Пока редактор работает над рукописью, я тоже перечитываю и сомневаюсь.
Не слишком ли велика описательная часть? То есть - не много ли "аудиогида" в этом отрывке? ;)
...Надежда с упоением бродила по знакомым местам, предаваясь приятным и – не очень – воспоминаниям.
«С ума сойти! Второй раз, пожалуй, я бы на такое не решилась! – Подумала она о своих приключениях, – а, впрочем… как знать…»
Прогуливаясь по местам, уже ставшим любимыми, Надежда не заметила, как прошло время. Позвонил Юрий, предложил отправиться в Айя Софию. Надя согласилась: во время прежнего кратковременного посещения храма-музея они и половины не успели осмотреть.
Купили билеты, взяли один на двоих аудиогид и…
«На строительство храма Святой Софии ушло почти сто тридцать тонн золота. Во время строительства ежедневно здесь работали по десять тысяч человек, – вступил в свои права аудиогид. – Изо всех концов империи свозили ценный камень и части древних построек, которые тоже использовали. Из знаменитого храма Артемиды в Эфесе привезли восемь мраморных колонн. Есть мнение, что Юстиниан собирался внутреннее пространство полностью покрыть золотом, но астрологи отговорили его от этого, предостерегая от разрушения храма при его возможном разграблении..."
– В корень смотрели прорицатели! – усмехнулся Юрий, взяв Надежду за руку.
А она снова почувствовала благоговение при входе в когда-то главный храм православного мира. Миновали старинную чашу для жертвоприношений, остановились у Императорских ворот. Некоторое время, как завороженные, смотрели на светильники-лампадки в длинных люстрах в виде шестилепестковых цветков.
«…Высота собора Святой Софии – более пятидесяти пяти метров, диаметр купола составляет тридцать один метр», – вещал аудиогид, а Надежда с Юрием обратили взоры на потрясающий купол собора с множеством окон по его основанию…
«…После падения Константинополя, в тысяча четыреста пятьдесят третьем году, к собору пристроили четыре минарета, и он был обращен в мечеть, – вещал аудиогид. – …В мусульманских храмах не принято украшать стены изображениями людей и животных, поэтому лики святых замазывали штукатуркой, либо заменяли геометрическими и растительными орнаментами…»
…В этот раз вдоволь налюбовались древней золотой мозайкой потолочных сводов, осмотрели отмытые от штукатурки изображения православных святых на стенах собора, поднялись по узким каменным коридорам-пандусам на второй уровень. Надежда постояла на том самом балконе, где молились когда-то византийские царицы. Мраморный цветной пол в этом месте был заметно стерт за многие века их изящными туфельками. Долго не могла оторвать восторженный взгляд от лика Пресвятой Богордицы на противоположной стороне, под куполом. Дошли до белых мраморных ворот на втором уровне, которые, по утверждению аудиогида, были вырезаны из цельного куска камня. Кому разрешалось входить за эти резные ворота – то ли церковной знати, то ли монархам с их приближенными – для Надежды так и осталось загадкой.
От души налюбовавшись видами, открывавшимися со второго яруса, спустились на первый, и еще какое-то время рассматривали ажурные каменные листья на верхних капителях колонн, умело вырезанных руками древних мастеров. Мозаичные узоры на потолках и арках, позолоченная ажурная решетка старинной библиотеки Махмуда Первого, тонкая резьба по камню – все это производило впечатление.
– Какое удивительное сочетание величайшей мощи и изящества, – воскликнула Надежда, – а ведь имен этих мастеров мы даже не знаем, зато их творения еще долго будут удивлять и восхищать благодарное человечество, – восторженно признесла она.
– И сочетание православия и мусульманства, – добавил Юрий, – под куполом – четыре медальона с именами Аллаха, пророка Мухаммеда и первых халифов…
– А между медальонами с арабской вязью – православная фреска с изображением Богородицы, – закончила мысль Надя.
– Думаю, что мы, как представители «благодарного человечества», способные оценить значимость и величие всего увиденного, вполне имеем право на одно простое человеческое желание, – сказал Юрий, держа Надежду за руку и глядя ей в глаза.
– Думаю, имеем, – весело согласилась она.
Подошли к «Плачущей колонне», основание которой покрыто медными пластинами. Вместе попросили исполнения желания у ангела, по преданию, живущего ней…
– Юра, а ты какое желание загадал? – спросила Надежда, когда они уже покинули территорию музея-храма.
– Не скажу! – ответил он. – А ты не догадываешься?
– Ну, не знаю… Поделись со мной секретом!
– Нельзя рассказывать! А то не сбудется, – неуверенно возразил он.
– А если мы одно и то же загадали? Давай вместе скажем, и тогда – сбудется! – предложила она.
– Давай, – согласился он, – на счет «три»!
– Чтобы мы, – вместе сказали они на счет «три», потом замолчали и засмеялись.
– Что дальше? – спросила она.
– И что? – спросил он.
– Что-обы, – медленно начала она, – мы-ы… бы-ыли… вме-есте, – нараспев, одновременно произнесли они.
Стайка зеленых попугаев слетела с карниза Айя Софии и уселась на ветвях платана, скрываясь в его густой листве.
– Юра, а я про стамбульских попугаев прочитала: оказывается, они здесь появились всего лет тридцать назад. Раньше их не было. И никто не знает, как они здесь очутились!
– Да? Не знал, – удивился он.
– Они даже зимовать тут остаются, никуда не улетают…
Воодушевленные экскурсией и воспоминаниями, они дотемна бродили по знакомым местам. Как и два месяца назад, светилась вечерней иллюминацией Айя София, искрился разноцветными струями фонтан на древней площади Султанахмет.
– Юра, а помнишь…
– Помню, Надюша, – он обнял ее – совсем как тогда, нежно и настойчиво, – все помню…
«А у меня и сейчас сердце стучит… как в тот первый день», – подумала Надежда, но решила, что эту мысль совсем не обязательно озвучивать…
https://www.litres.ru/natalya-bessonova-31907233/bomzhonok/
https://www.litres.ru/natalya-bessonova-31/i-smeh-i-slezy-i-lubov-ili-detektivnye-priklucheniya/?rb_clickid=110331383-1663434598-714199171&utm_campaign=web%2Fsem%2Fdinamika%2Fkorzini365dnei_sng_korzini_prosmotr&utm_content=110331383&utm_medium=cpc&utm_source=mytarget
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 1