22 августа 2025 от Нуржамал ГАНЫЕВА В середине июля во дворе одного из домов в айыльном аймаке Кулатова Ноокатского района Ошской области погиб 13-летний подросток. Мальчик покончил с собой, повесившись на стремянке. Он был из благополучной многодетной семьи, где мама — воспитатель в детском саду, а папа занимается бизнесом. Никаких жалоб на эту семью не было ни у соседей, ни у тех, кто их знает. Почти через месяц после трагедии правоохранительные органы закрыли уголовное дело, возбужденное по факту гибели подростка. Следствие должно было вести УВД Ошской области, но, как рассказал источник из местной милиции, расследование было «свернуто», так как родственники не захотели писать официальное заявление и запретили отправлять тело подростка на судебно-медицинскую экспертизу. Как подчеркнул источник, без разрешения родных вскрытие не проводят, иначе «они (родственники) нас просто загрызут. Да и при осмотре тела, кроме странгуляционной борозды (характерный след на коже шеи в результате сдавления петлей), никаких других следов насилия не было». То есть сам факт суицида у следователей сомнения не вызывал. Однако странности в этом, казалось бы, очевидном деле, все-таки были. «Место, где водится нечистая сила» Несмотря на то что родственники погибшего подростка не захотели писать заявление, первоначальные следственные действия все-таки были произведены. Например, были опрошены родные мальчика и соседи семьи. Родственники подростка заявили следователям, что незадолго до суицида поведение ребенка сильно изменилось. В чем конкретно это заключалось, источник из Ошского УВД не конкретизировал, но рассказал, что у мальчика были приступы тремора (резкие движения, дрожь, дергание плеч, рук, ног, головы). Мальчик «сильно трясся» и родители повезли его к молдо, потому что посчитали, что в него «вселился джин-шайтан». Справедливости ради, нужно отметить, что была семья и в больнице, где подростка обследовали врачи и вынесли вердикт, что с ним «все нормально». Однако мистическая составляющая в этом деле повлияла даже на оперативников. Они обратили внимание, что место, где повесился мальчик, находится «возле помещения для скота». А согласно поверьям, «там, где мусор, туалет, водится нечистая сила». «Я не верю таким вещам, однако раз есть такое поверие, может, что-то в этом и есть», — оправдываясь сказал источник, давая понять, что рациональные причины трагедии обнаружены не были. Во всем виноваты джины. В последние годы в Кыргызстане и ряде других стран бывшего Советского Союза подростковые суициды и некоторые преступления начинают все чаще объяснять «влиянием джинов или шайтанов». Это связано с несколькими факторами. В первую очередь большую роль играет культурно-религиозный контекст. В кыргызском обществе все еще сильны традиционные и религиозные объяснения явлений, которые трудно принять или понять. Джины, шайтаны и «дурные силы» — это часть мировоззрения, укорененного в исламе, а также в доисламских верованиях. Для многих людей это удобная модель объяснения, когда рациональных слов не хватает. К слову, в христианских странах такую же «роль» играют бесы, «ведьмы» и тому подобное. Часто можно слышать выражение — «в него вселился бес» или «он стал одержимым». Это то же самое, что в исламе — «в него вселился джин». Кроме того, в Кыргызстане, как и во многих постсоветских странах, тема психических расстройств, депрессии, буллинга, семейного насилия хоть и начала в последнее время все чаще обсуждаться публично, но все-таки она до сих пор стигматизирована, особенно в регионах. Гораздо проще сказать, что «это шайтан ввел в заблуждение», чем признать, что подросток страдал от депрессии или давления со стороны общества и тем более внутри семьи. Так же, как не принято обращаться за психологической помощью. И тут два момента. Первый: в Кыргызстане не хватает доступных психологов и психиатров, особенно в регионах. Второй, и главный, ходить к психологу, тем более в селах, мягко говоря, не самый распространенный способ решения проблем. Люди предпочитают пойти за советом в лучшем случае к молдо или вообще к бакшы или коз ачык. Обращаться к психологу вроде как стыдно, зато сказать «я сходил к бакшы» или «молдо прочитал дуо» вполне социально приемлемо. Бакшы визави психологи. Одна из проблем, почему люди предпочитают бакшы, а не психологов связана с тем, что кыргызоязычных профессионалов катастрофически не хватает. Обучение специалистов проходит преимущественно на русском языке, и многие психологи неуверенно владеют кыргызским. А с языковым барьером об эффективной психологической помощи и речи быть не может. Кроме того, целители и ясновидящие часто дают быстрые и конкретные ответы и решения: плохая энергетика, порча, сглаз, обряды, заговоры — все просто и однозначно. Психологическая помощь обычно — процесс долгий, требует усилий, изменения самого себя, и результат может проявиться далеко не сразу. Да и в регионах с профессиональной психологической помощью совсем плохо. Зато ясновидящие есть в каждом селе и районе. Они доступны, говорят на кыргызском, что делает их естественным выбором. Что касается кризисных центров, то по всему Кыргызстану их шестнадцать. Однако недостаток финансирования и дефицит кадров значительно ограничивают их работу. А ведь по статистике каждый третий подросток в Кыргызстане чувствует хроническую грусть, а каждый шестой думает о суициде. Это тревожные данные, свидетельствующие о необходимости расширения и развития психологической помощи не только на уровне семьи и школы, но и на уровне государства. К сожалению, подростка из Нооката не спасли, но только так можно будет спасти десятки его ровесников, нуждающихся в профессиональной терапии и поддержке.