Медицине я отдала сорок шесть лет. Занимала должности и районного акушера-гинеколога, и заведующей родильным отделением, и заведующей женской консультацией. Тридцать семь лет (!), до 2009 года, я проработала акушером-гинекологом в Ошмянской центральной
районной больнице. Делала аборты. Каюсь и скорблю, прошу у Господа прощения.
В школе я училась успешно и, сколько себя помню, мечтала после одиннадцати классов поступить в мединститут. Но случилось большое горе: когда мне исполнилось четырнадцать лет, скоропостижно умер отец. Чтобы не оставлять маму, я подала документы в Юратишковское
медицинское училище Ивьевского района — поближе к дому. Окончила его в 1966 году с отличием и потом уже поступила в Минский государственный медицинский институт. На втором курсе вышла замуж за любимого человека — студента политехнического института, с которым мы прожили в любви и согласии сорок четыре года. На третьем курсе, в 1968 году, родила первого сына, через два года — второго. И первые, и вторые роды у меня были патологическими, сопровождались
сильными кровотечениями, мне дважды переливали кровь — это и предопределило для меня выбор врачебной специальности: я должна стать акушером-гинекологом, чтобы помогать женщинам в родах. Работу свою любила, всем женщинам сочувствовала, болела душой за каждую. Врачей всегда не хватало, и, работая на полторы-две ставки акушером-гинекологом, я совершала аборты, никак не соотнося это с Заповедью Божией «Не убий!». Настолько были плотно закрыты глаза, что, всецело доверяясь общепринятым нормам, не считала тогда, что совершаю страшный грех.
Хотя совесть всегда мучила — душа-то правду знала. И вот что я заметила: если днем сделаю аборт, то ночью на дежурстве в роддоме непременно будут ждать тяжелые роды, а чаще несколько. Приходилось с Божией помощью спасать новорожденных малышей. А еще заметила, что черствею душой, становлюсь жестче, раздражительнее, все чаще начинает мучить бессонница — видно, душеньки убитых деток, сами не находя покоя, не давали покоя и тому, кто отнял у них жизнь.
Часто я ходила на исповедь, со слезами просила у Бога прощения, однако аборты по-прежнему делала — это входило в круг моих обязанностей, а отказаться мужества не хватало. К вере я пришла еще ребенком, когда бабушка тайно в десятилетнем возрасте пригласила на дом священника и меня покрестили. Она меня и в церковь водила, закутав в платок, чтобы никто не узнал. Хоть в годы безбожия церковь в Ошмянах была закрыта, я всегда в трудных жизненных и врачебных ситуациях обращалась к Господу, но понимала, что вера без дел мертва.
Чтобы успокоить совесть, в силу своих возможностей я помогала возрождению храма в нашем городке, собирала средства на его восстановление. И вот однажды Господь вразумил меня так сильно, что я вынуждена была отказаться делать аборты даже по медицинским показаниям. У моей хорошей знакомой забеременела дочь-десятиклассница. Шестнадцатилетняя девочка была хорошо физически развита и вполне могла родить ребенка. Я старалась отговорить и маму, и ее дочь, но они настояли на своем. Аборт был сделан, и лег он на мою
душу особенным, невыносимо тяжелым греховным грузом. После этого прошло около месяца, ничто вроде не предвещало беды. В апреле 1993 года по служебным делам я поехала в Польшу, а когда вернулась, меня ждало тяжелое потрясение. В автокатастрофу попали оба моих сына — они ехали на предельно допустимой скорости, когда вдруг «выстрелило» колесо. Андрей не пострадал. А Сергей вылетел через лобовое
стекло. Несколько сантиметров не хватило до большого камня — это была бы мгновенная смерть. На момент моего приезда Сергея уже перевели из реанимационного отделения в хирургическое с открытой черепно-мозговой травмой.
У него была повреждена почка, и требовалась срочная операция. Когда увидела его, казалось, сердце у меня остановилось. Я сразу, словно Кто-то сообщил душе, поняла, что расплачиваюсь страданиями моего мальчика за детей, убитых мною во чреве. Это было очень серьезное предупреждение. Я молилась не переставая, просила у Бога прощения и у постели сына пообещала Господу, что больше не сделаю ни одного аборта. Слово свое я сдержала. Понимая, что покаяние должно
подтверждаться добрыми делами, я старалась больше работать в родильном отделении, брала ночные дежурства, освоила все акушерские операции. Имея высшую квалификационную категорию врача акушера-гинеколога, с Божией помощью я спасла многих женщин от кровотечений, тяжелых осложнений беременности. При этом
постоянно проводила санитарно-просветительскую работу среди населения, читала лекции в школах, техникуме, ЗАГСе, СПТУ о вреде аборта, о нравственности и здоровье, браке и семье. Шесть с половиной лет после наступления пенсионного возраста я еще работала по специальности, но уже два года как дома, хотя приглашают вернуться. Когда в 2009 году представилась возможность побывать в
Иерусалиме, я с радостью туда отправилась. Покаяться в грехах детоубийства у Гроба Господня — это была моя мечта. С другими паломниками я прошла Крестным ходом Господа нашего Иисуса Христа, с молитвой окунулась в священные воды Иордана и все время просила у Бога прощения на Святой Земле, где Он ходил, помолилась и у Гроба Господня в Иерусалиме. Я несу послушание в Ошмянском
филиале центра защиты материнства и семейных ценностей, а в конце прошлого года мне предложили быть куратором и центра защиты материнства и детства в нашей Но-вогрудской епархии. По-прежнему часто выступаю с лекциями, рассказываю женщинам о страшном грехе и последствиях аборта и убеждаю их не убивать своих детей. Если бы можно было повернуть время вспять, как много я изменила бы!..
Но, увы, ничего уже не вернешь. Какая же милость Божия, что оставил Он нам покаяние...
Врач акушер-гинеколог Светлана Васильевна ЛЕМЕШЕВА, г. Ошмяны
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев