При схожих обстоятельствах – в ночи неведомо куда – бежала 1 августа 1766 года из дому Троицкой отхожей слободки попова сына Дмитрия Васильева жена Настасья. Унесла с собой, знамо дело, «собственных ево вещей»: Кокошник жемчужный промеж позументом золотым ценой 10 руб. 2 кокошника золотых ценой в 5 р. Ожерелье жемчужное в 5 р. Серьги жемчужные в 5 р. Другие серебряные в 50 копеек 2 цепочки серебряные с тремя серебряными же крестами в 5 р. Фата коноватная новая в 5 р. 50 к., другая фата коноватная же поношеная в 4 р., третья бумажная Рубаха александринская в 50 копеек Рубаха новая с пуговицами серебряными 4 р. Рубаха кумашная новая с пуговицами серебряными в 2 р. Полушубок камчатой зеленой поношеный с пуговицами серебряными в 5 р. Полушубок китайчатый с пуговицами серебряными теплой в 4 р. Полушубок камчатый холодной с пуговицами серебряными ценой в 2 р. Ростегаев крашенинных новых четыре ценой в 3 р. Платок бумажный новой ценою в 1 р. 50 к., другой полушалковый в 1 р., третий ситцевый в 1 р. Пять перстней серебряных в 50 к. 5 запонков серебряных в 1 р. В конце обманутый муж просил «ежели оная жена ево где явится в воровстве или в других каких подозрительствах то б ему не причтено было». Как первый, так и второй побеги, видимо, были очень хорошо подготовлены – унести незаметно такие гардеробы невозможно, тут нужен сундук и хорошая повозка. Подробные реестры украденного у мужей наводят на мысль, что в домах были специальные книги учета и оценки имущества. И всё женское приданое переходило в собственность мужа. А вот и безутешные отцы сообщают о побегах дочерей. 28 августа 1768 года из переславского дома вахмистра Алексея Поспешилова бежали его тринадцатилетняя дочь Аграфена и работница солдатка Марфа Гаврилова. И снова вместо объявления о розыске мы видим реестр унесённого дочерью «собственного имущества» Алексея Поспешилова: При побеге унесла денег 58 рублев Юпку камчатую ценой в 4 р. Кофту тафтяную полосатую в 3 р. Епанечку камчатую алую в 3 р. Платков талианских новых два цена по 2 р. 50 к. Крест серебряный в 2 р. Два перстня серебряных ценой в 50 к. Серьги серебряные под позолотою ценой 1 р. 50 к. Рубашек женских две ценой 1 р. 60 к. Всего сносу унесла дочь его на 78 р. 10 к. В конце челобитной отец сообщал, что ему неизвестно, где ныне имеет жительство дочь. «И ежели где означенная дочь ево явится при каких непорядках и подозрительствах чтоб ему с домашними ево к винности не причлось». 21 июля 1768 года сбежала Мавра Берсенева, оставшаяся одна дома на время ухода отца, матери и невестки в Троицкий Данилов монастырь «для моления и слушания вечернего пения». Её отец Иван Берсенёв, бывший служитель Данилова монастыря, собственноручно написал челобитие, где указал, что дочь унесла «собственные наши пожитки, а именно: Фату талианскую новую цена 2 рубля Кокошник жемчужный цена 10 р., второй кокошник носилной цена 2 р. Лента золотная поношеная, поднизь мелкого бисеру цена 60 к. Серьги серебряные привес жемчужной цена 2 р. Цепочку серебряную с крестами двумя цена 3 р. 50 к. Ферезя кумашные новые цена 2 р., вторые китайчатые новые пуговицы серебряные цена 4 р. Душегрейку камчатую новую с пуговицы серебряные цена 50 к. Фату бумажную новую цена 30 к. 2 рубашки новые женские носильные цена по 2 р. Всего по цене 38 р. 30 к. «И ежели дочь моя Мавра будучи в побеге явится где в татьбах и разбоях или других каких непотребствах чтоб мне именованному також и домашним моим в винность причтено не было». 14 июня 1766 года челобитие крестьянского сына Сидора Осипова из села Самарова о побеге его жены Офимьи Никитиной 12 июня: «из дому ево невем куда бежала и где ныне находится неизвестно. И ежели оная жена ево явится в каких непотребствах или в других каких непристойных поступках то б ему непричтено было в том понапрасну к винности». И только в двух сообщениях о побегах крестьянских жен можно разглядеть какие-то человеческие чувства. Бежавших летом 1768 года крестьянских жен Ирину Яковлеву из деревни Чернецкой на Шахе и Анну Козмину из села Красного искали много дней выборные вместе с их мужьями. И не найдя, извещали Переславскую Провинциальную канцелярию, чтоб снять ответственность со всего крестьянского общества. Какой-то усталый вздох слышен в этих челобитиях и жаль покинутых крестьян... А вот обманутым жадным мужьям и отцам – их рогатые кокошники на голову! Елена Шадунц Переяславский музей