Суббота, утро; мы паркуем автомобиль на Николоямской улице и осторожно cворачиваем за угол в Пестовский переулок. Как любые в достаточной степени ленивые коренные москвичи, в подобных тихих и ничем не примечательных уголках столицы мы никогда не были. Меж тем красная стрелка на экране iPhone уверяет: прямо здесь, за шлагбаумом и железными воротами, располагается музей техники Apple. В последнее время он постоянно на слуху: то какой-нибудь популярный блогер про него расскажет, то и вовсе заведение посетит сооснователь компании из Купертино Стив Возняк. Горячее место!

Любой читающий эти строки наверняка знает немало людей, пользующихся компьютерами Mac, плеерами iPod, смартфонами iPhone или планшетами iPad. Это самые обычные студенты, менеджеры, домохозяйки; техника Apple также достаточно популярна среди хипстеров. Заходя в музей, ожидаешь увидеть на входе излишне приветливого человека с поднятой челкой и в зеленых джинсах, а внутри — сияющие последние модели iMac и черно-белые фото Стива Джобса в минималистичном оформлении. Но оказывается все наоборот: он пропитан духом старой инженерной школы. Нас встречает директор Андрей — человек, внешне меньше всего похожий на «адепта» Apple: небритый, в черной футболке и самых обычных джинсах.

Мы пришли вовсе не в модный салон. Владельцев этого места, судя по экспонатам на столах, мало интересует настоящее; современных моделей iMac и MacBook вы здесь не найдете вовсе, а iPod и iPhone сложены на низкую полку в самом дальнем углу. Музей техники Apple в Москве — место, где вы можете прикоснуться к старине; где вам расскажут и покажут, как выгядели компьютеры в годы, когда вас еще не было на свете. Заводим с Андреем разговор о недавно вышедшем богатом фотоальбоме Iconic с красивыми картинками техники Apple в самых разных ракурсах. Директор музея, даже не дослушав, говорит «Есть книги значительно интереснее» и на минуту исчезает где-то в соседней комнате, после чего возвращается и кладет перед нами два потрепанных справочника с перечислением абсолютно всех устройств, когда-либо выпускавшихся компанией из Купертино, с исчерпывающими статистическими данными и ТТХ. Только лишь красивые глянцевые фотографии Андрею и его музею не нужны; здесь любят копать вглубь.

Это место интересно само по себе, но еще любопытнее исследовать его, пытаясь между строк увидеть личность хозяина. Андрей Антонов родился в Рязани в середине 60-х годов. Закончил местный радиотехнический институт по специальности инженер-конструктор электронно-вычислительной аппаратуры. После института он принялся трудиться на оборонку и на одном из предприятий в Коломне впервые познакомился с IBM-совместимыми 286 компьютерами. На дворе стоял 1987 год. Разумеется, вся техника была на английском; пришлось в срочном порядке осваивать иностранный язык — по крайней мере в том, что касается специальных терминов. Скоро Андрей переехал в столицу, в Научно-исследовательский институт радиофизики, где в его распоряжении оказалась более современная техника. Тогда же он впервые увидел ОС Windows от Microsoft, которую друзья привезли на комплекте пятидюймовых дискет. Впечатленный возможностями «оконной» системы, которая была значительно проще и доступнее MS-DOS, будущий директор музея Apple начал «проповедовать» новую операционку среди своих коллег и знакомых, и продолжалось это до 1993 года, когда Антонов впервые увидел компьютер Mac. «После того как я сравнил одну и другую систему, я при первой же возможности перешел на работу с Macintosh», — говорит инженер.

В 1996 году Андрей перешел на работу в компанию DPI, которая являлась официальным представителем Apple в России; организацией руководил Евгений Бутман. Macintosh в середине 90-х в нашей стране и ближнем зарубежье закупали в основном редакционно-издательские комплексы, но особо высокого спроса на «яблочные» компьютеры в тот темный для компании период не было. Чтобы хоть как-то стимулировать продажи, в DPI придумали акцию: принеси старый компьютер, купи новый со скидкой (да-да, прямо как сейчас с Microsoft Surface и Xbox One). Народ, разумеется, понес совершенно античные машины, и в итоге у Андрея появились первые выкупленные у DPI экземпляры, порой неработающие и забитые горами пыли.

«Как инженеру, мне всегда была любопытна техника; хотелось знать, как все работает и как внутри устроено. Конечно, я начал разбирать старые машины, ковыряться, вычищать из них накопленную годами грязь. Чистота — залог здоровья. Благодаря тщательному уходу многие из этих возрастных компьютеров работают по сей день» — Андрей указывает в сторону стола, где мерцают экраны самых первых Macintosh.

Интерес к технике Apple только рос: с развитием интернета у Андрея появилась возможность изучать справочники, собирать информацию о компьютерах из Купертино и периферийных устройствах для них; покупать на зарубежных аукционах редкие модели устройств, которые в Россию не завозились. К 2011 году, через 15 лет после начала коллекционирования, накопилось большое количество старой «яблочной» техники, и у Антонова появилось желание показать ее публике. Так и родилась идея открытия музея, которую горячо поддержал (в том числе и материально) Евгений Бутман, к тому времени создавший сеть магазинов re:Store.

Уже многие годы Антонов – убежденный сторонник «яблочной» компании.

«Я приверженец Apple. Когда ты садишься за компьютер и просто начинаешь работать, это приятно. В свое время я много занимался настройкой систем под Windows, и это мазохизм: чтобы компьютер работал нормально, нужно было приложить очень много усилий. У Apple всегда все было просто и понятно — не только в наше время, но и в середине 90-х. Машина помогает тебе; ты экономишь свое время, работая, а не копаясь в системе. У меня много знакомых, которые живут не с техникой Apple. Я прекрасно видел, через что они проходили, — кивает головой Антонов. — Взять хотя бы вирусы: в свое время это была огромная проблема. Люди убивали много времени и денег, пытаясь обезопасить себя от вредоносных программ или борясь с последствиями заражения. При этом если вы сейчас возьмете, например, MacBook Pro 2009 или даже 2007 года, вы сможете так же производительно на нем работать. Зато попробуйте сесть за компьютер пятилетней давности и установить на нем свежую версию Windows…»

Сравнительно небольшой зал музея заставлен раритетной техникой: каждый квадратный метр здешних столов и полок дышит стариной. На легендарном Apple II можно сыграть в Pacman при помощи доисторического подобия геймпада с неудобной маленькой ручкой-джойстиком. Рядом гордо стоит вторая модель Apple Lisa (Андрей разочаровнно говорит, что первая версия настолько редка, что даже он не смог раздобыть себе экземпляр) — компьютера, над которым Стив Джобс проработал долгое время и который с треском провалился в первую очередь из-за баснословной цены в $9995. Чуть дальше зал весело раскрашивают разноцветные iMac G3, а на соседнем столе мерцают экранами знаменитые iBook G3 — те самые, с большими ручками. Абсолютно каждый экспонат можно потрогать; в каждом можно пощупать соответствующую версию Mac OS или даже поиграть — на многих компьютерах уже запущены старые шутеры от id Software. Во всей этой технике разберется даже ребенок — и это совсем не преувеличение, судя по числу заходящих в музей с экскурсиями детей.

Утро субботы плавно перетекает в солнечный день; посетитетей в музее становится все больше. Слыша шум на входе, Андрей каждый раз извиняется, прерывает беседу и спешит к гостям. Удостовериться в том, что людям, пришедшим сюда, интересно и комфортно, — главная задача директора. В зал заходят два молодых человека. Один из них, Максим, оказывается студентом, заканчивающим получение второго высшего образования по специальности финансист-экономист; по первому высшему Максим — переводчик в сфере профессиональной коммуникации. На вопрос, с какой целью пришел в музей, Максим отвечает: «Как только увидел первый iPhone, влюбился в Apple. Стало интересно — что эта компания производила раньше? Начал узнавать и читать про Mac и вот решил прийти и посмотреть своими глазами, как выглядела техника прошлых лет». Спрашиваем: а чем так понравилась техника Apple? Что привлекло?

«Они не как все. Apple делает вещи по своему уникальному рецепту. Ну и надежность, конечно — смотрите, вокруг нас стоят компьютеры из 70-х и 80-х, которые до сих пор работают».

Технологических компаний на свете много, но лишь единицы прославились не только инновационными инжереными решениями, но и внешним видом и стилем своих продуктов. Знаменитый Дитер Рамс из Braun сказал, что Apple — одна из редчайших компаний в мире, серьезно относящихся к дизайну. Раз уж Андрей Антонов, человек с богатым инжереным опытом, открыл музей, в котором гости восхищаются в том числе и внешим видом компьютеров, дизайн техники и интерфейсов действительно важен? Или это все-таки забавы для недалеких людей, к которым настоящие технические специалисты должны относиться с брезгливостью? Андрей ухмыляется: «Людям, которые «сидят» на Linux, вообще все равно. Работающим с командной строкой нужны только клавиатура и монитор. В Купертино, однако, рассчитывали на обычных людей, и промышленный дизайн был их «фишкой» начиная еще с Apple II. Внешний вид компьютера тоже должен вписываться в ваше понимание мира». Увлекшись темой, Андрей проводит целый экскурс в историю, подробно обсуждая вклад в наследие компании каждого заметного дизайнера от Харттмута Эслингера до Сэра Джонатана Айва. На взгляд Антонова, особенно удались в плане промышленного дизайна Apple IIc и оригинальный Macintosh. Современная техника Apple директору музея тоже нравится — правда, он задается вопросом, почему периферия вроде Time Capsule или Airport Extreme внешне не имеет ничего общего с собственно компьютерами. Дизайнерский диссонанс волнует инженера-перфекциониста: «Новый Mac Pro — черный и круглый. Time Capsule — белая и квадратная. Не понимаю».

Есть ли еще какая-нибудь технологическая компания, которая относится к дизайну и мелким деталям с такой же скрупулезной тщательностью, как Apple? Андрей ненадолго задумывается, после чего отвечает уверенно: «Да. Мне нравится компания Sony. Они делали очень интересные вещи еще с середины 60-х — достаточно посмотреть на ридоприемники и телевизоры. Еще замечательную технику делает Bang & Olufsen».

Есть ли у директора музея свои «любимчики» среди выставляемой техники? Не задумываясь, Антонов показывает в сторону Twentieth Anniversary Macintosh — серо-коричневого компьютера, выпущенного в 1997 году ограниченным тиражом к 20-летию Apple. «Интересная машина, конечно. Жаль, жесткий диск недавно сломался — все собираюсь починить…» После чего Андрей улыбается и продолжает: «Да все они любимчики. С каждым компьютером связаны какие-то истории… Для меня высокой оценкой работы был визит сюда Стива Возняка. Он не ожидал такого увидеть далеко от Купертино. Мне жаль, что в свое время Джобс убрал из кампуса Apple музей с техникой. Нынешняя компания придерживается идеологии, согласно которой нужно не копаться в прошлом, а смотреть только вперед. Когда я начал обсуждать эту тему с Возняком, он сказал, что это как забыть свою семью».

Андрей Антонов проводит в музее все свободное время. «Я здесь практически всегда. Провожу экскурсии, слежу за состоянием техники. Иногда дочь приходит помогать. Мне это нравится. Я занимаюсь любимым делом». Андрей здесь обрывает речь и задумывается. Человек, который долгие годы изучает и коллекционирует устройства от одной технологической компании, уделяющий все свое время музею, наверняка при помощи своей работы хочет что-то сказать миру. Мы спрашиваем, так ли это.

«В России и в Москве в частности есть очень много музеев, которые посвящены истории страны, истории искусства и многого прочего. Но почему-то забывают, что инженерное искусство тоже воспитывается в музеях. А их в такой большой стране практически нет. В Политехническом музее все за стеклом; нет никакой возможности ощутить и потрогать все те вещи, что там выставляются. В России не хватает хороших инженеров. Талантливые уезжают. Инженеров надо воспитывать не только в институтах, но еще и на истории».

Судя по множеству юных гостей, восторженно кликающих курсорами старомодных желтоватых мышей по причудливым иконкам первых Macintosh, таких инженеров Андрей Антонов и его музей воспитают с лихвой.