(Интереснейшая, реальная история о том, как Кришна любит и защищает Своих преданных.)
Однажды на Вриндаван, один из городов Индии, который расположен недалеко от Джайпура, без объявления войны напали враги. В этом городе, которым правил царь Джайасена, находилось божество Говиндаджи, которое он очень любил и заботился о нем всей своей душой. По милости Господа, ему удалось отбить атаку врагов, но отныне он решил, что со своим войском перевезет божество в более надежное и безопасное место, чтобы впредь быть спокойным за него. Таким образом, отправившись в долгий путь и преодолев огромное
расстояние через пустыню Раджастан, он установил его в новом храме, недавно построенном в Джайпуре специально для того, чтобы защитить божество на случай опасности.
Шли годы... Царь Джайасена, будучи невероятно смелым кшатрием и искренним преданным Господа, ежедневно по утрам проводил пуджу, как божеству Говиндажи, так и своим личным маленьким божествам, которых звали Шри Шри Радха-Шйамасундара. И хотя он был очень
занятым царѐм, имевшим много разных обязанностей в управлении государством, каждое утро по 2 часа, он строго посвящал проведение пуджи своим прекрасным и дорогим его
сердцу божествам. Не смотря ни на что, каждый день в 7 часов утра он запирался в комнате божеств и проводил пуджу до 9 утра. Он был настолько поглощѐн ею и так любил это делать, что издал закон, в котором говорилось, что никто и никогда, ни по каким, даже самым важным делам, не должен был беспокоить его в это время. Все приняли этот закон как святыню, зная с какой искренностью, преданностью и верой царь поклонялся своим обожаемым божествам. Даже близкие родственники и главные министры не решались беспокоить Джайасену в это время, зная, что вызовут этим гнев и недовольство царя.
Запираясь в комнате божеств, откуда каждое утро слышался звон колокольчика и пение мантр, царь погружался в невероятное блаженство, поскольку это было единственным смыслом всей его жизни. Он был просто счастлив каждый день предлагать Господу 2 часа своего личного времени и служить Ему таким образом. Однако неподалѐку от Джайпура жил
один злонравный царь, Раджасингх, который очень завидовал богатству, благочестию и могуществу Джайасены. Этот царь был Шива-бхактой и не был так же богат и почитаем как Джайасена. И вот однажды он решил напасть на Джайпур, который находился примерно в ста пятидесяти километрах от его государства. Хитрый и коварный, с армией в двести тысяч воинов, он ринулся на Джайпур, рассчитав все так, чтобы сделать
это именно до восхода солнца... и не трудно догадаться почему.
Раджасингх все прекрасно
знал: и о пристрастиях Джайасены и о точном времени распорядка его дня. Однако держал он свои планы в такой тайне, что даже не раскрывал их самым близким своим друзьям, дабы об этом случайно не узнали другие солдаты, которые вполне могли предать царя и оказаться
шпионами. Даже главнокомандующий армией, тот, что был главным помощником Раджасингха, не до конца понимал планы царя, которому был очень предан и всегда доверял. Тем не менее, хитрый Раджасингх, осведомлѐнный от своих надежных разведчиков о пристрастиях
Джайасены и особенностях жизни при дворе, окончательно объявил, что нападѐт точно в 7.15 утра... и ни минутой раньше. Его самый близкий друг (главнокомандующий армией), ни о чем не догадываясь, всячески пытался отговорить царя от такого решения. Он понимал и
все время опасался того, что когда уже будет светло, все воины будут наготове, и для ихармии это может обернуться поражением. Но Раджасингх был непреклонен в своем решении и отвечал так: «Ничего, всѐ нормально, выступаем в 7.15 и ни минутой раньше». Злой царь
прекрасно знал об обете Джайасены, - ни под каким предлогом не выходить из пуджарской в течение 2 часов, - и именно это придавало ему уверенность и надежду на быструю победу, и молниеносный захват государства.
Наступило утро: 7.00, 7.05, 7.10, 7.15... Вдруг неожиданно зазвучали гонги и раковины, с командой о начале нападения на Джайпур. Двести тысяч воинов во главе с Раджасингхом
яростно бросились в атаку: слоны, кавалерия, пехота - словно туча саранчи стала надвигаться на город. Армия Джайасены, хотя и была в боевой готовности и предвидела
наступающее нападение, не могла начать сражение без своего царя. (В те времена цари сражались вместе с воинами в первых рядах, чтобы вести своѐ войско вперѐд, тем самым,
придавая воинам храбрости, силу духа и уверенности). Но в самый важный и ответственный момент царя Джайпура не было в первых рядах, и это неизбежно стало вносить панику, хаос
и разногласие среди начальников, командиров и министров.
Пуджа, которую беззаботно проводил Джайасена, была в самом разгаре... Однако с внезапным нападением врага, в царстве Джайпура, все пошло по самому неблагоприятному
сценарию. Началась паника и один из генералов не выдержал и приказал: «Нужно немедленно прервать пуджу царя и позвать Джайасену, чтобы он возглавил и направлял войско. В
противном случае мы все погибнем и сдадим город без всякого сопротивления». Но придворные очень боялись даже подойти к комнате Джайасены, не говоря уже о том, чтобы достучаться в дверь. Тогда главнокомандующий настойчиво стал умолять мать Джайасены подойти к его комнате и сказать сыну хотя бы через дверь о наступившей войне со стороны коварного Раждасингха. Мать долго колебалась, но, собравшись духом, всѐ-таки подошла к двери и, тихонько постучав в неѐ, сказала: «Мой дорогой сынок Джайасен, можно ли тебе кое-что сказать? Я знаю, что ты проводишь пуджу, я знаю про твой обет не прерывать его, я
знаю как тебя расстрою, отвлекая от этого важного служения… Однако я должна тебе сказать, что твой враг Раджасингх напал на нас с огромной армией и тебе нужно выйти, возглавить армию и спасти город». Но в ответ лишь было слышно: «Динь, динь, динь... Джайа Радхе, Джайа Шьям...» Мать в отчаянии спросила снова: «Мой дорогой сын, почему ты
не отвечаешь? Что мне ответить горожанам? Все ждут от тебя приказа и какого-то решения». Но ответа все не было и не было... Вдруг на мгновение, сладкое и еле слышное пение царя прервалось и из комнаты неожиданно послышалось: «Скажи им, что всѐ находится в руках Радха-Шйамасундары, а я занимаюсь служением Им. Это моѐ последнее слово!»
Тогда мать вернулась к главнокомандующему и сказала: «Он не выйдет! Он совершенно не
приклонен в своем обете служить божествам, и намерен соблюдать его до конца». Главнокомандующий был очень огорчен, но сохранял спокойствие, поэтому он решил отдать приказ отправляться войску сражаться без царя, что было крайне рискованно и явно снижало шансы
на победу. И вот восемьдесят тысяч воинов Джайпура также выступили для сражения, хотя силы были явно неравны и противоположная армия уже начала осаждать город. В это время, в 7.30 утра, вдруг неожиданно для всех двери пуджарской отворились, и оттуда вышел
воинственный и могущественный царь Джайасена. Он был сосредоточен, решителен и смел. Он тут же велел быстро снарядить ему лошадь и, надев свои доспехи, на глазах у изумлѐн-
ных слуг, стремительно поскакал прямо на поле сражения. И прибыл он на битву как раз в тот самый момент, когда армии сошлись в неравной схватке.
Царь Джайасена славился как очень умный и могущественный воин. (Меч, с которым он сражался, в данный момент находится в музее Джайпура и его длина составляет более двух
метров. Говорится, что потребовалось бы 10-15 человек, чтобы просто поднять его.
Джайасена, этим мечѐм мог разрубить воина и лошадь пополам с одного размаху и именно этим он был очень знаменит). Но в тот день, как это ни странно, у него было два таких
меча. Словно грозовые молнии обе руки Джайасены уничтожали целые вражеские колоны и одним движением, почти со скоростью ветра, он разрубал напополам сразу нескольких человек. Видя это, воины с обеих сторон от удивления просто остолбенели. Не веря своим глазам, они никак не могли понять, как мог человек держать в обеих руках два таких гигантских меча и при этом так искусно владеть ими? Ранее такого никто еще не видел, и для всех собравшихся воинов это было настоящим чудом.
История гласит, что практически в одиночку Джайасена победил всю армию Раджасингха. А когда он приблизился к самому Раджасингху, держащему один маленький меч, то одним движением двух своих мечей, в мгновение разрубил его на четыре части, словно человек,
который легко и непринуждѐнно разрезает на четыре дольки яблоко. На этом битва победно завершилась, и к большому удивлению собравшихся там воинов, обнаружилось, что это было сделано практически без потерь со стороны войска Джайасены. Великий воин Джайасена вложил мечи в ножны и спокойно отправился во дворец. Все воины были в полном восторге и долго кричали ему вслед: «Махараджа Джайасена, ки-джай! Махараджа Джайасена, ки-джай!
Слава, слава нашему великому и непобедимому царю... пусть его имя и слава живут в веках!»
Воины Джайасены стали собирать ценные вещи, оставшиеся от побеждѐнного войска, а сам царь вернулся во дворец, слез с лошади и отправился снова в пуджарскую. Время было 8.30 утра. Как ни в чем не бывало, вдруг снова послышались звон колокольчика и мелодичные,
ласкающие слух звуки: «Джая Радхе, Джая Шьям». Когда пробило ровно девять, двери комнаты спешно открылись, и Джайасена вышел, куда-то очень торопясь. Слуга, лишь успел
спросить ему вслед: «Мой господин, куда же вы так торопитесь?» Ответ был немного странным: «Как куда, на битву, я еду сражаться». Слуга, почесав в затылке, успел лишь
вопросительно произнести: «На какую такую битву вы спешите, мой господин? Вашей милостью битва уже закончена!..» Но погруженный в свои мысли Джайасена уже не слышал
его последние слова и, спустившись в конюшню, немедленно приказал конюху приготовить ему лошадь. Конюх, увидев царя в таком настроении, тоже недоуменно подумал: «Наверно с царѐм что-то стряслось: лошадь - только что после битвы и уставшая отдыхает, а
вражеская армия полностью разгромлена… Видимо, он никак не может прийти в себя после
сражения и успокоиться после наглого и дерзкого поступка злонравного Раджасингха?»
Тем временем, царь сел на лошадь и выехал из города, жители которого уже собрались на поле сражения, чтобы радостно отметить победоносное событие. Прискакав на поле битвы, и увидев случившееся, он оторопел: «Что здесь произошло? Кто командовал армией, и кто так быстро расправился с врагом?». Оглядываясь по сторонам и не веря своим глазам,
он вновь и вновь спрашивал у своих генералов: «Где же враг? Что здесь произошло и что все это значит?» Все недоуменно смотрели на царя и удивлялись вопросам Джайасены. По его непритворному поведению было ясно видно, что он ничего не знает обо всѐм случившемся. Главнокомандующий не выдержал, вышел вперед и сказал: «Почему вы спрашиваете нас об этом, махарадж? Вы же сами, словно молния, прискакали сюда с двумя мечами и буквально за считанные минуты стѐрли с лица земли всех наших врагов. Почему же вы всему этому
удивляетесь, словно это были не вы? Вы же лично, у всех на глазах, на четыре ровные части разрубили тело Раджасингха и заставили в страхе бежать всю вражескую армию. Вы всѐ это сделали сами, поэтому мы прославляем вас: «Вся слава махараджу Джайасене! Махараджа
Джайасена ки-джай!».Джайасена недоуменно посмотрел на главнокомандующего, на солдат, на мѐртвые тела врагов и вдруг тихо со слезами на глазах сказал: «Кришна-а-а, Ты обманул меня... Ты ушѐл из
храмовой комнаты, взял мою лошадь и Сам лично отправился на поле сражения. Прискакав сюда, Ты Своими мощными руками и двумя мечами, беспощадно поубивал всех врагов и спас всех нас и наш город от уничтожения. Собственноручно Ты разрубил на куски моего главного
врага - Раджасингха. Это всѐ - Ты, моѐ возлюбленное, моѐ дорогое божество. Как же Ты безгранично милостив… Даже враги могли получить возможность созерцать Твою удиви-
тельную вечную форму в момент смерти. За что они удостоились такой редкой удачи: собственными глазами наблюдать как Ты двигался, сражался, искусно владел оружием?! Но я оказался самым неудачливым. Ведь мне не пришлось увидеть всего этого. Приняв человеческий образ, Ты выглядел точно также как я, сделал так, чтобы я не смог нарушить
свой обет. Ты… Ты - просто океан милости… Я же теперь - самый несчастный и лишенный Твоего даршана, стою здесь и горько плачу. Даже вражеские воины, павшие от Твоей трансцендентной руки, более удачливы, чем я, ибо все они, несомненно, отправились в
духовный мир. Даже мой заклятый враг Раджасингх, мог видеть Твой редкий трансцендентный образ и получить освобождение… Но как же неудачлив я, будучи лишен такой редчайшей возможности - быть свидетелем этой трансцендентной игры». Так упав на колени, царь
стал причитать и горько плакать, после чего, неожиданно достал свой кинжал и громко крикнул: «Что толку теперь жить в этом мире, ведь я не получил самого главного – я не смог увидеть моего Господа и получить Его даршан». Он взмахнул кинжалом и, направляя его на свое сердце, приготовился к смерти. И когда оставалось буквально несколько миллиметров, чтобы пронзить себя, вдруг чья-то рука из-за его спины неожиданно остановила его
сильную руку. Он посмотрел на неѐ и окаменел… Это была рука темно-синего цвета. Он повѐл взглядом еще дальше и неожиданно, вдруг увидел прекрасные желтые одежды…
Затем, красивые, черные, вьющиеся волосы. И, наконец, прекрасное нежное лицо с ярко сияющими глазами Самого Шри Кришны Шйамасундары. Задыхаясь от экстаза, в последний момент он успел лишь произнести: «О Господь, Ты пришел… Спасибо Тебе… Ты спас меня
от смерти и от нарушения моего обета… Я припадаю к Твоим…» Не успев договорить и потеряв сознание, он медленно упал и никто не мог понять, что же всѐ-таки происходит.
(Говорится, что появление Господа, остановившего руку царя, мог видеть и ощущать только Джайасена – и больше никто. Также никто из присутствующих при всем этом, так и
не понял: почему его рука мгновенно остановилась прямо перед его грудью, и почему у него вдруг полились слѐзы, когда тот падал, теряя сознание.)
Через некоторое время царь пришѐл в чувство. С тех пор он очень изменился и часто приводил своими поступками в недоумение своих слуг, родных и близких. Хотя какое-то время
он и продолжал исполнять свои обязанности царя, управлял государством, собирая налоги и
проводя ягьи – он уже был совсем другим. Те, кто был рядом, часто наблюдали, что когда у него над головой проплывало тѐмное грозовое облако, он долго мог смотреть на него, иногда начиная плакать, а иногда громко петь и танцевать. А когда он видел отблеск золота или отражение луны на водной глади, он вдруг приходил в неописуемый экстаз и
громко кричал: «Радхе, Радхе! Шьям, Шьям!». Когда он шѐл по улице и слышал, как садху повторяют молитвы и декламируют стихи из «Шримад-Бхагаватам», - его ноги вдруг
подкашивались и, медленно падая, он вдруг начинал испытывать экстатические признаки любви к Богу, у всех на глазах теряя сознание. Все те, кто видел это, были безоговорочно
уверены, что по милости Кришны, царь Джайасена обрѐл чистую любовь к Господу в самом высшем еѐ проявлении. (Именно так эта история записана в исторических летописях и
документальных хрониках, которые хранятся сейчас в главном музее Джайпура и считаются редчайшей исторической ценностью, со времен правления махараджи Джайасены).
ВЫВОД: Подобно царю Джайасене, каждый из нас может два часа в день искренне посвятить себя воспеванию Святых Имен Бога. Этим обретается самое редкое и бесценное сокровище: совершенно чистая, ничем не омрачённая и спасающая от всех несчастий материальной жизни любовь к Богу. Шрила Прабхупада в одном из комментариев утверждает (Б.-г., 8.5 комм.): «Тот, кто хочет, чтобы его жизнь увенчалась успехом, должен научиться всегда помнить о Кришне. А для этого необходимо постоянно, беспрерывно повторять маха-мантру: Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе / Харе
Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе. Господь Чайтанья советовал преданным быть терпеливее дерева (тарор ива сахишнуна)".
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 1