Испокон веков лес для крестьянина – это охотничьи угодья.

Одновременно лес с небольшими озерками и речками был и местом рыбного промысла. Неподалеку от воды строились и лесные избушки, которые служили пристанищем не только для рыбаков или охотников, но и для работающих на пожне или нивке. Лес привлекал человека и своими грибными, ягодными угодьями, на которые отправлялись в основном женщины и дети.
Там же совершался и весь цикл земледельческих работ. Разумеется, там, где сохранилось огневое подсечное земледелие. В разное время года в лес отправлялись и по другим крестьянским нуждам: то вывезти дерево, то материал для промыслов, то дрова, то собранный урожай, то сено.
Наконец, в лесу совершались многие языческие обряды. Или же отсюда брали магические атрибуты, чтобы исполнить определенные действа или обряды у себя дома, в избе, во дворе, в деревне. Причем персонажем, к которому апеллировали участники ритуала, к которому обращались они за покровительством, часто оказывался дух-«хозяин» лесных угодий, называемый по-разному: лес, лес праведный, лес честной, лесной, лесной дедушка, лесной дядя, лесной житель, лесной хозяин, лесовик, лесовик-боровичок, лешак, но чаще всего леший.
В дошедших до нас рассказах и поверьях леший нередко изображается в виде дерева, куста, пня. Он довольно часто уподобляется хвойным деревьям. Его голова покрыта длинными кудрями, так что напоминает верхушку сосны. «Сам весь еловый, и руки, и голова». Дух-«хозяин» этой стихии может иметь также облик березы. Представление лешего сосной, елью, березой или дубом основывается на почитаемом в той или иной местности дереве.
Повествуя о внешнем облике данного мифологического персонажа, рассказчики не всегда конкретизируют породу дерева, персонифицирующего этот дух. Иногда леший изображается ростом с большое дерево, толщины такой, что «девки вокруг него хоть хороводы води»59. Подчас он имеет как будто уже человеческий облик, но может вернуться к своему первоначальному состоянию и обратиться в пень. Вообще, пень в качестве эмблемы лешего встречается в рассказах довольно часто. Названный дух-«хозяин» бывает похожим и на куст, густо покрытый ветвями. Случается, что былую древесную форму духов леса символизируют лишь их атрибуты. За ним сохраняются такие характерные признаки, как зеленая борода и зеленые глаза. Иногда в этом персонаже обнаруживаются некоторые образы Бога грозы Перуна. Поёт он с такой силой, как «шумит лес в бурю». Хохот напоминает раскаты грома: «Да как захохочет. Только по лесу раздалось, покатилось. Потом повторилось и пошло той же дорогой».
Так или иначе, этот фитоантропоморфный персонаж с перевесом тех или иных признаков в каждой конкретной реализации образа. И всё же в его истоках обнаруживается полностью фитоморфный архетип. В этом образе персонифицируется сам лес. Это дополняет и звуковой портрет. Леший идет, «шум раздается, деревья гнутся, лес гудит». Вместе с тем леший изображается и в зооморфном виде. Причем его эманациями могут быть как дикие, так и домашние животные. Зооморфные черты лешего в значительной мере уже стерты, но могут быть реконструированы по совокупности его атрибутов. Например, одежда – медвежья шкура, рычит, как медведь, который в русской традиции относится к числу почитаемых животных, и это почитание восходит к культу тотемных предков.
Не менее характерно и изображение лешего в виде волка. Он показывается серым волком, «волком воет». Такой персонаж восходит к своему архетипу, к образу предка-родоначальника, покровительствующего той группе животных, к которой он сам относится, и людям той родовой общины, у которой почитается в качестве тотема.
В различных локальных традициях фигурируют те или иные животные, ставшие эманациями лешего либо его атрибутами. Под воздействием представлений, связанных с домашними духами и обусловленных их общими истоками, леший может принимать и облик домашних животных. В начале видят «черную собачку», а затем кого-то, «который смотрит-смотрит, да как захохочет»62. Некоторые зооморфные формы лешего восстанавливаются из присловья, произносимого при его появлении: «Овечья морда, овечья шерсть».
Известны и орнитоморфные проявления лешего: он сорокой «цокочет», то называется черным вороном, глаза у этого персонажа «горят, как у совы».
Но всё-таки чаще всего это зооантропоморфное существо, причем с перевесом человеческих признаков. Об изначальном его облике напоминает лишь волосатость, шерстистость, мохнатость, которая в поздней традиции вытесняется одеждой из звериной шкуры. По сравнению с обычным человеком данный мифологический персонаж нередко имеет некоторые гиперболические признаки. Он огромен или очень мал. Он обладает необыкновенной силой. Как и другие духи, этот персонаж может быть необыкновенно тяжелым: «Лошадка едва тащит телегу или сани, либо вовсе останавливается, когда на них садится леший».
«Хозяину» леса присущ набор зооантропоморфных и гиперболических признаков, которыми определяется образ великана, чье формирование обусловлено представлениями о горах, скалах, камнях. Такое сходство неслучайно: оно объясняется преемственной связью данных персонажей с одним и тем же тотемным предком, а общность генетической связи в какой-то мере – тождеством в семантике образов леса и горы в мифологии. Вследствие этого произошла частичная гиперболизация зооморфного в истоках персонажа.
Наряду с этим образом в мифологической традиции сложился и другой: леший по своему облику ничем не отличается от обычных людей. Поэтому за него часто принимают и просто прохожего. Вместе с тем в облике лешего обнаруживаются и некоторые необычные признаки. Он не показывает своего лица: «бровей и ресниц у него не видно». Левая сторона – характерный знак-символ лешего. Например, левую ногу он накидывает на правую. Или левая пола наверху, а не наоборот, как все носят. Правый лапоть у него надет на левую ногу, а левый – на правую. Вообще, вопрос о соотношении правого и левого как символов чистого и нечистого, доброго и злого применительно к лешему решается с перевесом последнего, и особенно в поздней традиции.
Существует поверье, что леший не имеет тени. Так как он сам – тень, то есть душа, дух, который принимает тот или иной облик, но может и не принять никакого. «Хозяин леса» с длинной седой (или зеленой) бородой и длинными волосами, что символизирует полноту его магической силы и власти: «Волосье-то на голове долгое-долгое, а всё эдак растрепалось, как холмина; «волосы у него ниже плеч и длиннее, чем у попов», к тому же они зачесаны налево. Иногда лешего видят совершенно голым: «Голый, вот как есть человек».
Образ лешего в мифологической традиции зачастую синкретичен. Это одновременно и дух, который может принимать тот или иной облик, и зверь, и птица, и дерево, и человек. Этот персонаж то поёт песни, то лает собакой, то кричит птицей, «перемещается разными манерами. Такой визуальный и звуковой портрет данного мифологического персонажа.