с заявленными характеристиками – «сюрпризов» зрителю не преподносит никто. А вот страсти, эмоциональный накал здесь не шуточные. Актёры живут и умирают вместе со своими персонажами, спектакль благодаря актёрской игре идёт весь «на нерве», на высокой эмоциональной вовлечённости зрителя. Такое положение вещей делает постановку ближе к самым юным зрителям. Им проще воспринимать сюжет и развитие сюжета, когда с персонажами не происходит никаких внутренних психологических эволюций, а обилие чересчур экспрессивных сцен, иногда напоминающее мелодраму, им привычно – именно на таком «художественном языке» с ними говорят современные фильмы массовой культуры и телесериалы. «Я даже наплакалась», – признавалась на выходе из зала после спектакля юная девочка в форме ученицы кадетской школы…
Темперамент и самоотдачу, с которой актёры чебоксарского театра проживали истории своих героев, невозможно было не отметить. У спектакля сразу две награды фестиваля за актёрское мастерство: приз за «Лучшую мужскую роль второго плана» – у Григория Фёдорова (офицер «СМЕРШа» Котов), специальный приз жюри за исполнение роли – у Надежды Зубковой (санинструктор Катя)…
Пьеса Н. Асанбаева имеет особенности – 95 % всего действия происходит в воспоминаниях старика-ветерана (заслуженный артист Чувашии Николай Сергеев). На сцене живут и действуют герои, давно умершие в реальности. В условиях театральной условности визуально разделить и сделать различимыми воспоминания и реальность – задача непростая. Её успешно решает художник-постановщик спектакля Мария Шуплецова. Лаконичные и немного футуристичные динамичные декорации создают загадочное пространство условного космического пейзажа – абстрактного и мёртвого, – способного хорошо передавать атмосферу нарастающей тревожности, приближающейся опасности для героев и катастрофы. Все персонажи – фантомы из прошлого, одеты во вполне реалистичную советскую военную форму, но она… белого цвета. И одна эта небольшая деталь разом отделяет мир реальности от мира далёких воспоминаний… Мария Шуплецова – обладательница приза фестиваля за «Лучшую работу художника».
Ещё одна особенность спектакля – он единственный на фестивале шёл с синхронным переводом, потому что исполнялся на чувашском языке. Воспринимать происходящее на сцене это совершенно не мешало и дополнительных барьеров не создавало. Исполнение на родном языке – ещё одна характерная черта театра национального, а его отличие сразу бросается в глаза – заметно, какой особой любовью и бережным отношением пользуется там тема местного патриотизма, своих героев, своего, чувашского участия в общих событиях страны и своих, понесённых чувашами потерь и трагедий – тоже…
После спектакля «Израненное сердце» чувашского театра оказаться на лирической комедии «И смех, и слёзы, про любовь» Димитровградского драматического театра имени А. Н. Островского (режиссёр-постановщик Владимир Казанджан) – как из огненного водоворота попасть в светлые, спокойные воды русской равнинной полноводной реки, прохладные, свежие, ласково-успокаивающие. Это вечное, размеренное колыхание волн, присутствие в жизни не подконтрольного человеку стихийного начала, которого мы, зрители, не видим, но которое ощущаем, – особенность авторского стиля драматурга Владимира Гуркина (кстати, и автора комедии «Любовь и голуби») и огромная заслуга режиссёра и актёрского ансамбля.
Любовь к Родине здесь – не страсть, не чувство, а состояние, абсолютное слияние со средой, полное попадание в единый ритм с дыханием природы, ходом времени, жизненными циклами отдельного человека и всего народа. Этот единый ритм, пульс, совпадение биотоков – почти физически ощущаемая «аномальная зона» родного тепла, поддержки и силы, русский «бермудский треугольник», внутри которого пространство и время живут по своим законам, не всегда совпадающим с планетарными. В этом спектакле сильнее, чем в других фестивальных работах, ощущается присутствие какого-то могучего, лежащего вне человеческого сознания вечного начала – то ли Бога, то ли Судьбы, то ли Русского духа – которое наравне с самими героями участвует в их жизненных историях.
Сюжет пьесы не назовёшь идиллическим – на долю героев выпадают ложные наветы, бегство из родного дома, война, потери близких, голод, отчаяние, одиночество, с трудом обретённые и в одночасье разрушившиеся надежды, но, глядя на сцену, всё равно видишь идиллию. Слишком гармонична, внутренне цельна жизнь этих людей, слишком ощутима их полная погружённость в целебный, живительный «питательный бульон» русской деревенской, «глубинной» жизни, который, как плацента будущему младенцу, даёт человеку силы всё вынести, пережить, перенести и восстановиться после любых кровоточащих душевных травм.
Образ реки – главный образ спектакля, его внутренний стержень и смысловой центр, в который впадают и от которого разбегаются в стороны другие образы-ручейки. У этой речки даже есть конкретное название – это река Среднего Урала Чусовая (ЧусовА, с ударением на последнем слоге – в произношении героев). Действие начинается и заканчивается с того, как русские женщины любуются её свободным, неторопливым и величественным течением. Сюда они приходят только в самые тяжёлые и драматические моменты жизни. Ни одна из них не может объяснить, зачем и почему – их зовёт властный голос бессознательного, возможно, могучий родовой инстинкт.
Примечательно, что в пьесе, основные события которой определяет Великая Отечественная война, не присутствует никаких внешних примет этой войны: ни взрывов, ни оружия, ни немцев, ни похоронок, ни победных парадов и салютов. Война здесь не показывается зрителям, потомкам, а проживается «в моменте». «В моменте» никто говорит о том, что и без того всеми подразумевается, а если и говорит, то только полушёпотом и после заката – чтобы не напугать детей…
Декорации, созданные художником-постановщиком Татьяной Барт, подчёркивают особое течение времени в точке, где существуют герои. Первое действие пьесы разворачивается в самом начале войны, второе – спустя пять лет после неё, между событиями двух актов – временной отрезок в восемь-девять лет. Но это можно понять только из диалогов – декорации, костюмы, всё на сцене остаётся прежним. В этом мире гораздо выше ценятся верность и постоянство, чем способность к изменениям. И девочка из первого акта взрослеет, мудреет, становится женщиной, матерью, но, став взрослой, просто повторяет материнскую фразу. Кажется, и сейчас, если уцелел и избежал напавшего на русские деревни запустения, упадка и обезлюдевания, этот заповедный уголок России должен оставаться нетронутым – разве что добавятся «тарелки» антенн на деревянной двускатной крыше, да встанет перед воротами внедорожник, заменивший конную тягу…
Хочется сказать несколько слов и о «команде», создавшей этот чудный заповедный мирок. Одна из актрис – Наталья Фролова (Анна) – получила на фестивале приз за «Лучшую женскую роль второго плана», но и остальные исполнители аслуживают добрых слов. Каждого из персонажей им удалось сделать узнаваемым – не только в плане отличий от других действующих лиц в спектакле, но и в плане возможности для зрителя почувствовать особую связь, близость с героем: мы верим им, мы узнаём в их образах, речи и поступках какие-то свои, личные впечатления, воспоминания, связи и встречи...
Заканчивал фестиваль внеконкурсный спектакль Российского государственного академического театра драмы имени Фёдора Волкова из Ярославля «Предстоящее событие». Как объяснил директор нашего театра Виталий Емельянов, этим спектаклем захотелось подарить людям праздник. И праздник состоялся!
Пьеса Игоря Глинкова представляет собой изящную смесь комедии с философской притчей. Действие происходит в замкнутом пространстве врачебного кабинета, а действующих лиц всего три: Ангел (Михаил Емельянов), Чёрт (народный артист России, художественный руководитель театра Валерий Кириллов) и Доктор-проктолог (Константин Силаков). Однажды на приём к самому обычному доктору заявляются чёрт и ангел и начинают требовать, чтобы именно он стал «третейским судьёй» в их вечном споре…
Пьеса задумана остроумно и изобретательно, каждый зритель сможет вынести из неё то, что ему в данный момент больше нужно: для одних это будет весёлая комедия со множеством комических ситуаций и реплик, для других – откровенный и довольно острый открытый диалог о добре и зле и их сложных взаимоотношениях друг с другом.
Режиссёр-постановщик – недавно трагически погибший в автокатастрофе замечательный саратовский актёр и режиссёр Сергей Пускепалис, память которого перед спектаклем почтили минутой молчания, – доверяет артистам, постановка не перегружена хитроумными «режиссёрскими решениями» и сложными мизансценами, всё максимально комфортно для актёров и зрителей. Вообще, к актёрам в этом спектакле благосклонны и режиссёр, и драматург: исполнителям оставлена довольно большая «свободная зона» для поисков, импровизаций и самовыражения.
И актёры оказываются на высоте этого доверия. Это замечательное трио интересно как общий, единый слаженный и сыгранный актёрский ансамбль, и каждый в нём – самодостаточен, интересен и обладает собственной яркостью, выдающейся индивидуальностью, неповторимым и привлекательным для зрителя лицом.
Михаил Емельянов (Ангел) – «наш человек» в этом коллективе: директор нашего театра Виталий Емельянов представил его как своего сына – внезапно обнаруживает в своей игре какие-то едва уловимые нотки абдуловского обаяния – обаяния большого, сильного, мужественного и красивого, но по-детски незащищённого и ранимого человека. Валерий Кириллов (Чёрт) на сцене выглядит как звезда, ведёт себя как звезда и является звездой. Смотреть на талантливого человека на пике развития его способностей, опыта, мастерства, энергии и сил – только удовольствие. Хотя, справедливости ради, фонтанирующая искромётность, блистательная виртуозность артиста в этой роли ещё раз подтверждают, что самые благодатные и благодарные роли в театре – роли характерных негодяев…
На долю Константина Силакова (Доктор) выпала самая главная и при этом не заметная для зрителя задача: его персонаж – связующее звено между двумя партнёрами, «соединительная ткань» между их фееричными эскападами. Он – главное звено пьесы и спектакля, его вклад в успех звёздных партнёров непереоценим. Не случайно, что финал отдан полностью ему, где он выступает уже не как Доктор, а как Человек, представитель человечества в безумном мире, где добро и зло словно сошли с ума и творят вещи, прямо противоположные их определению. За эту роль Константин Силаков заслуживает комплиментов и аплодисментов…
Спектакль «Предстоящее событие» вольно или невольно дал повод поразмышлять о способности искусства предугадывать и предчувствовать будущее. Ведь его премьера состоялась сначала в ДНР, в Донецке и Горловке за полгода до начала СВО…
Триумфом артистов Российского государственного академического театра драмы имени Фёдора Волкова завершился третий фестиваль в театре оперетты. В финале этого большого театрального праздника, как и положено, были награды победителям, цветы, слова благодарности и признательности, море улыбок и гром аплодисментов. И словами Валерия Кириллова, адресованные нашей гостеприимной сцене: «Энгельс, наше сердце остаётся вот здесь!..» - поздравим себя – в нашем городе появился крупный театральный фестиваль с оригинальной концепцией, способный привлекать разные театры и коллективы, сводить на своей сцене постановки разных жанров и стилей. А это значит, впереди не только новый, четвёртый фестиваль, но и новые незабываемые впечатления для зрителей. Дай Бог нашему фестивалю счастливого развития, творческого роста, неиссякаемого разнообразия и… мирного неба!
Ольга ЖОГЛО