Очень старая, потрёпанная бумажная книга ложится на кушетку психолога:

— Я чувствую, моё существование подходит к концу.
— К антиквару обращались?
— О, я не только о себе. Я-то застала лучшую пору. Меня любили, и мне не жаль, что это заметно. Мы становимся не нужны.
— Мы все сойдём под вечны своды —
И чей-нибудь уж близок час.
Книга шелестит страницами. Выпадает купюра в тысячу рублей. Психолог:
— У вас деструктивная идея «остаться собой» и противостоять неизбежному. Вы должны адаптироваться и стать электронной книгой.
Книга шелестит страницами. Выпадают купюры разного достоинства.
— Да, что-то в вас было. Расскажите подробнее о своих чувствах.
— Меня ранит оформление современных изданий. Будто вспомогательный способ от нас отвратить. Сборник Уайльда выглядит, как мемуары провинциальной шлюхи эпохи рококо. А «богато иллюстрированные подарочные издания»? «Фауста» выпустили с жёлтыми буквами на красном фоне в трёх рамках с орнаментами. Это что, узбекский ковёр? Я молчу про иллюстрации, подобранные под влиянием шизофренического шуба. Мне жаль уходить во тьму, и нестерпимо больно делать это в столь **** виде.
Психолог смеётся:
— Я представил, что меня хоронят в шмотках путаны. Это из-за эмпатии. И воображения, я ведь сам много читал.
— Я знаю.
Книга шелестит страницами. Выпадает сложенный тетрадный лист, исписанные обрывки бумаги. Книга застывает, раскрывшись на развороте с закладкой. Психолог садится на кушетку. Он узнаёт свой юношеский почерк на обрывках, вспоминает когда-то написанное им в тетради и не отправленное письмо. Чувства к той девушке: не изречённые, беззвучные волны, — всё ещё расходятся по реке его жизни, следуя за её поворотами, одолевая пороги. А эту закладку с барсуком, белкой и сусликом, нарисованными друг под другом, ему подарил отец, гордый тем, что он сам научился читать. Он видит подчёркнутые им когда-то строки:
«Не уходи безропотно во тьму,
Будь яростней пред ночью всех ночей,
Не дай погаснуть свету своему!»
Он долго лежит на кушетке, обняв книгу.
Книга возвращается в домашнюю библиотеку психолога, рассовывает деньги и бумаги по разным томам:
— Он отказался от деструктивной идеи «изжить себя прежнего» и ассимилироваться в неизбежном. Он не вызовет скупщика.
Психолог, лёжа на кушетке, улыбается:
— Они адаптируются.
TricksTerra