За всю жизнь он не сыграл в кино ни одной крупной роли. Но и этого вполне хватало, чтобы зритель, едва завидев заикающегося актёра с нелепой фигурой и странным голосом, хохотал до слёз. Готлиб родился в Вильно под немецкой оккупацией. С рождения страдал эпилепсией. Отца Готлиба семья мало интересовала – лишь только они переехали в Москву, он семью бросил. Мать, чтобы выжить Москве с больным ребёнком, хваталась за любую работу. Над маленьким, пухленьким неуклюжим Гошей смеялись во дворе и взрослые, и дети. Мама пристроила сына в Большой театр, где работала билетёром – там был детский хор. Готлиб стал заядлым театралом. Особенно часто он посещал спектакли МХАТа, знал поимённо всех актёров, наизусть выучил весь репертуар. Дома, когда никто не видел, он играл сценки, и, как будто, даже меньше заикался. Когда началась война Ронинсон хотел пойти на фронт, но из-за эпилепсии его не мобилизовали даже в народное ополчение. После войны Готлиба приняли в театральное училище, но только потому, что в то время не хватало актёров мужчин. Вскоре педагоги поняли, что не зря взяли этого неуклюжего заику – заикание только добавило шарма, став его изюминкой. А в 1946 году Ронинсона не взяли ни в один московский театр. С огромным трудом он устроился в самый унылый те годы театр на Таганке. И Ронинсон прослужил на Таганке до самой смерти, переживая вместе с театром и падения, и забвение, и триумф. На долгие годы он стал тем, кто соединяет весь коллектив, человеком, с которым можно поговорить по душам. Путёвку в кино Ронинсону дал Эльдар Рязанов, когда актёру был уже «полтинник». У Рязанова было правило: даже самые маленькие роли в его картинах играли очень хорошие артисты. И Ронинсон с ролью справился блестяще. Потом было еще много великолепно сыгранных киноролей. Семьей Готлиба всегда была только мама. Она была женщиной властной, а с возрастом стала ещё и деспотичной. Всех девушек сына она встречала в штыки, и Готлиб никогда не женился. Готлиб умер в 1991 году в своей квартире. До последних дней он играл на сцене.