ХОРОШАЯ МАТЬ ПО ВЕРСИИ ПСИХОАНАЛИТИКОВ

Раньше только подруги заводили со мной разговоры о том, что такое хорошая мать. Теперь заводят и мужчины. Хотела сказать «и я делаю выводы», но я не делаю выводов. Просто офигеваю. Потому что беседы обычно протекают в духе «всем известно, что по-настоящему хорошая мать должна иметь рога и синий хвост, только так и никак иначе».
Так вот.
Давайте я расскажу, кто такая «достаточно хорошая мать» по версии психоаналитиков. Того самого пресловутого Винникотта, на которого все и всегда ссылаются, и следующих за ним. Буквально телеграфной строкой.
Первое. Она, эта мать, должна физически быть.
Только не смейтесь, это не такой уж очевидный пункт. То есть она не должна пропадать дольше, чем на несколько дней, уезжать в научно-исследовательскую экспедицию в республику Конго на полгода, работать до 11 вечера, ложиться в больницу на месяц или вообще умирать.
С ней все это может случаться. Чего только в жизни не бывает. Но тогда фигурой, заменяющей мать, становится папа, бабушка, няня, и все наши следующие пункты уже будут относиться к ней.
Второе. Она умеет справляться со своей тревогой и успокаивать ребенка. Это очень сложный пункт, о нем написаны десятки книг и статей, но, в двух словах: если у вас дома бардак, если вы можете выйти из дома без того, чтобы проверить семь раз, выключен ли утюг и газ, если вы не впадаете в панику, глядя, как ребенок карабкается по грязной лесенке, значит, с тревогой вы как-то справляетесь. Если вы можете так обнять ребенка, чтобы он успокоился (не придушить, а обнять), если вам хотя бы иногда удается заменить «Не ори, хватит меня позорить!» на «Все хорошо, все хорошо, мой маленький, давай успокаиваться», хотя бы в одном случае из ста, то вы справляетесь.
И даже если не удается, этому можно научиться. Постепенно.
Третье. Достаточно хорошая мать ошибается. Она должна ошибаться. Обязана. Иногда не угадывать, чего там пищит ребенок, то ли замерз, то ли есть опять захотел. Тем более – не предугадывать его желаний. Иногда слишком тепло – или слишком легко – его одевать. Не выполнять всех его требований и не покупать всего, чего он просит. И так далее. По Винникотту, хорошая мать ошибается примерно в 30% случаев, и ее ошибки абсолютно необходимы ребенку – иначе, будь она идеальной, он бы не научился справляться с обидой, печалью, гневом и яростью.
Если верить другим исследователям, чем идеальнее мать, тем хуже для психики ребенка. Тем более, что за "идеальность" часто выдают ту самую повышенную тревожность, которая у нас идет предыдущим пунктом.
Четвертое. Достаточно хорошая мать имеет свою собственную жизнь. Она не погружена целиком в ребенка, есть и другие люди, с которыми она отдыхает душой от младенческих забав, всех этих «ку-ку» и «мы покакали». Винникотт полагал, что у нее должен быть еще и хороший секс с отцом ребенка, но тут Винникотт не авторитет, потому что сам он никого не рожал. И до секса ли там, в первый год младенческой жизни, прости господи. И почему именно с отцом ребенка? Но суть именно в том, что у матери есть взрослые – неважно, сексуальные ли – отношения с кем-то еще.
Пятое. Достаточно хорошая мать понимает свои чувства. Ну как-то, хоть немного. Она узнает в себе зависть и обиду, стыд и печаль, радость и облегчение, воодушевление и усталость, и так далее. Может перепутать, например, зависть и обиду, а кто из нас не путает время от времени? Но у нее не возникает грубой путаницы, она не называет, например, свое раздражение любовью, усталость – ненавистью, злость радостью, не отворачивается в ужасе от любого чувства со знаком минус. Не говорит с ребенком вымученно о его чувствах «по Гиппенрейтер». Просто понимает свои чувства, и все. Никаких дополнительных усилий не нужно. Ребенок обучается этому бессознательно, когда проводит время с ней рядом.
Еще достаточно хорошая мать умеет мечтать.
Все.
Остальное, с точки зрения психоаналитика, имеет значение гораздо меньшее. Неважно, во сколько лет ребенок приучился ходить на горшок, и знает ли он в 3 года алфавит. Неважно, на какие кружки он ходит, умеет ли он «вести себя в обществе» и рассказывать стихи с табуретки. Неважно, питается ли он по режиму, играет ли в планшетник, и гуляют ли с ним дважды в день, или всего раз в день, или, о ужас, ни разу.
И развивают ли его по Монтессори, и ставят ли прививки. И ставят ли в угол. И так далее.
Анастасия Рубцова