Чингисхан тем временем собирался в новый поход. Как и всегда, он брал с собой любимых жен, и в этот раз за ним последовали ханши Борте и Есуй. Пытаясь сгладить вину перед молодой супругой, хан каждую ночь приходил к ней в юрту, но уходил с чувством досады и горечи. Есуй была холодна и молчалива, хотя и покорялась любой прихоти мужа. Наконец, отчаявшись сломить девушку, монгольский владыка стал приводить к себе новых жен, и за несколько лет их стало уже двадцать шесть. Увеличивался и ханский гарем, в котором Чингисхан проводил все свое время, свободное от военных походов. Законные жены нередко жаловались на то, что с ними их повелитель проводит слишком мало времени и у жен больше не рождаются наследники (у Чингисхана было лишь два сына – от Борте и Хулан). Одна Есуй оставалась, как всегда, молчалива, и никогда не жаловалась на свою жизнь.
Прошло несколько лет, и однажды печальная Есуй спросила постаревшего и седого хана о том, кто будет править его народом после его смерти. Чингисхан впервые задумался и осознал, что и он, великий повелитель монголов, смертен. Не смыкая глаз, провел он несколько бессонных ночей, думая о конце и мечтая обрести бессмертие. Так, давно зная о китайских монахах, которые надолго продлевают себе жизнь, хан велел отыскать и привести к нему даосского монаха Цю Чуцзи. Тот, прибыв к Чингисхану в середине мая 1222 года, поведал ему об учении даосизма. «Нет средства для бессмертия, можно лишь продлить свою жизнь», – отвечал мудрый монах.
Однако растратив свои силы в военных походах, а здоровье – в чрезмерной любви к чувственным увлечениям, хан осознавал, что доживает последние свои годы. Наследником он назначил сына своей старшей жены Борте – храброго и смелого Угэдэя.
Нет комментариев