Однажды Ахматовой в поезде захотелось курить.

Нашарила в сумке какую-то дохлую папироску, но спичек не было. Вышла на площадку, где зверски матерились мальчишки-красноармейцы. У них тоже не нашлось огонька, и тогда она изловчилась прикурить от одной из красных, жирных искр, которые сыпались с паровоза. Парни пришли в восторг: эта не пропадет!.. И правда, она прожила долгую жизнь и перенесла очень многое. Не пропала…
На вокзале пахло гарью и тревогой. С самой Пасхи дождик не кропил землю. По болотам вокруг Санкт-Петербурга горел торф. Старые люди сразу сказали, что это не к добру. И напророчили — 19 июля 1914 года началась война. Её-то и обсуждали за обедом в буфете царскосельского вокзала трое поэтов — Блок, Ахматова и Гумилёв. Когда Блок ушел, улыбнувшись на прощание своей мертвой и сухой улыбкой, Гумилёв воскликнул: «Неужели и его пошлют на фронт? Ведь это то же самое, что жарить соловьев!» Самого себя он и не думал пожалеть и уже записался добровольцем на фронт. Анна грустно поглядывала на отвороты его солдатской шинели.
Они впервые увиделись десятью годами раньше, в Царском Селе, где жила семья Горенко. У пятнадцатилетней Анечки были длинные и прямые, как водоросли, тёмные волосы, хрупкая стройная фигурка и светлые глаза, которые меняли цвет: кому-то они казались серыми, а кому-то голубыми или зелёными. Гимназист Коля Гумилёв не знал еще её имени, но полюбил на всю жизнь. Чуть позже, накануне Рождества, в сочельник, они встретились в Петербурге возле Гостиного Двора и познакомились.
Из воспоминаний подруги детства — Валерии Срезневской: «Аня ничуть не была заинтересована этой встречей. … Но, очевидно, не так отнесся Николай Степанович …. Часто, возвращаясь из гимназии, я видела, как он шагает вдали в ожидании появления Ани. Он специально познакомился с Аниным старшим братом Андреем, чтобы проникнуть в их довольно замкнутый дом. Ане он не нравился; вероятно, в этом возрасте девушкам нравятся разочарованные молодые люди, старше 25 лет, познавшие уже много запретных плодов и пресытившиеся их пряным вкусом. Но уже тогда Коля не любил отступать перед неудачами. Он не был красив — в этот ранний период он был несколько деревянным, высокомерным с виду и очень неуверенным в себе внутри. Он много читал, любил французских символистов, хотя не очень свободно владел французским языком, однако вполне достаточно, чтобы читать, не нуждаясь в переводе. Роста высокого, худощав, с очень красивыми руками, несколько удлиненным бледным лицом, — я бы сказала, не очень заметной внешности, но не лишенной элегантности. Так, блондин, каких на севере у нас можно часто встретить. Позже, возмужав и пройдя суровую кавалерийскую военную школу, он сделался лихим наездником, обучавшим молодых солдат, храбрым офицером (он имел два «Георгия» за храбрость), подтянулся и, благодаря своей превосходной длинноногой фигуре и широким плечам, был очень приятен и даже интересен, особенно в мундире. А улыбка и несколько насмешливый, но милый и не дерзкий взгляд больших, пристальных, чуть косящих глаз нравились многим и многим. Говорил он чуть нараспев, нетвердо выговаривая «р» и «л», что придавало его говору совсем не уродливое своеобразие, отнюдь не похожее на косноязычие».
Два начинающих поэта… Но Коля слушал её стихи вполуха. Да разве кто-нибудь полюбил хоть одну женщину за стихи?.. «Ты такая гибкая, — говорил Анне Гумилёв. — Может быть, ты бы лучше танцевала?» (Аня с положения «стоя» могла выгнуться так, что доставала спокойно головой до пяток. Ей завидовали балерины Мариинского театра).
Гумилёв так и не узнал, почему долгих семь лет она ему отказывала. Просто Анна безнадежно влюбилась в петербургского студента Владимира Голенищева-Кутузова. Сюжета в любви не просматривается. Трагедия заключалась в том, что студент не обращал на высокую худенькую девушку-подростка ровно никакого внимания. Она бесилась, отчаивалась, падала в обмороки, проливала слёзы. И даже пыталась повеситься на гвозде — гвоздь, к счастью, выпал из известковой стенки. Та юношеская несчастная любовь спалила дотла нервную и обморочную девицу. С тех пор Ахматова утратила способность страстно увлекаться (оставив за собой умение страстно увлекать), зато научилась любить ровно и спокойно и к каждому из многочисленных своих мужчин относилась так, будто уже прожила с ним в супружестве десятки лет — всё понимая, всё прощая.
Автор Ирина Стрельникова