Всем добра и кубиков на пресс!

На подходе черпачок свежей информации. Черновик «Бюро "Канун", или Ужасы Ивота» обрастает новыми городскими легендами и липкими ночными кошмарами. Добавлена уже 16 глава! А я пока предлагаю вам ознакомиться с очередным делом бюро «Канун». Оно из главы 9. Приятного чтения… и аппетита!
«Вы когда-нибудь задумывались над словосочетанием "гробовое молчание"? Что оно, по-вашему, означает? Что тихо как на кладбище? Или что тот, кто вслушивается, сам в гробу? Или, может, оно означает, что живые в присутствии мертвых должны молчать?.. Давайте заглянем на один заброшенный погост Старого Ивота. Это забытое богом место находится неподалеку от улицы Островского. Там мы узнаем, что гробовое молчание может сопровождается еще и тихим хрустом…
Итак, дурная полночь, погост, голодно свищет ветер…
Тиха летняя ночь — особенно на заброшенном погосте. Зловеще поскрипывает покосившаяся церквушка. На ее жутком фоне неторопливо плывут холодные звезды. Среди заросших могил гоняет камешки ледяной ветер. На трухлявых крестах едва слышно гниет черный мох. Прошло уже много лет с тех пор, как здешняя земля в последний раз принимала в себя мертвецов.
Внезапно ворота погоста озарились бездушным светом электрического фонаря. Это пришел Валька — внешне обычный десятилетний мальчик. Помимо фонаря, в его руках была лопата. Валька по-звериному принюхался и стал обходить могилы. Возле каждой из них он останавливался и шумно втягивал ноздрями запахи погоста. Затем он морщился и брел дальше. Он искал. Наконец Валькиного носа достиг едва уловимый костный аромат, и мальчик остановился.
Валька повесил фонарь на крючковатую ветку, взял лопату поудобнее и стал копать. Никто бы не посмел помешать ему сейчас. Он не уставал и не потел. Минут через тридцать он откопал разложившийся гроб. Через его пробитую крышку Валька увидел верхушки человеческих костей. От их вида Вальку затрясло. Он откинул лопату и принялся доставать их.
Набрав с дюжину костей, Валька бережно разложил их и отсортировал по размеру. Он пробежался по ним пальцами и решил, что на этот раз он начнет с самой большой. Валька взял бедренную кость, принюхался и закатил глаза. А затем он укусил ее! Еще и еще! Еще и еще! В глазах Вальки появились одержимость и безумие, и он стал обгладывать и обсасывать кость, пачкаясь в земле с червями. Он и сам стал похож на могильного червя.
Ожидаемо хрустнуло… Но то был жалкий хруст кости. Зубы же Вальки были нечеловечески прочны. Он закончил разгрызать остатки берцовой кости, взял кость поменьше и с упоением впился в нее. Когда и с ней было покончено, он принялся за следующую. За этим отталкивающим и неаппетитным занятием Валька провел несколько часов, пока наконец не осталась самая маленькая косточка — крайняя фаланга мизинца. Забросив ее в рот, словно леденец, Валька принялся закапывать могильную яму.
Когда всё снова стало выглядеть как прежде, Валька взял фонарь, закинул лопату на плечо и направился к выходу с погоста. Он был сыт и доволен. В спину ему жалобно провыл ветер.
Да, у этого мальчика были проблемы. Однако их корень крылся не в особенностях воспитания или недостатках домашнего рациона, а в зле, которым был одержим этот ребенок…
Полдень. Центр Старого Ивота.
Лунослав и Булат сидели на оградке магазина «Жменикс» и ожидали его хозяйку. От нечего делать Булат лузгал семечки, а Лунослав безразлично считал, сколько людей из здания администрации Старого Ивота перебежит через дорогу в больницу и обратно. Наблюдался некий сокровенный водоворот бюрократии и здоровья.
— Жизнь — коротка, но мы всё равно чего-то ждем! — буркнул Булат. — Вот и в чём смысл этой хрени?
— В том, что она не требует ответа, — заметил Лунослав. — Лучше скажи: что с черной жемчужиной сделал?
— Подшил ее в воротник своей новой «косухи». Если припрет — надкушу! — рассмеялся Булат. — Да брешу, не очкуй. Пристроил Алого рядом с косой. Может, его в водку кинуть, чтобы он активировался?
— Ага, а затем выпить, — улыбнулся Лунослав. — Вот закончим с этим делом и займемся им, Черномиконом, Влекущим. Найдем Зассулину Аллу и…
— Бюро «Канун»? — раздался строгий голос.
К ним подошла Касьяна Жадильевна, хозяйка магазина «Жменикс». Она была высокой, худой, с лицом музейной крыски в очках. Словом, она была старой грымзой. А еще она, когда ей что-то не нравилось, нудно тянула звук «а». Примерно вот так: «А-а-арбуз, пожалста!»
— Ничего платить не буду! — сразу предупредила Касьяна Жадильевна. — У вас по объявлению — всё бесплатно! Я видела! И дичь вашу потом тоже спонсировать не стану!
— Оу, оу, полегче, тетя! — попросил Булат. — Мы не голытьба, наша «дичь» уже и без тебя проспонсирована.
— Знать бы еще кем, — мрачно пробормотал Лунослав. — Касьяна Жадильевна, мы можем увидеть вашего внука?
— Моего внука могут увидеть все! — с гордостью ответила Касьяна Жадильевна. — Валька! Поди сюда!
К ним покорно подошел прятавшийся за углом магазина мальчик. Это был Валька. Ему было плохо: после очередной странной ночи его снова тошнило и пучило.
— Кровиночка моя! — расчувствовалась Касьяна Жадильевна и погладила внука по голове. — А началось это наше расстройство так…
И она рассказала Лунославу и Булату, как всё было. Как Валька пропал прямо посреди ночи — и даже без таблеток от кашля! Как Касьяна Жадильевна всех на уши поставила — и полицейских собак, и любовников из московских театров. Как Старый Ивот обыскивали, а нашли пропавшую цыганскую кобылу. Как под утро Валька сам вернулся — грязный, с фонарем и лопатой. Как подумали, что он лунатик — весь в папу. Как он разговаривать и кушать перестал. И как на следующую ночь проследили за ним и страха натерпелись…
Когда Касьяна Жадильевна закончила причитать, Лунослав внимательно посмотрел на Вальку и достал Черномикон. Фолиант вздрогнул, и мальчик, к изумлению присутствующих, страшно закричал. Валька запрокинулся назад, поднялся в воздух на пару метров, и из него на краткий миг показался неописуемо жуткий призрак. Затем глаза мальчика закровоточили, и его стошнило остатками непереваренных костей. Потянуло чем-то гнилостным, словно кому-то рассверлили больной зуб.
— Матерь божья!.. — перепугался Лунослав и торопливо спрятал Черномикон.
Валька полетел вниз, и его подхватил вскочивший Булат. Мальчик пришел в себя и удивленно потер окровавленные глаза.
— Валечка, что за вид?! Немедленно пойди умойся! А затем можешь скушать мороженку, радость моя! — И Касьяна Жадильевна отослала Вальку. Когда мальчик ушел, она вцепилась в Лунослава: — Это что еще такое было?! Учти, не посмотрю, что я — скромняга, а ты — доходяга!
— Пошли, Лунослав! — зевнул Булат. — Тут внучка бабкина любовь подлатает!
— Пасть захлопни, сопля! — рявкнула Касьяна Жадильевна.
— Ам. — И Лунослав легким движением прикрыл рот Булату. — Просто сделаем свою работу.
Булат замер, а затем рассмеялся и продолжил лузгать семечки, демонстративно сплевывая скорлупки на дорожку к магазину.
— Вот и сделайте, пока я вам сфинктеризацию не провела! — пригрозила Касьяна Жадильевна. — Слышь, Элвис? — обратилась она к Булату. — Уберешь потом за собой это свинство!
Булат безразлично разгрыз еще одну семечку, и Касьяна Жадильевна пошла за веником.
— Блин, а дело-то сложное, — нахмурился Лунослав. — Налицо — одержимость. Но Черномикон, похоже, использовать нельзя. Иначе призрак навредит ребенку! Жуть-то какая выглянула…
— Значит, изгоним зло и без нашего талмуда, — пожал плечами Булат. — Зря мы, что ли, столько классных книг в бюро натащили? Хоть в толчке теперь есть чем заняться! Пошли почитаем, что ли?
— Только не в туалете!
— Ну а то!
Некоторое время назад Лунослав и Булат приобрели для бюро книжные шкафы, а затем до отказа набили их книгами на всякие оккультные темы. Поэтому Лунослав с Булатом отправились в бюро, чтобы там найти способ спасти жизнь мальчику.
Булат задумчиво грыз куриную ножку, а Лунослав бегал от одного книжного шкафа к другому, не находя себе места. Ни в одной книге, несмотря на такие красивые названия, как «Изгоняющий дьявола» или «Спиритизм для чайников», ничего полезного не было.
— Может, уже оторвешь свою задницу и поможешь?! — вскипел Лунослав.
— Во-первых, у меня жирные руки, — укорил его Булат. — Во-вторых, мы обязательно стукнемся лбами, пока ты челночный бег между мебелью устраиваешь. А в-третьих… лови-ка «сливу»!
— Что?.. Нет-нет!.. Прекрати!
Но Булат не прекратил. Он напрыгнул на Лунослава и попытался вручить ему обещанный «сливовый презент». Однако нос Лунослава всё выскальзывал и выскальзывал из пальцев Булата, смазанных куриным жиром. Булат рассмеялся и оставил Лунослава в покое. Лунослав тут же схватил куриную косточку и закинул ее Булату за шиворот.
— Ах ты ж, ядрен батон! — воскликнул Булат. — Ну держись, дрищ-колдун!
— Вас с куриного берега не слышно! — крикнул Лунослав, ища пути отступления.
— Ну всё! Сейчас… Погоди! Ты это чувствуешь? Пахнет… хлебом!..
— Что, опять очередная шутка про газы? — скривился Лунослав.
— Да нет же! Пахнет как тогда — в храме! Ядрен батон! Это же аромат того каравая!
Булат наспех вытер руки, бросился по кабинету в поисках источника запаха и с удивлением натолкнулся на безымянную брошюру, валявшуюся под диванчиком. От брошюры явственно пахло свежей выпечкой. Булат открыл ее и изумленно прочел:
— «Как изгнать мертвого скитальца из ребенка»!
— Ты серьезно?! — не поверил Лунослав и выхватил брошюру.
Лежавший на столике Черномикон задрожал. Жуткому фолианту не понравилась невесть откуда взявшаяся книжка, и он стал капризно подниматься в воздух.
— Это что еще за новости?! Лови! — крикнул Булат.
— Чего? — не понял Лунослав. — Ах ты ж мать моя!
Лунослав поймал Черномикон, но тот заупрямился и настойчиво потянулся к брошюрке, твердо намереваясь зажать ее между своих листов и сжечь. Под обложкой фолианта стал зарождаться черный свет.
— Ишь ты! Ревнует к другой литературе, чертяка книжная! — хмыкнул Булат и снова взялся за курицу. — Да запри ты нашего бумажного Цербера! И бог с ним!
— Мне, конечно, непривычно так говорить, но… Черномикон, ты — наказан! — Лунослав сердито запер фолиант в сейфе. — Посиди и подумай о своем поведении! Чтобы это было в первый и в последний раз!
Из сейфа послышалось обиженное царапание.
— Так… Хм… Так-так-так! — пробормотал Лунослав, углубляясь в изучение брошюры. — Ага! В яблочко!
— Что там? — промычал Булат с набитым ртом.
— Это, конечно, очень странно, но описывается прямо наш случай!.. Тут указано, что одержимого ребенка можно спасти, если отсидеть с ним на погосте до утра!
— Только отсидкой я еще на занимался! — буркнул Булат.
— Да погоди ты! Надо отсидеть не просто так — надо всю ночь читать молитву изгнания! Хм, занятно… При этом необходимо покрыть тело изгоняющего особой смесью масел и трав — чтобы зло его не заметило! В противном случае и изгоняющему, и ребенку грозит смерть!.. Надо же!..
Лунослав и Булат странно посмотрели друг на друга.
— Голым, значит, надо быть, да? — мрачно уточнил Булат.
— Да-а-а! — загадочно протянул Лунослав, едва сдерживая улыбку.
— Ты ведь в курсе, что улыбка делает зубы беззащитными? — спросил Булат. — К тому же там латынь, я видел! А я ее ни хрена не знаю! И почему это именно я должен голой задницей могильные плитки прогревать, а?!
— Я тебе транслитерацию сделаю! Просто почитай ее до рассвета! Я буду поблизости!
— Ну класс! А сам-то что?
— А ты как думаешь? Я боюсь, — честно признался Лунослав.
— Везет тебе! Боится он… — поморщился Булат. — Хорошо, хрен с тобой, братец! Но с тебя пиво — за то, что мы это голое выступление даже не разыграли!
— Идет!
— Еще бы не шло! Ладно. Что там для этого требуется?
Лунослав зачитал необычный рецепт смеси для ритуала, и они стали готовиться к ночной смене на погосте.
Близилась полночь. Над жуткими могилками сверхъестественно ярко светила Луна — солнце мертвых и влюбленных. Ветер трещал сухими ветками погибших деревьев. Возле ворот пугающего погоста стоял замаскированный при помощи хвои уазик. Оставленный в нём Черномикон был туго скручен старыми куртками, чтобы своим присутствием не навредить ребенку. Лунослав и Булат как раз заканчивали осматривать кладбище. Наконец они вышли на обширную проплешину в центре погоста и сложили там вещи. Это была отправная точка проведения ритуала изгнания.
— Ладно, без стыда не будет и девок у пруда, — беззаботно сказал Булат и стал раздеваться.
Лунослав покрепче стиснул зубы, чтобы не лязгать ими, и достал из рюкзака термос с чаем, бутерброды и получившееся масло для ритуала. Ингредиенты для него нашлись в ближайшей церковной лавке — мирра, ладан и много чего другого. Помимо этого, в него, по настоянию Булата, вошел розмарин — для аромата. Булат молодцевато расправил плечи, и Лунослав принялся дотошно втирать в него масло. Конечно, голову и неприличные места Булат обработал себе сам.
— Меня теперь хоть в духовку! — похвастался Булат и налил себе и Лунославу чая.
Лунослав взял чай и придирчиво оглядел Булата:
— Ты хорошо намазался?
— Да!
— Весь? Везде?
— Да! И еще раз да! Дай уже чай спокойно попить, а!
— Точно?!
— Да, ядрен батон! Точно! — Булат с удовольствием хлебнул чая. — Скажи-ка лучше, шаман-брат, почему мы снаружи, а не в церквушке — внутри? Там ведь по-любому теплее!
— Так ведь поблизости и женщин нет, чтобы холода бояться! — заметил Лунослав.
Булат подавился бутербродом и засмеялся. Неожиданно его смеху зловеще ответили парившие в ночном небе козодои. Их страшные крики были похожи на дьявольский хохот. Зубы Лунослава тут же крупно застучали. Внезапно у ворот погоста возникло пятно света. Это с фонарем и лопатой пришел одержимый Валька.
— Так, Булат, запомни: злу в глаза — не смотреть, читать — не прекращать! — напомнил Лунослав и побежал в церквушку, чтобы оттуда следить за происходящим. — Если что, я подстрахую!
— Этого-то я и боюсь, — буркнул Булат и достал блокнот с закладкой-фонариком.
Валька вошел на погост, зачем-то постучал лопатой по первой могильной плите и нечеловечески принюхался. Что-то было не так. Вдруг Валька пристально посмотрел в сторону Булата, и тот замер — с непрожеванными остатками бутерброда во рту. Валька чихнул, поежился и принялся бродить по погосту, выискивая славную могилку с хорошими костями. Наконец он остановился, привычно повесил фонарь и начал сосредоточенно копать. Земля была рыхлой, податливой, и мальчик сразу же увлекся пугающим процессом.
— Начинай уже! — прошептал Лунослав, наблюдая за ними из церковного окошка.
Булат, словно услышав Лунослава, флегматично присел на могилку голым задом, закинул ногу за ногу и стал зычно читать транслитерацию молитвы. Валька вздрогнул и настороженно прислушался. Сегодня на погосте явно было что-то не так, но он никак не мог понять, что именно. Валька выбежал на проплешину и преобразился. Кожа его стала бледной как мел, а глаза его пугающе набухли, словно наполненные кровью комариные брюшки.
Булат хмыкнул и продолжил читать. Валька разозлился: благочестивые слова стали причинять ему боль, жечь каленым железом кожу, щипать внутренности. Но он всё еще не видел того, кто их произносит. Валька гулко зарычал и на четвереньках принялся бегать по погосту, обнюхивая все углы. Внезапно Валька совершенно естественно вскрикнул — как нормальный ребенок, которому что-то причинило боль.
— Работает! — обрадовался Лунослав, а Булат довольно кивнул.
Изо рта мальчика вылезло жуткое дьявольское отродье — призрак, поселившийся в ребенке. Мертвые глаза призрака были подведены желтой сурьмой, чтобы видеть в темноте тех, кто не спит. Его иссохший рот был полон острых зубов, чтобы пить кровь у скота. А еще у него были сережки из детских ногтей. Валька упал, и стало очевидно, как именно были объединены мальчик и призрак, — их связывала кроваво-черная нить.
— Матерь божья! — вытаращил глаза Лунослав. — Нет, я к этому никогда не привыкну!..
Однако Булату было всё равно, и потому он продолжил раз за разом повторять молитву. Выходец с того света завыл, загавкал и беспокойно облетел погост, ища того, кто побуждал его оставить мальчика в покое. Наконец призрак что-то заметил. Он подлетел к бутербродам и чаю, простер над ними костистую длань, и они сгнили. Булат раздраженно вздохнул. Неожиданно призрак вгляделся в Булата — в какую-то точку на его голове.
— Что-то не так?.. — насторожился Лунослав и с ужасом понял, что Булат забыл намазать уши. — Вот же упрямец! А уши! Уши! Балбес! — И он лихорадочно стал подавать Булату сигналы фонариком.
Булат непонимающе взглянул на церквушку. В ее окошке несуразно и торопливо жестикулировал Лунослав.
— Закрой руками свои чертовы уши! Уши, говорю, закрой! — взволнованно прошипел Лунослава. — И читай потом с колен! Ну!
Тут Булат осознал свой промах. Однако было уже поздно: призрак приник к его уху — только их он и видел — и зловеще заухал в него. Затем призрак схватил Булата за уши и взлетел с ним над погостом. Если бы кто-то сейчас увидел то, что с ужасом наблюдал Лунослав, он бы повредился умом. Ведь над старым кладбищем, на фоне луны, летали жуткий призрак и голый мужчина. По всему погосту поднялся страшный ветер.
— Лунослав! Я выронил твою хренову подсказку по чтению! — проорал Булат, ощущая, как трепещет на ветру его мужское достоинство. — Теперь-то что?!
— Отвлеки его, Булат! — крикнул Лунослав, выбегая из церквушки с брошюркой наперевес.
— А я чем, по-твоему, занят?! — огрызнулся Булат. Он бесстрашно взглянул в мертвые глаза призрака. — Гад! Ты бы гроб для полетов, что ли, взял! Классиков читай! — И Булат ударил призрака.
Несмотря на то, что удар пришелся по выходцу с того света, вскрикнул почему-то именно Валька. И дело было не в том, что Булат был способен причинять вред нематериальному и сверхъестественному — после наложенного на него в баре «Прощание» заклятия из Черномикона. Такова была особенность подлой связи призрака с Валькой: весь ущерб за двоих получал ребенок. На лице мальчика появился синяк.
— Булат, прекрати лупить ребенка! — проорал Лунослав, бросаясь к Вальке.
— Сдурел, что ли, дрищ-колдун?! — крикнул в ответ Булат. — С каких это пор ты так величаешь всякую сверхъестественную дрянь?!
— Посмотри на Вальку, балбес!
— Ядрен батон! Я понял! — Булат покрепче вцепился в ледяные руки призрака, чтобы не остаться без ушей, и приготовился терпеть. — Читай уже эту хренову белиберду, брат шаман!
Лунослав укрылся с Валькой от бесновавшегося ветра за могильным камнем и стал надрывно читать. Призрак, услышав вновь зазвучавшие противные слова изгнания, выпустил Булата и полетел к Вальке — чтобы слиться с ним, разорвать его изнутри и скрыться.
— Куда собралась, скотинушка?! — процедил Булат и в воздухе вцепился в призрака.
Они приземлились рядом с Валькой, и призрак успел наполовину вернуться в него. Однако окончательному слиянию помешал Булат, удержав зло снаружи. Они втроем несколько раз прокатились по холодной земле погоста: бессознательный мальчик, воющий призрак и голый Булат с ароматом розмарина…
Следующие несколько часов до рассвета наши герои всеми силами боролись за жизнь Вальки: Булат — держал буйствовавшего призрака, Лунослав — читал. А над ними рвал и метал потусторонний ветер. Часы раздробились на минуты, минуты рассыпались на секунды, а секунды стали вечностью для этого нелегкого противостояния.
В итоге, ближе к самому концу, Булат перестал что-либо чувствовать, а Лунослав окончательно охрип. Наконец послышался дьявольский гул, и показалось солнце. Черно-красная нить между мальчиком и призраком тут же истаяла, а ветер утих.
— Наконец-то, сволочь! — проорал Булат и окончательно выдернул призрака из Вальки. — Черномикон, Лунослав! Скорее!
Лунослав хрипло каркнул в ответ и сбегал в уазик за фолиантом, а затем с наслаждением врезал им призраку. Возникла привычная черная вспышка, и призрак стал очередным черным листом. Вдруг Валька очнулся, вскочил и с удивлением потрогал свой живот. Выглядел Валька вполне здорово.
— Хочу есть!.. — неверяще сказал он и счастливо хохотнул. — А еще я могу говорить! И смеяться!
— Да ничего особенного, — пожал плечами Булат. — Просто сняли тебя с костяной диеты, приятель.
— Спасибо, — прошептал Валька и заплакал. — Это… это было очень страшно…
— Угу!.. — сипло согласился Лунослав.
Пока Булат одевался и убирал остатки почивших бутербродов и чая, Лунослав отвел Вальку в уазик. Затем они отправились к Касьяне Жадильевне, чтобы сообщить ей о том, что сегодня ее внук остался без костей. Касьяна Жадильевна так растрогалась, что даже наградила Лунослава и Булата — двумя баночками пива, безалкогольного.
Лунослав и Булат покинули дом хозяйки «Жменикса», сели в машину и обессиленно развалились на сиденьях.
— Как-то даже обидно, — наконец заметил Булат, вертя в руках банку пива. — Лучше бы уж просто спасибо сказала — или пинка под зад дала!
— Ты… ты не будешь? — жадно просипел Лунослав, которому после многочасового чтения одной баночки было маловато.
— Ну уж нет! Хрен тебе! Ты и так мне пиво обещал!
— Так вот же оно!
Они измученно рассмеялись и отправились обратно в бюро — мыться, отсыпаться и в меру балагурить…
Одержимость — неотъемлемая часть наших жизней. И для этого совершенно не обязательно, чтобы нас осаждало нечто дьявольское. Кто-то раб алкоголя. Кто-то никотиновый наркоман. Кто-то не мыслит жизни без коитуса с женой ближнего своего. Разнообразных зависимостей, как и людей, — миллиарды. И все мы — их заложники. Нужно лишь следить, чтобы страстное вожделение чего-либо не переросло в сверхценный бред или что хуже. Иначе в этом случае сверхценными станете вы сами — для заведений с мягкими стенами и обязательным приемом лекарств…»