Жительница Витебска Александра Чепик скончалась утром 30 марта в витебской больнице. В свидетельстве о смерти женщины написано «Другая вирусная пневмония (COVID-19)». Даже близкие друзья боялись прийти на похороны. «Какой фрагмент? Это коронавирус!» Александре Чепик было 73 года. Она жила в Витебске. Женщина скончалась раньше, чем актер Витебского театра Виктор Дашкевич, который официально считается первым случаем смерти пациента с коронавирусом в Беларуси. По словам дочери покойной Натальи Чепик, примерно в середине марта она заболела. Был сильный кашель и высокая температура. Она лежала в витебском противотуберкулезном диспансере. Однако у нее не было диагностировано воспаление легких. По ее просьбе она была проверена на коронавирус, но тест не удался. Вскоре, две недели назад, ее мать, Александра Чепик, заболела. По словам дочери, у женщины была высокая температура, до 40 градусов. Сначала она отказалась ехать в больницу. Однако через некоторое время ее поместили в витебский диспансер, а через несколько дней перевели в Витебский областной клинический специализированный центр (бывшая железнодорожная больница). По словам дочери, женщине был поставлен диагноз пневмония, а затем обнаружен коронавирус. «Дней 5-6 назад мне сказали, что они нашли коронавирус. Мне позвонил эпидемиолог и сказал, что они нашли фрагмент коронавируса. Затем я перезвонила в больницу, в отделение интенсивной терапии, где лежала моя мама, и там мне сказали: «Что такое фрагмент? Это коронавирус!» — рассказывает Наталья. Последние 5-6 дней мама находилась на ИВЛ. Кроме того, у нее была бронхиальная астма в декабре. Главный врач Витебской областной клинической специализированной больницы Валерий Денисенко подтвердил, что Александра Чепик находилась на лечении и умерла. «Она сейчас на экспертизе. Всю информацию мы закрыли, мы не предоставляем. Да, лежала. Наши врачи героически сражались за ее жизнь, я могу это сказать. У нас есть профессионалы высокого класса. Мы боролись за ее жизнь и сделали все возможное. Наше обеспечение очень хорошее. Был ли у нее коронавирус, мы не можем сказать, экспертиза даст заключение», — сказал БелаПАН Валерий Денисенко. «У них даже не пневмония, а ОРЗ, ОРВИ. Замалчивают» Наталья не знает, где мать могла подхватить коронавирус — ни она, ни ее мать не ездили за границу. «Возможно, она подхватила без меня где-то, в поликлинике, может быть. Она передачи мне возила [пока дочь была в больнице]. Или, может быть, в магазине. Вы не угадаете здесь», — говорит собеседница. «К сожалению, не смогли спасти ее, как ни старались. Она должна была жить, жить, жить. Она у меня молодая и энергичная. Коронавирус так скосил. Это так обидно, обидней не бывает. Пусть бы сердце остановилась. Она мучилась под дыхательным аппаратом. Очень жаль. Мне от одиночества так грустно сейчас, я не могу. Это был мой самый близкий человек на свете», — плачет Наталья.

По словам Натальи, истинное количество больных коронавирусом в Беларуси скрыто. «Они делают ошибку. У них даже не пневмония, а ОРЗ, ОРЗ. Они молчат... Они говорят: есть люди, которые говорят, что у нас коронавирус, и они, будто бы, панику разводят... Я не паникер по жизни. Мне люблю говорить так, как есть на самом деле... Я спрашиваю своего доктора: „Это эпидемия?“ — „Нет, у нас нет эпидемии“. Даже смотря по вызовам — мы ждали скорую 3 часа. Огромное количество [пациентов]. Потом не хватало мест, клали в наш госпиталь, и в кожвен, и в железнодорожную. Представьте, сколько людей с пневмонией лежат. У некоторых это очень плохо заканчивается», — говорит Наталья Чепик. До гроба и тела нельзя было дотрагиваться 1 апреля Наталья похоронила мать. Только она, православный священник и «люди, которые копали», пришли на похороны. Дочь была в маске и в перчатках. «Они сняли тело, открыли крышку гроба, чтобы увидеть. А так гроб был закрыт. До гроба и тела нельзя было дотрагиваться. Естественно, я не могла ее поцеловать, прикоснуться к ней. Что я сделала: одежду, которую несла ей, которую она как-то надевала на праздник, красивое платье... Я просто поцеловала эту одежду, потому что нельзя было по-другому. Передавая мой поцелуй ей, ее телу», — говорит Наталья о расставании. Никто не приходил попрощаться, хотя у Александры, несмотря на выход на пенсию, была активная общественная жизнь. «Как много значила моя мама в жизни других людей! Она помогала всем. Она была щедрой, щедрой, все хорошие качества, которые существуют, можно было приписать ей. Настолько человек был человечный и любил людей, что должна была собраться большая группа людей. Она очень активная. Она не закончила дела. Ее показывали по телевидению. Она с депутатом провела работу, сказала: „Там проблемы, там дороги нет, нет дороги, там крышу сделать в доме, там торец утеплить“. Нужна была беготня, неблагодарная работа. Она делала все для людей. Это был человек широкого характера. Человек душа компании. Много-много людей должны были прийти», — грустно говорит дочь. «Убирайся, убирайся отсюда, из микроавтобуса» Друзья покойной матери позвонили Наталье и сказали, что боятся. «Подруга матери сказала на работе, что ее подруга умерла от коронавируса. Ей сказали: „Если ты пойдешь туда [на похороны], то не приходи снова“. Она была морально подавлена, и она с мужем не пришли», — говорит Наталья. Наталью чуть не выгнали из городского автобуса, когда она разговаривала со своим врачом по телефону о своем диагнозе. «Люди боятся даже разговоров. Они сказали мне: „Убирайся, уходи отсюда, из микроавтобуса“, хотя я ехала в маске. Теперь нужно молчать и ходить в маске, потому что все люди в панике», — сказала собеседница. Вещи матери, которые были с ней в больнице, Наталье отдали. Женщина сначала подумала о том, чтобы сжечь их. Однако врачи заверили, что вещей не нужно бояться, поскольку проводилась их химическая обработка. «Мне сказали, не бойтесь. Ими можно пользоваться, можно хранить, как память», — говорит Наталья. https://mogilev.online/tretyja-smert/