"Контекст"

Жёсткое задержание банды в Москве, терроризировавшей участников СВО и их семьи, вызвало волну народной поддержки. Общество, уставшее от вседозволенности, видит в этом акт справедливости и ждёт от власти системной борьбы с этнопреступностью, которая, как выясняется, имеет глубокие корни и прямые связи с врагами России. ИЛЬЯ ГОЛОВНЁВ В Москве росгвардейцы из СОБРа жёстко задержали банду, которая вымогала деньги у ветеранов СВО и их семей. Прямо на дороге силовики остановили машину и без сантиментов вытащили всех, кто сидел внутри. Не церемонясь. Среди задержанных - Руслан Картоев, активный участник запрещённой террористической организации "Батал-Хаджи"*. Да-да, тот самый "баталхаджинский"* клан из Ингушетии, который прославился стрельбой из автоматов на заправках и дрифтом под крики "Аллах акбар". Тот самый, где все "просто водители". Вот это называется режим нулевой толерантности. В принципе, если полиция всех этнобандитов будет брать таким образом, они быстро утихнут. Главное, чтобы ра

Чита — город на востоке страны, где зима держит мороз до −40, лето короткое, но яркое, а солнечных дней больше, чем почти где угодно в России. Мы поговорили с журналисткой Дарьей Кливенковой, которая родилась и выросла здесь. Она рассказала, как устроена жизнь в Чите: от цен на жильё и любимых блюд до прогулок по сопкам и легенд о старых домах. Меня зовут Дарья, я корреспондент городского портала «Чита.Ру». Родилась и выросла в Чите, никогда отсюда не уезжала надолго. По образованию я филолог, люблю старинные дома, их истории и легенды — о них часто пишу в работе. Но если говорить о жизни здесь в целом, то для меня Чита — это солнечное небо, сопки за горизонтом и ощущение, что всё нужное рядом. Мне в Чите живётся хорошо. Я часто думаю, что город — это прежде всего люди, которые рядом. Мои родители и младший брат до сих пор здесь, и это большая часть того, почему я ощущаю Читу родным местом. Сестра уехала в Петербург уже больше десяти лет назад, я люблю к ней приезжать, но жить в боль