под руку,
простая пара пожилых людей.
«Их в инстаграме нет! Я ставлю штуку.»
— сказал один из молодых парней.
«Они же старики. Конечно нету.»
— сказал другой. «Аптека» — их маршрут!
И предпочтут скамейку интернету.
Трухлявые… таких нигде не ждут!"
А старики их слышали: «Что скажешь?»
— спросила, сжав ладонь его она.
«Ты с каждым днем родней, дороже, краше!
Ты — жизнь моя!.. и каждая весна!
Сказавшему: „Любовь живет три года!“
не повезло… с тобою он не жил.
Как жаль, что нам осталось так немного…
Я б вечность тебя целую любил!»
Она споткнулась… он не дал упасть.
Но… выпрямиться было тяжело…
«Как дети… старики! Что за напасть?
Сидели б дома… тихо и тепло!»
— кричали парни вслед, — «Смотреть смешно!
Вам телек бы смотреть… лекарства пить.»
Она шепнула:" Как нам повезло,
что довелось не в интернете жить.
Мы знаем… как пшеница колосится.
А помнишь поцелуи на заре?
Под нашим майским небом, мирным, чистым,
когда узнали… что конец войне!
Я рада… что сквозь все мои морщины
ты видишь красоту моей души!
Нет лучше и достойнее мужчины!
Прошу одно… ради меня. дыши!!!
Не радует твоя кардиограмма!
А без тебя… и мне поверь, не жить!"
Их нет в сетях… Не «звезды инстаграма»!
Зато… умеют искренне любить!
© Наталья Задорожная (Cherry)
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 18
Борис Олейник
(украинский поэт)
И он придёт, с печалью мировою,
Момент, когда в края, где вечны сны,
В конце концов, уйдёт Последний Воин
Великой и Священной той войны.
Душа бойца потусторонним краем
Шагнёт спокойно на Высокий Суд.
И от осколков давних — перед раем
Вокруг неё сияния взойдут!
И даже Пётр, кто все века спокоен,
Дивясь на чудо этой новизны,
У Всеблагого спросит: "Что такое?"
И Бог ответит: "Се — Последний Воин
Великой и Священной той войны.
Ты отворяй Ему ворота града
И — грешного — с почётом в рай впусти.
Он на земле изведал столько ада,
Что Я Его на все века простил!"
Прощальный залп пронзит затишье остро,
И в горький миг своих сиротских грёз
Такую боль услышит вечный космос,
Что и, из камня высечен, Апостол
За веками сдержать не сможет слёз…
Чулочки
Их расстреляли на рассвете
Когда еще белела мгла,
Там были женщины и дети
И эта девочка была.
Сперва велели им раздеться,
Затем к обрыву стать спиной,
И вдруг раздался голос детский
Наивный, чистый и живой:
-Чулочки тоже снять мне, дядя?
Не упрекая, не браня,
Смотрели прямо в душу глядя
Трехлетней девочки глаза.
«Чулочки тоже..?»
И смятеньем эсесовец объят.
Рука сама собой в волнении
Вдруг опускает автомат.
И снова скован взглядом детским,
И кажется, что в землю врос.
«Глаза, как у моей Утины» —
В смятеньи смутном произнес,
Овеянный невольной дрожью.
Нет! Он убить ее не сможет,
Но дал он очередь спеша…
Упала девочка в чулочках.
Снять не успела, не смогла.
Солдат, солдат, а если б дочка
Твоя вот здесь бы так легла,
И это маленькое сердце
Пробито пулею твоей.
Ты человек не просто немец,
Ты страшный зверь среди людей.
Шагал эсесовец упрямо,
Шагал, не подымая глаз.
Впервые может эта дума
В сознании отравленном зажглась,
И снова в...ЕщёМуса Джалиль
Чулочки
Их расстреляли на рассвете
Когда еще белела мгла,
Там были женщины и дети
И эта девочка была.
Сперва велели им раздеться,
Затем к обрыву стать спиной,
И вдруг раздался голос детский
Наивный, чистый и живой:
-Чулочки тоже снять мне, дядя?
Не упрекая, не браня,
Смотрели прямо в душу глядя
Трехлетней девочки глаза.
«Чулочки тоже..?»
И смятеньем эсесовец объят.
Рука сама собой в волнении
Вдруг опускает автомат.
И снова скован взглядом детским,
И кажется, что в землю врос.
«Глаза, как у моей Утины» —
В смятеньи смутном произнес,
Овеянный невольной дрожью.
Нет! Он убить ее не сможет,
Но дал он очередь спеша…
Упала девочка в чулочках.
Снять не успела, не смогла.
Солдат, солдат, а если б дочка
Твоя вот здесь бы так легла,
И это маленькое сердце
Пробито пулею твоей.
Ты человек не просто немец,
Ты страшный зверь среди людей.
Шагал эсесовец упрямо,
Шагал, не подымая глаз.
Впервые может эта дума
В сознании отравленном зажглась,
И снова взгляд светился детский,
И снова слышится опять,
И не забудется навеки
«ЧУЛОЧКИ, ДЯДЯ, ТОЖЕ СНЯТЬ?»
простая пара пожилых людей.
«Их в инстаграме нет! Я ставлю штуку.»
— сказал один из молодых парней.
«Они же старики. Конечно нету.»
— сказал другой. «Аптека» — их маршрут!
И предпочтут скамейку интернету.
Трухлявые… таких нигде не ждут!"
А старики их слышали: «Что скажешь?»
— спросила, сжав ладонь его она.
«Ты с каждым днем родней, дороже, краше!
Ты — жизнь моя!.. и каждая весна!
Сказавшему: „Любовь живет три года!“
не повезло… с тобою он не жил.
Как жаль, что нам осталось так немного…
Я б вечность тебя целую любил!»
Она споткнулась… он не дал упасть.
Но… выпрямиться было тяжело…
«Как дети… старики! Что за напасть?
Сидели б дома… тихо и тепло!»
— кричали парни вслед, — «Смотреть смешно!
Вам телек бы смотреть… лекарства...ЕщёСПАСИБО ВАМ ! ЗА СТИХОТВОРЕНИЕ ! ЭТО ВЕЧНАЯ Л Ю Б О В Ь ! И ОНА ПРИХОДИТ НЕ КО ВСЕМ . Они шли очень медленно. под руку,
простая пара пожилых людей.
«Их в инстаграме нет! Я ставлю штуку.»
— сказал один из молодых парней.
«Они же старики. Конечно нету.»
— сказал другой. «Аптека» — их маршрут!
И предпочтут скамейку интернету.
Трухлявые… таких нигде не ждут!"
А старики их слышали: «Что скажешь?»
— спросила, сжав ладонь его она.
«Ты с каждым днем родней, дороже, краше!
Ты — жизнь моя!.. и каждая весна!
Сказавшему: „Любовь живет три года!“
не повезло… с тобою он не жил.
Как жаль, что нам осталось так немного…
Я б вечность тебя целую любил!»
Она споткнулась… он не дал упасть.
Но… выпрямиться было тяжело…
«Как дети… старики! Что за напасть?
Сидели б дома… тихо и тепло!»
— кричали парни вслед, — «Смотреть смешно!
Вам телек бы смотреть… лекарства пить.»
Она шепнула:" Как нам повезло,
что довелось не в интернете жить.
Мы знаем… как пшеница колосится.
А помнишь поцелуи на заре?
Под нашим майским небом, мирным, чистым,
когда узнали… что конец войне!
Я рада… что сквозь все мои морщины
ты видишь красоту моей души!
Нет лучше и достойнее мужчины!
Прошу одно… ради меня. дыши!!!
Не радует твоя кардиограмма!
А без тебя… и мне поверь, не жить!"
Их нет в сетях… Не «звезды инстаграма»!
Зато… умеют искренне любить!
© Наталья Задорожная (Cherry)
Слезы с утра 9Мая...Весь день. И сейчас...Жаль, что на весь мир нельзя прочесть...
Когда еще белела мгла,
Там были женщины и дети
И эта девочка была.
Сперва велели им раздеться,
Затем к обрыву стать спиной,
И вдруг раздался голос детский
Наивный, чистый и живой:
-Чулочки тоже снять мне, дядя?
Не упрекая, не браня,
Смотрели прямо в душу глядя
Трехлетней девочки глаза.
«Чулочки тоже..?»
И смятеньем эсесовец объят.
Рука сама собой в волнении
Вдруг опускает автомат.
И снова скован взглядом детским,
И кажется, что в землю врос.
«Глаза, как у моей Утины» —
В смятеньи смутном произнес,
Овеянный невольной дрожью.
Нет! Он убить ее не сможет,
Но дал он очередь спеша…
Упала девочка в чулочках.
Снять не успела, не смогла.
Солдат, солдат, а если б дочка
Твоя вот здесь бы так легла,
И это маленькое сердце
Пробито пулею твоей.
Ты человек не п...ЕщёМуса Джалиль Чулочки Их расстреляли на рассвете
Когда еще белела мгла,
Там были женщины и дети
И эта девочка была.
Сперва велели им раздеться,
Затем к обрыву стать спиной,
И вдруг раздался голос детский
Наивный, чистый и живой:
-Чулочки тоже снять мне, дядя?
Не упрекая, не браня,
Смотрели прямо в душу глядя
Трехлетней девочки глаза.
«Чулочки тоже..?»
И смятеньем эсесовец объят.
Рука сама собой в волнении
Вдруг опускает автомат.
И снова скован взглядом детским,
И кажется, что в землю врос.
«Глаза, как у моей Утины» —
В смятеньи смутном произнес,
Овеянный невольной дрожью.
Нет! Он убить ее не сможет,
Но дал он очередь спеша…
Упала девочка в чулочках.
Снять не успела, не смогла.
Солдат, солдат, а если б дочка
Твоя вот здесь бы так легла,
И это маленькое сердце
Пробито пулею твоей.
Ты человек не просто немец,
Ты страшный зверь среди людей.
Шагал эсесовец упрямо,
Шагал, не подымая глаз.
Впервые может эта дума
В сознании отравленном зажглась,
И снова взгляд светился детский,
И снова слышится опять,
И не забудется навеки
«ЧУЛОЧКИ, ДЯДЯ, ТОЖЕ СНЯТЬ?»