И корсеты ломаются...

Вижу себя викторианской барышней в корсете запретов: неприлично громко смеяться, неприлично танцевать, неприлично повышать голос, неприлично краситься, неприлично думать о себе, неприлично получать удовольствие. Барышня стоит, словно статуя, с прямой спиной, с опущенной головой, дышит едва-едва - попробуй вдохни в корсете!
Но внутри викторианской барышни живет африканская женщина. У нее черная кожа, жесткие кудрявые волосы, тяжелые бусы и яркая юбка. Она смеется, запрокидывая голову, раскрывая рот, выставляя напоказ белые-белые зубы. Она покачивает бедрами - и земля трясется, она поводит плечом - и звезды сыплются с неба, как маковые зерна. Она танцует, отбивая ритм босыми ногами - и мир танцует вместе с ней, и в каждом ее движении - легкость и удовольствие, наслаждение жизнью, наслаждение танцем, наслаждение любовью. Она поет - и ее песня разносится во все стороны света. И сердце мира бьется в ритме африканских барабанов.
И викторианские барышни вздрагивают, поднимают глаза. Улыбаются. Вдыхают весенний воздух.
И корсеты с хрустом ломаются и падают у их ног.
Александра Трубихина