А.

П. Берже. Чечня и чеченцы 1859 г. ГЛАВА ПЕРВАЯ.
"До 1840 года или до возстания Чеченцев, когда не только левый берег Сунжи, но и правый берег Терека были населены Чеченскими аулами, под именем Чечни разумелось все пространство, заключавшееся в границах, которые обозначались: на западе р. Фартангой /некоторые определяют р. Нетхой/ до Ачхоевского укрепления, а отсюда прямою чертою до Казах-Кичу и далее на ст. Стодеревскую; с севера, Тереком до впадения в него Сунжи; с востока, Качальвковским хребтом, прямою чертою от Герзель-Ау-ла на Внезапную и верховьями р. Акташа; с юга, Андийским хребтом до Шаро-Арпуна, этой рекой до соединения с Шато-Аргуном и Черными горами до начала р. Фартанги. Но когда местность между Сунжею и Тереком, за исключением нескольких небольших аулов, была оставлена Чеченцами и начала заселяться кааачьими станицами, Чечня, в тесном смысле слова, находилась в следующих пределах: на севере, Малая Кабарда, р. Сунжа и Кумыкское владение; на востоке, то же владение до кр. Внезапной и река Ак-таш, отделяющая Чечню от лезгинского общества Салатау; на юге, Чечня отделялась от Нагорного Дагестана Андийским хребтом до г. Тебулос-мта /Дакуахэ/, а далее Тушино-Пшаво-Хевсурским и Горским округами до укр. Дарьяла; на западе, от укр. Дарьяль-ского средним Тереком. В предлагаемом ныне описании включены в состав Чечни все земли, ограничиваемыя на западе р. Сунжею и Малою Кабардою, на севере р. Тереком; с севера и востока Качкалыковским хребтом, отделяющим Чечню от Кумыкского владения, и с юга Андийским хребтом."
"Сунжа берет начало из г. Богучар, откуда, прорезав значительной высоты кряж гор, называемый Учхутским, входит в лесистое ущелье между гг. Сугулты и Сунжи-корт, и течет на север по земле Ингуш на протяжении 11 верст, между лесистыми хребтами, и крутых каменистых берегах. Далее тем же ущельем, на пространстве 7 верст, идет по земле Владикавказского линейного казачьяго полка и по выходе из ущелья на плоскость, пройдя через ст. Сунженскую, в 5 верстах ниже ея, воды Сунжи теряются в каменистом русле, которое на разстоянии 12 верст наполняется водою только во время дождей или таяния снегов, и тогда ре.ка делается даже непроходимою; в обыкновенное же время года, русло Сунжи на этом пространстве всегда бывает сухо. У аула Экажева Сунжа опять выходит несколькими потоками и течет нл расстоянии 11 верст до ст, Карабулагской, по земле Назранцев. От ст. Карабулагской река делает поворот на восток и разными изгибами проходит землею 1-го Сунженского казачьего полка до поста Казах-Кичу, от Казах-Кичу до Закан-Юрта она служит пограничною чертою между Военно-Осетинским и Чеченским Округами и далее от Закан-Юрта до впадения своего в Терек, на разстоянни 80 аерст, протекает по Чеченскому Округу и служит разделом Мал. и Большой Чечни от земли 2-го Сунженского казачьяго полка и Брагунским аулом."
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
"Эпоху описываемых нами происшествий можно определить только приблизительно, считая пределами их конец XVI или начало XVII столетия. Поселившись в Ичкерии, новом своем отечестве, Чеченцы пришли в соприкосновение с Калмыками, жившими разбросанно по укрепленным деревням на всем пространстве по соседству Ичкерии до правого берега Терека. Между ними происходили неоднократно столкновения, о которых свидетельствуют курганы, встречаемые на землях, занимаемых в то время Калмыками. Разселение из Нашихэ, говорит Заур, совершилось при сыне Молкха, Тинавин-вису, о котором мы сейчас будем иметь случай говорить. Рассказ о нем у Заура несколько сокращен, но по содержанию совершенно схож с тем, который сообщил мне Качкалыковский наиб, что меня и заставило оставить без внимания первый и дать преимущество последнему, как более подробному. Здесь предание получает некоторую историческую достоверность.
Во время оно между Калмыками пронесся слух о необыкновенной красоте одной Чеченки, отбитой Тинавин-вису у Чеченца Каната. Слух этот дошел до Калмыцкого хана. Место жительства этого хана в предании не означено; известно только, что неподалеку от Маюртупа было укрепление Али-Султан-Кала, откуда Чеченцы вытеснили Калмыков и заняли около укрепления место, которое ныне называется Маюр-туп, т. е. «стан храбрых». Итак, логда хан узнал о чудной красоте женщины, увезенной Тинавин-вису, тогда он отправил к нему послов просить у него красавицы для себя, в знак совершенного примерения и дружеского союза. Тинавин-вису согласился, и несколько знатных Чеченцев отправились в стан Калмыка с подаренною ему женщиною. Он принял их ласково, не хотел отпустить их без приличного сану его подарка и спрашивал их — чего они желают. Чеченцы, видевшие довольство и роскошь.в .которых жил Калмык, просили уступить им земли по сю сторону Терека. Калмык благосклонно их выслушал и объявил, что у него очень много земель за Тереком, что земли эти почти необитаемы и, следовательно, ему ничего не стоит самому перейти за Терек, куда он через месяц и обещал переселиться.
Чеченцы не нахвалятся умом хана, особенно выразившимся в настоящем случае, они говорят, что подобная уступка со стороны Калмыка была следствием весьма благоразумной политики, — что Калмык ясно видел, что ему невозможно будет долее держаться на занимаемых им землях по причине безпакойного и воинственного духа соседей. И так он дал им обещание удалиться за Терек. Два месяца спустя, три Чеченские узденя: Цвантуро-Меэтти и два зятя его Гордоло-Эльгукко, женатый на старшей дочери, и Хорачо-Уэзи, женатый на младшей дочери Цвантуро, отправились осмотреть земли, занимаемые Калмыками, дабы удостовериться, сдер-жал-ли Калмык обещание и очистил-ли свои владения на правом берегу Терека. На всякий случай, целью этого путешествия они выставили охоту, как благовидный предлог, а путем избрали Ак-сай.
Следуя вниз по этой реке, они не встретили Калмыков. Так достигли они Терека, до того места, где впоследствии основали Дадан-Юрт, оттуда они отправились к Сунже, где убили козу и расположились отдохнуть. Место это называется теперь Алахан-Юрт. Оно понравилось Гордоло и он просил старика Меэтти предоставить ему место; но Меэтти как Дадан-Юрт, так и Алахан-Юрт предназначил себе и зятю своему Хорачо-Уэзи, сказавши Гордоло, что он посмотрит места еще дальше и тогда увидит, что можно дать ему. Между тем, отдыхая и жаря шашлык, они увидели на Исти-су дым и приняли это за бивуак оставшихся Калмыков; они встревожились, затушили костер и удалились в леса. Эльгукко вызвался лично удостовериться в справедливости испугавшей их причины. Он стал пробираться к тому месту, где виднелся дым, и приблизившись к нему, был поражен странным зрелищем- хромой и расслабленный заяц подошел к ручью, выкупался в нем и вышел на берег совершенно бодрым. Ручей этот славится в настоящее время свойством вылечивать ломоту. Эльгукко прокрался к тому самому месту, откуда поднимался дым, и не нашел там никого, а то, что они приняли за дым, было не что иное, как пар, испускаемый горячим источником.
Здесь Эльгукко удалось убить тура, которого один рог он принес к двум своим товарищам. Умахан-Юрт и Исти-су были отданы Эльгукко. Цвантуро, Эльгукко и Хорачо, удостоверившись, что Калмыки окончательно покинули занимаемые ими земли по правую сторону Терека, возвратились в Ичкерию и объявили всему племени Чеченцев, что оно может наконец поселиться на покинутых Калмыками землях.
И так племя Чеченцев заняло все пространство между правым берегом Терека, Сунжею, хребтом гор, опоясывающим нынешнею Чечню, и Старым Аксаем, теперь не существующим; аул этот находился подле Герзель-аула и существовал до умерщвления генералов Лисаневича и Грекова /в 1825 году/, после чего Старый Аксай был совершенно срыт и сравнен с землею."
"Предание, разсказывая нам в таком виде переселение Чеченцев из гор на плоскость, не опровергает того мнения, что выход их был вынужден, вследствие размножения населения и тесноты в горах. Выселились же они на равнину обширную, покрытую густым, непроходимым лесом, нашли здесь большое раздолье, прорубили себе поляны и, селясь отдельными хуторами, в короткое время обзавелись стадами и табунами лошадей и сделались весьма зажиточными.
Домашняя жизнь Чеченцев в то время носила даже некоторые следы гражданственности и довольства. Сами Чеченцы и теперь еще рассказывают, что в старину котел, как символ семейного очага, считался чем-то священным. В такой-то фамилии, говаривали, столько-то котлов. Чем больше какая-либо фамилия или род насчитывал у себя котлов, тем сильнее и почетнее был этот род. Но Чеченцам не давала покою врожденная им страсть к удо-вольству; они стали делать набеги, на соседей: к Кумыкам за Ми-чик, в Малую Кабарду за Сунжу и за Терек, — словом, стали грозою других племен, забирая везде добычу и пленных. Это развило в Чеченцах гордость, жажду крови и ненасытную алчность; они стали смотреть на вес соседние племена с презрением. "
"Таким образом совершилось водворение племени Нахчууо на огромном пространстве, называемом ныне Чечнею. Сверх того в Чечне селились в разные времена выходцы и других соседних племен. Но коренными Чеченцами должно считать только потомков Нахчууо, которые и до сих пор себя называют по имени своего праотца и составляют сословие узденей, т. е. дворян. К этому сословию принадлежат лишь коренные жители аулов, которым различные отрасли фамилии Нахчууо дали свои имена, как-то: Ха-рачи, Цуонтари, Гордоли, Белготи, Беяни, Гуны, Экишбачи, Ело-хоймохии, Ш ирдимохни, Дышнимехки, Зандок, Чертой, Сесени, Черми, Алери, Анги'ни, Аникалли, Блитти, Эрсени, и н. др. Некоренной житель одного из названных аулов не вправе считать себя Нахчууо, т. е. Чеченцем. И так почетнейшие Нахчууоские фамилии /тохумы/ дали названия аулам, ими основанным. Эти названия и доныне сохранились с прибавлением слов аул или юрт, что означает селение или деревня."
"Но огромное, воинственное и беспокойное племя Чеченцев не могло сохранить на долго свою самостоятельность, которая поддерживается только взаимною непоколебимою связью различных отраслей между собою. В их необузданном характере лежали начала племенной разрозненности, при которой немыслима целостность и гражданственное единство какого-бы то ни было народа. Между аулами начали возникать поземельные споры, оканчивавшиеся нередко кровопролитием. Это заставило Чеченцев искать над собою власти. Некоторые знатнейшие фамилии вызвались было управлять ими, но Чеченцы отвергли их предложения, из опасения утратить под аристократической властью своих родичей, и последнюю тень независимости и сделаться жертвою пристрастия и несправедливых действий. Они предпочли признать над собою власть чуждого, но единоверного им владетеля и с этой целью ре-» шились отправить депутацию к Шеами-хану /Шамхалу Тарковскому/, с просьбою прислать к ним доверенное лицо для разбирательства их споров и решения поземельных прав*.
__________________________________________________ _________
* С таким же поручением ходила депутация к Шеами-хану и от Аухов-ского обществг и также выпросила себе князя для решения между ними поземельных споров. Резиденция этого князя была в селении, и теперь еще существующем и называемом Индри /Эндаери/.
За неприкосновенность его ручались лучшие Чеченские фамилии. В вознаграждение за труды этого доверенного лица, они обязывались платить ему по одной мере хлеба с каждого двора, по одному барану с каждого стада и т. д. Местопребыванием ему назначили Старый Аксай. Шеами-хан согласился и отправил к Чеченцам Султа-Моттй, а по уверениям других Али-Бека.
Любопытно сказание об определенной Чеченцами по этому случаю мере хлеба. В то время Чеченцы не имели никакого понятия о деревянной посуде, они отрубили часть дупла и к одному из отверстий ее приставили дно. Это, говорят, послужило первообразом меры, общеупотребительной почти у всех туземцев и известной под названием сабы. Кумыкский князь, т. е. присланный от Шеами-хана наместником, не довольствуясь получаемой им платою, заменил назначенную Чеченцами меру другою, несколько большею. Один Чеченец, заметив подлог и видя разницу в величине сабы, швырнул ее у него же на дворе и разбил в дребезги. Испугавшись такого явного негодования, Кумыкский князь бежал с своими приближенными, опасаясь народного волнения и новых оскорблений. Но представители тех фамилий, которые должны были отвечать пред Шеами-ханом за неприкосновенность особы присланного им князя, бросились за ним в погоню и настигли его в том месте, где теперь лежит Хасав-Юрт. Они уговорили его вернуться в Аксай и остаться у них правителем.
Таким образом Кумыки появились в первый раз во владениях Чеченцев. Им дозволено было пользоваться землями только по ту сторону Аксая и Чеченцы взяли с них обещание никогда не переправляться через эту реку, но впоследствии времени Кумыки постепенно и исподволь завладели Чеченскою плоскостью, отчеп> она и носит теперь название Кумыкской*.
__________________________________________________ __________
* Кумыкскою плоскостью и до сих пор туземцы считают только пространство между левым берегом Сулака и правым Аксая. Начиная от левого берега Аксая, плоскость называется Качкалыковскою."
Берже А.П. - Чечня и чеченцы - 1991 https://vk.com/doc1410483_372376586?...154c0528f54a3b