Причерноморский регион, как и прочие участники международных отношений, ждут новостей по украинскому урегулированию.

По внешним проявлениям можно предположить, что активность в этом кейсе имеет шансы стать не бессодержательной. При этом гадать, что из утекающих планов реально, а что нет, не имеет смысла. России предлагается выбрать между «синицей в руках» и «журавлём в небе». Загвоздка в том, что элементы, необходимые для устойчивого соглашения, несут все варианты.
Всё крутится вокруг территорий - это чувствительный вопрос для Москвы, поскольку он более или менее локализовался в пределах, которые уже находятся под контролем России. Сложность в том, что юридическое признание территорий за Россией не представляется реалистичным, тем не менее, разговор идёт, признание де-факто с отказом от действий по силовому возвращению земель может стать результатом сделки с США. Тем более, в современном мире наивно считать окончательными какие-либо юридические договорённости.
Прелюдией и основной причиной обширного вооружённого конфликта был не территориальный вопрос, а накопившиеся за десятилетия противоречия по части безопасности. «Демилитаризация» – пожалуй, основное из набора требований, предъявленных в начале операции. Включает она вопросы, как нейтрального статуса, так и ограничения военных возможностей Украины.
Ключевой характер данного требования в том, что его удовлетворение создаёт прецедент, отменяющий логику предыдущих 35 лет. Она заключалась в возможности НАТО-сообщества действовать на пространстве Европы/Евразии только по собственному усмотрению, не принимая во внимание возражения несогласных. Отсюда и идея неограниченного ничем, кроме собственного желания, расширения блока с минимальным учётом мнения России, поскольку «это не её дело», Москва не имеет «права вето на решения Альянса». Военная кампания стала способом заявить то самое право вето и демилитаризация стала бы его признанием. Но создания такого прецедента многие не хотят.
По мере смещения акцента на территории, вопрос военной безопасности как будто отошёл на второй план. Возможно, администрации Трампа он кажется не таким принципиальным, потому что она к НАТО относится с известным пренебрежением. Либо считает более реальным заставить Украину отказаться от территорий, чем принудить всю Европу признать за Россией особые права в сфере безопасности.
Как бы то ни было, для Москвы это, действительно, принципиально. И отмахнуться от данного требования даже в случае существенных сдвигов Вашингтона она не сможет. Отсюда и расхождение в динамике. Белый дом хочет всё быстро закрыть гештальт. Кремль считает, что спешка не позволит надёжно договориться. Впрочем, упускать благоприятный момент, когда на том берегу Атлантики политические звёзды сошлись уникальным образом, тоже не хочется.
Как сложится, наблюдаем, а экзальтированным стоит напомнить: одной кампании не всегда хватает, чтобы достичь целей; не бывает бессрочных сделок; Украина – только элемент общего процесса мировых изменений, в которых Россия намеревается играть важную роль.
Кстати, в плоскости реальных новостей отмечается понятная закономерность, в которой есть прагматичный спокойный подход России, ковбойские наскоки и громкие слова Трампа, и фактически панические действия киевского руководства. Как будто все идет свои чередом…