Предыдущая публикация
Глава девятая.
Аргос. [«Загадка Сфинкса. Сказка про древних богов, богинь, царей и богатырей»]
На Олимпе тем временем собрались на совет боги и в огромном поднебесном чертоге ожидали появления своего владыки. Могущественный Зевс наконец вошёл в зал и водрузился на сияющем троне. Он обвёл взглядом богов и лёгким мановением руки призвал всех к тишине. Собрание смолкло.
– Доколе должен я терпеть бесчинства, которые творят на земле люди? – начал Зевс. – И не напрасно ли вам дана мною власть, если вы попустительствуете злодействам и беззакониям! Попусту ты волнуешь море, брат Посейдон. И вы, Аполлон и Артемида, бесполезно расходуете ваши стрелы. И тщетна, великолепная Афина, твоя мудрость. И бессмысленны твои воинственные гнев и ярость, Арес! Об остальных из вас я и вовсе молчу.
Боги, изумлённые и напуганные такими грозными словами своего повелителя, ничего не отвечали, а только во все глаза смотрели на Зевса.
– Решил я самолично покарать самые безбожные из людских городов. Гнев мой не стихнет, пока не насытится моё мщение. Извергну на беззаконников такую ярость, что все содрогнутся, – продолжал Зевс.
– Правильно, владыка! Давно пора! – раздались одобрительные голоса богов.
– Какие же из городов наиболее прогневили тебя, Громовержец? – осторожно спросила Гера.
– Мне бы не хватило дня и ночи, чтобы поведать обо всех преступлениях нечестивых фиванцев! Последняя капля переполнила чашу моего терпения. Кровавый отцеубийца воцарился с согласия народа на троне. Взял в жёны собственную мать. А сыновья его теперь делят царство под ликующие крики толпы! Моему покровительству этому городу пришёл конец! Вы, боги, пекущиеся о Фивах, отойдите ныне в сторону. Это я тебе повелеваю первому, Дионис, – сказал Зевс, заметив, что Дионис хочет возразить. – Блаженный Кадм и подобные ему доблестные и благочестивые духи прежних, не осквернивших себя строителей Фив, обитающие в Элизиуме, да не будут более заступниками своих нечестивых потомков!
– Велика твоя мудрость, Зевс! – воскликнула Гера. – Давно надо было покарать и стереть с лица земли злобные неблагодарные Фивы! Дабы не рождались там боги от преступной любви. Я люблю ныне всем сердцем Диониса, но полюбила бы его ещё сильнее, если бы он вовсе не появлялся на свет!
Зевс велел Гере замолчать и продолжил свою речь:
– Также сокрушу я Микены и Аргос в назидание грядущим поколениям. Сколько можно терпеть мне их бесчинства!
– Уничтожай хоть сто Фив! – закричала возмущённо Гера. – Но оставь мне Аргос! О, какие праздники они устраивают в мою честь! Какие там построены великолепные храмы, посвящённые мне! Или мало тебе твоих величественных храмов в иных городах, что ты из зависти к своей верной супруге грозишь разрушить мой прекрасный Аргос?!
– Я знал, что ты так скажешь, Гера. Так знай же, что аргосцам не миновать расплаты на сей раз! Они заплатят тысячами своих ничтожных жизней за то, что попустительствовали людоедству в Микенах. Уж не в твою ли, Гера, честь там подавали человечину на пирах? – промолвил Зевс.
Гера поперхнулась и не нашлась что ответить.
– Сегодня не прислушаюсь к твоим просьбам и поступлю по-своему! – сказал Зевс и затем продолжил, не обращая более на Геру внимания: – Арес и Афина, повелеваю вам возбудить народы Пелопоннеса на битву с Фивами! Пусть они истребят друг друга. Гермес, направь путь беглого царевича в Аргос. Пускай он будет первым зерном, посеянным в землю войны. Гефест, укрепи руку оружейников, чтобы на погибель недостойным народам вершили они своё мастерство. Аполлон, готовь тысячи своих смертоносных стрел во славу мою! Да падёт гибель на головы нечестивцев!
Зевс поднялся с трона и под восторженные одобрительные крики покинул зал.
Полиник брёл, не разбирая дороги. Ненависть и зависть к более удачливому брату дурманили ему голову. Царевич не очень отдавал себе отчёт в конечной цели своего путешествия и шагал куда глаза глядят. Он через несколько дней миновал Коринф и углубился в земли Пелопоннеса. Глухой ночью он вышел к стенам и сторожевым башням древнего Аргоса.
Аргос заслуживает того, чтобы сказать о нём несколько слов. Это был, пожалуй, самый древний город Эллады. Отсюда происходили многие знаменитые царские династии, правившие в разных краях земли. Согласно легенде, даже египетские цари вели своё происхождение из этих мест. Персей, победитель Медузы Горгоны, был также из Аргоса. Аргос в то время считался главным городом Пелопоннесского полуострова, получившего своё название от имени царя Пелопса, захватившего здесь власть несколько десятилетий назад.
Вместе с Микенами и маленьким поселением Тиринфом эти находившиеся вплотную друг к другу три города образовывали, по сути, единое целое. Именно здесь находился тогда центр и столица царства Пелопса. Пелопс к этому времени уже умер, но его многочисленные потомки поделили между собой города и земли Пелопоннеса.
Надо сказать, что брошенное Зевсом обвинение в людоедстве было небезосновательным. Сыновья Пелопса Атрей и Фиест, дворец которых находился в Микенах, никак не могли договориться о разделе власти и строили козни друг против друга. Вражда их вылилась в то, что однажды Атрей тайно выкрал сыновей Фиеста и убил их. Затем он пригласил брата на пир, якобы ища примирения. На пиру Фиесту в качестве угощения было подано жаркое, приготовленное из его собственных детей.
И люди, и боги пришли в ужас от такого злодейства.
Атрей с Фиестом, по общему решению других пелопонесских царей, были фактически отстранены от власти над полуостровом, и их владения теперь не распространялись за пределы Микенских городских стен. Озверевшие братья были предоставлены самим себе и богам, которые должны были решить их дальнейшую судьбу, а Аргос, в котором тогда правил царь Адраст, стал временной столицей Пелопоннеса.
Было, конечно, довольно странно, что многочисленные потомки Пелопса, которые в ту пору правили в большинстве городов на полуострове, признавали главенство Адраста, который не состоял с ними ни в каком родстве. Вероятное объяснение могло заключаться в том, что пелопоннесские цари натерпелись всяких бед от своего родственника Эврисфея, который правил Аргосом до Адраста. Этот Эврисфей прославился разными злодействами, поэтому, когда, наконец, его убили после затеянной им же самим бессмысленной войны с Афинами, многие на Пелопоннесе вздохнули с облегчением. Адраст, захвативший после этого трон в Аргосе, был, в отличие от Эврисфея, довольно умным и осторожным правителем. И, в общем, всех устраивал.
Вот так в ту пору обстояли дела на Пелопоннесе и в Аргосе.
Именно сюда, к стенам Аргоса, и привела дорога Полиника. Стояла ночь. Погода была ужасная. Хлестал холодный дождь и бушевал ветер. Стража не спешила открывать городские ворота неведомому путнику, и Полиник кое-как примостился под защитой навеса у ворот, спасаясь от непогоды. Не успел он расположиться на единственном сухом и недоступном порывам ветра пятачке перед воротами, как из темноты леса показался ещё один путник. Он был высокого роста и мощного сложения. В качестве шлема на нём была голова дикого вепря с выступающими клыками.
На башне у ворот ярко полыхал большой костёр и освещал вымощенную булыжником площадку около стены. Не добившись, как и Полиник, ответа от стражников, путник огляделся, ища, где бы укрыться от непогоды до утра. Единственная пригодная ниша была уже занята Полиником.
– Проваливай отсюда, бродяга! – крикнул новоприбывший.
Фиванца так долго сжигала ненависть к брату, что нужен был только повод, чтобы выместить злобу хоть на первом встречном. Он, как дикий зверь, вылетел из своего убежища и бросился на обидчика. Полиник был в таком бешенстве, что забыл об оружии и готов был разорвать врага голыми руками.
Его противник издал злобный вопль и устремился на Полиника. Стражники на стене с любопытством взирали на двух обезумевших людей, что катались под дождём по брусчатке на пятачке у городских ворот и страшно молотили друг друга. Противники вопили и рычали, как дикие звери.
Царь Адраст в это время не спал и горестно размышлял о недавнем предсказании оракула о том, что его любимые дочери Аргия и Деипила выйдут замуж за льва и кабана. У него это предсказание просто не укладывалось в голове, хоть он и знал, конечно, что Пифия никогда не ошибается. Адраст услышал крики и шум у городских ворот и отправился посмотреть, что является их причиной.
Городские ворота распахнулись, и оттуда, в сопровождении стражи с зажжёнными факелами в руках, вышел царь. Дерущиеся прекратили схватку и стояли теперь перед Адрастом. Их лица были разбиты в кровь, одежда изорвана в клочья, волосы взъерошены, а глаза дико блуждали. Оба тяжело дышали.
– Из-за чего вы затеяли драку, чужеземцы? По вам видно, что вы знатного происхождения, а не из простонародья. Смирите вашу ярость и будьте гостями в нашем городе.
Полиник и его противник понемногу приходили в себя и успокаивались. Они кое-как поправили одежду, подняли с земли брошенные мечи и щиты и свалившиеся головные уборы. Один водрузил на голову шлем, а второй – голову вепря.
Адраст не верил своим глазам. Перед ним стояли два молодых человека, очевидно, знатного происхождения, и у одного из них над головой возвышалась кабанья морда, а второй держал в руке щит с изображением льва. Смысл пророчества о замужестве дочерей за львом и вепрем стал ясен царю. Он подошёл к изумлённым чужеземцам, взял их за руки и повёл к себе во дворец.
Пока гости смывали с себя грязь и кровь, подали угощения. Адраст усадил молодых людей подле себя и стал расспрашивать их о том, кто они и откуда держат путь. Противника Полиника звали Тидей. Он был сыном Калидонского царя Ойнея. Тидей вынужден был бежать из родного города. Дело было в том, что он убил своего родственника в Калидоне во время ссоры, и по тамошним законам его ожидала смертная казнь. Тидей рассказал свою историю царю, ничего не скрывая.
Настал черёд Полиника рассказывать о себе. Он начал с того, что он из Фив, из царского рода потомков Кадма. И тут Полиник замялся. Что он может рассказать о себе? То, что он изгнанник, отвергнутый собственным братом? Но догадливый Адраст уже и сам сообразил, кто перед ним.
– Не горюй о своей доле, славный Полиник. Да, я понял, кто ты. Дошли и до нас вести о последних событиях в Фивах. Верю, всё уладится в твоей жизни. А сейчас хочу, чтобы вы, как мои гости, помирились друг с другом. То, как вы познакомились, и бой ваш пусть станут залогом крепкой дружбы.
Полиник и Тидей уже и сами были готовы помириться. Они, несмотря на нанесённые друг другу побои, испытывали что-то вроде взаимного уважения и симпатии. Поэтому они были рады принять предложение старого царя. Адраст, со своей стороны, тоже был доволен тем, как после его уговоров и увещеваний недавние драчуны по-дружески пожали друг другу руки.
Адраст велел позвать к нему дочерей. Аргия и Деипила были красавицы и завидные невесты на выданье. У них не было отбоя от женихов из числа знатных пелопоннесцев. А здесь царь взял и сам предложил их в жёны Полинику с Тидеем.
Замужество царских дочерей Аргос праздновал много дней и ночей напролёт. Адраст всё организовал на славу. Про свадьбу его дочерей говорила вся Эллада! Единственным человеком, который был печален, хоть и пытался это скрыть, был Полиник. Его ненависть к брату не проходила, а мысль об утраченном фиванском царстве не давала покоя. Аргия заметила, конечно, беспокойное состояние своего мужа и принялась допытываться у Полиника о причинах его тревоги. Полиник нехотя рассказал ей правду.
– Полиник, не кручинься. Мой отец Адраст уже не молод. Ты станешь царём в Аргосе после его смерти. Это ничуть не хуже, чем быть фиванским царём.
Умом Полиник соглашался, что Аргия права. Но уязвлённое самолюбие не давало ему смириться со своим положением. В Полинике так всё и кипело, стоило ему подумать, что он не кто иной, как жалкий изгнанник, который был вынужден бежать из Фив ночью, как вор. А думал Полиник об этом почти постоянно. Мысли о несправедливости, произошедшей с ним по вине Этеокла, причиняли Полинику почти физические страдания. Желание расквитаться с братом, чтобы самому завладеть фиванским троном, не отпускало его ни на мгновение. Аргия сочувствовала мужу и разделяла с ним эти его заботы. Да, по правде сказать, она и сама была бы не прочь стать фиванской царицей.
– Аргия, я хоть и не царь пока, но у меня есть для тебя подарок, поистине достойный царицы, – сказал однажды Полиник, тронутый заботливостью жены. – Я принёс с собой из Фив сундучок с древними драгоценностями фиванских царей. Хочу преподнести тебе в дар ожерелье. Красивее его я в жизни не видел.
С этими словами Полиник извлёк ожерелье с золотыми драконами, усыпанное драгоценными камнями, и надел его своей жене на шею. Аргия пришла в восторг от такого подарка. Она хоть и была царская дочь, но такого изумительного украшения ей не приходилось прежде видеть. Внимательный читатель уже, конечно, догадался, что это было то самое зловещее ожерелье Гармонии, приносившее несчастья своему владельцу.
– Пусть это дивное ожерелье станет залогом нашего счастья, – промолвила Аргия и нежно обняла мужа.
Аргии на самом деле очень хотелось, чтобы её муж был счастлив, и она принялась настойчиво уговаривать отца, чтобы тот помог Полинику вернуть трон в Фивах.
Адраст тоже замечал печаль зятя и догадывался о её причинах. Но идти войной на Фивы ему не хотелось. Однако, он был согласен с тем, что эту проблему придётся однажды решать. Так они много месяцев судили и рядили вместе с Полиником, Тидеем и придворными. Наконец Адраст предложил попытаться напомнить Этеоклу о договорённости править поочерёдно и попробовать убедить его добровольно отдать трон Полинику. Тем более что назначенный срок в один год уже истёк некоторое время назад.
На переговоры с Этеоклом решено было отправить Тидея.
[Продолжение следует]
12+
– Доколе должен я терпеть бесчинства, которые творят на земле люди? – начал Зевс. – И не напрасно ли вам дана мною власть, если вы попустительствуете злодействам и беззакониям! Попусту ты волнуешь море, брат Посейдон. И вы, Аполлон и Артемида, бесполезно расходуете ваши стрелы. И тщетна, великолепная Афина, твоя мудрость. И бессмысленны твои воинственные гнев и ярость, Арес! Об остальных из вас я и вовсе молчу.
Боги, изумлённые и напуганные такими грозными словами своего повелителя, ничего не отвечали, а только во все глаза смотрели на Зевса.
– Решил я самолично покарать самые безбожные из людских городов. Гнев мой не стихнет, пока не насытится моё мщение. Извергну на беззаконников такую ярость, что все содрогнутся, – продолжал Зевс.
– Правильно, владыка! Давно пора! – раздались одобрительные голоса богов.
– Какие же из городов наиболее прогневили тебя, Громовержец? – осторожно спросила Гера.
– Мне бы не хватило дня и ночи, чтобы поведать обо всех преступлениях нечестивых фиванцев! Последняя капля переполнила чашу моего терпения. Кровавый отцеубийца воцарился с согласия народа на троне. Взял в жёны собственную мать. А сыновья его теперь делят царство под ликующие крики толпы! Моему покровительству этому городу пришёл конец! Вы, боги, пекущиеся о Фивах, отойдите ныне в сторону. Это я тебе повелеваю первому, Дионис, – сказал Зевс, заметив, что Дионис хочет возразить. – Блаженный Кадм и подобные ему доблестные и благочестивые духи прежних, не осквернивших себя строителей Фив, обитающие в Элизиуме, да не будут более заступниками своих нечестивых потомков!
– Велика твоя мудрость, Зевс! – воскликнула Гера. – Давно надо было покарать и стереть с лица земли злобные неблагодарные Фивы! Дабы не рождались там боги от преступной любви. Я люблю ныне всем сердцем Диониса, но полюбила бы его ещё сильнее, если бы он вовсе не появлялся на свет!
Зевс велел Гере замолчать и продолжил свою речь:
– Также сокрушу я Микены и Аргос в назидание грядущим поколениям. Сколько можно терпеть мне их бесчинства!
– Уничтожай хоть сто Фив! – закричала возмущённо Гера. – Но оставь мне Аргос! О, какие праздники они устраивают в мою честь! Какие там построены великолепные храмы, посвящённые мне! Или мало тебе твоих величественных храмов в иных городах, что ты из зависти к своей верной супруге грозишь разрушить мой прекрасный Аргос?!
– Я знал, что ты так скажешь, Гера. Так знай же, что аргосцам не миновать расплаты на сей раз! Они заплатят тысячами своих ничтожных жизней за то, что попустительствовали людоедству в Микенах. Уж не в твою ли, Гера, честь там подавали человечину на пирах? – промолвил Зевс.
Гера поперхнулась и не нашлась что ответить.
– Сегодня не прислушаюсь к твоим просьбам и поступлю по-своему! – сказал Зевс и затем продолжил, не обращая более на Геру внимания: – Арес и Афина, повелеваю вам возбудить народы Пелопоннеса на битву с Фивами! Пусть они истребят друг друга. Гермес, направь путь беглого царевича в Аргос. Пускай он будет первым зерном, посеянным в землю войны. Гефест, укрепи руку оружейников, чтобы на погибель недостойным народам вершили они своё мастерство. Аполлон, готовь тысячи своих смертоносных стрел во славу мою! Да падёт гибель на головы нечестивцев!
Зевс поднялся с трона и под восторженные одобрительные крики покинул зал.
Полиник брёл, не разбирая дороги. Ненависть и зависть к более удачливому брату дурманили ему голову. Царевич не очень отдавал себе отчёт в конечной цели своего путешествия и шагал куда глаза глядят. Он через несколько дней миновал Коринф и углубился в земли Пелопоннеса. Глухой ночью он вышел к стенам и сторожевым башням древнего Аргоса.
Аргос заслуживает того, чтобы сказать о нём несколько слов. Это был, пожалуй, самый древний город Эллады. Отсюда происходили многие знаменитые царские династии, правившие в разных краях земли. Согласно легенде, даже египетские цари вели своё происхождение из этих мест. Персей, победитель Медузы Горгоны, был также из Аргоса. Аргос в то время считался главным городом Пелопоннесского полуострова, получившего своё название от имени царя Пелопса, захватившего здесь власть несколько десятилетий назад.
Вместе с Микенами и маленьким поселением Тиринфом эти находившиеся вплотную друг к другу три города образовывали, по сути, единое целое. Именно здесь находился тогда центр и столица царства Пелопса. Пелопс к этому времени уже умер, но его многочисленные потомки поделили между собой города и земли Пелопоннеса.
Надо сказать, что брошенное Зевсом обвинение в людоедстве было небезосновательным. Сыновья Пелопса Атрей и Фиест, дворец которых находился в Микенах, никак не могли договориться о разделе власти и строили козни друг против друга. Вражда их вылилась в то, что однажды Атрей тайно выкрал сыновей Фиеста и убил их. Затем он пригласил брата на пир, якобы ища примирения. На пиру Фиесту в качестве угощения было подано жаркое, приготовленное из его собственных детей.
И люди, и боги пришли в ужас от такого злодейства.
Атрей с Фиестом, по общему решению других пелопонесских царей, были фактически отстранены от власти над полуостровом, и их владения теперь не распространялись за пределы Микенских городских стен. Озверевшие братья были предоставлены самим себе и богам, которые должны были решить их дальнейшую судьбу, а Аргос, в котором тогда правил царь Адраст, стал временной столицей Пелопоннеса.
Было, конечно, довольно странно, что многочисленные потомки Пелопса, которые в ту пору правили в большинстве городов на полуострове, признавали главенство Адраста, который не состоял с ними ни в каком родстве. Вероятное объяснение могло заключаться в том, что пелопоннесские цари натерпелись всяких бед от своего родственника Эврисфея, который правил Аргосом до Адраста. Этот Эврисфей прославился разными злодействами, поэтому, когда, наконец, его убили после затеянной им же самим бессмысленной войны с Афинами, многие на Пелопоннесе вздохнули с облегчением. Адраст, захвативший после этого трон в Аргосе, был, в отличие от Эврисфея, довольно умным и осторожным правителем. И, в общем, всех устраивал.
Вот так в ту пору обстояли дела на Пелопоннесе и в Аргосе.
Именно сюда, к стенам Аргоса, и привела дорога Полиника. Стояла ночь. Погода была ужасная. Хлестал холодный дождь и бушевал ветер. Стража не спешила открывать городские ворота неведомому путнику, и Полиник кое-как примостился под защитой навеса у ворот, спасаясь от непогоды. Не успел он расположиться на единственном сухом и недоступном порывам ветра пятачке перед воротами, как из темноты леса показался ещё один путник. Он был высокого роста и мощного сложения. В качестве шлема на нём была голова дикого вепря с выступающими клыками.
На башне у ворот ярко полыхал большой костёр и освещал вымощенную булыжником площадку около стены. Не добившись, как и Полиник, ответа от стражников, путник огляделся, ища, где бы укрыться от непогоды до утра. Единственная пригодная ниша была уже занята Полиником.
– Проваливай отсюда, бродяга! – крикнул новоприбывший.
Фиванца так долго сжигала ненависть к брату, что нужен был только повод, чтобы выместить злобу хоть на первом встречном. Он, как дикий зверь, вылетел из своего убежища и бросился на обидчика. Полиник был в таком бешенстве, что забыл об оружии и готов был разорвать врага голыми руками.
Его противник издал злобный вопль и устремился на Полиника. Стражники на стене с любопытством взирали на двух обезумевших людей, что катались под дождём по брусчатке на пятачке у городских ворот и страшно молотили друг друга. Противники вопили и рычали, как дикие звери.
Царь Адраст в это время не спал и горестно размышлял о недавнем предсказании оракула о том, что его любимые дочери Аргия и Деипила выйдут замуж за льва и кабана. У него это предсказание просто не укладывалось в голове, хоть он и знал, конечно, что Пифия никогда не ошибается. Адраст услышал крики и шум у городских ворот и отправился посмотреть, что является их причиной.
Городские ворота распахнулись, и оттуда, в сопровождении стражи с зажжёнными факелами в руках, вышел царь. Дерущиеся прекратили схватку и стояли теперь перед Адрастом. Их лица были разбиты в кровь, одежда изорвана в клочья, волосы взъерошены, а глаза дико блуждали. Оба тяжело дышали.
– Из-за чего вы затеяли драку, чужеземцы? По вам видно, что вы знатного происхождения, а не из простонародья. Смирите вашу ярость и будьте гостями в нашем городе.
Полиник и его противник понемногу приходили в себя и успокаивались. Они кое-как поправили одежду, подняли с земли брошенные мечи и щиты и свалившиеся головные уборы. Один водрузил на голову шлем, а второй – голову вепря.
Адраст не верил своим глазам. Перед ним стояли два молодых человека, очевидно, знатного происхождения, и у одного из них над головой возвышалась кабанья морда, а второй держал в руке щит с изображением льва. Смысл пророчества о замужестве дочерей за львом и вепрем стал ясен царю. Он подошёл к изумлённым чужеземцам, взял их за руки и повёл к себе во дворец.
Пока гости смывали с себя грязь и кровь, подали угощения. Адраст усадил молодых людей подле себя и стал расспрашивать их о том, кто они и откуда держат путь. Противника Полиника звали Тидей. Он был сыном Калидонского царя Ойнея. Тидей вынужден был бежать из родного города. Дело было в том, что он убил своего родственника в Калидоне во время ссоры, и по тамошним законам его ожидала смертная казнь. Тидей рассказал свою историю царю, ничего не скрывая.
Настал черёд Полиника рассказывать о себе. Он начал с того, что он из Фив, из царского рода потомков Кадма. И тут Полиник замялся. Что он может рассказать о себе? То, что он изгнанник, отвергнутый собственным братом? Но догадливый Адраст уже и сам сообразил, кто перед ним.
– Не горюй о своей доле, славный Полиник. Да, я понял, кто ты. Дошли и до нас вести о последних событиях в Фивах. Верю, всё уладится в твоей жизни. А сейчас хочу, чтобы вы, как мои гости, помирились друг с другом. То, как вы познакомились, и бой ваш пусть станут залогом крепкой дружбы.
Полиник и Тидей уже и сами были готовы помириться. Они, несмотря на нанесённые друг другу побои, испытывали что-то вроде взаимного уважения и симпатии. Поэтому они были рады принять предложение старого царя. Адраст, со своей стороны, тоже был доволен тем, как после его уговоров и увещеваний недавние драчуны по-дружески пожали друг другу руки.
Адраст велел позвать к нему дочерей. Аргия и Деипила были красавицы и завидные невесты на выданье. У них не было отбоя от женихов из числа знатных пелопоннесцев. А здесь царь взял и сам предложил их в жёны Полинику с Тидеем.
Замужество царских дочерей Аргос праздновал много дней и ночей напролёт. Адраст всё организовал на славу. Про свадьбу его дочерей говорила вся Эллада! Единственным человеком, который был печален, хоть и пытался это скрыть, был Полиник. Его ненависть к брату не проходила, а мысль об утраченном фиванском царстве не давала покоя. Аргия заметила, конечно, беспокойное состояние своего мужа и принялась допытываться у Полиника о причинах его тревоги. Полиник нехотя рассказал ей правду.
– Полиник, не кручинься. Мой отец Адраст уже не молод. Ты станешь царём в Аргосе после его смерти. Это ничуть не хуже, чем быть фиванским царём.
Умом Полиник соглашался, что Аргия права. Но уязвлённое самолюбие не давало ему смириться со своим положением. В Полинике так всё и кипело, стоило ему подумать, что он не кто иной, как жалкий изгнанник, который был вынужден бежать из Фив ночью, как вор. А думал Полиник об этом почти постоянно. Мысли о несправедливости, произошедшей с ним по вине Этеокла, причиняли Полинику почти физические страдания. Желание расквитаться с братом, чтобы самому завладеть фиванским троном, не отпускало его ни на мгновение. Аргия сочувствовала мужу и разделяла с ним эти его заботы. Да, по правде сказать, она и сама была бы не прочь стать фиванской царицей.
– Аргия, я хоть и не царь пока, но у меня есть для тебя подарок, поистине достойный царицы, – сказал однажды Полиник, тронутый заботливостью жены. – Я принёс с собой из Фив сундучок с древними драгоценностями фиванских царей. Хочу преподнести тебе в дар ожерелье. Красивее его я в жизни не видел.
С этими словами Полиник извлёк ожерелье с золотыми драконами, усыпанное драгоценными камнями, и надел его своей жене на шею. Аргия пришла в восторг от такого подарка. Она хоть и была царская дочь, но такого изумительного украшения ей не приходилось прежде видеть. Внимательный читатель уже, конечно, догадался, что это было то самое зловещее ожерелье Гармонии, приносившее несчастья своему владельцу.
– Пусть это дивное ожерелье станет залогом нашего счастья, – промолвила Аргия и нежно обняла мужа.
Аргии на самом деле очень хотелось, чтобы её муж был счастлив, и она принялась настойчиво уговаривать отца, чтобы тот помог Полинику вернуть трон в Фивах.
Адраст тоже замечал печаль зятя и догадывался о её причинах. Но идти войной на Фивы ему не хотелось. Однако, он был согласен с тем, что эту проблему придётся однажды решать. Так они много месяцев судили и рядили вместе с Полиником, Тидеем и придворными. Наконец Адраст предложил попытаться напомнить Этеоклу о договорённости править поочерёдно и попробовать убедить его добровольно отдать трон Полинику. Тем более что назначенный срок в один год уже истёк некоторое время назад.
На переговоры с Этеоклом решено было отправить Тидея.
[Продолжение следует]
12+
©2023
"Загадка Сфинкса. Сказка про древних богов, богинь, царей и богатырей" в магазине Wildberries:
https://www.wildberries.ru/catalog/10278649/detail.aspx?targetUrl=WR
#книги #мифология #мифы #сказки #загадка_сфинкса #литература #детскиекниги #приключения #чтение #история #культура #античность #books #myths #mythology
12+
https://www.wildberries.ru/catalog/10278649/detail.aspx?targetUrl=WR
#книги #мифология #мифы #сказки #загадка_сфинкса #литература #детскиекниги #приключения #чтение #история #культура #античность #books #myths #mythology
12+
Следующая публикация
Нет комментариев