Таёжные гости - Свиристели

Этих таёжных пернатых гостей я ждал в гости ещё в конце сентября, но они задержались и прилетели только в середине ноября. Прилёт свиристелей в населённые пункты - явление обычное и постоянное, такое же, как приход осени или холодной зимы. Не заметить шумную стаю в эти дни может только совсем равнодушный или глубоко занятый человек. Дружной компанией хохлатые птицы перелетают от одного ягодного дерева к другому, особо не выбирая, будет ли это красная рябина, костлявая черёмуха или колючийбоярышник, не пропустят они своим вниманием и шиповникс промороженными насквозь плодами.
Поджидая гостей, я точно знал, где состоятся свидания с замечательными кочевниками севера. Наметил встречу на улице Алданской, там, в начале лета, у дома Елены и Вячеслава Лукьяновых буйно цвела черёмуха, и сейчас, когда дерево «сбросило» красивое осеннее платье, остались висеть на голых ветках только гроздья черёмуховых ягод. Эти чёрные плоды, как магнитом, обязательно притянут снегирей и свиристелей. Пообещал своим коллегам из редакции газеты «Индустрия Севера» предстоящую встречу: «Вот посмотрите, прилетят обязательно, прямо из окна увидите, как будут клевать ягоды и петь свою нежную песню». Конечно, надеялся я на встречу с хохлатыми птицами на пяти рябинах в центре города, у парадного крыльца «Углеметбанка».
Казалось бы, зачем человеку, уже пожившему и повидавшему на своём веку много всего интересного, ждать каких-то птичек. Но когда в серый ноябрьский день увидел первую летящую стаю, вдруг радостно забилось сердце - они прилетели. Своею радостью поделился с друзьями, женой, дочерью, маленькой внучкой, но по глазам понял, что они моё волнение приняли без трепета в сердце. В этот же день, когда солнце повернулось к вечерней заре, сходил к заветному месту. Убедился, что нашли пернатые путешественники черёмуху и вершинку дерева от ягод уже облегчили. Поговорил с хозяйкой дома, чтобы не гнала меня завтра и не обращала внимания ни на меня, ни на мою огромную фотокамеру возле забора усадьбы.
Ноябрьское утро выдалось морозным, тихим, с синевой бездонного неба. Свиристе-ли дружной компанией сидели на ветках высоченной лиственницы, напевали свои нежные песни. Как всё-таки точно подметил народ и дал ёмкие имена всему, что породила матушка-природа. На память припомнились самые простые: вор она - ворона, вора бей – воробей, глухарь - глухой, тетерев-косач - лирой хвост и свиристель – свирель. Тут же донеслось с вершины дерева нежное «свирь-свирь-свирь». Пернатая стая, как реактивные самолеты, с характерным шумом «крутанулась» над домом с черепичной крышей, над моей головой, и приземлилась на «хлебное» дерево. Свиристели кормились не больше трёх минут и резво взлетели. Даже за столь короткое время ветки дерева от ягод полегчали. Часть ягод птицы проглотили, а часть урожая от дребезжания крыльев осыпалась на чистый снег. Птицы с равными перерывами улетали и прилетали, моё соседство уже их ничуть не беспокоило. С расстояния двадцати метров в птице ничего особенного не разглядеть. Выглядит, как воробей, только задорный хохолок заметен. Но это только издалека, на самом деле птицы очень красивы. В дальнобойный объектив можно хорошо рассмотреть «костюмчик» долгожданных гостей. В огромной стае птицы выглядели близнецами, и трудно понять, где самка, где самец, будто на дорогом принтере под копирку распечатан облик живых цветов. Я выбрал парочку и, не отрывая глаз от окуляра, нажимал на кнопку фотокамеры и рассматривал каждого в отдельности. Чем больше я смотрел на птиц, тем больше удивлялся поразительной их красоте. Свиристель чуть больше привычного нам воробышка. Общий окрас – дымчато-серый, с головы к спине костюмчик нежно окрашен красным цветом. На голове чёрными и белыми линиями обведены выразительные глаза и брови, точно нарисован галстук, ярко-жёлтой и малиновой кистью очерчены кончики крыльев и хвоста. Дорогой наряд, недаром в русских деревнях называли эту птицу «боярыней».
По каждому визиту прожорливой стаи камера «стреляет» со скоростью автомата. Надеюсь уловить с выдержкой в одну тысячную долю секунды неповторимый облик гостей. Уже дома, при просмотре на компьютере, досмотрел то, что ускользнуло от моих глаз. Бездушная камера зафиксировала то, что не видно было глазу: и броски ягодок в клюв птицы, и радугой распущенные хвост и крылья. Скоротечный сбор черёмухи заставил других осторожных соседей - голубых сорок пренебречь осторожностью. Голубые птицы, разгоняя стаю свиристелей, набросились на костлявые ягоды. Здесь состоялся настоящий птичий концерт с разными персонажами, и все торопились побольше отхватить лакомого пирога. Такое кино можно подсмотреть только на ягодном пиру в разгар зимы.
Холод напомнил о себе: еле ворочается дальномер объектива, замёрзли пальцы в меховых перчатках, от дыхания брякали на меховой шапке сосульки. Мне подумалось, что у птиц, кроме этой не совсем сытной ягодной каши и нарядного, но лёгкого платья, нет ничего. Вот и приходится много и часто есть и петь свои песни - иначе замёрзнешь. Учёные-орнитологи подсчитали, что ягод свиристель за день съедает столько, сколько весит сам. Нам неизвестно, откуда прилетели свиристели: из глухой тайги или из соседнего города Алдана. На каком птичьем собрании решено было объединиться в стаи, кто из птиц выбирает маршрут движения с отдыхом и остановками. Летом я видел свиристелей не больше пяти раз, осторожна и скрытна семейная жизнь «боярынь».
Три дня длился черёмуховый пир на окраине города Нерюнгри. Потом ещё на три дня дружная стая переместилась к домам на улице Строителей, весело и дружно до последней ягодки обчистила урожай рябины и боярышника. Обязательно встретился со свиристелями на пороге «Углеметбанка», этих же птиц увидели и мои коллеги из окон редакции. Довелось увидеть шумную стаю в парке городского суда, но там даже фотоаппарат не доставал. Страшно, а вдруг загребут за любопытство… Постоял просто так, полюбовался.
В декабре птиц не стало, откочевали ближе к тёплым краям, там и ягод больше, и жить легче... При всей социальной жизни в стае часть одиночных птиц всё-таки остаётся в городе, может от скверного характера (ведь такое тоже бывает). Может от болезней, может от слабости крыльев несколько горемык остаются в наших краях до весны, собирая последние ягодки с опустошённых садов.
Пример такого выживания мне довелось увидеть в марте этого года. Ранним утром, ковыляя в гараж, я обратил внимание на колючий куст шиповника с вымороженными за зиму двумя бледными ягодками. И именно в эту минуту на куст приземлился свиристель, точными движениями клюва склевал сморщенные плоды, чирикнул и улетел. И как он разглядел, как вычислил, что именно здесь есть мизерная еда, для меня опять загадка.
Хорошо помню небрежно сказанные слова моей матери в адрес наших молоденьких, не совсем серьёзных соседок - Машки и Катьки. Мать почему-то назвала их «свиристёлками».
В декабре мне ещё довелось увидеть небольшую стайку свиристелей: птицы смиренно отдыхали на вершине лиственницы, нежно переговаривались, будто прощались на целый год с морозами, с гостеприимным городом Нерюнгри, со всей Южной Якутией до следующей осени, до скорого свидания.
Юрий КОКОВИН,
Фото автора