"ДЕТИ ВОЕННЫХ ЛЕТ.

" ЧАСТЬ 3.
АВТОР ЛИДИЯ ФЕДЯКИНА.
- Это для того, - ответила мама, - чтобы вражеский самолёт его не заметил и не сбросил на него бомбу, которая взорвётся и утопит наш пароход.
Катя поёжилась от мурашек, пробежавших по её спине. Вскоре она забыла о страхе и побежала к машинному отделению, где внизу вращались огромные блестящие «колени», двигавшие колесо парохода. Потом она перешла на палубу и сквозь решётку леера смотрела на белые язычки пены, скользящие по воде.
Наконец вдали появилась кружевная полоска городского моста. Кате очень хотелось посмотреть на мост с палубы парохода, но старый матрос с огромной шваброй в руках прогнал всех с палубы, в том числе и Катю.
- Мама, почему всех прогнали с палубы? – спросила она. – Я хочу смотреть на мост.
- Потому что какой-нибудь вредитель может с палубы выстрелить в мост и разрушить его, - ответила мама, отгоняя сон.
Её быстро укачивал монотонный шум колеса и плеск воды за бортом.
После того как пароход причалил к двухэтажной пристани, которую все называли дебаркадером, и пассажиры сошли на берег, Катя с мамой долго поднимались по крутой и высокой горе.
Тётя Таня жила в своём уютном домике недалеко от горы. Она была очень рада гостям и вечером напекла булочек из своего довоенного запаса муки. Они втроём ужинали, а на другой день завтракали этими булочками, и ещё их десять штук осталось.
- Надо прямо сейчас пойти на базар и посмотреть, что там продают, предложила тётя Таня.
- И они втроём пошли на базар. Катя с удовольствием подпрыгивала на сером асфальте тротуара, а мимо по округлым камушкам мостовой проезжали грузовики и бежали лошади, запряжённые в длинные телеги.
Они перешли улицу и оказались вблизи странного длинного дома из камня с толстыми выступами от стен. Его почему-то называли столбами. Потом шли по деревянному мосту через глубокий овраг и, наконец, попали на базар. Там было много народа, особенно тёток. И каждая из них что-то продавала, громко крича о своём товаре.
- Пиретрум, нафталин, вязальные крючки! - взывала нарядно одетая тётя в шляпе.
- Подайте Христа ради инвалиду! – жалобно кричал дядя без обеих ног, сидевший на маленькой деревянной площадке, под которой виднелись колёсики.
У Кати закружилась голова от пестроты людского моря, и она всё крепче сжимала мамину руку. В утешение мама купила Кате маленькое круглое мороженое, заключённое в кружочки вафель. Оно было вкусное и душистое и она самозабвенно лизала холодную сладковатую массу.
Впоследствии, по прошествии многих лет, ей уже никогда не попадалось такое вкусное мороженое.
Вечером они поужинали засохшими, булочками, размачивая их в горячем чае, а утром Кате с мамой уже нужно было возвращаться домой. Они спустились с горы на дебаркадер, к которому уже подходил серый пароход. При посадке на него Катю оттеснила от мамы толпа пассажиров и сдавила так, что стало трудно дышать. Катя уже не чувствовала под ногами пола и не могла кричать. Безжалостная толпа проволокла её по мосткам на пароход, где она попала на руки перепуганной мамы. С тех пор Катя боялась толпы и замкнутых тесных пространств. Эта болезнь называлась клаустрофобией.
Летом в село прибыло ещё много беженцев, их тоже расселяли по избам. Приехавшие дети были похожи на покойников: запавшие глаза, впавшие щёки на бледных лицах и почему-то тёмные губы. Их откармливали кулешом том же доме, где в прошлом году были ясли.
Кате этим летом исполнилось семь лет, и мама решила отдать её в школу на год раньше, потому что она уже умела читать и писать и даже написала письмо папе на фронт. На последней странице девочка нарисовала себя, маму, тётю Аню и корову Венку. Но ответа так и не дождалась. А через месяц они получили похоронку, извещавшую о том, что папа погиб.
Маме от этого стало дурно, и тётя Аня поила её валерьянкой. О папиной гибели услышал кот Ванька и тоже стал просить валерьянки. В комнате повисло облако горя. Катя даже видела его: оно было чёрного цвета и крутилось перед глазами.
- Ну и Катюшка туда же в обморок, - услышала она голос тёти Ани как бы издалека.
Мама молча плакала, и Катя тоже молча прижалась к ней.
Они и нее заметили, как прошло это грустное, полное воспоминаний о папе лето.
Первого сентября Катя не стала дожидаться маму, пока она примет свой класс, а взяла портфель и сама отправилась в школу. Дети все были старше неё: тогда начинали учиться с восьми лет. В школе Кате пришлось писать палочки в тетради. Это было труднее, чем писать слова. Палочки никак не хотели быть ровными, как того требовала учительница. Зато после занятий всем классом шли за речку в лес, где были заросли шиповника. Дети собирали спелые красные плоды и высыпали их учительнице в корзину. Ничего, что шиповник больно колол им руки, зато эти плоды высушат и отправят на фронт лечить раненых бойцов.
В школьном коридоре на стене висел большой плакат, и на нём была картинка: на городской улице были в беспорядке разбросаны осколки стёкол от разбитых окон, а в центре на мостовой лежала женщина. Она лежала на спине, а вокруг её головы расползлось большое красное пятно. Над женщиной, зажав себе голову руками, склонился мальчик лет восьми. Было ясно, что у мальчика убили маму. Около этого плаката постоянно толпились школьники и отходили от него с печальными лицами.
Катя почти все перемены простаивала возле плаката и не могла оторвать глаз от мальчика и его мёртвой мамы. Она переживала его горе так глубоко, что никому об этом не говорила, даже своей маме. На большой перемене её едва можно было дозваться в класс, где на партах стояли миски с тем же кулешом - горячие обеды для школьников.
Этой осенью Катя тяжело заболела малярией. Приходилось пить горькие порошки хинина, но болезнь не отступала, и с наступлением зимы мама начала возить Катю на санках в больницу, где ей делали уколы от малярии. Больница была далеко, в декабре темнело рано, и они возвращались домой уже в полной темноте. Катя лежала в санках, закутанная в одеяло, и смотрела на небо. Оно было тёмно-синее и сплошь покрыто крупными яркими звёздами, которые очень хотелось потрогать. Девочка неотрывно смотрела на них, любуясь красотой звёздного неба.
После выздоровления она быстро нагнала упущенный школьный материал и с удовольствием ходила на утреннюю строевую подготовку, которой руководил военрук, отпущенный с фронта по болезни.
Всех школьников выстраивали на площади перед школой. Первыми строились десятый, потом девятый классы, и самыми последними выстраивали первоклашек
- РАВНЯЙСЬ! – громко командовал военрук.
И школьники ровняли валенки, чтобы стоять в одну линию.
- СМИР-Р-НО!!
Все замирали с вытянутыми по швам руками.
- НА ЛЕ-ВО!!
Все поворачивались налево, образуя строй в четыре ряда.
- ШАГОМ-М ..АРШ!
Колонна ребят двигалась. Старшие школьники запевали песню уже взрослыми голосами, а младшие еле успевали за ними, постоянно путая шаг.
- «…В последний бой летит стальная эскадрилья», - звучали последние слова песни, а Катя любовалась, как восходившее солнце окрашивало снег в нежный розовый цвет.
ПРОД.ДАЛЕЕ.
#ЛидияФедякина