Слово «шляхта» происходит от средневерхненемецкого Geschlecht (род, порода), или от Schlaht (битва). Из немецкого языка в XIII веке оно вместе с многими другими терминами из области государственно-правовых отношений проникло сначала в чешский, а затем в польский язык. В Польше в XIII – XIV веках словом «шляхта» стали называть формирующееся в это время военно-служилое сословие.

С заключением в 1385 году Кревской унии и началом публикации первых земских привилеев этот термин распространился также и на территории Великого княжества Литовского (ВКЛ). Здесь в это время имели хождение другие термины для обозначения военно-служилого сословия, среди которых важнейшая роль принадлежала «боярам». В течении XV – XVI веков различные термины в государственно-правовых документах бытовали параллельно. Но по мере эволюции политического устройства ВКЛ и оформления шляхты как единого сословия произошла постепенная унификация терминологии.

В процессе становления шляхетского сословия на территории ВКЛ можно выделить несколько этапов. Первый соответствует периоду с середины XIII до конца XIV веков. В это время в продолжение традиции Древнерусского государства княжеские дружинники и воины, происходившие с территории Полоцкого, Туровского и Смоленского княжеств по-прежнему именовались «баляры», или «бояре». Со второй половины XIII века так же именовались дружинники великого князя литовского, а также дружинники удельных князей и даже крупных землевладельцев.

Принадлежность всех этих людей к общей группе определялась общей для всех обязанностью служить своему князю, что, в свою очередь, давало им права на получение от него кормлений и возможностей приобретения и держания земельной собственности. В состав этой категории входили лица различной социальной и имущественной принадлежности. Среди них были как потомки мелких литовских князей, а также старшей дружинной знати, являвшиеся богатыми наследными собственниками-вотчинниками своих земель, так и находящиеся в личной зависимости слуги князя, за службу получавшие от него стол, содержание, одежду, оружие и подарки, а также часть военной добычи.

Исследования показывают, что подавляющее большинство бояр по своему имущественному положению были людьми небогатыми. Как правило, они владели лишь небольшой усадьбой и одним-двумя зависимыми людьми-челядинами, или вовсе не имели своей земельной собственности.

Второй этап датируется временем между окончанием XIV и первой половиной XVI веков и связан с правовым оформлением военно-служилого сословия. Начало этому процессу было положено в 1387 году изданием великим князем литовским Ягайло первого земского привилея в ознаменование заключения Кревской унии с Польшей. В нем говорится, что воинская повинность в ВКЛ распространяется не только на «людей, носящих оружие, или бояр» (armigeri sive boyarines), но на всех мужчин, к этому способных.

Те из бояр, которые принимали католическую веру, а также их наследники, получали права владеть, держать, продавать, дарить, менять свои земли по собственной доброй воле. Жившие на этих землях крестьяне должны были выполнять в его пользу те повинности, которые полагалось выполнять в пользу князя. Они также освобождались от выполнения всех других принудительных работ, за исключением замковой повинности. Привилей гарантировал эти права как в отношении самих бояр и их прямых наследников, так и в отношении их вдов.

В 1413 году был издан Городельский привилей, адресатом которого являлись «паны, шляхтичи и бояре» (nobiles, barones, boyares) католического вероисповедания. Привилей подтверждал их старые владельческие права и предоставлял новые: занимать земские и придворные должности, участвовать в заседаниях великокняжеской Рады и в деятельности общих сеймов, распоряжаться доходами с полученных в качестве пожалований великокняжеских имений, т.е. те же права, которыми к тому времени уже пользовалась польские паны и шляхта. С целью укрепления боевого братства поляки даровали литовским боярам свои гербы. Семьи, пользующиеся одним гербом, рассматривались как родственники друг друга.

Хотя вышеназванные права предоставлялись первоначально лишь боярам-католикам, в результате междоусобной войны 1430 – 1434 годов в ВКЛ они оказались распространены также и на православных. Соответствующие решения были проведены в привилеях Ягайлы 1432 года и Сигизмунда Кейстутовича 1434 года.

Закрепление привилегированного характера военно-служилого сословия ВКЛ произошло в привилее Казимира IV Ягеллона, изданном в 1447 году. В этом документе нашли подтверждения права бояр на земли и собственность, дарованные им предками Казимира, были гарантированы основные права на владение, наследование, продажу, залог и обмен имений. После смерти боярина его владения не могли быть конфискованы, а передавались его наследникам. Кроме того, дочери и родственницы бояр могли выходить замуж без ведома князя или его наместника.

Одним из важнейших положений привилея было освобождение живших во владениях бояр зависимых крестьян от уплаты любых повинностей в пользу государственной власти с передачей права на получение соответствующего дохода за их владельцем. На боярские владения распространялось также права судебного иммунитета, что делало их владельца единственным судьей для своих крестьян. Привилей подтверждал личную свободу и неприкосновенность бояр, гарантировал принцип личной ответственности при судебных конфликтах, предоставлял боярам ряд других привилегий, в том числе свободу выезда за границу для службы.

Правовое положение шляхетского сословия, созданное великокняжескими привилеями XIV – XVI веков и получившее окончательное оформление в Статутах ВКЛ 1529, 1566 и 1588 годов, резко отличалось от правового положения иных категорий населения. Шляхта могла владеть землей на правах личной собственности, имела право беспошлинно торговать продукцией своих имений, в том числе вывозить их за границу, была освобождена от выплаты таможенных пошлин на товары, приобретенные за границей для личного пользования, а также от всех других налогов и повинностей, кроме обязанностей несения военной службы во время войны и выплаты денежных средств на военные нужды, которые собирались по решению общего сойма.

Шляхтич имел право оставлять службу у одного магната и переходить к другому, а также свободно выезжать за пределы страны. Он сохранял свободу независимо от того, как долго находился на службе у того или иного магната или проживал на арендованной у него земле. В законодательных актах провозглашались неприкосновенность личности шляхтича, которого было нельзя заключить в тюрьму до суда. Судить его могли только равные ему другие шляхтичи. Только шляхта имела право занимать государственные должности и участвовать в заседаниях сойма. Для защиты общих интересов шляхта имела право объединяться в политические союзы-конфедерации.

Основной обязанностью шляхты являлась военная служба. В 1502 году на сейме в Новогородке было установлено, что каждый землевладелец должен переписать своих людей и списки отдать Великому князю под присягою, что ничего не утаил. С каждых десяти имевшихся у него служб (крестьянских дворов) шляхтич должен был выставить с собой ратника в «зброе» (вооруженного – ЛСИ), на коне и с копьем. Начиная с 1528 года ратник в полном вооружении должен был выставляться с каждых восьми служб. Кто имел только восемь, обязан был выезжать сам. В документах их называли «конные бояры, якия людей не маюць», или «пешая шляхта». У кого людей было меньше или совсем не было, должны были снаряжать воина вскладчину от соответствующего числа крестьянских дворов в их собственности.

Было установлено, что не явившийся к сроку на сборный пункт подвергается штрафу в 100 грошей, кто не выедет неделю спустя, теряет имение, а за дезертирство полагалась смертная казнь. В 1528 году было установлено, как должен быть снаряжен воин в походе: «на добром кони во зброи з древом, с прапором, на котором бы был панцер, прылъбица, меч, або корд, сукня цветная, павеза и остроги две». В том же году был составлен список, кто и сколько всадников по призыву к ополчению должен выставить. Наибольшее число воинов выставляли Виленское воеводство (3605 человек, из которых 466 всадников со всех своих имений должен выставить виленский воевода Гоштовт), Трокское воеводство (2861 человек, из которых трокский воевода выставлял 426 всадников), а также Жмудская земля (1839 человек, из них 371 всадника выставлял жемайтский староста). Общая численность посполитого рушения могла достигать 10 178 воинов.

Эти и другие данные переписей войск ВКЛ в 1528, 1565 и 1567 годах явно показывают огромную имущественную разницу между различными представителями одного сословия. В то время, когда крупные феодалы могли выставить в армию целые конные отряды, представители мелкой шляхты не имели даже положенного вооружения. По количеству выставленных шляхтой воинов их можно разделить их на пять основных категорий в зависимости от величины земельных владений. К первой группе относятся самые мелкие шляхтичи (1 всадник), затем мелкие (2 – 10 всадников), средние (11 – 50 всадников), крупные (60 – 100 всадников), магнаты (более 100 всадников).

Абсолютное большинство военнообязанных шляхтичей принадлежит к группе самых мелких и мелких землевладельцев. В 1528 году они составляли 2562 человек, или 81 процент всех шляхтичей, явившихся на смотр из белорусских поветов (уездов). При этом они выставляли 53,6 процента всех ( 3873 ) лошадей из белорусских поветов, или 10,5 % всех ( 19817 ) лошадей ВКЛ.

Наиболее заметной группой господствующего сословия являлась высшая знать, в состав которой вошли потомки удельных русских и литовских князей и старших дружинников, богатые вотчинники, и крупные землевладельцы, крупнейшие иерархи церкви. Примерно с середины XV века для ее обозначения в государственно-правовых актах начинает использоваться термин «паны». В Статутах ВКЛ и других документах выделяются следующие их категории:

«Паны радные» – высшая знать, представители которой занимали придворные должности и заседали в составе Рады ВКЛ;

«Паны хоруговные» – крупнейшие землевладельцы, выступавшие в поход под своими знаменами (хоругвами) во главе собственных отрядов;

«Панята» – богатые землевладельцы, выступавшие на войну под особой хоругвой в составе особого отряда, отдельно от поветового ополчения шляхты.

Как правило, панами-радой и панами хоруговными являлись представители одних и тех же семей. Во второй половине XVI века эта группа по польскому образцу стала называться «магнатами». «Попис войска ВКЛ» 1528 года насчитывал 23 магнатских рода, аналогичный документ 1567 года – уже 29 родов, каждый из которых владел более чем тысячей крестьянских дымов.

На более низкой в сравнении с этой группой ступени находились «бояре-шляхта», или со второй половины XVI века – просто «шляхта», – которые также были внутренне весьма неоднородной группой. Ее костяк составляли средние и мелкие собственники, которые обладали хорошей оседлостью и владели одним или несколькими имениями с собственными землями и обрабатывавшими их зависимыми крестьянами. Они, как правило, имели наследственные гербы, или наделялись ими, получив шляхетство от короля. Впоследствии, в XVII – XVIII веках, эта группа получила название «фольварочной шляхты».

Еще ниже ступенью находилась наиболее многочисленная группа малоимущей шляхты, владевшей лишь 5 – 10 волоками земли (волока — 21,36 га), которые, при отсутствии зависимых крестьян, они обрабатывали собственными силами. Совершенно не отличаясь от крестьянства в имущественном плане, малоземельная шляхта пользовалась всеми основными привилегиями своего сословия и обладала характерной корпоративной культурой. Зачастую образовывались целые шляхетские поселения, так называемые «застенки» или «околицы», которые были обособлены от соседних крестьянских поселений. Их население известно как «застенковая», «околичная» или «загоновая» шляхта.

Наконец, в самом низу находилась безземельная шляхта («голота»), которая жила за счет аренды государственных или магнатских земель на условиях выплаты оброка («чиншевая шляхта»), или за счет службы («служилая шляхта»).

Особенностью Великого княжества Литовского являлось наличие значительной по численности промежуточной группы, занимавшей положение между шляхтой и крестьянами. Таким промежуточным статусом, например, обладали «панцирные бояре», или «панцирные слуги», набиравшиеся из вольных людей, крестьян и мещан и селившиеся в пограничных с Московской державой районах. На условиях бесплатного пользования наделами и рядом других привилегий они должны были участвовать в походах «с имений своих поспол (наравне – ЛСИ) с бояры», а также нести пограничную и гарнизонную службу. Между походами они должны были подчиняться местному каштеляну.

Другой подобной группой являлись «путные бояре» («путные слуги», «сельские путники»), выполнявшие «путную службу», т.е. поездки по поручениям администрации и за это получавшие аналогичные права пользования полученным от Великого князя земельным наделом. Пока границы шляхетского сословия оставались открыты, эти военнообязанные крестьяне часто стремились, – и в большинстве случаев им это действительно удавалось, – попасть в его ряды. Известны, однако, и противоположные случаи, когда бояре-слуги, которые не могли выполнять свои обязанности, переводились в категорию зависимых крестьян.