Ткачество с древнейших времен повсеместно являлось одним из самых распространенных женских ремесел. И в наших деревнях и селах девушки и женщины всю долгую зиму сидели за веретеном да за прядильным гребнем, выкручивая из шелковистой кудели тонкую нить, а ближе к весне бойко стучали по избам ткацкие станы – полотно надо было успеть наткать до того, как растает снег, чтобы разостлать и отбелить его на мартовском насте и горячем солнышке. Оно исстари так велось – там где лен, там и ткачество. А лен в наших краях выращивать всегда умели: это умельство передавалось из поколения в поколение и сохранилось вплоть до последнего времени, или, точнее сказать, до недавнего времени. В каждом районе губернии вырабатывали свой вид ткани. Дороже всех ценились на рынке ткани из окрестностей Пуреха и Городца. Самая грубая ткань называлась редина, или рядно. Из нее шили мешки, она шла на всякого рода подстилки. Пестрядь тоже была грубовата, но уже не так, как мешковина. А называлась она так оттого, что была пестрою или полосатою. Белые нити чередовались в ней с цветными, чаще всего с синими. Пестрядь более всего годилась на штаны, шаровары, рабочие халаты, фартуки, тюфяки. Но и пестрядь – как сделать. Нарядно выглядела пестрядь, которую в наших краях называли «александринкой». В ней белые льняные нити чередовались с красными бумажными, изготавливавшимися на бумагопрядильных фабриках Александровой Слободы. До деревень эта продукция, как и многое другое, доходила через Нижегородскую ярмарку. Стан для изготовления пестряди требовался более сложный: там и подножки две, и челноков два. Из «александринки» шили сарафаны, рубахи. И все же наряднее всего выглядели браные холсты. Они ткались не просто через нитку, там основа перебиралась по узору при помощи особых дощечек «бральниц», отсюда и название – брань, бранина. Ведь и сказочная скатерть-самобранка называется вовсе не из-за свойства волшебным образом собрать, выставить брашно и питие, а именно потому, что была узорчатой, браной, из браного холста. Скатерти-столешницы ткали с узором в шашку, в клетку, или же по кайме пускали полосы. Порою узор был сложным, замысловатым. В нем варьировались в различных сочетаниях ромбы, шестиугольники, зигзаги, «елочки». Подобные узоры украшали и концы полотенец, полога, подзоры, праздничную одежду. Все эти геометрические мотивы перешли в узор из языческих времен, когда они имели свой магический смысл и радость оберегать от злых духов, приносить радость и благополучие. Самый любимый, самый распространенный цвет орнаментов – красный. И это тоже не просто так, не случайно. Красный цвет – это символ боготворимого язычниками Солнца, а значит – Жизни, Добра, Счастья. В базарные и ярмарочные дни в Василеве, Катунках, Пурехе в полотняных рядах продавались сотни аршин белого и крашеного холста различного качества и назначения. В деревнях и селах Василевской округи повсеместно занимались и красильным делом, окраской холста. В книге «Художественные промысла Горьковской области» (Горьковское областное издательство, 1939) Д.В. Прокопьев приводит данные о том, что в Катунках уже в 1797 году и окрашивали простой краской, приготовленной из русского сандала, синею, из елховой коры – жаркою, а из березового листа зеленой до 760 кусков холста по 30 аршин в каждом. Русский сандал получали из кустарникового дерева крушины. Корень марены или крап давал ярко-красный цвет, упомянутый выше жаркий, то есть оранжевый, получался из ольховой коры. Промысел по окраске холста и пряжи в середине XIX века широко был распространен в Пурехе и окрестных деревнях. Красильное дело явилось «стартовой площадкой» для жителя ближайшей к Пуреху деревни Остапово, впоследствии купца-пароходчика Василия Ивановича Сироткина (отца известнейшего в свое время на всю Волгу купца Дмитрия Васильевича Сироткина). С красильни начинал свое «дело» не менее известный литейным промыслом колокольчиков Егор Спиридонович Клюйков. Кто-то из жителей пуреховской округи по старинке занимался изготовлением крашенины даже в начале ХХ века. Причем здесь кроме однотонной окраски еще и «печатали» набойные ткани — они пользовались большим спросом. Деревянные манеры с растительным орнаментом для набойки делали местные резчики. В позднейшие времена и самым любимым, и самым ходовым был цвет индиго. Красильщики использовали ее и при однотонной окраске и в качестве фона в набивных тканях. Узор набивался масляными красками – сажей, киноварью, растертыми на конопляном масле. Краска наносилась на выступающие части орнамента «манер», затем сверху накладывали полотно и простукивали его деревянными набойниками. Большим спросом пользовались набойки с белыми узорами по «кубовому», синему, фону. Узор белым получался без использования краски, а с помощью особого способа «резервирования» этих участков полотна. Вообще при набойке тканей красильщики применяли немало изобретательности, собственных выдумок и хитростей и с другими этими хитростями делиться не торопились. На ткацких станках и в старину, и в послевоенные годы ткали нарядные полосатые половички. Тут в дело шли тряпки различного цвета, нарезанные на тонкие полосы и скрученные в жгуты. Скрученные тряпицы шли в уток, основой же служили прочные катушечные нитки. Подобным же образом ткались настенные прикроватные коврики, только тут уж полосатый узор был не очень-то уместен, и их ткали в шашку, в разноцветную клетку, ромбами, в елочку. Прошли годы, прошли десятилетия. Чудом уцелевшие останки кросен с чердаков и поветей деревенских изб перекочевали в музеи школ. Появился ткацкий станок и Чкаловском центре ремесел. Нашлись мастера, изготовили недостающие детали, привели станок в рабочее состояние. Одна из мастериц Центра, Зоя Алексеевна Смирнова, стала постигать азы ткачества. Прошло совсем немного времени, и она освоила ткачество не просто нарядных дорожек и покрывал, а стала ткать сюжетные панно со сценками из народной жизни. Каждая из мастериц, работающих в Центре ремесел, владеет несколькими видами женского рукоделья. Многие из них любят и умеют вышивать – строчкой, гладью, тамбуром. А вот Наталья Александровна Макарова освоила еще и совсем необычный, нетрадиционный способ вышивки – не ручною иглой, а машинной. И вышивает она совершенно свободно положенными в разных направлениях стежками различной длины. Эти стежки ложатся один на другой, их цвета дополняют друг друга, где-то они положены гладко, где-то образуют своеобразную фактуру. Зрительно смешиваясь и соединяясь, создают еще и нужный колорит. Вышивальщица как бы задается целью – с помощью иглы и цветной нити посоперничать с кистью живописца. Новая техника вышивки полюбилась и В.В. Чугуновой, еще одной работнице Центра ремесел. Из книги В.П. Лукина «Василевская сноровка» Фото МБУК Центр ремесел