ДУШЕРАЗДИРАЮЩИЙ «ПЛАТОН»

Сегодня мы закрыли направление «театр» Международного фестиваля «ОКНА-2024». И скажем честно, «Платон» как никогда лучше поставил в нём жирную точку.
Уже с самого начала спектакля дрожь пробегает по телу. В полной темноте раздаются странные звуки – что это? Дыхание или стоны, но зритель в недоумении.
Но только потом мы узнаем, что предзнаменованием к «Платону» стала самая короткая пьеса в мире - «Дыхание» Сэмюэла Бекетта со значением начала жизни.
Нас встречает шеренга действующих лиц, прикованных ботинками к полу, а в центре – умиротворенный Сократ, смотрит и ожидает, когда каждый зритель обратит на него свое полное внимание.
«Сегодня этот человек обвиняется в тяжком преступлении» - говорит героиня из линии прикованных. Все Афины ополчились против философа Сократа, происходит заговор, и мы, сидящие по четвертую стену, понимаем – сейчас будет суд, а мы – его участники. Те же судьи, что и собравшиеся на сцене.
Все действие разворачивается нещадная полемика между Сократом и осудившими его. Но в конечном итоге становится понятно: он – свободен. Он видит истину. Но обернуться и посмотреть в свет истины для других больно, они «обжигаются» об нее уродливыми рубцами на коже, не в силах вслушаться в правду свободного человека. «Вы все ненавидите меня за правду» - говорит Сократ.
Зритель понимает, что суд – это фарс, несправедливая тяжба над невиновным человеком: «Я понял, что я вообще ничем не занимаюсь. Ничем, кроме одного: поиска мудрости. Простой человеческой мудрости».
Но не в силах справиться с человеческой злобой и невежеством, Сократ принимает свою участь: «Никто не знает что такое смерть – никто не знает, благо оно или зло», и только после неё прикованные и несвободные граждане города понимают, на что обрекли возможно единственное свое спасение из темного и пещерного мира страхов и незнания – человека, несущего свет истины.
На самом деле пьеса наполнена пронзительными монологами и множеством разных смыслов – для того чтобы проникнуть в ее засасывающий водоворот трактовок и подтекстов – каждый зритель должен увидеть всё сам. И даже, возможно, не один раз.
В камерном формате произошло и обсуждение постановки, в котором зрители делились своими догадками и вопросами. Например, мы узнали от участников спектакля, что пьеса называется «Платон», потому что сама она была поставлена как раз по его тетралогии, ведь свою философию под запись Сократ не делал.
Театральные критики поделились и своими впечатлениями. Они считают, что вариативность смыслов спектакля связана в том числе с его телесностью. В рамках нахождения на матах, зритель чувствует себя неуютно, они сковывают нас своим неудобством так же, как и сковывают приколоченные ботинки обозленное афинское общество. Невозможность двигаться в спектакле – это следование моральным догмам и принципам, это – конформизм, из-за которого никто не может пойти к свету.
Спектакль, как мы уже сказали, может иметь множество трактовок. Но он не загадка или ребус, это плод современного искусства и должен восприниматься таким, какой он есть. Ведь философия – это, в первую очередь, процесс. Процесс поиска отношения к жизни, а этот поиск может быть бесконечным.