Человек, если прожил долгий век, то прожил много перемен, - был сначала младенцем, потом дитей, потом взрослым, потом старым.
Но как ни переменялся человек, он всегда говорил про себя "я".
И этот "я" был в нем всегда один и тот же.
Тот же "я" был и в младенце, и в взрослом, и в старике.
Вот это-то непеременное "я" и есть то, что мы называем душой.
Миру во все стороны нет конца и не может быть: как бы ни было что-нибудь далеко, за самым далеким есть еще более далекое.
То же и во времени: нет миру ни начала, ни конца.
За тем, что было миллионы лет назад, были еще миллионы и миллиарды лет без конца.
И потому ясно, что человеку никак нельзя понять, что такое вещественный мир теперь и что такое он был и что будет.
Что же тогда может понять человек?
А одно то, для чего не нужно ни места, ни времени, - СВОЮ ДУШУ.
Если мы живём не для души, а для тела,
то мы делаем то же, что делала бы птица,
если бы она передвигалась с места на место пешком своими слабыми ногами,
а не летала бы на своих крыльях туда, куда ей надо.
Если мы живём не для души, а для тела,
то мы делаем то же, что делала бы птица,
если бы она передвигалась с места на место пешком своими слабыми ногами,
а не летала бы на своих крыльях туда, куда ей надо.
Говорят, что не надо любить себя.
Но без любви к себе не было бы жизни.
Дело только в том, чтò любить в себе: свою душу или свое тело.
Л.Н.Толстой "Путь жизни" 1910г
Человек — это дух Божий в теле.
В начале жизни человек не знает этого и думает, что жизнь его в его теле.
Но чем больше он живет, тем больше он узнает, что настоящая его жизнь — в духе, а не в теле.
Вся жизнь человека в том, чтобы всё больше и больше узнавать это.
Знание же дается нам легче и вернее всего страданиями тела.
Так что именно страдания тела делают жизнь нашу такою, какою она должна быть: духовною.
Комментарии 19
Но как ни переменялся человек, он всегда говорил про себя "я".
И этот "я" был в нем всегда один и тот же.
Тот же "я" был и в младенце, и в взрослом, и в старике.
Вот это-то непеременное "я" и есть то, что мы называем душой.
То же и во времени: нет миру ни начала, ни конца.
За тем, что было миллионы лет назад, были еще миллионы и миллиарды лет без конца.
И потому ясно, что человеку никак нельзя понять, что такое вещественный мир теперь и что такое он был и что будет.
Что же тогда может понять человек?
А одно то, для чего не нужно ни места, ни времени, - СВОЮ ДУШУ.
то мы делаем то же, что делала бы птица,
если бы она передвигалась с места на место пешком своими слабыми ногами,
а не летала бы на своих крыльях туда, куда ей надо.
то мы делаем то же, что делала бы птица,
если бы она передвигалась с места на место пешком своими слабыми ногами,
а не летала бы на своих крыльях туда, куда ей надо.
Но без любви к себе не было бы жизни.
Дело только в том, чтò любить в себе: свою душу или свое тело.
Л.Н.Толстой "Путь жизни" 1910г
В начале жизни человек не знает этого и думает, что жизнь его в его теле.
Но чем больше он живет, тем больше он узнает, что настоящая его жизнь — в духе, а не в теле.
Вся жизнь человека в том, чтобы всё больше и больше узнавать это.
Знание же дается нам легче и вернее всего страданиями тела.
Так что именно страдания тела делают жизнь нашу такою, какою она должна быть: духовною.
Альберт Швейцер 1875-1965, немецкий врач, лауреат Нобелевской премии
Мф. гл. 16, ст. 24—26.