с. Новоалексеевка (Энбекшиказахский район) – центральная усадьба бывшего совхоза «Талгарский». Памятник воинам – однополчанам был открыт к 40-летию Великой Победы в форме усеченной пирамиды. К 50-летию Победы была подстроена завершающая пирамиду часть.
Шумная, натруженная Кульджинская трасса делит село на две части. Днем и ночью пролетают по ней элегантные иномарки, грохочут большегрузные трейлеры – на восток, к китайской границе. Это –Алматинская область, Енбекшиказахский район, село Байтерек. Еще три года назад оно называлось Новоалексеевкой, а затем было переименовано. На главной улице села практически рядом расположены три знаковых здания: мечеть, акимат и православная церковь. Можно сказать, три столпа законопослушного, политкорректного и веротерпимого общества. Вот почему гостеприимный хозяин Байтерека аким Осман Мамедович Абибов начинает знакомство, так сказать, с культового учреждения. Здешний имам Фархат Муратов молод и образован. Он приехал в село недавно. Его русская речь течет так же плавно и грамотно, как и ро
...Ещё
Рассказ о счастливых людях
Глава I. С БОГОМ В ДУШЕ
ЗАБОТЫ НЕБЕСНЫЕ И ЗЕМНЫЕ
Шумная, натруженная Кульджинская трасса делит село на две части. Днем и ночью пролетают по ней элегантные иномарки, грохочут большегрузные трейлеры – на восток, к китайской границе. Это –Алматинская область, Енбекшиказахский район, село Байтерек. Еще три года назад оно называлось Новоалексеевкой, а затем было переименовано. На главной улице села практически рядом расположены три знаковых здания: мечеть, акимат и православная церковь. Можно сказать, три столпа законопослушного, политкорректного и веротерпимого общества. Вот почему гостеприимный хозяин Байтерека аким Осман Мамедович Абибов начинает знакомство, так сказать, с культового учреждения. Здешний имам Фархат Муратов молод и образован. Он приехал в село недавно. Его русская речь течет так же плавно и грамотно, как и родная, казахская. А еще он прекрасно говорит по-турецки (стажировался в Стамбуле) и упорно учит арабский язык. Все у него получается красиво и ловко: читать молитвы на минарете, вести беседы с правоверными и ухаживать за деревцами. «Так хочется, чтобы здесь быстрее появился небольшой парк», – говорит он, как-то по-детски смущаясь. Мечеть только что построили, и потому просторный двор выглядит пока голо и неуютно. Но зеленые ели уже тянутся к солнцу, как имам и его односельчане к знаниям. Гордость священнослужителя – детский кружок при мечети. Его посещают 56 ребят – от самых маленьких до подростков. Занятия ведут имам и его верная помощница Замзагуль Кыстаубаева. Здесь изучают Коран, историю религии и арабский язык. Замзагуль живет в соседнем Талгаре, работает в детском садике воспитательницей. А по выходным дням спешит сюда, в мечеть. Можно было ограничиться изучением священной книги. Но они вместе с имамом решили: будем устраивать соревнования. Кто лучше знает Коран? Кто без ошибок и с выражением лучше других прочитает суру? Конечно, не все ребята станут богословами или священнослужителями. Но интерес к этому кружку неподдельный.
Сюда стали приезжать дети с родителями из соседних аулов и даже из Алматы. «Они не просто заучивают суры, но и пытаются размышлять: что же именно хотел сказать пророк. И как применить свои знания к современной жизни», – восхищается своими юными слушателями Замзагуль. Почтенные апашки, любуясь внучатами, тоже решили не отставать. Пришлось вводить «спецкурс по Корану» и для них. Сейчас бабушки готовятся к своему первому соревнованию. В этом Фархат Мухаметкалиевич (он разрешил называть себя по-светски) видит символ перемен. Мечеть стала одним из центров общественной жизни, заменив в какой-то мере скучные партсобрания, кино в клубе и посиделки на завалинке. «Не зря нашу страну Аллах поместил в центре огромного континента, – степенно рассуждает имам. – Здесь смешались религии и народы. Казахская укорененность в ислам оказалась не такой сильной, как, скажем, в Бухаре или на Ближнем Востоке. Кочевник не был привязан к одной мечети. Но теперь все изменилось. Мои односельчане потянулис...ЕщёСюда стали приезжать дети с родителями из соседних аулов и даже из Алматы. «Они не просто заучивают суры, но и пытаются размышлять: что же именно хотел сказать пророк. И как применить свои знания к современной жизни», – восхищается своими юными слушателями Замзагуль. Почтенные апашки, любуясь внучатами, тоже решили не отставать. Пришлось вводить «спецкурс по Корану» и для них. Сейчас бабушки готовятся к своему первому соревнованию. В этом Фархат Мухаметкалиевич (он разрешил называть себя по-светски) видит символ перемен. Мечеть стала одним из центров общественной жизни, заменив в какой-то мере скучные партсобрания, кино в клубе и посиделки на завалинке. «Не зря нашу страну Аллах поместил в центре огромного континента, – степенно рассуждает имам. – Здесь смешались религии и народы. Казахская укорененность в ислам оказалась не такой сильной, как, скажем, в Бухаре или на Ближнем Востоке. Кочевник не был привязан к одной мечети. Но теперь все изменилось. Мои односельчане потянулись к вере. Ислам учит добру и пробуждает светлые чувства». Собственно, с этим пробуждением связано и появление самой мечети. Люди несколько лет собирали деньги на строительство. А потом приехал в село молодой парень, предприниматель из Алматы: «Я могу вам помочь». И дал денег – не раздумывая и не торгуясь. «Может, родом из здешних мест?» – пытаюсь я понять природу такой щедрости. Нет, отвечает имам. Просто – добрый человек и настоящий мусульманин. Имам дружит с местным батюшкой – отцом Анатолием. На Пасху и Рождество, Наурыз и Курбан-айт, в другие религиозные праздники они обязательно поздравляют друг друга и наносят визиты в церковь и мечеть. На всех совещаниях в районном и поселковом акиматах сидят неизменно рядом, символизируя дружбу единого казахстанского народа.
С представителями других конфессий у православного священника отношения всего лишь вежливые, а с имамом – товарищеские. «Не по обязанности – по душе», – подчеркивает отец Анатолий. В отличие от своего коллеги по богоугодному делу он живет в Байтереке уже пятнадцать лет. Храм Святителя Алексия Московского строили, как водится, всем миром. Благословил новоалексеевцев тоже Алексий, правивший в то время архиерей, архиепископ Алматинский и Семипалатинский. Началось все с… брички. На ней объезжали дворы. И каждый складывал сюда то, что считал нужным. Доски, щебень, цемент. Давали и деньги, отрывая их от скромных пенсий и зарплат. Отец Анатолий, которого перевели сюда из Тургеня, сняв рясу, с большим воодушевлением месил раствор и укладывал кирпичи. В то время молодежи среди прихожан было мало. И каждая бабушка считала своим долгом положить камень в алтарный полукруг. «Храм возвели по милости Божьей и великим трудом наших односельчан», ...ЕщёА ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ С БРИЧКИ
С представителями других конфессий у православного священника отношения всего лишь вежливые, а с имамом – товарищеские. «Не по обязанности – по душе», – подчеркивает отец Анатолий. В отличие от своего коллеги по богоугодному делу он живет в Байтереке уже пятнадцать лет. Храм Святителя Алексия Московского строили, как водится, всем миром. Благословил новоалексеевцев тоже Алексий, правивший в то время архиерей, архиепископ Алматинский и Семипалатинский. Началось все с… брички. На ней объезжали дворы. И каждый складывал сюда то, что считал нужным. Доски, щебень, цемент. Давали и деньги, отрывая их от скромных пенсий и зарплат. Отец Анатолий, которого перевели сюда из Тургеня, сняв рясу, с большим воодушевлением месил раствор и укладывал кирпичи. В то время молодежи среди прихожан было мало. И каждая бабушка считала своим долгом положить камень в алтарный полукруг. «Храм возвели по милости Божьей и великим трудом наших односельчан», – предлагает священник исчерпывающую формулу истинно народной стройки. Между прочим, расчищая местность, нашли несколько седел, сбрую, подковы и стремена. Видимо, когда-то находился здесь постоялый двор, где меняли лошадей и ремонтировали повозки. Исстари трудилась Кульджинка – важный отрезок Великого Шелкового пути. Только средства передвижения были другие. Находку расценили как своеобразное благословение. Потому как не только местным жителям, но и уставшему путнику необходимо доброе слово и благословение. (А тут и общественная бричка пришлась как нельзя кстати.) Весной церковь утопает в кипени сирени, летом и осенью – в цветах. Причем ухаживают за садом и клумбами не только православные, а церковного агронома вообще зовут Васип Юсуфович Исмаилов. «Служение в селе имеет свои особенности, – делится отец Анатолий. – Моя жизнь у всех на виду. Зато я знаю в лицо всех прихожан. Все их боли и заботы мне хорошо знакомы. У кого муж к спиртному прикладывается, у кого сын от рук отбился». Отец Анатолий выслушивает, увещевает, благословляет. Такая работа.
Спросил я у батюшки, много ли жалоб на экономический кризис. Он сначала даже не понял, о чем речь. Видимо, сельские прихожане пытаются разобраться со своими финансовыми проблемами сами, не беспокоя небесную канцелярию по пустякам. Небезынтересно, что этот храм в Байтереке – Новоалексеевке – первый за всю долгую историю. Так уж случилось. Был женский монастырь на Святом источнике – это километрах в пятнадцати. В соседней Александровке возвели небольшую церквушку с громким названием – Александра Невского. Звонили колокола в Тургене, Иссыке и Талгаре. А в Новоалексеевке храма не было. Отец Анатолий предполагает, что все дело в… названии села. Именовалось оно как-то непрезентабельно – Голопуповка. Как говорится, не до храма. Несмотря на то, что числилась деревня казачьей станицей, но особым богатством похвастаться не могла. Но в начале прошлого столетия перебрался сюда один предприимчивый человек. То ли Алексей, то ли Алексий. Начал разводить сады, разбогатело село. ...ЕщёСпросил я у батюшки, много ли жалоб на экономический кризис. Он сначала даже не понял, о чем речь. Видимо, сельские прихожане пытаются разобраться со своими финансовыми проблемами сами, не беспокоя небесную канцелярию по пустякам. Небезынтересно, что этот храм в Байтереке – Новоалексеевке – первый за всю долгую историю. Так уж случилось. Был женский монастырь на Святом источнике – это километрах в пятнадцати. В соседней Александровке возвели небольшую церквушку с громким названием – Александра Невского. Звонили колокола в Тургене, Иссыке и Талгаре. А в Новоалексеевке храма не было. Отец Анатолий предполагает, что все дело в… названии села. Именовалось оно как-то непрезентабельно – Голопуповка. Как говорится, не до храма. Несмотря на то, что числилась деревня казачьей станицей, но особым богатством похвастаться не могла. Но в начале прошлого столетия перебрался сюда один предприимчивый человек. То ли Алексей, то ли Алексий. Начал разводить сады, разбогатело село. Разрослось на две части – Нижнюю Алексеевку и Новую. Только жить хорошо стали, как большевики пришли. А название прижилось – почти на целый век. Теперь вот открылась для всех его жителей новая страница в истории. И новое имя – на счастье.
УДАЧНОЕ СВАТОВСТВО Крепкий седой человек в клетчатой ковбойке и с лукавой хитринкой в глазах спросил меня напрямик: «Как вы думаете, сколько мне лет?» (Как оказалось позже, это был его любимый вопрос, который он задавал всем при первом знакомстве.) Я прикинул – мы выглядели ровесниками. «Шестьдесят. В крайнем случае – шестьдесят пять». «Восемьдесят четыре», – с гордостью произнес аксакал. И добавил: «Я всю русско-японскую прошел». В голове моей возникла легкая сумятица, пронеслись картины из старого фильма про крейсер «Варяг». Но вспомнил, что СССР воевал с Японией еще и в сорок пятом. Между тем Солтанбай Жарыкбасович Жарыкбасов пригласил в дом, где мы сразу попытались разобраться в его генеалогическом древе. Вместе с женой Розой Францевной воспитали они восемь детей. (Откуда у казахской жены такое отчество – отдельный разговор.) Старший Ержигит нашел себя в торговле. Асия – учительница, Галия – финансист. Ержан ...ЕщёГлава II. ЧЕЛОВЕК НА ЗЕМЛЕ
УДАЧНОЕ СВАТОВСТВО Крепкий седой человек в клетчатой ковбойке и с лукавой хитринкой в глазах спросил меня напрямик: «Как вы думаете, сколько мне лет?» (Как оказалось позже, это был его любимый вопрос, который он задавал всем при первом знакомстве.) Я прикинул – мы выглядели ровесниками. «Шестьдесят. В крайнем случае – шестьдесят пять». «Восемьдесят четыре», – с гордостью произнес аксакал. И добавил: «Я всю русско-японскую прошел». В голове моей возникла легкая сумятица, пронеслись картины из старого фильма про крейсер «Варяг». Но вспомнил, что СССР воевал с Японией еще и в сорок пятом. Между тем Солтанбай Жарыкбасович Жарыкбасов пригласил в дом, где мы сразу попытались разобраться в его генеалогическом древе. Вместе с женой Розой Францевной воспитали они восемь детей. (Откуда у казахской жены такое отчество – отдельный разговор.) Старший Ержигит нашел себя в торговле. Асия – учительница, Галия – финансист. Ержан – фермер и лесовод. Ербол – полковник полиции. Сержан отстал от брата на одну звездочку, сейчас служит в охранной фирме. Едиге – инженер-энергетик. Самая младшая дочь Алия – директор местной школы. Вроде никого не забыли. А главное, что все, кроме Галии, живут рядом, в одном районе. Строго говоря, большой и дружный род Жарыкбасовых пошел не из Новоалексеевки, а из Алги. Это небольшой поселок на территории сельского округа с центром в Байтереке (кроме того, есть здесь еще одно село – Койшибек). В Алге семилетний Солтанбай впервые узнал, какой он на вкус – крестьянский труд. Во время сенокоса домой не отпускали. Ночевали в копнах. Еще затемно поднимали их.
А потом началась война. Солтанбая призвали в разгар войны – в 1943-м. Мечтал бить фашистов. Но 1800 призывников из Алма-Атинской области отправили в то лето на Забайкальский фронт. Служил в Монголии. А рядом, в Маньчжурии, стояла миллионная Квантунская армия. Это была война нервов. Ночные перестрелки, изматывающие учения днем. 9 августа 1945 года в 2 часа ночи их построили и зачитали приказ Сталина. Раздалась долгожданная команда: «В атаку!» И они погнали самураев. Хотя все выглядело не так уж героически. «Наша часть называлась моторизованной, но как раз на Большом Хингане горючее кончилось. И мы потопали пешком». Солтанбай был наводчиком пулемета «максим». Через четыре дня, в окопах, в короткие минуты затишья между боями его приняли кандидатом в члены ВКП(б). Воевали они умело: за всю кампанию из пулеметного взвода погиб только один боец. Демобилизовали его в 1950-м. На первомайской демонстрации познакомился с Розой Ильинской. Нет, он, конечно, знал ее и раньше. Только вниман...ЕщёА потом началась война. Солтанбая призвали в разгар войны – в 1943-м. Мечтал бить фашистов. Но 1800 призывников из Алма-Атинской области отправили в то лето на Забайкальский фронт. Служил в Монголии. А рядом, в Маньчжурии, стояла миллионная Квантунская армия. Это была война нервов. Ночные перестрелки, изматывающие учения днем. 9 августа 1945 года в 2 часа ночи их построили и зачитали приказ Сталина. Раздалась долгожданная команда: «В атаку!» И они погнали самураев. Хотя все выглядело не так уж героически. «Наша часть называлась моторизованной, но как раз на Большом Хингане горючее кончилось. И мы потопали пешком». Солтанбай был наводчиком пулемета «максим». Через четыре дня, в окопах, в короткие минуты затишья между боями его приняли кандидатом в члены ВКП(б). Воевали они умело: за всю кампанию из пулеметного взвода погиб только один боец. Демобилизовали его в 1950-м. На первомайской демонстрации познакомился с Розой Ильинской. Нет, он, конечно, знал ее и раньше. Только внимания не обращал – на семь лет моложе, малявка. А когда гвардии сержант вернулся домой с девятью орденами и медалями на гимнастерке, то встретил восемнадцатилетнюю красавицу. И сам для себя решил: «Мне без нее не жить». Легко сказать! Солтанбай был к тому времени убежденным коммунистом, собирался поступать на юридический факультет. А Роза Ильинская – дочь сосланного поляка. Правда, ее отец работал колхозным агрономом (по сельским понятиям – начальником), а все же «органы» за ним присматривали. Да и межнациональные браки были по тем временам событием не частым. Тем не менее отец Жарыкбас, колхозный бригадир, свое согласие дал. В сваты Солтанбай пригласил своего друга, татарина Миахмета. Тот голенище сапога в гармошку собрал. А в другой сапог штанину заправил. «Есть у нас такая примета, – объяснил друг. – Будет сватовство удачным, вот увидишь. Ну а в случае чего – легче убегать». Вот в таком отчаянном настроении они и отправились к колхозному агроному Францу Демьяновичу Ильинскому. То ли жених оказался завидным, то ли невеста была гостям рада-радешенька, только татарская примета помогла состояться казахско-польской семье. На 33-ю годовщину Великого Октября они сыграли свадьбу.
С юридическим факультетом не заладилось. Там тогда не было заочного отделения, а оставлять в колхозе красавицу-жену ему не хотелось. Поступил в педагогический и не жалеет. К нему так по привычке и сегодня обращаются односельчане – Учитель. Может, еще и потому, что незадолго до пенсии Солтанбай обнаружил в себе немалую энергию и тягу к общественной деятельности. Когда его избрали в поселковый совет, он сумел пробиться к высокому начальству и сделать то, что казалось непосильным депутатам всех уровней – от районного до Верховного – в течение всего существования советской власти. Благодаря Солтанбаю Жарыкбасову в Алгу проложили асфальтированную дорогу, засыпав лог, который весной и осенью отрезал жителей поселка от «большой земли». А потом по инициативе бывшего коммуниста и учителя истории в Алге построили мечеть. Когда на сельском сходе односельчане предложили переименовать улицу Ленина в улицу имени Солтанбая, он пытался возража...ЕщёСОЛТАНБАЙ С УЛИЦЫ СОЛТАНБАЯ
С юридическим факультетом не заладилось. Там тогда не было заочного отделения, а оставлять в колхозе красавицу-жену ему не хотелось. Поступил в педагогический и не жалеет. К нему так по привычке и сегодня обращаются односельчане – Учитель. Может, еще и потому, что незадолго до пенсии Солтанбай обнаружил в себе немалую энергию и тягу к общественной деятельности. Когда его избрали в поселковый совет, он сумел пробиться к высокому начальству и сделать то, что казалось непосильным депутатам всех уровней – от районного до Верховного – в течение всего существования советской власти. Благодаря Солтанбаю Жарыкбасову в Алгу проложили асфальтированную дорогу, засыпав лог, который весной и осенью отрезал жителей поселка от «большой земли». А потом по инициативе бывшего коммуниста и учителя истории в Алге построили мечеть. Когда на сельском сходе односельчане предложили переименовать улицу Ленина в улицу имени Солтанбая, он пытался возражать. Дескать, я же еще живой. Но народ ему объяснил: от Ленина теперь не убудет. Ты, Солтанбай, несколько поколений учеников воспитал. Дорогу проложил, и мечеть построил. Так пусть тебе при жизни будут слава и почет. Теперь на улице своего имени он и живет с женой Розой. Пока в старом доме. Но уже почти готов новый дом – красавец. Тут же разместился просторный дом Ербола и его русской жены Тамары. Неподалеку поселился сын Ержан со своей семьей, а чуть ниже строит дом дочь Алия. Улица Солтанбая – самая длинная в поселке, примерно сто домов. Длинная и прямая, как его жизнь.
…Он встает каждый день в семь утра. Помогает подняться жене – у нее больные ноги. Делает особую дыхательную гимнастику – 12 упражнений. Потом 35-40 приседаний. Обливается холодной водой. Еще один из советов Солтанбая: после обеда короткий сон и долгая прогулка пешком – на час-полтора. Ну и совсем простой наказ. Во время застолий (а они случаются регулярно) в его бокале только минеральная вода. Ему не нужен алкогольный допинг. Он черпает силы и здоровье в ласковом взгляде своей «половинки», в том неподдельном внимании, которое ему оказывают восемь уже взрослых детей, 26 внуков и 18 правнуков. Всегда патриарх семейства говорит первый тост. Он к нему тщательно готовится и потому не повторяется. Находит слова, идущие прямо к сердцу. Об отцовском и сыновнем долге. Об отчем доме. О родной земле. Все его дети живут зажиточно, можно сказать – богато. Но он старается внушить детям простую мысль: деньги не могут заменить самых простых чувств – любви, верности, взаимоуважен...Ещё…Он встает каждый день в семь утра. Помогает подняться жене – у нее больные ноги. Делает особую дыхательную гимнастику – 12 упражнений. Потом 35-40 приседаний. Обливается холодной водой. Еще один из советов Солтанбая: после обеда короткий сон и долгая прогулка пешком – на час-полтора. Ну и совсем простой наказ. Во время застолий (а они случаются регулярно) в его бокале только минеральная вода. Ему не нужен алкогольный допинг. Он черпает силы и здоровье в ласковом взгляде своей «половинки», в том неподдельном внимании, которое ему оказывают восемь уже взрослых детей, 26 внуков и 18 правнуков. Всегда патриарх семейства говорит первый тост. Он к нему тщательно готовится и потому не повторяется. Находит слова, идущие прямо к сердцу. Об отцовском и сыновнем долге. Об отчем доме. О родной земле. Все его дети живут зажиточно, можно сказать – богато. Но он старается внушить детям простую мысль: деньги не могут заменить самых простых чувств – любви, верности, взаимоуважения. Этот список может меняться, в зависимости от обстоятельств, но любовь в нем присутствует всегда. Когда смотришь на этих счастливых и уверенных в себе людей, на их многочисленных детей, то первая мысль – мировой финансовый кризис на уровень рождаемости в селе Байтерек никак не повлиял. Мамы получают неплохие пособия. Люди уверены в завтрашнем дне: огород и скотина всегда прокормят. Алия, директор Алгинской школы и младшая дочь Солтанбая, присутствовавшая при нашем разговоре, подтвердила: в 180 семьях села появились малыши в последние год-два. Не редкость многодетные семьи и на улице Солтанбая. Тамара, хозяйка небольшого кафе и жена Ербола, явно гордясь своим мужем, тоже похвасталась: «У нас четверо детей. Младшая дочь учится в Шанхае. И уже семь внуков». Огорчает аксакала только то, что уходят его ровесники и фронтовики. В прошлом году в селе Таутургень скончался его фронтовой друг Молдахмет, а в январе не стало однокашника и однополчанина Жакупа. На весь поселок из фронтовиков он остался один. Впрочем, на печальных мыслях Солтанбаю долго не дают остановиться домашние дела. 25 соток – не шутка. Яблони, помидоры, огурцы, картошка. Держит он и баранов, а вот коров продали. Много с ними хлопот. Конечно, сыновья и дочери, зятья и снохи никогда не отказываются помочь. Но Солтанбай по хозяйству почти все делает сам, пока есть силы. Он давно мог бы жить на всем готовом – средства детей это позволяют. Но он подчеркивает, что финансово самостоятелен – вместе с женой они получают 76 тысяч тенге пенсии, да и домашнее хозяйство дает неплохой приварок. Так что основную часть своих средств они тратят на подарки внукам и правнукам. Мы простились у калитки. После дождя воздух был свеж и чист, а ели у ворот, как новогодние елки, – торжественные и нарядные. Я оглянулся в заднее стекло. Он еще долго махал нам рукой. Солтанбай с улицы Солтанбая. Солдат. Муж. Отец. Дедушка и прадедушка. Учитель. И просто очень надежный человек.
Казбек Нурсадыкович Саргожаев, директор средней школы имени аль-Фараби, на три года старше своей школы. Ему тридцать четыре. Для человека – возраст самый подходящий. Есть уже опыт, пришла зрелость. И еще не потухли глаза. А вот для школьного здания тридцать один год – возраст более чем почтенный. Демографический взрыв на селе. С 2007 года, точно по графику, прибавилось забот у местных учителей. Да и у их родителей. И дело не только в школе. Вернее, не только в ней. Автотрасса Алматы – Хоргос, которая делит село пополам, – штука, конечно, удобная. Можно, не дожидаясь автобуса, поднять руку, и любой водитель добросит из одного конца села в другое. Но, с другой стороны, автострада – фактор повышенного риска для детей. Поэтому, как говорят местные учителя, таблицу умножения и правила уличного движения здесь учат одновременно. Старожилы утверждают: когда-то существовал проект объезда вокруг села. Давно дело было, еще при советской власти. Но сегодня о те...ЕщёШКОЛА, КОТОРАЯ ПОЕТ
Казбек Нурсадыкович Саргожаев, директор средней школы имени аль-Фараби, на три года старше своей школы. Ему тридцать четыре. Для человека – возраст самый подходящий. Есть уже опыт, пришла зрелость. И еще не потухли глаза. А вот для школьного здания тридцать один год – возраст более чем почтенный. Демографический взрыв на селе. С 2007 года, точно по графику, прибавилось забот у местных учителей. Да и у их родителей. И дело не только в школе. Вернее, не только в ней. Автотрасса Алматы – Хоргос, которая делит село пополам, – штука, конечно, удобная. Можно, не дожидаясь автобуса, поднять руку, и любой водитель добросит из одного конца села в другое. Но, с другой стороны, автострада – фактор повышенного риска для детей. Поэтому, как говорят местные учителя, таблицу умножения и правила уличного движения здесь учат одновременно. Старожилы утверждают: когда-то существовал проект объезда вокруг села. Давно дело было, еще при советской власти. Но сегодня о тех планах лучше не вспоминать. Перенос автотрассы по нынешним меркам – сумма неподъемная. Лучше бы новую школу построить – в глубине поселка, в более безопасном месте. Да и тесновато в старой школе. Сам директор преподает физику и математику, поэтому общим рассуждениям предпочитает емкие формулы и точные факты. Сегодняшнюю его жизнь невозможно представить еще без нескольких цифр – 960 и 1420. Первая означает количество детей, на которое рассчитана школа. А вторая – количество мальчишек и девчонок, которые здесь учатся. 52 класса, в среднем по 25-30 учеников. В школе 97 учителей. Ежегодно 7-8 человек увольняются, и столько же новых педагогов переступают порог класса. Тоже специфика пригородной школы на международной трассе. Рядом – большой город, где всегда требуются учителя. В селе зарплаты поменьше, а нагрузка немаленькая. «Остаются самые надежные, патриотки Байтерека и своей профессии», – убежден директор. Поскольку в школе тесно, не обходится без жарких споров в кабинете завуча и директора, каждый «предметник» считает физику (химию, историю, литературу и т.д.) наиважнейшим делом. И в этом «оркестре» молодой директор прекрасно ориентируется, стараясь никого не обидеть – ни учителей, ни учеников. Сам Казбек вырос в небольшом пригородном Талгаре, влюблен в Байтерек и надеется, что его ученики по уровню знаний и возможностям не отстанут от городских. Стараниями Казбека Нурсадыковича в школе создано два компьютерных класса, в том числе один мультимедийный.
«Теперь, – мечтает директор, – хочу оснастить компьютерами лингвистические кабинеты». Бойкости и произношению ребят из сельской школы удивляются даже иностранцы, которые здесь бывают довольно часто. При этом, как и по всей стране, в школе имени великого философа и энциклопедиста увеличили количество часов для преподавания казахского языка. Но не за счет русского. «Для того чтобы знать язык Абая, совсем не обязательно пренебрегать языком Пушкина», – считает молодой директор. И эта государственная политика, помноженная на традиционную сельскую основательность и душевность, дает прекрасные результаты. Школа славится голосистыми детьми и учителями. Причем и здесь соблюдается похвальный принцип взаимоуважения и толерантности. Заместитель директора Гульнара Туаршиева курирует ансамбль казахской музыки и танца «Жулдыздар» («Звезды»), а учительница пения Ольга Еловенко возглавляет музыкальный коллектив «Рябинушка». Гульмира Еламанова (слева)и Гульнара Сегизбаева, учитель...Ещё«Теперь, – мечтает директор, – хочу оснастить компьютерами лингвистические кабинеты». Бойкости и произношению ребят из сельской школы удивляются даже иностранцы, которые здесь бывают довольно часто. При этом, как и по всей стране, в школе имени великого философа и энциклопедиста увеличили количество часов для преподавания казахского языка. Но не за счет русского. «Для того чтобы знать язык Абая, совсем не обязательно пренебрегать языком Пушкина», – считает молодой директор. И эта государственная политика, помноженная на традиционную сельскую основательность и душевность, дает прекрасные результаты. Школа славится голосистыми детьми и учителями. Причем и здесь соблюдается похвальный принцип взаимоуважения и толерантности. Заместитель директора Гульнара Туаршиева курирует ансамбль казахской музыки и танца «Жулдыздар» («Звезды»), а учительница пения Ольга Еловенко возглавляет музыкальный коллектив «Рябинушка». Гульмира Еламанова (слева)и Гульнара Сегизбаева, учительницы казахского языка, – лучшие солистки. Одна начинает песню, другая подхватывает. И я отчетливо вижу степь, усыпанную красными маками, по которой влюбленный джигит на верном коне мчится к любимой девушке. Но только стихли последние аккорды, и, как в сказке, возник «Самара-городок». «Беспокойная я, успокой ты меня», – выговаривает баян вместе с девушками. Метаморфоза так же неожиданна, как и естественна. Думаю, что Розе Баглановой было бы не стыдно за свою песню. Наверное, это и есть настоящее искусство. И совсем не важно, что оно не профессиональное, а самодеятельное. Случается, на репетицию заглядывает сам директор. Садится на заднее кресло, стараясь остаться в полутьме. Наверное, отдыхает от своих цифр и формул…
Землю раздали селянам: где – по справедливости, где – не очень. И вскоре выяснилось: одно дело – обжулить родное государство, другое – соседа. Можно и по физиономии схлопотать. А работать на себя в массе своей народ уже отвык. Отсюда и жалобы на «бедную жизнь» и «безработицу». «Какая безработица на селе?! – возмущается Осман Мамедович. – Земля ведь как была, так и осталась. Скотину тоже можешь держать – сколько сможешь. Только работай, не ленись». Конечно, крупные состояния за двадцать лет сколотили немногие. Причины в общем-то на поверхности. Низкие закупочные цены и, наоборот, высокие цены на «горючку». Слабая перерабатывающая промышленность. Грабительские проценты по банковским кредитам. И все же, берусь утверждать, что сегодня неленивый и непьющий работник на селе (или выпивающий по праздникам) способен обеспечить себе и близким вполне приличную жизнь. Вот вам два крепких семейства ...ЕщёГлава III. ЭТО ЁМКОЕ СЛОВО – «ХОЗЯИН»
КАКАЯ БЕЗРАБОТИЦА НА СЕЛЕ?!
Землю раздали селянам: где – по справедливости, где – не очень. И вскоре выяснилось: одно дело – обжулить родное государство, другое – соседа. Можно и по физиономии схлопотать. А работать на себя в массе своей народ уже отвык. Отсюда и жалобы на «бедную жизнь» и «безработицу». «Какая безработица на селе?! – возмущается Осман Мамедович. – Земля ведь как была, так и осталась. Скотину тоже можешь держать – сколько сможешь. Только работай, не ленись». Конечно, крупные состояния за двадцать лет сколотили немногие. Причины в общем-то на поверхности. Низкие закупочные цены и, наоборот, высокие цены на «горючку». Слабая перерабатывающая промышленность. Грабительские проценты по банковским кредитам. И все же, берусь утверждать, что сегодня неленивый и непьющий работник на селе (или выпивающий по праздникам) способен обеспечить себе и близким вполне приличную жизнь. Вот вам два крепких семейства в Байтереке. Так сказать, суть произошедших реформ. Производство и услуги. Ануарбек Саргалдаков и Радик Ибдиминов. У Ануарбека – 7 капитальных теплиц, он выращивает огурцы, помидоры, салат. Весной добавляет еще десять, крытых полиэтиленом. Спрос на его продукцию не может остановить ни один кризис: свежие огурчики и помидорчики у нас все кушают с удовольствием. У Ануарбека много покупателей, но один из самых уважаемых – Радик. Он держит кафе «Метель» – на той самой автотрассе, о которой я уже говорил. Здесь играют свадьбы и справляют дни рождения. Причем клиент пошел теперь капризный. Местный продукт предпочитает импортному. Таких кафе на территории округа восемь. Крестьянских хозяйств, рискнувших заняться теплицами, – шесть. Еще совсем недавно Ануарбек был первопроходцем. Начинали строить теплицы кустарным методом на нескольких сотках земли. Теперь это отлаженное производство – 14 гектаров на весь округ. Новые рабочие места и новые налоги в бюджет. За год сравнительно небольшой Байтерек (14 тысяч жителей в трех селах) дает госбюджету 8 миллионов тенге от физических лиц и более 50 миллионов – от предприни¬мателей. Причем 28 процентов трудоспособного населения занимается мелким и средним бизнесом.
В Байтереке, кроме 8 кафе и ресторанов, он представлен 4 бензозаправочными станциями, магазинами, двумя пекарнями, регулярно действующей баней и сельской зоной отдыха с элегическим названием «Тихая заводь». Там люди купаются, загорают, рыбачат. И тем самым пополняют государственную казну. Остальные жители Байтерека пашут, сеют, занимаются животноводством. Здесь 3900 гектаров пашни (800 – под пшеницей), сады, виноградники, посевы свеклы и молочные фермы. В последнее время хорошо берут сою – привередливые горожане борются с ожирением. Байтерек тут же увеличил посевы этой культуры, не спрашивая разрешения в «инстанциях». Всего 285 крестьянских хозяйств. Окончательный раздел земли произошел только в 2003-2004 годах, когда народ окончательно почувствовал вкус к самостоятельному труду. Люди поняли, что эффективнее работать на себя и на свою семью. Большую часть техники удалось сохранить и за символическую цену продать (а то и раздать) «единоличникам». Причем многие хозяйства – еще д...ЕщёВ Байтереке, кроме 8 кафе и ресторанов, он представлен 4 бензозаправочными станциями, магазинами, двумя пекарнями, регулярно действующей баней и сельской зоной отдыха с элегическим названием «Тихая заводь». Там люди купаются, загорают, рыбачат. И тем самым пополняют государственную казну. Остальные жители Байтерека пашут, сеют, занимаются животноводством. Здесь 3900 гектаров пашни (800 – под пшеницей), сады, виноградники, посевы свеклы и молочные фермы. В последнее время хорошо берут сою – привередливые горожане борются с ожирением. Байтерек тут же увеличил посевы этой культуры, не спрашивая разрешения в «инстанциях». Всего 285 крестьянских хозяйств. Окончательный раздел земли произошел только в 2003-2004 годах, когда народ окончательно почувствовал вкус к самостоятельному труду. Люди поняли, что эффективнее работать на себя и на свою семью. Большую часть техники удалось сохранить и за символическую цену продать (а то и раздать) «единоличникам». Причем многие хозяйства – еще до кризиса – с толком распорядились благополучными годами, которые пришли на смену прошлому кризису в 1998-м. Приобрели (или взяли в лизинг) импортные линии для переработки продукции, трактора, прицепной инвентарь. И даже пробурили скважины – для полива. Но ведь не каждому такая работа по силам. Значит, без кооперации не обойтись, спросил я сельского акима. «Видите ли, она существует, но, так сказать, скрытая, – ответил он. – Несколько семей объединяются. Как правило, родственники – чтобы вспахать землю, убрать урожай. Такие объединения не регистрируются. Да и нет в этом особой нужды». Еще один момент хотел бы отметить – государство поддерживает село различными субсидиями. Только в прошлом году Байтереку и двум селам в этом округе было выделено 10,5 миллиона тенге – безвозмездно.
В свое время Америку сделала Америкой развитая автомобильная промышленность. И плюс две сопутствующие отрасли – строительство скоростных автомагистралей и нефтепром с сетью бензоколонок. Нечто подобное происходит и у нас. И поэтому вести речь о сельском бизнесе никак нельзя, если не упомянуть про это культовое сооружение у кромки дороги. В свое время мне довелось немало поездить по просторам республики – с юга на север, с востока на запад. Картину на селе можно было наблюдать одну и ту же. Заправка у околицы. Баба Маня – с зычным голосом и в засаленном халате – отоваривает талоны на бензин. Цветные разводы на въезде. Резервуар в потеках и не менее замасленный «пистолет», за который страшно взяться. А браться надо. Ну не баба же Маня будет заливать бензин! Чай, не баре. Из остальных благ цивилизации – туалет типа «сортир», густое амбре от которого перебивало даже запах бензина. Казалось, так мы будем жить всегда. Оказалось, можем жить и по-другому....ЕщёОСТАНОВИСЬ, ПРОЕЗЖИЙ!
В свое время Америку сделала Америкой развитая автомобильная промышленность. И плюс две сопутствующие отрасли – строительство скоростных автомагистралей и нефтепром с сетью бензоколонок. Нечто подобное происходит и у нас. И поэтому вести речь о сельском бизнесе никак нельзя, если не упомянуть про это культовое сооружение у кромки дороги. В свое время мне довелось немало поездить по просторам республики – с юга на север, с востока на запад. Картину на селе можно было наблюдать одну и ту же. Заправка у околицы. Баба Маня – с зычным голосом и в засаленном халате – отоваривает талоны на бензин. Цветные разводы на въезде. Резервуар в потеках и не менее замасленный «пистолет», за который страшно взяться. А браться надо. Ну не баба же Маня будет заливать бензин! Чай, не баре. Из остальных благ цивилизации – туалет типа «сортир», густое амбре от которого перебивало даже запах бензина. Казалось, так мы будем жить всегда. Оказалось, можем жить и по-другому. Не хуже, чем в той же Америке. Об этом я вспомнил, познакомившись с владельцем частного предприятия Маратом Абитовым. Марат Мушурович живет в соседнем селе, в городе у него две заправки, а в Байтереке – тоже две. Примерно одного уровня, сельские, не хуже городских. Более того, именно здесь выше шансы показать «товар лицом». Впрочем, словом «заправка» это уютное заведение (учреждение?) даже назвать неловко. Скромный, но стильный офис. Современная мебель, дизайн. «Чай? Кофе?» – как будто я в центре огромного города, а не в селе. Пусть даже пригородном. Само собой, в этом же здании супермаркет со всем необходимым – от прохладительных напитков до (простите за пикантную подробность) предметов личной гигиены. Плюс автомастерская, где могут оказать практически любую помощь забарахлившему средству передвижения. Марат Мушурович начинал это дело с другом. Потом тот «вынул» свою долю и занялся другим бизнесом, а Абитов остался. Тяжело, конечно, приходится. Ну а кому сейчас легко? «А почему бы не поставить рядом небольшой мотель?» Хозяин бензосалона (может, такое название подойдет?) – бухгалтер по профессии. И этот вариант уже просчитал. Не выгодно! Деньги, вложенные в строительство мотеля, не окупятся.
Собственно, в этом секрет любого бизнеса. Представить себя на месте потребителя. И решить: воспользовался бы ты сам теми услугами, которые предлагаешь. «У меня работают 16 человек, – рассказывает Марат Мушурович. – С осени прошлого года общий объем продаж снизился: 150 тонн бензина уходит каждый месяц». А бывало и по двести. По его предприятию ударила, как ни странно, безработица в городе. Раньше многие жители Байтерека работали в Алматы, заправляли у Марата свои машины. А сегодня этот поток резко сократился. Снизились и доходы. «Но из 16 человек я никого не уволил, никого не сократил», – рассказывает владелец предприятия. И здесь не благотворительность, а точный расчет и здравый смысл. На то, чтобы подготовить расторопного оператора, умеющего угодить клиенту, уходит несколько месяцев. Кризис когда-нибудь кончится, а умелого работника найти не так-то просто. Поговорили мы и о таком щекотливом моменте, как рэкет. Не страшно работать на «большой дороге»? Марат Мушу...ЕщёСобственно, в этом секрет любого бизнеса. Представить себя на месте потребителя. И решить: воспользовался бы ты сам теми услугами, которые предлагаешь. «У меня работают 16 человек, – рассказывает Марат Мушурович. – С осени прошлого года общий объем продаж снизился: 150 тонн бензина уходит каждый месяц». А бывало и по двести. По его предприятию ударила, как ни странно, безработица в городе. Раньше многие жители Байтерека работали в Алматы, заправляли у Марата свои машины. А сегодня этот поток резко сократился. Снизились и доходы. «Но из 16 человек я никого не уволил, никого не сократил», – рассказывает владелец предприятия. И здесь не благотворительность, а точный расчет и здравый смысл. На то, чтобы подготовить расторопного оператора, умеющего угодить клиенту, уходит несколько месяцев. Кризис когда-нибудь кончится, а умелого работника найти не так-то просто. Поговорили мы и о таком щекотливом моменте, как рэкет. Не страшно работать на «большой дороге»? Марат Мушурович тонко улыбнулся: «Это пройденный этап, начало бизнеса». А вот налоговый пресс все еще ощутим. К примеру, щит, на котором обозначены цены за бензин, местный автодор приравнял к… рекламе и заставил платить соответствующий налог. «Странно, я же не мыльный порошок рекламирую. Щит стоит на земле, которую я выкупил. Я уже плачу за нее налоги. Все, что на ней находится, – мое. За что же я еще должен?» – недоумевает бизнесмен.
Существование этой блистающей чистотой бензозаправочной станции навело меня на одну мысль. Сегодня именно бизнес привносит в села производственную культуру и стиль отношений. Мечта неистового Никиты Сергеевича о сближении города и села сбывается таким причудливым образом – хотя и в другой стране, в иных экономических реалиях. Еще более очевиден этот процесс в компании, которая перенесла часть своего бизнеса из Алматы в пригородное село. Фирма эта строит коттеджи и озеленяет территорию, что называется, «под ключ». Сначала закупали материал где придется. В буквальном смысле – с бору по сосенке. Теперь же решили создать собственный питомник в Байтереке. Как сообщил с некоторой долей официоза исполнительный директор Николай Иванович Гилев – «с целью выращивания посадочного материала для дальнейшего благоустройства района и города». Я думаю, что этот торжественный стиль в данном случае был вполне уместен. Действительно, в нескольких километрах от села Байтере...ЕщёЗЕЛЕНЫЙ ДЕСАНТ
Существование этой блистающей чистотой бензозаправочной станции навело меня на одну мысль. Сегодня именно бизнес привносит в села производственную культуру и стиль отношений. Мечта неистового Никиты Сергеевича о сближении города и села сбывается таким причудливым образом – хотя и в другой стране, в иных экономических реалиях. Еще более очевиден этот процесс в компании, которая перенесла часть своего бизнеса из Алматы в пригородное село. Фирма эта строит коттеджи и озеленяет территорию, что называется, «под ключ». Сначала закупали материал где придется. В буквальном смысле – с бору по сосенке. Теперь же решили создать собственный питомник в Байтереке. Как сообщил с некоторой долей официоза исполнительный директор Николай Иванович Гилев – «с целью выращивания посадочного материала для дальнейшего благоустройства района и города». Я думаю, что этот торжественный стиль в данном случае был вполне уместен. Действительно, в нескольких километрах от села Байтерек специалисты из Алматы выбросили зеленый десант. Что на общем фоне выглядит необычно. В городе многие предприятия закрываются, сокращают рабочих. А эти работают как ни в чем не бывало. Вот что значит умело продуманный бизнес-план. Питомник разбит на десяти гектарах: половину территории отвели для хвойных пород (особенно хороши крошечные тянь-шаньские ели), а половину – под лиственные: березы, тополя, ясени, родом из этих мест. «А для меня как для сельского акима вот что важно – создано двадцать рабочих мест», – комментирует по ходу рассказ Гилева Осман Мамедович. В прошлом году в питомнике только начали дело. А в этом уже планируют реализовать продукции на 30 миллионов тенге. Это значит, пойдут в казну незапланированные налоги. А вот техники здесь будет немного – чтобы не портить природу. «В крайнем случае, будем привозить из Алматы – когда понадобится», – предполагает Николай Иванович.
И районная власть, и местная – в лице Османа Мамедовича – довольны тем, что фирма пришла надолго и осваивается здесь по-хозяйски. Сначала проложили коммуникации, пробурили скважину. Даже собственное озерцо запрудили. А уж потом приступили к посадкам. Поэтому приживается большая часть деревьев. «Отпад у нас два процента», – с гордостью сообщает Гилев. Сам – настоящий фанат своей профессии, «35 лет в озеленении», как он выразился. Окончил институт лесного хозяйства в Свердловске, но потянуло домой, в Казахстан. И он еще получил диплом в местном сельхозинституте. Приобрел специальность «ученый-агроном». «Когда составляли план посадок, то брали во внимание несколько факторов. Среднегодовую температуру, состав почвы, приживаемость деревьев в этих краях», – поясняет Гилев. В результате своеобразного кастинга были выбраны ели из Голландии, из Кегенского лесхоза Алматинской области и Восточного Казахстана, из Бельгии и Польши. Естественно, речь у нас заходит и о мировом к...ЕщёИ районная власть, и местная – в лице Османа Мамедовича – довольны тем, что фирма пришла надолго и осваивается здесь по-хозяйски. Сначала проложили коммуникации, пробурили скважину. Даже собственное озерцо запрудили. А уж потом приступили к посадкам. Поэтому приживается большая часть деревьев. «Отпад у нас два процента», – с гордостью сообщает Гилев. Сам – настоящий фанат своей профессии, «35 лет в озеленении», как он выразился. Окончил институт лесного хозяйства в Свердловске, но потянуло домой, в Казахстан. И он еще получил диплом в местном сельхозинституте. Приобрел специальность «ученый-агроном». «Когда составляли план посадок, то брали во внимание несколько факторов. Среднегодовую температуру, состав почвы, приживаемость деревьев в этих краях», – поясняет Гилев. В результате своеобразного кастинга были выбраны ели из Голландии, из Кегенского лесхоза Алматинской области и Восточного Казахстана, из Бельгии и Польши. Естественно, речь у нас заходит и о мировом кризисе. «Конечно, строить стали меньше, – говорит исполнительный директор. – Но и стройматериалы подешевели. Да и посадочный материал тоже. Так что, думаю, выберемся без особых потрясений». Как надежда на будущее сооружена на въезде в питомник своеобразная визитная карточка фирмы – «сад камней», который соорудили местные умельцы. Эдакий уголок Японии в казахстанском селе. Кто бы не приехал за саженцами, мимо не проходит. Уже есть первые заказчики. И первые партнеры. И не только местные.
Помните главного героя фильма «Москва слезам не верит»? Рабочего Гошу, которого блестяще сыграл актер Алексей Баталов. Гоша любил профессию и жизнь в целом за то, что в своем деле незаменим. «Когда я прихожу, все вокруг меня начинает крутиться и вертеться. Все, что без меня не вертелось», – так объясняет он избраннице свое кредо. Такой же человек и Осман Мамедович Абибов, местный аким. Было бы несправедливо не сказать о нем несколько слов. Он начинал колхозным агрономом, потом его выбрали профоргом – еще в совхозе «Талгарский». Потом стал руководить сельсоветом. С распадом Советского Союза и всех советов не потерялся, а был назначен акимом. Во главе Новоалексеевки – Байтерека он 22 года. Причина этого политического долголетия очевидна. В каждом добром деле есть частичка его души. В селе, где каждый на виду, Абибов никогда не дал ни единого повода для сплетен и пересудов, воспитал дочь и двух сыновей. Он одним из первых вручил деньги отцу
...Ещё
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Помните главного героя фильма «Москва слезам не верит»? Рабочего Гошу, которого блестяще сыграл актер Алексей Баталов. Гоша любил профессию и жизнь в целом за то, что в своем деле незаменим. «Когда я прихожу, все вокруг меня начинает крутиться и вертеться. Все, что без меня не вертелось», – так объясняет он избраннице свое кредо. Такой же человек и Осман Мамедович Абибов, местный аким. Было бы несправедливо не сказать о нем несколько слов. Он начинал колхозным агрономом, потом его выбрали профоргом – еще в совхозе «Талгарский». Потом стал руководить сельсоветом. С распадом Советского Союза и всех советов не потерялся, а был назначен акимом. Во главе Новоалексеевки – Байтерека он 22 года. Причина этого политического долголетия очевидна. В каждом добром деле есть частичка его души. В селе, где каждый на виду, Абибов никогда не дал ни единого повода для сплетен и пересудов, воспитал дочь и двух сыновей. Он одним из первых вручил деньги отцу Анатолию – на строительство церкви, а потом вместе с другими мусульманами помогал возводить мечеть. Он живет школьными заботами и хлопочет о местном бизнесе. В школе он был одним из лучших учеников Солтанбая Жарыкбасова и сделал немало, чтобы в Байтереке по достоинству оценили воинский, родительский и гражданский подвиг Учителя. Осман Мамедович – живая история перемен, которые произошли в казахстанском селе за последние два десятилетия. Эти двадцать лет многое и многих изменили. Но, меняясь вместе со своим непростым временем, с упорством агронома и с мужеством гражданина Осман Мамедович живет для людей. Для односельчан. И другой себе судьбы не желает.
Я выросла в Ново алексеевке школу закончила в 1974 году и все говорили село будут благоустраивать но к до сих пор улицы все в ухабах как на счет чтоб заасфальтировать что деньги не выделяются а в мою молодость и клубы и паметник и поле где проводили Наурыз были ухоженными а Байтерек сейчас как и 40 лет назад посмотрите улицы не изменились только дома которые люди строят стали современей. Кто скажет почему за 40 лет хотябы одну улицу в 5 лет асфольтировали было бы супер дети ходили не погрязи
Память народа – Министерство обороны РФ и Корпорация ЭЛАР представляют крупнейший в мире Интернет-портал подлинных документов о Второй мировой 1939-1945 и Великой Отечественной войне 1941-1945.
Обобщенный банк данных «Подвиг народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» (далее – ОБД «Подвиг народа») создан по инициативе Департамента развития информационных технологий Минобороны России в 2010 году.
Комментарии 24
Памятник воинам – однополчанам был открыт к 40-летию Великой Победы в форме усеченной пирамиды. К 50-летию Победы была подстроена завершающая пирамиду часть.
Рассказ о счастливых людях
Глава I. С БОГОМ В ДУШЕ
ЗАБОТЫ НЕБЕСНЫЕ И ЗЕМНЫЕ
Шумная, натруженная Кульджинская трасса делит село на две части. Днем и ночью пролетают по ней элегантные иномарки, грохочут большегрузные трейлеры – на восток, к китайской границе. Это –Алматинская область, Енбекшиказахский район, село Байтерек. Еще три года назад оно называлось Новоалексеевкой, а затем было переименовано.
...ЕщёНа главной улице села практически рядом расположены три знаковых здания: мечеть, акимат и православная церковь. Можно сказать, три столпа законопослушного, политкорректного и веротерпимого общества. Вот почему гостеприимный хозяин Байтерека аким Осман Мамедович Абибов начинает знакомство, так сказать, с культового учреждения. Здешний имам Фархат Муратов молод и образован. Он приехал в село недавно. Его русская речь течет так же плавно и грамотно, как и ро
Рассказ о счастливых людях
Глава I. С БОГОМ В ДУШЕ
ЗАБОТЫ НЕБЕСНЫЕ И ЗЕМНЫЕ
Шумная, натруженная Кульджинская трасса делит село на две части. Днем и ночью пролетают по ней элегантные иномарки, грохочут большегрузные трейлеры – на восток, к китайской границе. Это –Алматинская область, Енбекшиказахский район, село Байтерек. Еще три года назад оно называлось Новоалексеевкой, а затем было переименовано.
На главной улице села практически рядом расположены три знаковых здания: мечеть, акимат и православная церковь. Можно сказать, три столпа законопослушного, политкорректного и веротерпимого общества. Вот почему гостеприимный хозяин Байтерека аким Осман Мамедович Абибов начинает знакомство, так сказать, с культового учреждения. Здешний имам Фархат Муратов молод и образован. Он приехал в село недавно. Его русская речь течет так же плавно и грамотно, как и родная, казахская. А еще он прекрасно говорит по-турецки (стажировался в Стамбуле) и упорно учит арабский язык. Все у него получается красиво и ловко: читать молитвы на минарете, вести беседы с правоверными и ухаживать за деревцами. «Так хочется, чтобы здесь быстрее появился небольшой парк», – говорит он, как-то по-детски смущаясь. Мечеть только что построили, и потому просторный двор выглядит пока голо и неуютно. Но зеленые ели уже тянутся к солнцу, как имам и его односельчане к знаниям. Гордость священнослужителя – детский кружок при мечети. Его посещают 56 ребят – от самых маленьких до подростков. Занятия ведут имам и его верная помощница Замзагуль Кыстаубаева. Здесь изучают Коран, историю религии и арабский язык. Замзагуль живет в соседнем Талгаре, работает в детском садике воспитательницей. А по выходным дням спешит сюда, в мечеть. Можно было ограничиться изучением священной книги. Но они вместе с имамом решили: будем устраивать соревнования. Кто лучше знает Коран? Кто без ошибок и с выражением лучше других прочитает суру? Конечно, не все ребята станут богословами или священнослужителями. Но интерес к этому кружку неподдельный.
Собственно, с этим пробуждением связано и появление самой мечети. Люди несколько лет собирали деньги на строительство. А потом приехал в село молодой парень, предприниматель из Алматы: «Я могу вам помочь». И дал денег – не раздумывая и не торгуясь. «Может, родом из здешних мест?» – пытаюсь я понять природу такой щедрости. Нет, отвечает имам. Просто – добрый человек и настоящий мусульманин. Имам дружит с местным батюшкой – отцом Анатолием. На Пасху и Рождество, Наурыз и Курбан-айт, в другие религиозные праздники они обязательно поздравляют друг друга и наносят визиты в церковь и мечеть. На всех совещаниях в районном и поселковом акиматах сидят неизменно рядом, символизируя дружбу единого казахстанского народа.
С представителями других конфессий у православного священника отношения всего лишь вежливые, а с имамом – товарищеские. «Не по обязанности – по душе», – подчеркивает отец Анатолий. В отличие от своего коллеги по богоугодному делу он живет в Байтереке уже пятнадцать лет. Храм Святителя Алексия Московского строили, как водится, всем миром. Благословил новоалексеевцев тоже Алексий, правивший в то время архиерей, архиепископ Алматинский и Семипалатинский.
Началось все с… брички. На ней объезжали дворы. И каждый складывал сюда то, что считал нужным. Доски, щебень, цемент. Давали и деньги, отрывая их от скромных пенсий и зарплат. Отец Анатолий, которого перевели сюда из Тургеня, сняв рясу, с большим воодушевлением месил раствор и укладывал кирпичи. В то время молодежи среди прихожан было мало. И каждая бабушка считала своим долгом положить камень в алтарный полукруг. «Храм возвели по милости Божьей и великим трудом наших односельчан», ...ЕщёА ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ С БРИЧКИ
С представителями других конфессий у православного священника отношения всего лишь вежливые, а с имамом – товарищеские. «Не по обязанности – по душе», – подчеркивает отец Анатолий. В отличие от своего коллеги по богоугодному делу он живет в Байтереке уже пятнадцать лет. Храм Святителя Алексия Московского строили, как водится, всем миром. Благословил новоалексеевцев тоже Алексий, правивший в то время архиерей, архиепископ Алматинский и Семипалатинский.
Началось все с… брички. На ней объезжали дворы. И каждый складывал сюда то, что считал нужным. Доски, щебень, цемент. Давали и деньги, отрывая их от скромных пенсий и зарплат. Отец Анатолий, которого перевели сюда из Тургеня, сняв рясу, с большим воодушевлением месил раствор и укладывал кирпичи. В то время молодежи среди прихожан было мало. И каждая бабушка считала своим долгом положить камень в алтарный полукруг. «Храм возвели по милости Божьей и великим трудом наших односельчан», – предлагает священник исчерпывающую формулу истинно народной стройки. Между прочим, расчищая местность, нашли несколько седел, сбрую, подковы и стремена. Видимо, когда-то находился здесь постоялый двор, где меняли лошадей и ремонтировали повозки. Исстари трудилась Кульджинка – важный отрезок Великого Шелкового пути. Только средства передвижения были другие. Находку расценили как своеобразное благословение. Потому как не только местным жителям, но и уставшему путнику необходимо доброе слово и благословение. (А тут и общественная бричка пришлась как нельзя кстати.) Весной церковь утопает в кипени сирени, летом и осенью – в цветах. Причем ухаживают за садом и клумбами не только православные, а церковного агронома вообще зовут Васип Юсуфович Исмаилов. «Служение в селе имеет свои особенности, – делится отец Анатолий. – Моя жизнь у всех на виду. Зато я знаю в лицо всех прихожан. Все их боли и заботы мне хорошо знакомы. У кого муж к спиртному прикладывается, у кого сын от рук отбился». Отец Анатолий выслушивает, увещевает, благословляет. Такая работа.
Небезынтересно, что этот храм в Байтереке – Новоалексеевке – первый за всю долгую историю. Так уж случилось. Был женский монастырь на Святом источнике – это километрах в пятнадцати. В соседней Александровке возвели небольшую церквушку с громким названием – Александра Невского. Звонили колокола в Тургене, Иссыке и Талгаре. А в Новоалексеевке храма не было. Отец Анатолий предполагает, что все дело в… названии села. Именовалось оно как-то непрезентабельно – Голопуповка. Как говорится, не до храма. Несмотря на то, что числилась деревня казачьей станицей, но особым богатством похвастаться не могла. Но в начале прошлого столетия перебрался сюда один предприимчивый человек. То ли Алексей, то ли Алексий. Начал разводить сады, разбогатело село. ...ЕщёСпросил я у батюшки, много ли жалоб на экономический кризис. Он сначала даже не понял, о чем речь. Видимо, сельские прихожане пытаются разобраться со своими финансовыми проблемами сами, не беспокоя небесную канцелярию по пустякам.
Небезынтересно, что этот храм в Байтереке – Новоалексеевке – первый за всю долгую историю. Так уж случилось. Был женский монастырь на Святом источнике – это километрах в пятнадцати. В соседней Александровке возвели небольшую церквушку с громким названием – Александра Невского. Звонили колокола в Тургене, Иссыке и Талгаре. А в Новоалексеевке храма не было. Отец Анатолий предполагает, что все дело в… названии села. Именовалось оно как-то непрезентабельно – Голопуповка. Как говорится, не до храма. Несмотря на то, что числилась деревня казачьей станицей, но особым богатством похвастаться не могла. Но в начале прошлого столетия перебрался сюда один предприимчивый человек. То ли Алексей, то ли Алексий. Начал разводить сады, разбогатело село. Разрослось на две части – Нижнюю Алексеевку и Новую. Только жить хорошо стали, как большевики пришли. А название прижилось – почти на целый век. Теперь вот открылась для всех его жителей новая страница в истории. И новое имя – на счастье.
УДАЧНОЕ СВАТОВСТВО
Крепкий седой человек в клетчатой ковбойке и с лукавой хитринкой в глазах спросил меня напрямик: «Как вы думаете, сколько мне лет?» (Как оказалось позже, это был его любимый вопрос, который он задавал всем при первом знакомстве.) Я прикинул – мы выглядели ровесниками. «Шестьдесят. В крайнем случае – шестьдесят пять». «Восемьдесят четыре», – с гордостью произнес аксакал. И добавил: «Я всю русско-японскую прошел». В голове моей возникла легкая сумятица, пронеслись картины из старого фильма про крейсер «Варяг». Но вспомнил, что СССР воевал с Японией еще и в сорок пятом. Между тем Солтанбай Жарыкбасович Жарыкбасов пригласил в дом, где мы сразу попытались разобраться в его генеалогическом древе. Вместе с женой Розой Францевной воспитали они восемь детей. (Откуда у казахской жены такое отчество – отдельный разговор.)
Старший Ержигит нашел себя в торговле. Асия – учительница, Галия – финансист. Ержан ...ЕщёГлава II. ЧЕЛОВЕК НА ЗЕМЛЕ
УДАЧНОЕ СВАТОВСТВО
Крепкий седой человек в клетчатой ковбойке и с лукавой хитринкой в глазах спросил меня напрямик: «Как вы думаете, сколько мне лет?» (Как оказалось позже, это был его любимый вопрос, который он задавал всем при первом знакомстве.) Я прикинул – мы выглядели ровесниками. «Шестьдесят. В крайнем случае – шестьдесят пять». «Восемьдесят четыре», – с гордостью произнес аксакал. И добавил: «Я всю русско-японскую прошел». В голове моей возникла легкая сумятица, пронеслись картины из старого фильма про крейсер «Варяг». Но вспомнил, что СССР воевал с Японией еще и в сорок пятом. Между тем Солтанбай Жарыкбасович Жарыкбасов пригласил в дом, где мы сразу попытались разобраться в его генеалогическом древе. Вместе с женой Розой Францевной воспитали они восемь детей. (Откуда у казахской жены такое отчество – отдельный разговор.)
Старший Ержигит нашел себя в торговле. Асия – учительница, Галия – финансист. Ержан – фермер и лесовод. Ербол – полковник полиции. Сержан отстал от брата на одну звездочку, сейчас служит в охранной фирме. Едиге – инженер-энергетик. Самая младшая дочь Алия – директор местной школы. Вроде никого не забыли. А главное, что все, кроме Галии, живут рядом, в одном районе. Строго говоря, большой и дружный род Жарыкбасовых пошел не из Новоалексеевки, а из Алги. Это небольшой поселок на территории сельского округа с центром в Байтереке (кроме того, есть здесь еще одно село – Койшибек). В Алге семилетний Солтанбай впервые узнал, какой он на вкус – крестьянский труд. Во время сенокоса домой не отпускали. Ночевали в копнах. Еще затемно поднимали их.
С юридическим факультетом не заладилось. Там тогда не было заочного отделения, а оставлять в колхозе красавицу-жену ему не хотелось. Поступил в педагогический и не жалеет. К нему так по привычке и сегодня обращаются односельчане – Учитель. Может, еще и потому, что незадолго до пенсии Солтанбай обнаружил в себе немалую энергию и тягу к общественной деятельности. Когда его избрали в поселковый совет, он сумел пробиться к высокому начальству и сделать то, что казалось непосильным депутатам всех уровней – от районного до Верховного – в течение всего существования советской власти. Благодаря Солтанбаю Жарыкбасову в Алгу проложили асфальтированную дорогу, засыпав лог, который весной и осенью отрезал жителей поселка от «большой земли». А потом по инициативе бывшего коммуниста и учителя истории в Алге построили мечеть.
Когда на сельском сходе односельчане предложили переименовать улицу Ленина в улицу имени Солтанбая, он пытался возража...ЕщёСОЛТАНБАЙ С УЛИЦЫ СОЛТАНБАЯ
С юридическим факультетом не заладилось. Там тогда не было заочного отделения, а оставлять в колхозе красавицу-жену ему не хотелось. Поступил в педагогический и не жалеет. К нему так по привычке и сегодня обращаются односельчане – Учитель. Может, еще и потому, что незадолго до пенсии Солтанбай обнаружил в себе немалую энергию и тягу к общественной деятельности. Когда его избрали в поселковый совет, он сумел пробиться к высокому начальству и сделать то, что казалось непосильным депутатам всех уровней – от районного до Верховного – в течение всего существования советской власти. Благодаря Солтанбаю Жарыкбасову в Алгу проложили асфальтированную дорогу, засыпав лог, который весной и осенью отрезал жителей поселка от «большой земли». А потом по инициативе бывшего коммуниста и учителя истории в Алге построили мечеть.
Когда на сельском сходе односельчане предложили переименовать улицу Ленина в улицу имени Солтанбая, он пытался возражать. Дескать, я же еще живой. Но народ ему объяснил: от Ленина теперь не убудет. Ты, Солтанбай, несколько поколений учеников воспитал. Дорогу проложил, и мечеть построил. Так пусть тебе при жизни будут слава и почет. Теперь на улице своего имени он и живет с женой Розой. Пока в старом доме. Но уже почти готов новый дом – красавец. Тут же разместился просторный дом Ербола и его русской жены Тамары. Неподалеку поселился сын Ержан со своей семьей, а чуть ниже строит дом дочь Алия. Улица Солтанбая – самая длинная в поселке, примерно сто домов. Длинная и прямая, как его жизнь.
(а они случаются регулярно) в его бокале только минеральная вода. Ему не нужен алкогольный допинг. Он черпает силы и здоровье в ласковом взгляде своей «половинки», в том неподдельном внимании, которое ему оказывают восемь уже взрослых детей, 26 внуков и 18 правнуков. Всегда патриарх семейства говорит первый тост. Он к нему тщательно готовится и потому не повторяется. Находит слова, идущие прямо к сердцу. Об отцовском и сыновнем долге. Об отчем доме. О родной земле. Все его дети живут зажиточно, можно сказать – богато. Но он старается внушить детям простую мысль: деньги не могут заменить самых простых чувств – любви, верности, взаимоуважен...Ещё…Он встает каждый день в семь утра. Помогает подняться жене – у нее больные ноги. Делает особую дыхательную гимнастику – 12 упражнений. Потом 35-40 приседаний. Обливается холодной водой. Еще один из советов Солтанбая: после обеда короткий сон и долгая прогулка пешком – на час-полтора. Ну и совсем простой наказ. Во время застолий
(а они случаются регулярно) в его бокале только минеральная вода. Ему не нужен алкогольный допинг. Он черпает силы и здоровье в ласковом взгляде своей «половинки», в том неподдельном внимании, которое ему оказывают восемь уже взрослых детей, 26 внуков и 18 правнуков. Всегда патриарх семейства говорит первый тост. Он к нему тщательно готовится и потому не повторяется. Находит слова, идущие прямо к сердцу. Об отцовском и сыновнем долге. Об отчем доме. О родной земле. Все его дети живут зажиточно, можно сказать – богато. Но он старается внушить детям простую мысль: деньги не могут заменить самых простых чувств – любви, верности, взаимоуважения. Этот список может меняться, в зависимости от обстоятельств, но любовь в нем присутствует всегда.
Когда смотришь на этих счастливых и уверенных в себе людей, на их многочисленных детей, то первая мысль – мировой финансовый кризис на уровень рождаемости в селе Байтерек никак не повлиял. Мамы получают неплохие пособия. Люди уверены в завтрашнем дне: огород и скотина всегда прокормят. Алия, директор Алгинской школы и младшая дочь Солтанбая, присутствовавшая при нашем разговоре, подтвердила: в 180 семьях села появились малыши в последние год-два. Не редкость многодетные семьи и на улице Солтанбая. Тамара, хозяйка небольшого кафе и жена Ербола, явно гордясь своим мужем, тоже похвасталась: «У нас четверо детей. Младшая дочь учится в Шанхае. И уже семь внуков». Огорчает аксакала только то, что уходят его ровесники и фронтовики. В прошлом году в селе Таутургень скончался его фронтовой друг Молдахмет, а в январе не стало однокашника и однополчанина Жакупа. На весь поселок из фронтовиков он остался один.
Впрочем, на печальных мыслях Солтанбаю долго не дают остановиться домашние дела. 25 соток – не шутка. Яблони, помидоры, огурцы, картошка. Держит он и баранов, а вот коров продали. Много с ними хлопот. Конечно, сыновья и дочери, зятья и снохи никогда не отказываются помочь. Но Солтанбай по хозяйству почти все делает сам, пока есть силы. Он давно мог бы жить на всем готовом – средства детей это позволяют. Но он подчеркивает, что финансово самостоятелен – вместе с женой они получают 76 тысяч тенге пенсии, да и домашнее хозяйство дает неплохой приварок. Так что основную часть своих средств они тратят на подарки внукам и правнукам.
Мы простились у калитки. После дождя воздух был свеж и чист, а ели у ворот, как новогодние елки, – торжественные и нарядные. Я оглянулся в заднее стекло. Он еще долго махал нам рукой. Солтанбай с улицы Солтанбая. Солдат. Муж. Отец. Дедушка и прадедушка. Учитель. И просто очень надежный человек.
Казбек Нурсадыкович Саргожаев, директор средней школы имени аль-Фараби, на три года старше своей школы. Ему тридцать четыре. Для человека – возраст самый подходящий. Есть уже опыт, пришла зрелость. И еще не потухли глаза. А вот для школьного здания тридцать один год – возраст более чем почтенный. Демографический взрыв на селе. С 2007 года, точно по графику, прибавилось забот у местных учителей. Да и у их родителей. И дело не только в школе. Вернее, не только в ней. Автотрасса Алматы – Хоргос, которая делит село пополам, – штука, конечно, удобная. Можно, не дожидаясь автобуса, поднять руку, и любой водитель добросит из одного конца села в другое. Но, с другой стороны, автострада – фактор повышенного риска для детей. Поэтому, как говорят местные учителя, таблицу умножения и правила уличного движения здесь учат одновременно. Старожилы утверждают: когда-то существовал проект объезда вокруг села. Давно дело было, еще при советской власти. Но сегодня о те...ЕщёШКОЛА, КОТОРАЯ ПОЕТ
Казбек Нурсадыкович Саргожаев, директор средней школы имени аль-Фараби, на три года старше своей школы. Ему тридцать четыре. Для человека – возраст самый подходящий. Есть уже опыт, пришла зрелость. И еще не потухли глаза. А вот для школьного здания тридцать один год – возраст более чем почтенный. Демографический взрыв на селе. С 2007 года, точно по графику, прибавилось забот у местных учителей. Да и у их родителей. И дело не только в школе. Вернее, не только в ней. Автотрасса Алматы – Хоргос, которая делит село пополам, – штука, конечно, удобная. Можно, не дожидаясь автобуса, поднять руку, и любой водитель добросит из одного конца села в другое. Но, с другой стороны, автострада – фактор повышенного риска для детей. Поэтому, как говорят местные учителя, таблицу умножения и правила уличного движения здесь учат одновременно. Старожилы утверждают: когда-то существовал проект объезда вокруг села. Давно дело было, еще при советской власти. Но сегодня о тех планах лучше не вспоминать. Перенос автотрассы по нынешним меркам – сумма неподъемная. Лучше бы новую школу построить – в глубине поселка, в более безопасном месте. Да и тесновато в старой школе. Сам директор преподает физику и математику, поэтому общим рассуждениям предпочитает емкие формулы и точные факты. Сегодняшнюю его жизнь невозможно представить еще без нескольких цифр – 960 и 1420. Первая означает количество детей, на которое рассчитана школа. А вторая – количество мальчишек и девчонок, которые здесь учатся. 52 класса, в среднем по 25-30 учеников. В школе 97 учителей. Ежегодно 7-8 человек увольняются, и столько же новых педагогов переступают порог класса. Тоже специфика пригородной школы на международной трассе. Рядом – большой город, где всегда требуются учителя. В селе зарплаты поменьше, а нагрузка немаленькая. «Остаются самые надежные, патриотки Байтерека и своей профессии», – убежден директор. Поскольку в школе тесно, не обходится без жарких споров в кабинете завуча и директора, каждый «предметник» считает физику (химию, историю, литературу и т.д.) наиважнейшим делом. И в этом «оркестре» молодой директор прекрасно ориентируется, стараясь никого не обидеть – ни учителей, ни учеников. Сам Казбек вырос в небольшом пригородном Талгаре, влюблен в Байтерек и надеется, что его ученики по уровню знаний и возможностям не отстанут от городских. Стараниями Казбека Нурсадыковича в школе создано два компьютерных класса, в том числе один мультимедийный.
Школа славится голосистыми детьми и учителями. Причем и здесь соблюдается похвальный принцип взаимоуважения и толерантности. Заместитель директора Гульнара Туаршиева курирует ансамбль казахской музыки и танца «Жулдыздар» («Звезды»), а учительница пения Ольга Еловенко возглавляет музыкальный коллектив «Рябинушка». Гульмира Еламанова (слева)и Гульнара Сегизбаева, учитель...Ещё«Теперь, – мечтает директор, – хочу оснастить компьютерами лингвистические кабинеты». Бойкости и произношению ребят из сельской школы удивляются даже иностранцы, которые здесь бывают довольно часто. При этом, как и по всей стране, в школе имени великого философа и энциклопедиста увеличили количество часов для преподавания казахского языка. Но не за счет русского. «Для того чтобы знать язык Абая, совсем не обязательно пренебрегать языком Пушкина», – считает молодой директор. И эта государственная политика, помноженная на традиционную сельскую основательность и душевность, дает прекрасные результаты.
Школа славится голосистыми детьми и учителями. Причем и здесь соблюдается похвальный принцип взаимоуважения и толерантности. Заместитель директора Гульнара Туаршиева курирует ансамбль казахской музыки и танца «Жулдыздар» («Звезды»), а учительница пения Ольга Еловенко возглавляет музыкальный коллектив «Рябинушка». Гульмира Еламанова (слева)и Гульнара Сегизбаева, учительницы казахского языка, – лучшие солистки. Одна начинает песню, другая подхватывает. И я отчетливо вижу степь, усыпанную красными маками, по которой влюбленный джигит на верном коне мчится к любимой девушке. Но только стихли последние аккорды, и, как в сказке, возник «Самара-городок». «Беспокойная я, успокой ты меня», – выговаривает баян вместе с девушками. Метаморфоза так же неожиданна, как и естественна. Думаю, что Розе Баглановой было бы не стыдно за свою песню. Наверное, это и есть настоящее искусство. И совсем не важно, что оно не профессиональное, а самодеятельное. Случается, на репетицию заглядывает сам директор. Садится на заднее кресло, стараясь остаться в полутьме. Наверное, отдыхает от своих цифр и формул…
КАКАЯ БЕЗРАБОТИЦА НА СЕЛЕ?!
Землю раздали селянам: где – по справедливости, где – не очень. И вскоре выяснилось: одно дело – обжулить родное государство, другое – соседа. Можно и по физиономии схлопотать. А работать на себя в массе своей народ уже отвык. Отсюда и жалобы на «бедную жизнь» и «безработицу». «Какая безработица на селе?! – возмущается Осман Мамедович. – Земля ведь как была, так и осталась. Скотину тоже можешь держать – сколько сможешь. Только работай, не ленись». Конечно, крупные состояния за двадцать лет сколотили немногие. Причины в общем-то на поверхности. Низкие закупочные цены и, наоборот, высокие цены на «горючку». Слабая перерабатывающая промышленность. Грабительские проценты по банковским кредитам. И все же, берусь утверждать, что сегодня неленивый и непьющий работник на селе (или выпивающий по праздникам) способен обеспечить себе и близким вполне приличную жизнь. Вот вам два крепких семейства ...ЕщёГлава III. ЭТО ЁМКОЕ СЛОВО – «ХОЗЯИН»
КАКАЯ БЕЗРАБОТИЦА НА СЕЛЕ?!
Землю раздали селянам: где – по справедливости, где – не очень. И вскоре выяснилось: одно дело – обжулить родное государство, другое – соседа. Можно и по физиономии схлопотать. А работать на себя в массе своей народ уже отвык. Отсюда и жалобы на «бедную жизнь» и «безработицу». «Какая безработица на селе?! – возмущается Осман Мамедович. – Земля ведь как была, так и осталась. Скотину тоже можешь держать – сколько сможешь. Только работай, не ленись». Конечно, крупные состояния за двадцать лет сколотили немногие. Причины в общем-то на поверхности. Низкие закупочные цены и, наоборот, высокие цены на «горючку». Слабая перерабатывающая промышленность. Грабительские проценты по банковским кредитам. И все же, берусь утверждать, что сегодня неленивый и непьющий работник на селе (или выпивающий по праздникам) способен обеспечить себе и близким вполне приличную жизнь. Вот вам два крепких семейства в Байтереке. Так сказать, суть произошедших реформ. Производство и услуги. Ануарбек Саргалдаков и Радик Ибдиминов. У Ануарбека – 7 капитальных теплиц, он выращивает огурцы, помидоры, салат. Весной добавляет еще десять, крытых полиэтиленом. Спрос на его продукцию не может остановить ни один кризис: свежие огурчики и помидорчики у нас все кушают с удовольствием. У Ануарбека много покупателей, но один из самых уважаемых – Радик. Он держит кафе «Метель» – на той самой автотрассе, о которой я уже говорил. Здесь играют свадьбы и справляют дни рождения. Причем клиент пошел теперь капризный. Местный продукт предпочитает импортному. Таких кафе на территории округа восемь. Крестьянских хозяйств, рискнувших заняться теплицами, – шесть. Еще совсем недавно Ануарбек был первопроходцем. Начинали строить теплицы кустарным методом на нескольких сотках земли. Теперь это отлаженное производство – 14 гектаров на весь округ. Новые рабочие места и новые налоги в бюджет. За год сравнительно небольшой Байтерек (14 тысяч жителей в трех селах) дает госбюджету 8 миллионов тенге от физических лиц и более 50 миллионов – от предприни¬мателей. Причем 28 процентов трудоспособного населения занимается мелким и средним бизнесом.
В свое время Америку сделала Америкой развитая автомобильная промышленность. И плюс две сопутствующие отрасли – строительство скоростных автомагистралей и нефтепром с сетью бензоколонок. Нечто подобное происходит и у нас. И поэтому вести речь о сельском бизнесе никак нельзя, если не упомянуть про это культовое сооружение у кромки дороги. В свое время мне довелось немало поездить по просторам республики – с юга на север, с востока на запад. Картину на селе можно было наблюдать одну и ту же. Заправка у околицы. Баба Маня – с зычным голосом и в засаленном халате – отоваривает талоны на бензин. Цветные разводы на въезде. Резервуар в потеках и не менее замасленный «пистолет», за который страшно взяться. А браться надо. Ну не баба же Маня будет заливать бензин! Чай, не баре. Из остальных благ цивилизации – туалет типа «сортир», густое амбре от которого перебивало даже запах бензина. Казалось, так мы будем жить всегда. Оказалось, можем жить и по-другому....ЕщёОСТАНОВИСЬ, ПРОЕЗЖИЙ!
В свое время Америку сделала Америкой развитая автомобильная промышленность. И плюс две сопутствующие отрасли – строительство скоростных автомагистралей и нефтепром с сетью бензоколонок. Нечто подобное происходит и у нас. И поэтому вести речь о сельском бизнесе никак нельзя, если не упомянуть про это культовое сооружение у кромки дороги. В свое время мне довелось немало поездить по просторам республики – с юга на север, с востока на запад. Картину на селе можно было наблюдать одну и ту же. Заправка у околицы. Баба Маня – с зычным голосом и в засаленном халате – отоваривает талоны на бензин. Цветные разводы на въезде. Резервуар в потеках и не менее замасленный «пистолет», за который страшно взяться. А браться надо. Ну не баба же Маня будет заливать бензин! Чай, не баре. Из остальных благ цивилизации – туалет типа «сортир», густое амбре от которого перебивало даже запах бензина. Казалось, так мы будем жить всегда. Оказалось, можем жить и по-другому. Не хуже, чем в той же Америке. Об этом я вспомнил, познакомившись с владельцем частного предприятия Маратом Абитовым. Марат Мушурович живет в соседнем селе, в городе у него две заправки, а в Байтереке – тоже две. Примерно одного уровня, сельские, не хуже городских. Более того, именно здесь выше шансы показать «товар лицом».
Впрочем, словом «заправка» это уютное заведение (учреждение?) даже назвать неловко. Скромный, но стильный офис. Современная мебель, дизайн. «Чай? Кофе?» – как будто я в центре огромного города, а не в селе. Пусть даже пригородном. Само собой, в этом же здании супермаркет со всем необходимым – от прохладительных напитков до (простите за пикантную подробность) предметов личной гигиены. Плюс автомастерская, где могут оказать практически любую помощь забарахлившему средству передвижения.
Марат Мушурович начинал это дело с другом. Потом тот «вынул» свою долю и занялся другим бизнесом, а Абитов остался. Тяжело, конечно, приходится. Ну а кому сейчас легко? «А почему бы не поставить рядом небольшой мотель?» Хозяин бензосалона (может, такое название подойдет?) – бухгалтер по профессии. И этот вариант уже просчитал. Не выгодно! Деньги, вложенные в строительство мотеля, не окупятся.
Поговорили мы и о таком щекотливом моменте, как рэкет. Не страшно работать на «большой дороге»? Марат Мушу...ЕщёСобственно, в этом секрет любого бизнеса. Представить себя на месте потребителя. И решить: воспользовался бы ты сам теми услугами, которые предлагаешь. «У меня работают 16 человек, – рассказывает Марат Мушурович. – С осени прошлого года общий объем продаж снизился: 150 тонн бензина уходит каждый месяц». А бывало и по двести. По его предприятию ударила, как ни странно, безработица в городе. Раньше многие жители Байтерека работали в Алматы, заправляли у Марата свои машины. А сегодня этот поток резко сократился. Снизились и доходы. «Но из 16 человек я никого не уволил, никого не сократил», – рассказывает владелец предприятия. И здесь не благотворительность, а точный расчет и здравый смысл. На то, чтобы подготовить расторопного оператора, умеющего угодить клиенту, уходит несколько месяцев. Кризис когда-нибудь кончится, а умелого работника найти не так-то просто.
Поговорили мы и о таком щекотливом моменте, как рэкет. Не страшно работать на «большой дороге»? Марат Мушурович тонко улыбнулся: «Это пройденный этап, начало бизнеса». А вот налоговый пресс все еще ощутим. К примеру, щит, на котором обозначены цены за бензин, местный автодор приравнял к… рекламе и заставил платить соответствующий налог. «Странно, я же не мыльный порошок рекламирую. Щит стоит на земле, которую я выкупил. Я уже плачу за нее налоги. Все, что на ней находится, – мое. За что же я еще должен?» – недоумевает бизнесмен.
Существование этой блистающей чистотой бензозаправочной станции навело меня на одну мысль. Сегодня именно бизнес привносит в села производственную культуру и стиль отношений. Мечта неистового Никиты Сергеевича о сближении города и села сбывается таким причудливым образом – хотя и в другой стране, в иных экономических реалиях. Еще более очевиден этот процесс в компании, которая перенесла часть своего бизнеса из Алматы в пригородное село. Фирма эта строит коттеджи и озеленяет территорию, что называется, «под ключ». Сначала закупали материал где придется. В буквальном смысле – с бору по сосенке. Теперь же решили создать собственный питомник в Байтереке. Как сообщил с некоторой долей официоза исполнительный директор Николай Иванович Гилев – «с целью выращивания посадочного материала для дальнейшего благоустройства района и города». Я думаю, что этот торжественный стиль в данном случае был вполне уместен. Действительно, в нескольких километрах от села Байтере...ЕщёЗЕЛЕНЫЙ ДЕСАНТ
Существование этой блистающей чистотой бензозаправочной станции навело меня на одну мысль. Сегодня именно бизнес привносит в села производственную культуру и стиль отношений. Мечта неистового Никиты Сергеевича о сближении города и села сбывается таким причудливым образом – хотя и в другой стране, в иных экономических реалиях. Еще более очевиден этот процесс в компании, которая перенесла часть своего бизнеса из Алматы в пригородное село. Фирма эта строит коттеджи и озеленяет территорию, что называется, «под ключ». Сначала закупали материал где придется. В буквальном смысле – с бору по сосенке. Теперь же решили создать собственный питомник в Байтереке. Как сообщил с некоторой долей официоза исполнительный директор Николай Иванович Гилев – «с целью выращивания посадочного материала для дальнейшего благоустройства района и города». Я думаю, что этот торжественный стиль в данном случае был вполне уместен. Действительно, в нескольких километрах от села Байтерек специалисты из Алматы выбросили зеленый десант. Что на общем фоне выглядит необычно. В городе многие предприятия закрываются, сокращают рабочих. А эти работают как ни в чем не бывало. Вот что значит умело продуманный бизнес-план. Питомник разбит на десяти гектарах: половину территории отвели для хвойных пород (особенно хороши крошечные тянь-шаньские ели), а половину – под лиственные: березы, тополя, ясени, родом из этих мест.
«А для меня как для сельского акима вот что важно – создано двадцать рабочих мест», – комментирует по ходу рассказ Гилева Осман Мамедович. В прошлом году в питомнике только начали дело. А в этом уже планируют реализовать продукции на 30 миллионов тенге. Это значит, пойдут в казну незапланированные налоги. А вот техники здесь будет немного – чтобы не портить природу. «В крайнем случае, будем привозить из Алматы – когда понадобится», – предполагает Николай Иванович.
Естественно, речь у нас заходит и о мировом к...ЕщёИ районная власть, и местная – в лице Османа Мамедовича – довольны тем, что фирма пришла надолго и осваивается здесь по-хозяйски. Сначала проложили коммуникации, пробурили скважину. Даже собственное озерцо запрудили. А уж потом приступили к посадкам. Поэтому приживается большая часть деревьев. «Отпад у нас два процента», – с гордостью сообщает Гилев. Сам – настоящий фанат своей профессии, «35 лет в озеленении», как он выразился. Окончил институт лесного хозяйства в Свердловске, но потянуло домой, в Казахстан. И он еще получил диплом в местном сельхозинституте. Приобрел специальность «ученый-агроном». «Когда составляли план посадок, то брали во внимание несколько факторов. Среднегодовую температуру, состав почвы, приживаемость деревьев в этих краях», – поясняет Гилев. В результате своеобразного кастинга были выбраны ели из Голландии, из Кегенского лесхоза Алматинской области и Восточного Казахстана, из Бельгии и Польши.
Естественно, речь у нас заходит и о мировом кризисе. «Конечно, строить стали меньше, – говорит исполнительный директор. – Но и стройматериалы подешевели. Да и посадочный материал тоже. Так что, думаю, выберемся без особых потрясений».
Как надежда на будущее сооружена на въезде в питомник своеобразная визитная карточка фирмы – «сад камней», который соорудили местные умельцы. Эдакий уголок Японии в казахстанском селе. Кто бы не приехал за саженцами, мимо не проходит. Уже есть первые заказчики. И первые партнеры. И не только местные.
...ЕщёВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Помните главного героя фильма «Москва слезам не верит»? Рабочего Гошу, которого блестяще сыграл актер Алексей Баталов. Гоша любил профессию и жизнь в целом за то, что в своем деле незаменим. «Когда я прихожу, все вокруг меня начинает крутиться и вертеться. Все, что без меня не вертелось», – так объясняет он избраннице свое кредо. Такой же человек и Осман Мамедович Абибов, местный аким. Было бы несправедливо не сказать о нем несколько слов. Он начинал колхозным агрономом, потом его выбрали профоргом – еще в совхозе «Талгарский». Потом стал руководить сельсоветом. С распадом Советского Союза и всех советов не потерялся, а был назначен акимом. Во главе Новоалексеевки – Байтерека он 22 года. Причина этого политического долголетия очевидна. В каждом добром деле есть частичка его души. В селе, где каждый на виду, Абибов никогда не дал ни единого повода для сплетен и пересудов, воспитал дочь и двух сыновей. Он одним из первых вручил деньги отцу
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Помните главного героя фильма «Москва слезам не верит»? Рабочего Гошу, которого блестяще сыграл актер Алексей Баталов. Гоша любил профессию и жизнь в целом за то, что в своем деле незаменим. «Когда я прихожу, все вокруг меня начинает крутиться и вертеться. Все, что без меня не вертелось», – так объясняет он избраннице свое кредо. Такой же человек и Осман Мамедович Абибов, местный аким. Было бы несправедливо не сказать о нем несколько слов. Он начинал колхозным агрономом, потом его выбрали профоргом – еще в совхозе «Талгарский». Потом стал руководить сельсоветом. С распадом Советского Союза и всех советов не потерялся, а был назначен акимом. Во главе Новоалексеевки – Байтерека он 22 года. Причина этого политического долголетия очевидна. В каждом добром деле есть частичка его души. В селе, где каждый на виду, Абибов никогда не дал ни единого повода для сплетен и пересудов, воспитал дочь и двух сыновей. Он одним из первых вручил деньги отцу Анатолию – на строительство церкви, а потом вместе с другими мусульманами помогал возводить мечеть. Он живет школьными заботами и хлопочет о местном бизнесе. В школе он был одним из лучших учеников Солтанбая Жарыкбасова и сделал немало, чтобы в Байтереке по достоинству оценили воинский, родительский и гражданский подвиг Учителя. Осман Мамедович – живая история перемен, которые произошли в казахстанском селе за последние два десятилетия. Эти двадцать лет многое и многих изменили. Но, меняясь вместе со своим непростым временем, с упорством агронома и с мужеством гражданина Осман Мамедович живет для людей. Для односельчан. И другой себе судьбы не желает.
Село Байтерек, Алматинская область
Юрий КИРИНИЦИЯНОВ