..Сказать ведь им, что, например, престижная итальянская приправа орегано - это всего лишь душица, которую её бабка заваривала ей в детстве от кашля - удавятся от ужаса бытия и несовершенства мира.
А моцарелла - это если в молоко плеснуть скисшего вина (уксуса, говоря проще), и откинуть на марлю. Неликвид, в общем, который пить никто уже не может, утилизировать хоть как-то.
Добить тем, что суши - это когда нищий рыбак (которого на берегу за блеск ножа просто зарубит любой самурай) сидит в море в лодке и торопясь, срезает дольками мясо со свежепойманной рыбы, потому что развести огонь нельзя. Потом макает в уксус, потому что в рыбе весёлые червячки кишат, а потом лезет холодной рукой в мешок
В детстве, во время войны, я видел Чабукиани, Дудинскую, Уланову, слушал Нэлеппа и других не менее знаменитых певцов. Мальчишкой я пережил серьезное увлечение оперой, был буквально ею напичкан: мог пропеть любую оперу от увертюры до финала, со всеми ариями и хорами. Но требовался зритель. У одного мальчишки был аккордеон-четвертушка, трофейный такой, немецкий, он на нем лихо играл. Собирались мы целой компанией. Ну где самый доступный зритель? В госпитале, конечно. Мы приходили к раненым, причем сами по себе, не от школы, не от кружка, сами. Такая небольшая бригада. Играли сценки, причем очень взрослые, я пел «Сердце красавицы» и все прочие арии подряд, причем и теноровые, и басов