Он засунул круглую голову в класс: - Пошли! Я удивился, пожал плечами. - Пошли-пошли! И потащил на второй этаж республиканского лицея-интерната. Мы долго открывали замерзшую дверь на балкон. А когда она распахнулась, я увидел свой портрет на школьном дворе. - Я же говорил! – сказал Семен гордо.

Семен Бухарин, Александр Милкус и портрет во дворе. Я развернул знаменитость спиной к произведению, чтобы сделать селфи на фоне нового шедевра. Пока его не затоптали. Конечно, Семена я спровоцировал. Очень хотелось получить портрет (кисти? или правильнее метлы? знаменитого на всю страну художника). Когда директор школы, представляя учителей, познакомила и с главной достопримечательностью: « - А вот это тот самый дворник, который рисует на снегу», я буркнул: «А меня изобразить сможете?» Семен хмыкнул:

- Подожди минут пятнадцать! Надышавшись морозным воздухом, мы Семеном Бухариным идем по его владениям. И я вижу лицей совсем другими глазами. Одно дело, когда мы шли по тем же коридорам с директором. Мне показывали аккуратные классы с «неправильно», по сингапурской методике расставленными партами. Рассказывали, как организована здесь жизнь учеников, приехавших из дальних районов Удмуртии. Иное дело, когда свои владения показывает Семен: - Вот эту стену я расписал. А здесь мы с ребятами рабочий уголок организовали. Бухарин – не просто супер-дворник с метлой вместо кисти. По-моему, он что-то вроде здешнего домового. Человек, который создает настроение в школе.

В юности Семен учился на художника-декоратора. Но семья была большая, нужно было деньги зарабатывать. Завербовался в Воркуту. Десять лет работал шахтером. Вернулся в Ижевск, стал пожарным. Когда вышел на пенсию, попытался собственным нехитрым бизнесом заняться. Ремонтировал квартиры, брался за любую работу. А потом стал школьным завхозом и дворником. Мы как-то быстро переходим с ним на ты. - А как вообще получилось, что ты стал картины на снегу рисовать? По-моему, первой стала знаменита картина на школьном стадионе. Видел ее в интернете… - Не-е-е. На площадке перед 25-м лицеем. Я раньше там работал. Снег выпал. Даже не снег – вот такой пушок падал. Я попробовал. Это потом оказалось, что никто зимой на асфальте не рисовал. На снегу – да, вытаптывали картины. А вот так… У меня, оказывается, масштабнее получается… Из других, зарубежных стран приезжали. Я вообще обалдел. - И чего приезжали? - Журналисты. Из Франции. - Из Франции – к дворнику в Удмуртию?!

Выль Арен! Или С Новым годом по-удмуртски! 3-ого января я изобразил Эйфелеву башню и поздравление для всех жителей Удмуртии на родном языке. Семен пожал плечами. - Позитив. Такие картины и детям, и взрослым позитив дают. Все время в новостях стрельба, война, трагедии, блин… - Семен поежился. - А тут рисунки дворник делает. Получается черно-белое, как в тетради карандашом… Но на асфальте. - Подожди, Семен. Меня первая картина твоя интересует… - Да не знаю я! Вот настроение было. Метелку под лестницей подлиньше возьмешь… Чего попало вытворял. Даже Пушкина. Портрет. - О, это я помню – кто-то тоже в интернете выкладывал. - А я еще «Незнакомку» Крамского рисовал. «Подсолнухи» всякие под Ван Гога… - Слушай, одно дело небольшую картину вытоптать в снегу. Я же видел у тебя работы размером со школьный стадион. Когда такие масштабы нужно сначала эскиз набросать, точки поставить, просчитать перспективу… - Да какое просчитать? Времени у меня нет на это. Тут же работать надо. То в столовой что-то поломалось, чинишь, то надо что-то в школу перетащить. То учительница: «Семен, срочно! Мел кончился…» У меня все рождается буквально за 15-20 минут. - Да ладно! А как рисунок в голову приходит? Нарисую-ка я сегодня Пушкина… Чего вдруг? - Не знаю… Само по себе. Сидишь вот так. Детишки во дворе играют. Бух в голове стихотворение: «… И я хлоп – качусь кубарем в сугроб». Тут же вспоминаешь кто это написал. Пушкин? Или Гоголь вспоминается. Страшилку какую-то нарисуешь. Или прохожий гаркнул. Или ученики идут: «Ой, блин, у нас сегодня диктант на такую-то тему». И в голове – дай-ка я быстро что-то сварганю, чтобы ребят поддержать. Рисую я как-то. И чувствую – сзади у меня что-то неладное. А у нас в 25-м лицее здание четырехэтажное. Поворачиваюсь – а вся школа у окон с телефонами: «Ё-мое!» Я давай быстрее оттуда. - Жалко, когда картину затирают? - Я сам затирал. Или машины проезжают прямо по рисунку. Буквально час у меня картина живет. Час - два. - А сколько всего уже? Штук сто есть? - Не знаю. Надо в Инстаграм посмотреть. Кто-то его ведет. - И не известно кто? - Не знаю я! В 25-м лицее я у старшеклассниц спрашивал: «Девчонки, признавайтесь, кто Инстаграм ведет мой?» А эти салаги – не, не, это не мы, Семен Викторович. А потом мне говорят: а вы видели свои рисунки? Сначала в компьютере появились. Потом в журналах и газетах. А потом 1 апреля с Москвы звонок: «Мы вас в Москву приглашаем!» Я такой – «Это шутка»? «Нет-нет, говорят, все серьезно». Французы пригласили в свое посольство. Наградили премией «Сирано». Потом от них еще приезжали сюда, документальный фильм снимали. - А в Москве и проживание, и проезд оплатили? - Да, туда-сюда. Гостиница крутая «Борис Годунов». Нас было несколько человек, который позитив несут. Писательница с Казани, корреспондент с Луганска, французский репортер. Была одна дама из Дагестана – она там отговаривала молодежь идти в ваххабиты. Ей даже в комнату гранату бросали. В Москве меня не было 22 года. Съездил – такая красота! Небо и земля. - Так сколько ты картины рисуешь на снегу? - Я не только на снегу. Могу и тут на стене метелкой нарисовать. Чем под руку попадется – тем и могу рисовать. Если меня в школу пригласили в 11-ом году, получается с тех пор я чего-нибудь да и рисую. В новом районе когда работал – газонокосилкой по траве рисовал. Орнаменты. А потом меня уже сюда директор позвала. С хорошим директором, с хорошим коллективом почему не работать? Тем более ребята тут классные. Они у меня на кружок ходят. Двадцать пять человек. - Кружок рисования? - Да. Даже думал, что у меня сил на всех не хватит. Это раньше можно было, когда студентом был. К каждому же нужен особый подход, с каждым поговорить… - Получается? - Еще как. Ребята молодцы. Мальчишек попросишь что-нибудь помочь - всегда помогут. Они со всех районов удмуртской республики. В городских условиях растут не такие душевные. Некоторые нытики есть – вот не буду… А эти – «Семен Викторович, что надо помочь?» А я их чаем сразу напою после работы. Любая работа должна быть оплачена. Пускай хоть как. Труды детские. Пирожки. Иногда в столовой говорят: «У меня нет столько пирожков». Я: «Любовь Ивановна, давай пусть будут, я оплачиваю». - Денег-то хватает? - Ну когда зарплаты хватало? Для детей найдем!. Фонд Потанина меня приглашал летом. Блин. Если бы знал – не поехал бы на конференцию. Со всей страны собирали студентов. Надо было выступать. Тема «Один в поле воин». Там девчонка из Омска. Сама асфальтировала ямки на дороге. Она рассказывала, если бы с ней не было подружки - она фотографировала та ямки бетонировала, ее могли бы посадить. Из-за того, что разворотила местную верхушку. И теперь местный бюджет придется потратить. Полиция подходит и хотели закрыть. Подружка успела сфотографировать и их. Они и отстали. А продолжать уже не разрешили. Но тут прозвенел школьный звонок. Семен сразу куда-то исчез, пожав руку. Я выглянул в окно. Портрет еще красовался на снегу. Мимо бежали ребятишки по каким-то своим очень важным и спешным делам. У портрета они не задерживались - привыкли уже к творчеству дворника.