Яростные атаки на исторический центр, занимающий уже менее 1/10 от площади всего города, идут со всех сторон. Исторические здания, причем в любом состоянии, массово сносятся новыми собственниками, на их месте возникают инородные, примитивные постройки. Европейский принцип фасадной застройки полностью перерождается в типично азиатский: вместо красивых фасадов — непрерывные глухие «дувалы» из профлиста и подручных материалов. Процесс абсолютно бесконтролен, никаких ограничений не существует. 

В Уральске многие крупные исторические особняки, имеющие архитектурную ценность, еще с советских времен превращены в коммуналки. Их многочисленные обитатели, доведя свою собственность до состояния трущоб, донимают власти с требованиями снести исторические здания и предоставить им бесплатно новые квартиры. И власти, не без популизма, идут навстречу. При бывшем акиме ЗКО Алтае Кульгинове (с июня 2019 года он аким столицы) была запущена реновация по программе государственно-частного партнерства. Историческую застройку стали сносить чуть ли не кварталами. При этом власти успокаивали особо озабоченных горожан тем, что на месте снесенных якобы ветхих зданий будут выстроены новые современные дома, органично вписывающиеся в облик старого города. Как это происходит в реальности, хорошо видно на примере снесенного в 2018 году памятника истории и архитектуры середины XIX века комплекса усадьбы Рассохиных. 

Проект нового жилого дома ТОО «Газжобалау» в стиле «старого города» на месте снесенного объекта культурного наследия усадьбы Рассохиных:                  

Снос усадьбы Рассохиных стал прецедентом. Собственники коммуналок в исторических зданиях воодушевились и начали забрасывать акиматы требованиями аналогичного решения их жилищных проблем. В мае 2019 года сносы по программе реновации в историческом центре возобновились. Вместо сложных реконструкций, регенераций и ревитализаций, предусмотренных генеральными планами и концепциями развитий, власти реализуют простой принцип: застройка градостроительно ценных территорий примитивными типовками, проекты которых успешно клепают местные проектные конторы.  Снесенные объекты:

Сносимые здания исчезают бесследно, без научных обследований, обмеров и фотофиксаций. Трагический опыт многих соседних исторических российских городов, где подобные эксперименты закончились утратой исторической идентичности, местным властям неизвестен. Реновация в таком виде уничтожит исторический центр, но по-другому в Уральске просто не умеют. Старый город не просто активно разрушают, он деградирует. Это прямое следствие градостроительной политики, десятилетиями нацеленной исключительно на массовую застройку новых пригородных территорий. Исторический центр превращается в окраину. Не столь давно здесь стали появляться лакуны на месте разрушенных зданий и дворов. По-видимому владельцы или не могут их продать, или попросту забросили. Участки без заборов, заросшие бурьяном и заваленные отбросами в окружении жилой застройки смотрятся дико, такого в Уральске никогда не было. Есть и другая тенденция: на месте ранее снесенной исторической застройки, причем на градостроительно ключевых местах, уродливо торчат каркасы заброшенных недостроев. Штрафных санкций за подобные вещи, обычных в мировой практике, в Уральске нет. 

Заброшенные объекты нового строительства в старом городе (ул. Пугачева, в районе набережной Урала). 

Снос особняка Акчуриных до и после:

Типичные примеры новой застройки исторического центра:

Еще с советских времен в Уральске установлены исторические зоны охраны, где новое строительство запрещено. В них попадает ансамбль Большой Михайловской улицы, главной исторической магистрали города. Но по факту зоны не спасают от сносов и самостроя, к тому же здесь есть другая беда. Фасады исторических зданий в виду бесконтрольности эксплуатации непрерывно искажаются. Исчезает оригинальная лепнина, облицовка и металлодекор, окна заменяются на грубый пластик, надстраиваются и пристраиваются различные надстройки и мансарды, причем все это тонет под безобразными вывесками, опутано наружной элетропроводкой. Фасады красятся в какие-то невозможные цвета, игнорирующие сами принципы окраски исторических зданий. Дворовые фасады зданий, напротив, не знали ремонта с дореволюционных времен. 

Дворовые фасады исторических зданий в охранной зоне Большой Михайловской улицы:

Снос здания бывшей воскресной школы Александро-Невского собора в охранной зоне архитектурно-исторического ансамбля Большой Михайловской улицы и застройка многоэтажными учебными корпусами института «Андас» (2017 год).

Неконтролируемый самострой внутриквартальной территории в охранной зоне архитектурно-исторического ансамбля Большой Михайловской улицы: 

Искажение исторического облика зданий в охранной зоне архитектурно-исторического ансамбля Большой Михайловской улицы.

Ключевая проблема, которую не видят или не желают признавать местные власти - неработающие институты. Юридически они существуют с советских времен: есть инспекция по охране памятников, есть охранные зоны, есть отдел по архитектуре и градостроительству, служба главного архитектора, существует какая-то структура, призванная контролировать эстетику городской среды. По факту не работает ничего. К примеру, местные радетели старины сообщили мне, что застройщиком территории бывшего мелькрупкомбината приговорен к сносу уникальный памятник промышленной архитектуры —  комплекс паровой мельницы Овчинниковых 1896 года постройки. Данная проблема была мною озвучена при личной встрече с акимом города и главным архитектором, показаны соответствующие фотографии памятника.  Чиновники ничего не знали о застройке этой территории, не смогли даже сказать, где находится один из крупнейших объектов культурного наследия города, приговоренный к сносу.  Не столь давно, для вновь возникшего филиала музея «Рухани жангыру» был приспособлен бывший особняк войскового архитектора Теца, уникальный памятник редкого в Казахстане мавританского стиля. В результате спешной «реставрации», проведенной лицензированным подрядчиком, особняк был изуродован. Сбита оригинальная лепнина, заложено центральное окно, погублены исторические интерьеры. Интерьеры в исторических зданиях — особая проблема, они не входят в перечень предметов охраны. В сентябре этого года мне довелось принять участие в съемках очередных серий республиканского телепроекта, посвященного уникальным зданиям Казахстана. Побывав в самых известных исторических зданиях города, я ужаснулся, — подлинных интерьеров, сохранявшихся вплоть до недавних времен практически не осталось. Местные «реставраторы» умудрились если не уничтожить, то изуродовать практически все. Старинные каменные лестницы залеплены плиткой, добротная фигурная столярка с бронзовой фурнитурой выкинута на свалку, изразцовые печи демонтированы, дубовые паркеты заменены на линолеум и ламинат, лепнина сбита или зашита гипсокартоном. 

Пример с ремонтом особняка Теца наглядно показал полный коллапс местной системы охраны памятников. Неквалифицированными оказались все: проектировщик, подрядчик, экспертизы, специалисты и чиновники инспекции по охране памятников.  По горькой иронии факт вандализма никем не признан и не осознан, все по-прежнему считают, что проведена качественная реставрация, и здание является примером удачной реализации программы «Рухани жангыру» – «Духовного обновления». В Уральске большое количество исторических зданий, имеющих самую различную степень ценности, включая просто архитектурно-фоновую, не включены в список охраны и обречены на уничтожение. Инспекция этой проблемой не занимается. Да и с взятыми под охрану зданиями не понятно что делать. Реального механизма воздействия на собственников исторических зданий в Казахстане нет. Более того, инспекция подотчетна местным властям, со всеми вытекающими последствиями. В июне 2019 года, ввиду готовящегося сноса исторических объектов бывших хладобоен мною был отправлен запрос на имя министра культуры и спорта Казахстана. Пришедший ответ в общих словах пояснял, что все вопросы, связанные с охраной исторических памятников находятся исключительно в ведении местных акиматов. По сути, это прямая констатация того факта, что реально действующей системы охраны памятников в республике не существует. Подготовленный к сносу памятник промышленной архитектуры — комплекс паровой мельницы Овчинниковых, 1896 г.

Проблема охраны исторического наследия злободневна во многих республиках бывшего СССР. Это комплексная проблема, являющаяся следствием общей деградации образования и правовой культуры, резкого снижения качества градостроительства и архитектуры. Вместе с тем, к примеру, в исторических городах Российской федерации разработаны и действуют правила землепользования и застройки, в которых хоть как-то регулируется этажность, плотность застройки, функция, стилистика, учитываются охранные вопросы. В Казахстане такой практики нет, впрочем и городов с комплексной исторической застройкой помимо Уральска тоже нет. Вместо эффективной и прозрачной регламентации, градорегулирование ведется по устаревшим советским шаблонам. В Уральске, к слову, разработан проект детальной планировки «Исторический центр», но качество этого документа невысокое, обуздать строительную анархию он неспособен. Местные власти, вместо признания факта, что исторический город сегодня находится у роковой черты, предлагают общественности пустые прожекты, например, о превращении главной улицы города в пешеходную зону. Львиная доля средств местного бюджета тратится не на развитие исторического центра, а на экстенсивное освоение новых территорий, строительство помпезных форумов и монументальную пропаганду. Все это говорит лишь об одном: при всех благих намерениях, решать вопросы сохранения и развития исторического центра местные власти попросту не способны. Старый Уральск — это достояние республики. Сохранить его возможно лишь при наличии специальной долгострочной государственной программы, привлечения широкого круга специалистов и инвестиций. В силу казахстанской специфики реально инициировать такую программу могут и обязаны только местные власти, которые до понимания этой простой истины не доросли.  © Интернет-Журнал Vласть.