Я до сих пор вспоминаю: сижу на первой парте и мне хочется забраться под стол, чтобы хоть как-то скрыться от этого крика.

Потому что сидеть прямо перед ней, видеть брызжущую слюну и слушать, как отчитывают даже не тебя, а другого — очень страшно, почти невыносимо.