Помнится, в школе за сочинения мне регулярно выставляли колы и двойки, причем с яркими восклицательными знаками.

Мои сочинения очень волновали нашу литераторшу и, казалось, этими восклицательными знаками она настойчиво пыталась что-то мне сообщить. Наверняка что-то очень важное, но что именно - этого я была не в силах понять.
Так проходили четверти и годы и лишь однажды, уже в самом конце девятого класса она поставила мне четверку. Четверку! Мне! И, как оказалось, на это была очень веская причина.
В тот раз мы писали сочинение прямо в классе, на сдвоенном уроке. Литераторша устроила открытый экзамен и пристально следила за нами, словно ястреб. Она ходила в рядах и просматривала наши вирши прямо из под пера. Тема была фантазийная, что-то вроде: “Чтобы нам сказали книги, если бы они умели говорить”.
Я накатала целый рассказ. На следующем уроке учительница зачитала моё произведение вслух. Пока она декламировала, у нее горели глаза, она приложила руку к груди и была похожа на великую поэтессу, которая открывает преданным поклонникам свежий шедевр. Закончив, она даже объяснила при всех почему поставила мне четверку, а не пятерку. Мол, сочинения не принято начинать с диалога.
Я была потрясена. И запомнила этот момент наверное навсегда. Такое признание было верхом моих представлений о справедливости. Отношения с учительницей наладились, но мои родители, которые почему-то вообще никак не реагировали на то, что у меня такие интересные оценки за сочинения, перевели меня в лицей имени Пушкина.
Там моя жизнь очень сильно изменилась. Я вдруг резко выправила оценки по литературе, задышала легко и свободно, а преподавателям и ученикам неожиданно понравились мои юморески.
Тогда я не понимала, как родителям вообще удалось уговорить директора взять меня в лицей, в котором был жесткий отбор по оценкам, я даже думала, что в ход пошли личные связи, но все равно была благодарна и счастлива. Шутка ли, после стольких тычков, меня наконец оценили и полюбили.
Прошло много лет. Я рассказала маме, что начала писать книгу и тут… Она открыла мне правду про мои школьные колы.
Оказывается, та учительница несколько раз вызывала маму в школу. Она ругалась, обзывала меня нехорошими словами, тыкала ей в лицо моими сочинениями и громко недоумевала: “Да как же у нее еще совести хватает мне это сдавать на проверку и потом смотреть на меня честными глазами! Почему вы не реагируете, вы сами читали это? Да неужели вам не понятно, что она списывает у взрослых авторов? Ребенок не может написать Так!”
Мама ей в ответ только моргала. Они читали с отцом мои вирши и я даже слышала, как они смеются над текстом на кухне. Я думала они насмехаются над тем, как у меня плохо написано, а они смеялись от удовольствия. Они узнавали в сочинениях наши семейные приключения, наши разговоры, друзей и знакомых. Они знали, что я не списываю. Но они не стали тогда ничего никому доказывать, бороться, а просто перевели меня туда, где мне стало намного легче жить.
В результате, те жуткие восклицательные колы, которые ставила мне моя учительница, стали для меня самой высокой оценкой моей писательской деятельности и моим маячком, который всегда выводил меня из любого упадка веры в себя. Но все же, мне очень хочется рассказать людям о том, как важно начинать каждую свою историю с диалога, не скрывая ни восторга, ни возмущения. ❤