Папа умирает в СИЗО.
В прошлую пятницу в Ижевске дочери Александра Соловьева дали первое большое интервью после ареста отца. Они согласились ответить на вопросы журналиста Григория Тельнова и автора газеты Виктора Колупаева.
Предприниматель Евгения Сирик и временно безработная, еще пару дней назад замминистра транспорта и дорожного хозяйства Удмуртии Юлия Башкова сейчас находятся в подавленном состоянии. Их можно понять. Разговор об их отце, еще недавно главном человеке в Удмуртии, часто сопровождался слезами.
Тельнов: Юлия, Евгения, спасибо, что согласились ответить на наши вопросы. Когда, при каких обстоятельствах вы узнали, что отца задержали и этапируют в Москву?
Башкова: Я узнала, когда у меня закончились обыски. Узнала из новостей по радио.
Тельнов: У вас было ожидание чего-то подобного, было предположение, что что-то готовится? Может быть, вы обсуждали сложившуюся ситуацию в семье?
Сирик: Накануне ареста – нет. Незадолго до ареста отец в Москве написал заявление об отставке с открытой датой и был очень доволен, что наконец-то это сделал. Они с мамой сидели и обсуждали, куда они поедут. Решили поехать на море в Геленджик. Прикидывали, сколько будет нужно денег на поездку, чтобы жить в отдельном домике. Они собирались продать свой дом в Каменном (элитный поселок недалеко от Ижевска - прим. ред.) и переехать жить в Геленджик.
Колупаев: А его заявление уже было удовлетворено?
Сирик: Нет, заявление еще не было удовлетворено.
Тельнов: Но это могло случиться в любой день?
Сирик: Да.
Башкова: Отец написал заявление, потому что больше не мог работать по состоянию здоровья.
Сирик: После операции в Германии он несколько раз обещал нам, что напишет заявление. Он написал бы его ещё раньше, если бы в ноябре 2016 года не пришли в мою квартиру с обыском с тем, чтобы найти документы, которые якобы свидетельствуют о совершении Соловьевым А.М. (тёзка Главы Удмуртии, бывший зам. министра транспорта республики - прим. ред.) должностного преступления.
Тельнов: Почему к вам пришли оперативники? Соловьев оступился, где-то что-то не то сделал?
Сирик: Я очень сомневаюсь, что он оступился. Я просто думаю, что уже в ноябре 2016 года нужно было найти любой способ, чтобы снять его с должности. Сценарий, видимо, был таким: самые близкие ему люди должны были испачкаться, и он уходит.
Тельнов: Давайте вернёмся в 2014 год. Его назначают врио Главы Удмуртии вместо Волкова. Соловьёв никогда не скрывал, что он не хотел занимать эту должность. Он с вами тогда советовался, вы обсуждали этот вопрос?
Сирик: Это было неожиданно, он это скрывал. Он приехал из Москвы и сказал, что ему вновь предложили должность и.о. Главы республики и что в таких случаях отказываться не принято. Отказ в таких случаях – это конец карьеры. Он сказал, что, может быть, он сможет сделать для республики что-то полезное.
Тельнов: Он не хотел сменить Волкова?
Сирик: По большому счету, не хотел.
Тельнов: Вы его отговаривали? В элитных кругах постоянно обсуждалось, что Соловьёв не хотел занимать должность, Соловьёв хотел уйти, но его удерживали дочери.
Сирик: Нет, он никогда не советовался с нами, он всегда делал так, как считал нужным. Последние полтора года я его умоляла написать заявление, я несколько раз просила: «Папа, пожалуйста, напиши заявление». Моя сестра тоже настаивала на его уходе. Он готов был уйти, но всё время говорил, что он обещал Путину поработать на благо республики и не может подвести этого человека. Он очень его уважал. Он говорил: «Когда мне Владимир Владимирович скажет, тогда я уйду».
Тельнов: Ну почему тогда Соловьев сказал журналистам, что не писал заявление об отставке?
Сирик: Эти его слова для меня были неожиданной новостью. В отпуске я узнала, что отец написал заявление. Позвонила маме, она мне это подтвердила. Почему он не признался, что написал заявление, я не знаю.
Тельнов: А мешок на голове при этапировании в Москву – это правда?
Сирик: Мы ничего об этом не знаем, мама тоже ничего не знает. Она не видела протокол задержания. Мама была уверена, что он находится в Ижевске, пока не увидела всё по телевизору. Во время обыска у неё отобрали телефон, не давали говорить, не давали звонить. Поэтому до самого вечера она не владела ситуацией.
Колупаев: То есть они попрощались дома, и она осталась одна?
Сирик: Да. За ним пришли в 4 часа утра, хотя, насколько я помню, до 6 часов утра они не имеют права производить обыски. У меня в то утро тоже был обыск, ко мне пришли в половине пятого утра.
Башкова: У меня был обыск в то же утро, пришли в 4:30.
Тельнов: Обыски проводили местные оперативники?
Сирик: У нас да. К нам оперативники приходили второй раз. Что они хотели найти, я не знаю. Первый раз в ноябре они изъяли у меня все оригиналы свидетельств о собственности и 15 тысяч долларов. Мой муж является спецсубъектом (депутат городской Думы Ижевска Захар Милостивенко - прим.ред.), поэтому для проведения обыска должно быть решение суда, так как с обыском они приходили к нему. Я судилась с ФСБ. Первый суд признал обыск незаконным, но мне ничего не вернули. Я подала жалобу на незаконность действий, но мне во всех судах отказывают и ничего не возвращают.
Тельнов: Обыски в ноябре – это было предупреждение?
Сирик: Тогда было много обысков. У них на листе была разнарядка, они искали договоры займов Александра Васильевича и Нины Семёновны (жены Соловьева - прим. ред.) с таким-то кругом лиц, мои расписки с людьми из списка в их бумагах. Некоторых я вообще не знаю, кого-то из списка я знаю, мы с ними общаемся, дружим. Я тогда сильно болела, и деньги у меня были оставлены для поездки на лечение в Германию. Сейчас они опять изъяли 5 тысяч долларов, которые у меня остались от недавней продажи помещения.
Тельнов: Они пришли с постановлением на обыск в квартиру, в которой жил Соловьёв?
Башкова: Родители жили в этой квартире, когда 30 лет назад приехали в Ижевск.
Сирик: С 1996 года они в ней не жили, а мне они подарили эту квартиру в 2012 году.
Тельнов: А где его задержали?
Сирик: В Каменном, в своём доме, где отец с мамой живут последние годы. В постановлении на обыск моей машины было написано: «В связи с тем, что есть основание предполагать, что автомобиль номинально записан на Евгению Александровну, а пользуется машиной Александр Васильевич Соловьев, машину обыскать». То же самое было написано в постановлении на обыск машины моего мужа и на обыск нашей квартиры.
Тельнов: А что изъяли во время обыска?
Сирик: Запонки, зажимы для галстука, три золотые монеты. Они прошли по летнему домику, по бане. Чуть огород не перекопали. Был интересный момент. Оперативники нашли пару наручных часов отца. Сказали, что это дешевка и не стали записывать их в протокол, мол, покажите настоящие дорогие часы. Но папа никогда таких не носил и не покупал.
Тельнов: Как чувствует себя жена Александра Васильевича?
Башкова: Очень плохое самочувствие. Она постоянно ходит в больницу. У его младшей сестры последняя стадия рака, она старается, держится. Но мы видим, как ей плохо.
Колупаев: Есть ли перспектива оспорить меру пресечения Соловьёву А.В.?
Сирик: Мы звонили адвокату, он сказал, что перспективы есть, но для этого нужна медицинская карта.
Тельнов: Давайте по порядку. Соловьёва арестовал судья Басманного суда Карпов. Он арестовывал фигурантов по «болотному делу», губернаторов, федерального министра Улюкаева, входит в «список Магнитского». Это не случайная фигура, он случайных решений не принимает. Итак, Соловьёва арестовали. Вы оказались в Москве на следующий день?
Сирик: Мы не знали, где папа находится. Он не вышел на связь. Мы не знали, что он в Лефортово. Адвокаты, с которыми я заключила соглашение, объяснили что делать. Я отправляла электронные письма в «Матросскую тишину», во все СИЗО Москвы. В Лефортово такой услуги нет. Через день из СМИ мы узнали, что он находится в Лефортово. Назначенный адвокат, который якобы представляет его, с нами на связь не выходил. 4 дня назад он начал выходить на связь с Юлей, он предложил приехать и оставить вещи. Адвокатов, с которыми я заключила соглашение, к отцу просто не допускают.
Башкова: Я была в Москве через день после ареста. Отца я не видела, только отдала передачу – одежду, продукты, сколько смогла увезти.
Тельнов: Передачу приняли без проблем?
Башкова: Да, у меня взяли передачу, но отказались взять лекарства. Для передачи лекарств нужно заявление от отца, а его не было. Я сегодня созванивалась с адвокатом. Он сказал, что в понедельник Александр Васильевич подпишет заявление и передаст его врачу.
Колупаев: Ходатайствовать в суде об изменении меры пресечения будет ваш адвокат или назначенный?
Сирик: Я пока ничего не могу понять. Наши адвокаты подали заявление с ходатайством об изменении меры пресечения в пятницу. О назначенных адвокатах и об их действиях никакой информации тоже нет.
Башкова: Отец почти неделю никакие лекарства не принимает, потому что их нет. Его лечащий врач здесь, в Ижевске, говорит, что если в течение двух дней он не будет принимать необходимые ему лекарства, то последствием станет инсульт, инфаркт, а при более длительном отсутствии лекарств - летальный исход. Папа умирает в СИЗО. (плачет)
Тельнов: В СМИ была информация, что лечащий врач Соловьёва якобы летал в Москву, выступал в суде и говорил, что его заболевания не препятствуют нахождению в СИЗО…
Колупаев: Никого из родственников и близких в суде не было?
Сирик: Нет, никто из знакомых отца с ним в Москву не летал. Врач, которая его лечила в Ижевске, ездила с ним в Германию, наблюдала, может это подтвердить.
Башкова: Я могу зачитать диагнозы отца: ишемическая болезнь сердца, артериальная гипертония третьей стадии, гипертрофия левого желудочка, атеросклероз аорты, сахарный диабет второго типа средней степени тяжести в фазе медикаментозной компенсации, третья степень повышения артериального давления, хроническая сердечная недостаточность первой-второй степени, состояние после нефроэктемии левой почки 13 апреля 2016 года. Если отец не будет регулярно принимать лекарства, оставшаяся почка откажет.
Тельнов: Поясните ещё раз ситуацию с передачей лекарств.
Башкова: Я спрашивала у адвоката по телефону, знает ли он о заболеваниях отца. Адвокат сказал, что знает о его высоком давлении. Папа не любил об этом говорить, мы сами много о его болячках не знали.
Сирик: Он никому не говорил, что в Германии ему удалили почку со злокачественной опухолью.
Башкова: Мы вчера у мамы спрашивали, какие заболевания у отца. Она сказала, что у него давление высокое и сахар иногда повышается. Врач сказала, что он нам ничего не говорил, потому что не хотел нас расстраивать. Я сказала адвокату об удалённой почке, что у него рак, что вторая почка плохо работает.
Колупаев: А вы говорили с адвокатом, чтобы он ходатайствовал о переводе Соловьёва в тюремную больницу?
Башкова: Да. Адвокат сказал, что 17 апреля он будет об этом ходатайствовать.
Тельнов: Вы знаете, в каких условиях содержится Соловьёв? В СМИ радостно сообщали, что он там чуть ли не у унитаза спит…
Сирик: Нет, мы только представляем. Наши адвокаты говорят, что условия там более-менее приемлемые, что не надо верить на слово журналистам, потому что их туда просто не пускают.
Башкова: Свидания предоставляются раз в два месяца, и в ближайшее время их пока не дадут.
Колупаев: У вас есть предположения, как развивались события? Кто-то официально заявил, что передавал Соловьёву взятки? Кто-то его оговорил?
Сирик: Адвокат ознакомилась с материалами дела, которые были предоставлены в суде и на основании которых было произведено задержание. Она прочитала и сказала, что это просто какой-то бред.
Тельнов: То есть версия о взятке в 140 миллионов рублей, по вашему мнению, не убедительна?
Башкова: Концессию по мосту отец не подписывал, её подписал А. Волков, бывший президент Удмуртии. Концессию папа вообще не видел, пока не стал Главой республики. Я работала в Министерстве транспорта, и я это знаю. С мостом у меня никаких отношений не было, и концессию я никогда в глаза не видела. Непонятно, за что просить и как просить деньги концессионеров. Работа выполнялась, в Министерстве транспорта и дорожного хозяйства работу контролировал Соловьев А.М. (зам.министра - прим. ред.) и никого больше к этому вопросу не подпускал. О проблемах с подрядчиком я знаю только из СМИ.
Тельнов: Насколько вам кажется убедительной версия о том, что спусковым крючком в деле Соловьева стал сентябрь 2016 года, визит Путина в Ижевск. Путин якобы не поехал открывать мост, потому что была справка о том, что при строительстве воруют.
Сирик: Справка была о том, что мост не достроен. Путин и Соловьев очень хорошо встретились. Отец говорил, что если Путин приехал и посадил губернатора рядом в свою машину, то это означает доверие к губернатору. Путин сразу посадил отца в свой автомобиль, и они всё время катались вместе. Примерно четыре недели назад отец ездил на встречу к Кириенко. Кириенко очень хорошо его принял, были подписаны какие-то документы. Он везде получал подписи, его во всех кабинетах на федеральном уровне принимали. Отец вернулся домой такой радостный.
Тельнов: Была информация, что у них были какие-то напряжения с Рогозиным, что застопорился юбилей Калашникова.
Сирик: Этого я не знаю. Он из Москвы всегда возвращался довольный. А когда приходил на свою работу, хорошее настроение у него быстро исчезало. Он говорил, что не может больше работать, что он устал. «Начнутся выборы, я опять дома ночевать не буду, придётся много ездить, у меня уже возраст не тот», - говорил папа.
Тельнов: А как вы восприняли заявление полпреда Бабича, когда он представлял Бречалова, что Соловьёва не раз предупреждали? О чём его могли предупреждать?
Сирик: Не знаю. В кадровых назначениях Соловьёв не всегда соглашался с предложениями Приволжского федерального округа. Он отстаивал некоторых своих людей. Тех, кого я знаю, зря отстаивал, но, видимо, они были ему нужны.
Тельнов: Речь о Гальцине?
Сирик: В том числе о нем.
Тельнов: А что всё-таки произошло? Если вам верить, врагов не было ни в республике, ни на федеральном уровне...
Колупаев: По вашему рассказу получается, что это хорошо организованная подстава. Но ведь кому-то всё это надо было организовать?
Сирик: Я не знаю, кто это. Можно только догадываться. Но теперь мы – дети взяточника, и эти мифические 140 млн. руб. мы должны вернуть.
Тельнов: Говорят и пишут, что денег у вас много, называются миллиарды.
Башкова: Я – государственный чиновник. На эту должность меня назначил Юрий Питкевич 15 января 2010 года. Я работала в этой должности 7 лет согласно должностным инструкциям. Я курировала дорожное хозяйство и была в Совете директоров государственных предприятий.
Их балансодержателем является Министерство имущественных отношений и Правительство Удмуртии, их уставной фонд примерно 1,8 млрд. рублей. Как раз об этих деньгах и говорится в СМИ, как о принадлежащих нам.
Нас в Совете директоров было шесть человек. Мы собирались перед балансовой комиссией и смотрели, как предприятие проработало год. Но мне эти предприятия не принадлежат! Они принадлежат государству и только государству.
Тельнов: Говорят, что у семьи Соловьёвых много недвижимости в Ижевске: квартиры, коттеджи…
Башкова: У меня есть одна квартира, мы её купили в 2012 году, когда мне было сорок лет. Деньги на квартиру за эти годы я заработала сама, метраж достаточно скромный. Она реально оценена, есть договор купли–продажи. У меня есть машина, которую я купила в 2015 году с рук, продав свою и выплатив полностью кредит. У меня есть дача.
Сирик: В СМИ вместо дачи моей сестры показали дачу соседа, она действительно красивая и большая. Нашу дачу снимать не так интересно. Я – коммерсант с 2004 года...
ПРОДОЛЖЕНИЕ ИНТЕРВЬЮ ТУТ - http://www.udmgazeta.ru/articles/political-cartoons/2 ...
#интервью #дочь #глава #Удмуртия #Соловьев #арест #сизо #взятка #взяточничество
https://cnpt18.ru/analitika/6064/ о взаимодействии с Избирательной комиссией региона
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 4