«От верной гибели меня спас случай»

Катя, такое впечатление, что в вашей творческой судьбе всегда всё складывалось очень спокойно и удачно. Это так? Естественно, были и сложные моменты, как у любого человека, но по большому счету мне действительно всегда очень везло. Наша актерская профессия очень своеобразная, в ней не так много зависит от тебя. Здесь два варианта: либо ты обладаешь очень пробивным характером, которым я, например, не обладаю, либо тебе везет. В моей жизни огромную роль сыграло именно везение. Потому что есть большое количество красивых, талантливых актеров, которым повезло меньше, чем мне. И в первую очередь мне посчастливилось встретить хороших людей. Я и не помышляла об актерской профессии, это был целый ряд случайностей. Вы верите в судьбу? Я не фаталистка. Я считаю, что нельзя во всем уповать на судьбу, многое зависит от самого человека. Но однажды в моей жизни был такой случай, когда я чуть не погибла. В тот день в Москве разбушевался страшный ураган. Вечером, когда мы с моей подругой Светланой Зейналовой уходили из училища, на улице уже был сильный ветер. Идем по Неглинке, Света чуть отстала. Оборачиваюсь, чтобы что-то сказать, и вижу невероятный ужас в ее глазах — она как будто хочет меня о чем-то предупредить, но не в силах и слова вымолвить. Я развернулась и в ту же секунду приросла к месту: на меня летел огромный лист железа. Видимо, порывом ветра его сорвало с соседней стройки. В этот момент вся жизнь пронеслась у меня перед глазами. Я ничего не соображала, не могла ни пригнуться, ни отпрянуть в сторону. Просто стояла и ждала. Лист пролетел в нескольких сантиметрах надо мной. А могло и голову отрезать. Что это, если не судьба? В мою жизнь часто вмешивался случай. В «Ералаш» тоже случайно попали? Да. В школе я увидела огромную толпу ребят, которые кого-то окружили. Так как я была самой маленькой в классе, мне никак не удавалось разглядеть, из-за чего, собственно, такое столпотворение, и протиснуться вперед тоже не удавалось. Тогда я взялась за плечи двух девчонок и начала подпрыгивать изо всех сил. Подпрыгиваю — и вижу девушку, которая показывает на меня и говорит: «…и ты!» А что — «и я» не понимаю. Но очень скоро выяснилось, что несколько человек выбрали для участия в съемках детского киножурнала «Ералаш». Правда, потом мне все равно пришлось пройти достаточно многоэтапный кастинг. Так же случайно в моей жизни возникла и театральная студия при МИСИ. Ее организовал знакомый моей сестры. Вот она и попросила его: «Возьми Катю, чтобы она не моталась без дела по улицам, а занималась чем-то интересным». Так что, можно сказать, попала я туда по блату. (Смеется.) И именно там я узнала о существовании театральной школы при училище имени Щепкина и после восьмого класса поступила туда. Занятия по актерскому мастерству проходили не в школе, а в Щепкинском училище. И вот однажды в буфете передо мной возник мужчина — как оказалось, это был ассистент по актерам, — и он пригласил меня в картину молодого режиссера Николая Лебедева «Змеиный источник» на роль... трупа! Когда я пришла на съемки, режиссер предложил мне попробоваться на другую роль. И меня утвердили, хотя шансов практически не было: на эту роль пробовалась взрослая актриса, да к тому же в то время снимали всего пять полнометражных фильмов в год и попасть с улицы в один из них, да еще и работать вместе с Евгением Мироновым и Ольгой Остроумовой, было практически невозможно. Так что это просто чудо какое-то! Но и после этого я всё еще серьезно не думала о карьере актрисы и в театральный институт поступать не собиралась. И здесь тоже вмешался случай? Из-за того что я снималась в фильме и много пропустила в школе, мне не дали серебряную медаль. И я решила попробовать поступить в театральный, подумав, что филфак всё равно от меня никуда не денется. Но у меня с детства был дефект речи: я жутко картавила, букву «р» вообще не выговаривала, поэтому меня не брали во многие вузы. После прослушивания вызывали и говорили: «Вы хорошая, вот только годик поисправляйте букву «р» и возвращайтесь». У меня была очень забавная история с поступлением в ГИТИС. Я пришла на прослушивание, меня вызвали, и в очередной раз женщина-педагог мне сказала: «Исправьте букву «р» и приходите!» А это уже был третий вуз! Мне стало так обидно, что я решила попробовать еще раз. Там проходят прослушивание тысячи людей, документы показывать не надо было, поэтому я сменила программу, сделала новую прическу, надела другое платье и снова пошла на прослушивание. Сказала, что меня зовут Софья Бутова, начала читать, а женщина-педагог меня остановила и говорит: «Деточка, но я же вас уже слушала». Пришлось признаться. Но зато меня пропустили сразу в финальный конкурс. Правда, я всё равно не пошла туда учиться: перед последним туром нужно было выбирать между ГИТИСом и Щепкинским училищем. Я выбрала «Щепку» и ни разу об этом не пожалела. Вы всегда были такой смелой и бойкой? Мне кажется, я всегда была очень забитой и скромной, но, по воспоминаниям моих одноклассников, всё было наоборот. (Смеется.) Они утверждают, что я была боевая. Просто я всегда была готова защищаться, мне казалось, что меня кто-то хочет обидеть, хотя этого и близко не было. Катя, я так понимаю, все главные решения в своей жизни вы принимали самостоятельно. В общем-то, да. Я с детства была очень самостоятельная. У меня самая лучшая мама на свете — самая добрая, умная, любящая, но воспитывалась я в основном сама по себе. Да и время было другое. Мы жили в военном городке на территории Москвы, но всё равно я, как и все дети в то время, ходила в школу одна с ключом на шее, хотя сейчас я свою дочь даже во двор не отпущу. Я приходила после школы, разогревала обед, делала уроки и шла гулять. Мама всегда очень много работала, и я старалась ее оберегать, не волновать попусту. Никогда у мамы ничего не просила — ни новых игрушек, ни нарядов, я понимала, что лишних денег в семье нет. Да и время тогда было тяжелое. Мама билась изо всех сил, но денег катастрофически не хватало. Когда мне было двенадцать лет, мы с подругой Лизой решили подработать. Пошли расклеивать объявления, таскали огромные сумки, а когда через месяц пришли за зарплатой, нам сказали: «А вы кто такие?» И ничего, естественно, мы не получили. Потом устроилась на фирму, где работала моя тетя. Предприятие это занималось распространением витаминных добавок для кошек и собак. А я клеила коробочки. Приходилось таскать тяжести: сначала едешь на фирму, получаешь там заготовки для этих картонок и пакетики с добавкой, которые нужно туда закладывать. Всё это привозишь домой, потом клеишь полночи, упаковываешь и везешь обратно. Это было непросто. Но тогда я заработала свои первые деньги! Большую часть отдала маме, а на оставшиеся купила себе купальник и жвачку. А свой первый серьезный гонорар в размере трехсот долларов я получила за съемки в фильме «Змеиный источник». Я тогда еще училась в школе, и для меня это была фантастическая сумма. Я купила себе что-то из одежды в магазине Naf Naf, что тогда казалось мне совершенно недостижимой роскошью. Постепенно я привыкла материально ни от кого не зависеть. И сейчас тоже? Материальная независимость — не самое главное, но это важная составляющая жизни. Я не зациклена на деньгах, но люблю жить комфортно. И конечно, я сделаю все для того, чтобы мой ребенок ни в чем не нуждался. Катя, мы с вами очень долго не могли встретиться: вы ежедневно заняты с утра до ночи. У вас не возникает ощущения, что Софии, вашей дочке, не хватает внимания мамы? Конечно, я об этом постоянно думаю. И в какой-то степени я виню себя за то, что не могу уделять своему ребенку столько времени, сколько мне хотелось бы. Но с этим невозможно ничего поделать. К сожалению, это судьба всех актерских детей. Еще хорошо, что сейчас мы можем позволить себе няню, а сколько детей актеров старшего поколения, которые всё детство провели в интернатах или у бабушек-дедушек, вообще не видя родителей! Все-таки я стараюсь каждую свободную минуту проводить с Софией, чтобы она не чувствовала отсутствия внимания с моей стороны. Но мне кажется, что качество проведения времени с ребенком важнее, чем его количество. Неужели лучше, если с ребенком круглые сутки будет недовольная жизнью мама, которая с утра до вечера смотрит телевизор? У нас такая профессия, что создать себе комфортные условия существования практически невозможно. Во всяком случае, мне так кажется: или ты снимаешься постоянно, или ты не снимаешься вообще. Не страшно было после декретного отпуска остаться без работы? При всем моем уважении к актерской профессии ребенок — самое главное, что я сделала в своей жизни, никакой фильм с этим не сравнится! Я отдавала себе отчет, что сделаю большой перерыв в кино, но меня это не пугало. У меня никогда не было сомнений по поводу материнства. Уже через полгода после рождения дочери я снова начала сниматься. А где вы сейчас снимаетесь? Сейчас у меня выходят два проекта, в которых я играю следователей. Но если в фильме «Доброе имя» с Маратом Башаровым моя героиня очень мягкая, то в «Умнике», наоборот, очень твердая и жесткая. Она расследует убийства, ей даже приходится драться! Специально я драться не училась, всё происходило в реальном времени, так что не знаю, насколько хорошо у меня это получилось. Хотя на самом деле я бы с удовольствием этому поучилась, да времени нет! (Смеется.) Признаюсь, я обожаю играть отрицательных героинь. Это всегда очень характерные роли, и есть где развернуться. В свое время я сыграла столько наивных девушек с широко раскрытыми глазами, что сейчас могу позволить себе совсем другое. С актерской точки зрения, это очень выигрышный материал. Перед съемками копите отрицательную энергию? Нет, как ни странно, я, наоборот, перед съемками обычно пребываю в хорошем настроении. Я стараюсь не путать профессию и жизнь. Я никогда не вживаюсь в роль так, чтобы страдали мои близкие. А выплескивать негативные эмоции в кадре полезно. Они не копятся, и домой я прихожу расслабленная и умиротворенная.