,,Назначь мне свиданье,,. То самое её стихотворение, которое Анна Ахматова назвала шедевром любовной лирики ХХ века, а сама Петровых считала своим «Парусом» (как у Лермонтова), — стихотворение «Назначь мне свиданье» — о любви. О любви, захватившей всего человека, вошедшей в душу, плоть и кровь его. Это стихотворение — и откровение, и заклинание. Тропинка всё выше кружила над бездной. Ты помнишь ли тот поцелуй поднебесный?.. Числа я не знаю, но с этого дня Ты светом и воздухом стал для меня. Посвящено любимому — Александру Фадееву, знаменитому в те годы писателю, автору «Разгрома», а позже «Молодой гвардии», возглавлявшему долгие годы Союз советских писателей.

Трудно представить себе более странную пару: так не похожи по судьбам и по творческому пути, да и по социальному положению и дружеским связям были эти люди. Круг Марии Петровых — это та русская интеллигенция, которая была вне официоза, которая хотя и не противопоставляла себя власти, не числилась в диссидентах, но шла своим путём, отстаивала свою внутреннюю свободу и право на свой голос, а это было в те времена подвигом. Ахматова, Пастернак, Мандельштам — это были не просто её друзья, они были родственны по духу... Как же вдруг среди них оказался Александр Фадеев? «Писательский министр», фаворит Сталина, убеждённый большевик, партийный функционер, женатый на звезде МХАТа Ангелине Степановой. Что могло быть общего у них с Петровых? А вот стал он самой большой её любовью. Значит, что-то было ещё в этом синеглазом, таком ясном и несгибаемом верном ленинце, что могло их сблизить, ведь и конец его был странен и невероятен для прожжённого большевика: самоубийство, как гласила официальная версия, «под влиянием приступа депрессии, вызванного длительным алкоголизмом». Долгие годы Фадеев страдал от раздвоения личности. Человек, принимавший непосредственное участие в репрессиях в литературной среде, сломавший жизни многим выдающимся писателям, одновременно помогал многим гонимым и затравленным материально и физически: и Михаилу Зощенко, и Андрею Платонову, и другим. Чужая душа — потёмки, но главное, чтобы она была, душа. Наверное, Марии Петровых была открыта какая-то другая, тайная сторона его личности. Ведь она смотрела глазами, полными любви. В её стихах Александр Фадеев предстает совсем иным, не похожим на всем известного. Любовь преображает, таинственная и непостижимая, она без нашего ведома соединяет несоединимое. Ты вспомни о первом свидании тайном, Когда мы бродили вдвоём по окрайнам, Меж домиков тесных, по улочкам узким, Где нам отвечали с акцентом нерусским. Пейзажи и впрямь были бедны и жалки, Но вспомни, что даже на мусорной свалке Жестянки и склянки сверканьем алмазным, Казалось, мечтали о чём-то прекрасном. Чулков, Петровых, Ахматова, Мандельштам . Некоторые мемуаристы недоумевали, почему Мария Петровых отвергла влюблённого в неё Мандельштама, а перед Фадеевым не устояла. Но, наверное, вопрос, так поставленный, таит некое лукавство, которое народная мудрость просто разъясняет: «Не по-хорошему мил, а по-милу хорош». Она не была самой главной любовью Фадеева. Синеглазый функционер имел большой успех у женщин и был известен как самый отъявленный ловелас. В его возлюбленных числились и Елена Сергеевна Булгакова, вдова Михаила Булгакова, и поэтесса Маргарита Алигер, родившая от него дочь, и многие другие не столь знаменитые женщины. И всё это крутилось и закручивалось одновременно с тайным романом с Петровых. Знала она об этом или нет? Неизвестно, она скрывала их отношения, и только в стихах её чувство раскрывалось страстно и безудержно... В этой хрупкой и молчаливой женщине таился сильный характер и страстная нежная душа: Назначь мне свиданье на этом свете. Назначь мне свиданье в двадцатом столетье. Мне трудно дышать без твоей любви! Вспомни меня, оглянись, позови! Она была одним из последних романтиков Поэзии с большой буквы. Это было самым сущим в её жизни, это была её жизнь. И о чём бы она ни писала, всегда выходило «всё об одном: судьба, судьбе, судьбы, судьбою...». Поэт и читатель, творец и его создание, тайна творчества и муки невысказанности — вот главные темы её поэзии. Поэтому и стихотворение «Назначь мне свиданье» — не только о любви. Это обращение не только к любимому, но и к нам, её будущим читателям: «Назначь мне свиданье, хотя б на мгновенье, на площади людной, под бурей осенней.» Это то скрытое, тайное, затаённое её стремление быть услышанной, быть прочитанной, быть любимой. Мотив тайны пронизал и жизнь, и стихи Марии Петровых. Но «мастерица виноватых взоров, маленьких держательница плеч» (таким увидел её Осип Мандельштам) вовсе не стремилась к таинственности как средству самопиара. Между тем «притаившейся» воспринимали её современники и вслед за Давидом Самойловым ставили в заслугу то, что она «втайне вырастила стих». Да и сама она, вообразив жизнь, в которой её уже не будет, — наш сегодняшний день, видела в нём «свой тайный след». А нам завещала: ...И вы уж мне поверьте, Что жизнь у нас одна, А слава после смерти Лишь сильным суждена. Не та пустая слава Газетного листка, А сладостное право Опережать века. ...Не шум газетной оды, Журнальной болтовни — Лишь тишина свободы Прославит наши дни. Не похвальбой лукавой, Когда кривит строка, Вы обретёте право Не умолкать века. Один лишь труд безвестный — За совесть, не за страх, Лишь подвиг безвозмездный Не обратится в прах. МАРИЯ ПЕТРОВЫХ Мария Петровых умерла в 1979 году, похоронена на Введенском кладбище в