В СССР было образование для всех, но были и спецшколы, где некоторые дисциплины изучались углубленно. Больше всего было школ с изучением иностранного языка, хотя и они были, в общем-то, редкостью… Вот на груди алый галстук расцвёл. Юность бушует, как вешние воды. Скоро мы будем вступать в комсомол – Так продолжаются школьные годы. (Евгений Долматовский. Школьные годы)

Долго думал, какими «картинками» этот материал проиллюстрировать, чтобы всем было интересно и хотя бы немного поучительно. Решил, что лучше всего использовать иллюстрации из учебников по истории для 5 и 6 классов, поскольку они, пожалуй, даже лучше, чем текст говорят о том, на каком уровне велось тогда преподавание этих предметов, и было ли оно таким, каким ему нужно было быть. Вот, например, отличная иллюстрация «Ворота Иштар» в Вавилоне». Но… нигде в учебнике не было сказано, что они были найдены, восстановлены и находятся в музее в центре Берлина на музейном острове. Или тогда, в 60-е годы, они всё ещё не были восстановлены? Ну так и об этом вполне можно и даже нужно было сказать… Воспоминания о прошлом. В прошлом материале о школьных годах в начальной школе в 1962-1966 гг. забыл написать о самом главном и очень забавном «проколе» моей «первой учительницы», имевшим место 1 мая 1966 года. За месяц до этого она сказала, что нашему четвёртому классу оказана честь: мы впервые участвуем в первомайской демонстрации. И оформлением класса будут… флаги разных стран мира! Принесла она том энциклопедии с флагами и велела выбирать. Любой, кроме флага США и ФРГ – «они наши враги». Нашлась умная девочка, сразу выбравшая флаг Японии, а я вот так и не выбрал и пошёл домой спрашивать бабушку, какая ткань у нас есть. И узнал – много белой, чёрные ленты, немного синей и красной. Ну и флаг какой страны можно из этого соорудить? Южной Кореи, а какой же ещё! Сделали нам древки, закрепили мы на них флаги и… пошли демонстрировать по площади под лозунги и призывы: «Пролетарии всех стран – соединяйтесь», «Свободу узникам капитала!» и песню – «Товарищи в тюрьмах, в застенках холодных, мы с вами, мы с вами, пусть нет вас в колоннах!» Прошли… и тут подходит к нашей учительнице «ответственный товарищ» и начинает ей выговаривать, как это она допустила, что «вот этот мальчик идёт с флагом Южной Кореи, а вот эта девочка – Японии», а она – «сателлит США!» Помню, испугался я тогда до заикания, но особенно страшным показалось мне слово «сателлит». То есть подвело нашу… элементарное невежество. Хотя да, читать и писать, решать задачи и пришивать пуговицы она нас научила! За четыре года! Кстати, впоследствии этот флаг мне лично очень пригодился. Мы его использовали на «Зарнице» в качестве флага «противной стороны». То есть всё, что ты сделал руками, даром не пропадёт никогда. Конечно, если на плечах у тебя голова, а не кочан капусты! Перикл (справа на лестнице ниже оратора) удаляется после выступления в народном собрании Афин. Всё вроде бы как надо, но… на этом же рисунке в учебниках 50-х на голове у него коринфский шлем. Причём было известно, что он ему очень идёт, и потому-то он его и носил. Непонятно, почему его убрали при более поздних редакциях. Ведь это установленный исторический факт! Новые учителя, больше свободы, хуже успеваемость... В пятом классе у нас появились разные учителя. Свободы стало больше, а классным руководителем стала «русичка». Она приходила в класс, всех нас поднимала и вот так «стоймя» примерно 15 минут отчитывала за плохую успеваемость и поведение. Ну а оставшееся время шёл урок русского языка или литературы. И скатился я в итоге по большинству предметов на тройки. Кроме истории… Тут у меня были одни пятерки и святая любовь и умиление со стороны женщины, что её преподавала. Как проверка – мне первому отвечать! Я чертил тушью планы сражений, рисовал в разрезе пирамиды и храмы… Словом, «я буду историком» – это прочно засело у меня в голове именно тогда!

Восстание «жёлтых повязок». Как-то никогда не мог постичь глубинный смысл этого рисунка. И не я один. А раз так, то… зачем вставлять его в учебник? В шестом классе у нас появился первый спецпредмет – география материков на английском языке, и по нему у меня были одни пятерки, тогда как по английскому сплошные тройки, что очень изумляло учительницу, которая у нас её вела. «Ведь можешь же, а… не хочешь!» А я и вправду не понимал, зачем мне этот английский язык, ведь переводчиком я быть не собирался!

А вот тут – о-о-о, не доспехи, а сплошное фэнтэзи, хотя сам по себе рисунок очень даже неплох. Типичный микст, дополненный «измышлизмами». Просто его автор, живший в СССР, никогда не был ни в Дрездене, ни в Вене, да, скорее всего, и в Рыцарском зале Эрмитажа Тут, правда, в моё отношение к учёбе самым серьёзным образом вмешалась моя мама. «Будешь троечником, пойдёшь на завод и станешь рабочим. – сказала мне она. – Будешь рабочим – пойдёшь обмывать первую получку. Напьёшься, придёшь домой грязный и облёванный (а то, что рабочие приходят по субботам домой именно такими, я видел не раз, потому что жил на улице Пролетарской!), и я – оторву тебя от сердца и прогоню из дома!» Советское образование дало мне силы протестовать: «А у нас все равны!» – заявил я ей на это, но где ж мне было лектора РК КПСС переспорить. «На бумаге и на словах – да, а на деле… Ты погляди, как живут твои товарищи, и как живёшь ты. В чём я хожу на работу, и в чём ходят их матери и отцы?»

Городской праздник на площади возле ратуши, и в целом всё как надо! И поскольку то, как они живут, что едят и как одеты, было у меня перед глазами, а косыгинская реформа тогда ещё не началась, её слова подействовали на меня… надлежащим образом и вожглись в сердце словно Каинова печать. А уж «оторву тебя от сердца» показалось просто ужасным. Зная её характер, я в этом ни минуты не усомнился. И… дал себе зарок измениться к лучшему. Что оказалось очень даже трудным делом.

Ещё одна неисторическая «историческая иллюстрация». Ну что это за турнир, какого он века? И что это за «палочка» в руке у рыцаря вместо турнирного копья толщиной с бревно, и где повод, которым он управляет конём? По идее, здесь показана редчайшая форма турнира с барьером середины XVI века, а надо бы показать совсем другое – турнир XIII-XIV вв. Упасть легко, подняться трудно! В борьбе с самим собой прошёл весь седьмой класс. Заметила мои старания только лишь наша англичанка, ставшая у нас классным руководителем. Но… ни малейшего послабления при этом она мне не давала. «Хочешь четвёрку по английскому? Заработай!» Теперь-то я понимаю, каким правильным и хорошим была она педагогом, и что только так со мной и можно было.

Неплохая иллюстрация, хотя время не совсем понятно. И… головные уборы не те. Если слева обираемые феодалом крестьяне, то одеты они должны быть совсем не так! В восьмом классе нам добавили английскую литературу, и… забот мне прибавилось. До сих пор хорошо помню, как поздно вечером ходил вдоль побеленной печки-голландки и учил наизусть текст про Вильяма Шекспира: «William Shakespeare was born in Stratford-upon-Avon in…» Господи, какой это был трудный предмет! Надо было знать биографии английских поэтов и писателей, учить наизусть стихотворение Роберта Бёрнса «My heart’s in the Highlands, my heart is not here», пересказывать «Маугли» Киплинга и читать на английском роман шотландского писателя Арчибальда Кронина «Цитадель». О творчестве Герберта Уэллса пришлось рассказывать по роману «Мистер Блетсуорси на острове Ремполь» (кто не читал, прочитайте…), словом, это было очень непросто во всех отношениях, хотя для меня и очень полезно.

Жанна Д‘Арк въезжает в Орлеан. Очень красивый рисунок, не так ли? И вроде бы на нем всё, как надо, а уж седло конское выше всяких похвал. И всё-таки… Почему Жанна нарисована с распущенными волосами? Ну не могло такого быть, не могла она не иметь головного убора, в особенности, будучи одетой в доспехи. Они ей целые пряди повыдергали бы, попадая в стыки между лат! Мелочь, конечно, но… дьявол как раз и скрывается в деталях – сказано давно и очень правильно! Потом добавились ещё и американская литература, технический перевод и… о радость! – военный перевод помимо НВП. Его вели военрук и учительница английского одновременно. Нужно было по-английски описывать вооружение и знаки различия английской и американской армии, разбирать, опять же комментируя это на английском, автомат Калашникова и ещё один подарок судьбы – английский ручной пулемёт Брэн, а ещё учиться допрашивать военнопленных. «Now I will interrogate you and it is in your interests to truthfully answer all my questions...» Всё это было интересно, поэтому хоть и не без труда, но на пятерку я к десятому классу всё-таки вылез, кое-как на четвёрку по русскому языку и по физике, а вот химия почему-то давалась мне очень легко. Зато математика – ну никак. Впрочем, тут играла роль и личность учителя, имевшего прозвище (и очень говорящее!) «Пепин Короткий». Любимым его делом было… меня задирать: – Вот ты говоришь, Шевченко, что будешь историком, что математика тебе не нужна! А как ты поступишь в институт и сдашь туда экзамен? – А сейчас в педвуз на исторический математику не сдают! – Как не сдают? – А так! Откройте пособие для поступающих в вузы, там чёрным по белому все экзамены перечислены! – Ну так тебя отчислят с первого курса. Ты же не сдашь математику! – А сейчас на историческом математики нет! Вот учебная программа по специальности история с английским. Ну и где же тут математика? Даже ей и не пахнет!

Совершенно ужасная картинка. Кроме воина (крайнего справа), все одеты в нечто фантазийное. Но ведь уже были известны и мексиканские кодексы, и изображения с них. Кто мешал посмотреть и нарисовать всё как надо? Понятно, что такие разговоры уважение ни ему, ни его предмету от меня не добавляли. Что же касается экзамена за десятый класс, то видя, как я сижу и мучаюсь, наша классная руководительница (святая женщина!) просто взяла и принесла листок с решениями всех задач и примеров. «Не забудь ошибки сделать! – сказала она при этом. – А то ведь никто не поверит, если ты по алгебре получишь пять!» Вот таким образом я и закончил среднюю школу. А теперь посчитайте, сколько у нас было английского языка, причём со второго класса: сам английский, география материков на английском, два года английской литературы, год американской литературы, два года технического перевода и год военного (после чего нам, кстати, дали справки о том, что мы закончили курс военного перевода и получили специальность «военный переводчик»). Так что то, что даже наши троечники знали его очень даже неплохо по сравнению с обычными школьниками, совсем не удивительно.

Здесь показан тяжкий труд на мануфактуре. Но из чего видно, что он тяжкий? Не видно из рисунка этого совсем! Разве что два пацана слева напрягаются... И кстати, сразу я тогда понял, зачем столько лет мучился с английским. Стал отвечать на приёмном экзамене в институт… а меня спрашивают, какую школу я закончил. Отвечаю… «С этого и надо было начинать!» – заметили они мне. «Только время потеряли. Пять – иди!» Так что опять-таки с вершины своего сегодняшнего «послезнания» и опыта могу сказать, что ЕГЭ для школы и вуза в современных условиях предпочтительнее старой экзаменационной системы, так как убавляет субъективизма в оценках преподавателей и даёт больше шансов на поступление в вузы детям из села. А значит, и повышает социальную мобильность нашего общества! Всё время следить за временем и идти за ним в ногу! Забавно, что, закончив эту самую «спецшколу», и понимая, как много обучение в ней может дать ребёнку в смысле знания иностранного языка, я уже фактически по знакомству устроил учиться туда и свою дочь. Но… что-то с ней там было «не то». Не уловили мы тогда «ветра перемен». Потому что ей пришлось там учиться со «скоробогатенькими» детками всяких «Дунек», и была там поэтому атмосфера… «соответствующая». В начальной школе классная руководительница была откровенная дура, даже ещё хуже, чем моя в советское время. В средней школе, да, иностранный язык шёл во всех его проявлениях, а вот остальные предметы были… «так себе». Зато денег учёба там требовала очень много и практически без реальной отдачи.

А вот эта иллюстрация выполнена по средневековой миниатюре и потому никаких вопросов к ней не вызывает. Почему бы и остальные иллюстрации к учебникам истории было не сделать именно по старинным миниатюрам? Вот почему свою внучку мы отдали уже в самую обычную школу, где учителем начальных классов была… хорошая учительница, судя по отзывам в Интернете. Хорошо, что к этому времени, кстати, появилась такая штука, как Интернет. И… она научила её и писать, и читать, и научила хорошо. А вот в техническом творчестве она была «ни в зуб ногой» и, тоже узнав из Интернета, внучка кого будет у неё учиться, договорилась со мной о том, чтобы я вёл за неё уроки труда, да ещё и технический кружок. И все были довольны! Она была избавлена от того, что ей было трудно. Просто сидела на уроке и проверяла тетради. А я имел возможность заняться с ребятами тем, что мне было интересно и нетрудно, и чем иначе никто бы с ними не занялся. То есть мы общими усилиями построили прекрасный учебный процесс действительно на уровне ХХI века. Отдельные занятия проводила моя дочь, занимавшаяся в своё время рукоделием, так что «уроки» были интересны как для мальчиков, так и для девочек. Жена проводила детские утренники, праздники 8 марта, а ещё Новый год, где Снегурочкой опять же была моя дочь. Кстати, активно помогали классной и другие родители. Родительница-музыкальный работник взяла на себя всё музыкальное оформление проводимых мероприятий, остальные помогали с ремонтом, дежурили по школе, на территории, словом, каждый «делал по способностям». И только в старших классах нам этим надоело заниматься. Всё-таки от личности классного руководителя зависит очень много! Поэтому, когда я слышу призывы некоторых «улучшить» сегодняшнюю школу, мне всегда хочется сказать: а вы возьмите, да и пойдите в неё, организуйте там занятия с детьми и передавайте им свой жизненный опыт, умения и знания. А то мы все знаем, как лучше «на словах». А вот вы возьмите, да и попробуйте это на деле! Продолжение следует… Автор: Вячеслав Шпаковский https://universe-tss.su/main/history/88778-shkolnye-gody-chudesnye-anglijskij-jazyk-v-sovetskoj-specshkole.html