Портрет на память - отрывок
Заводить отношения Кристина не планировала. Во-первых, ее родители поженились довольно рано, без одобрения семей. Жили бедно и все плохо кончилось. Во-вторых, она разумно полагала, что в колледже ограниченный круг знакомств, мало ли с кем потом ее сведет судьба. И в-третьих, начинать профессиональную карьеру, будучи в отношениях, сложнее.
Были и в-четвертых, и в-пятых, и в-шестых. Начиная от привычки быть одной и ни от кого не зависеть, и заканчивая всевозможными страхами. Надоест, обманет, бросит. Только-только свобода поманила Кристину, сулила приключения и хорошие доходы. Променять все это на заботу одного парня Кристина была не готова. Кажется, Бертран это понимал.
Кроме легкого кокетства без обязательств, Кристина ничего еще не пробовала. И торопиться не собиралась. Или она влюбится без памяти. Или выберет сногсшибательного мужика исключительно для постели. Никаких промежуточных перепихов для приобретения опыта, лишь бы было, Кристина не хотела. В этом вопросе она была максималисткой. Поэтому всегда держалась отстраненно, не желала быть тупой самкой.
А дети, тем более, не входили в ее планы. Вот она, Кристина - дитя большой любви. И что? Разве было у нее счастливое детство? Нет, нет, и нет. Дедушка с бабушкой наговаривали на маму, что она безответственная, жалкая учителка и ничего не добилась в жизни. Кристина была не согласна, маму очень любили ученики, на похороны пришла масса народа. Но она ни слова не говорила в мамину защиту, боясь скандалов.
Потом, когда Кристина уже заканчивала школу, дедушка умер, а бабушка сошла с ума и повесилась. Юный мозг не мог это переварить. Самые близкие люди грызлись за нее, и вдруг все поумирали. Больно было не столько от их смертей, сколько от потери собственного ценного статуса. Они истязали ее своей любовью и вживили кучу комплексов, до этого Кристина смогла сама додуматься. Пыталась, насколько хватало силенок, любить себя за всех. Одобрять и баловать.
После самоубийства бабушки Кристине снились странные сны: обрядовые танцы вокруг костра, которыми руководил высокий шаман. В эти танцы шаман затаскивал Кристину и пытался обнять. Кристина орала и злилась. Мама даже сводила ее к школьному психологу, после чего Кристина возненавидела психологов и вообще врачей. Психолог не заинтересовался снами, зато полюбил гладить Кристину по коленке.
Поэтому и к Берту Кристина испытывала настороженность. Бертран был приятным парнем, и только. На данном этапе жизни Кристина не хотела никому доверять важное дело любить себя. Подарил ежедневник, и хватит. Довез до ресторана, где гуляли выпускники экономического колледжа, и свободен. Улыбка на прощанье, нет, забирать не надо, целовать не надо, про завтра будет завтра. И с чистой совестью Кристина отправилась веселиться.
- Быстро ты его, - Виолетта встретила ее на входе и многозначительно подняла бровь, намекая на Бертрана.
- Что?
- Припахала себя возить.
- А, - махнула рукой Кристина. - Он же врач, возомнил себя спасателем.
- Ну, мне-то не ври. Видно же, как он тебя взглядом облизывает.
- Летта, пошли напьемся. Жаль, что ты со мной не едешь в путешествие.
Напитков и еды было вдоволь. Но кто же будет наедаться, когда нужно танцевать, петь караоке, участвовать в конкурсах. Все портреты, сделанные вчера, развесили по стенам. Кристина поморщилась и залпом выпила стакан вина. Рядом с ее портретом постоянно толпился народ, и это жутко раздражало. Теперь и сама Кристина видела, что портрет высочайшего качества, но простить Густаво за свою истерику не хотела.
Виолетта принесла ей коктейль, потом еще один. Потом кому-то пришла идея выпить всей группой на брудершафт. Пили по кругу и целовались по кругу. Это было смешно, потому что с некоторыми одногруппниками Кристина за годы учебы не сказала и десятка слов, а тут такие нежности. В голове шумело, но пьяной себя Кристина не считала. Она еще ни разу не упала на танцполе, а пара парней уже предпочитали танцевать на четвереньках.
Преподаватели посмеивались и вызывали такси, отправляя по двое-трое выпускников по домам. В какой-то момент Кристина поняла, что кроме Виолетты и парочки преподавателей в зале никого нет. Они вышли на улицу и тут Кристина захотела в туалет. На все уговоры Виолетты присесть тихонько в темных кустах, упрямо мотала головой, она не настолько выжила из ума. Она культурная девушка и вернется в ресторан.
Пока Кристина ходила в туалет, Виолетту отправили домой, лишь самая ответственная преподавательница по бухучету ждала ее. Подошла очередная машина, Кристина загрузилась на заднее сиденье, доказывая, что она в порядке. Сначала требуется отвезти преподавателя, во вторую очередь - ученицу. Таксист не стал спорить. На повороте тряхнуло, Кристина повалилась набок. Лежа ехать было гораздо удобнее. Глаза закрылись сами. Когда приедут, ее же разбудят, успела подумать Кристина.
Будить ее не стали, но взяли на руки и куда-то понесли. Потом положили на мягкое, сняли пиджак и брюки. Кристина замычала, когда застежка от бабочки запуталась в волосах и больно дернула. Она никак не могла проснуться и была рада, что ее, наконец, оставили в покое. На день она ничего не планировала, может спать, сколько захочет. Свобода началась, и это прекрасно.
Вот эту мысль она запишет в ежедневнике первой. Про свободу спать, сколько хочешь и с кем хочешь. Выбираешь спать и спишь. Выбираешь не спать и не спишь. Мысли путались и очень хотелось пить. Чья-то услужливая рука поднесла стакан с водой, поддержала ее голову. От воды Кристина снова слегка захмелела и уснула. Выбираешь спать и спишь.
Потолок за ночь поменял цвет. Был снежно белым, стал светло коричневым. Вдобавок неровным. Несколько минут Кристина пялилась на него и думала, как потолок это сумел. Хороших идей не пришло. И вообще-то Кристина не разрешала потолку меняться. Это неправильно, что потолки ведут себя непредсказуемо. И кровать стала мягче и шире. Тоже не спросив разрешения.
Кристина поднесла руку к носу. Пять пальцев. Это хорошо, что пальцы не ведут себя как потолок. Сесть не получилось. Голова блокировала все попытки, став ужасно тяжелой. Не отрывалась от подушки. В комнате было светло. Сколько же она проспала? Уснула еще в такси, это Кристина помнила, и как настаивала, чтобы преподавательницу отвезли домой первой, тоже. А потом? Кажется, она просыпалась. Ехали долго. И как-то она разделась и легла.
Лучше закрыть глаза. Концы не сходились. Глаза видели то, что мозг объяснить не мог и это утомляло. Кажется, она опять уснула. И постепенно трезвела. Потому что, когда глаза в очередной раз увидели коричневый потолок, Кристина поняла - она не дома! Сердце болезненно сжалось, на лбу выступила испарина. Где она? Помогая себе дрожащими руками, Кристина села.
Накатывала тошнота, чувствовала она себя плохо, но страшнее было то, что она расслышала за окном пение птиц. Солнце стояло прямо в окне, и смотреть на свет глазам было больно. Я не в городе, охнула про себя Кристина. Воздух другой, птицы, яркое небо. И обстановка. Кроме кровати в комнате ничего не было.
Нет комментариев