Женщина помнит, как после свадьбы, приехали на юбилей к свекрови, молодая тогда Виолетта, привыкшая к тому, что всем она нравится, а девчонка была лёгкая на подъём и весёлая характером, думала, что растопит сердце свекрови и станет ей доченькой.

Но нет, не получилось.
-Я им тама постелила, у комнате, – говорит свекровь Андрею, не глядя в глаза Виолетте.
– Кому им, мама?- удивляется Андрей.
– Им, – кивает головой в сторону невестки, Виолетта сидит открыв рот.
-Тааак, то есть ты Летке тама постелила, да? А где я буду по- твоему спать?
-Так издеся, Андрюша, с нами у комнате…
Конечно Андрей ушёл спать к жене, как бы не умоляла мать его опомниться и лечь рядом с ней и отцом.
– Отстань от него, сатано, – кричит свёкр, доведённый до белого каления упрямством свекрови, – совсем ума лишилась на старости лет? Отзынь, говорю.
Слышала Виолетта, как плачет свекровь, мол, виданное ли это дело, дитяти к матери не пущать.
-Спи, говорю, совсем умом тронулась, умолкни, замолчь…мужику двадцать пять лет, а она…
Утром встала Виолетта пораньше, думает удивлю всех, приготовлю завтрак.
Да застала на кухне свекровь, та что-то мешала в большой миске.
-Здравствуйте, мама, а я вы уже встали? Я хотела завтрак на всех приготовить идите, отдохните…
-Ишь, бессовестные какие, – ни кому не обращаясь, в пустоту говорит свекровь, – как токма изык вертается, ишшо мама говорят, а сами спят до свету.
Время было пять утра.
-Давайте я сделаю что – нибудь.
-Вот, гонють со своей хаты, приехали, незнамо кто такие, порядки свои устанавливають.
Свекровь не замечала Виолетту.
Она не называла её по имени, когда Андрей представил Виолетту, свекровь, сложив губы в куриную опку, преувеличенно коверкая буквы, пыталась выговорить её имя.
-Вюулента.
-Виолетта, мама, можно просто Летка, я так зову.
-Валькя по нашему?
-Мам, Виолетта.
-Пффф, мы анститутов не кончали, не умеем по собачиму тяфкать. Нет такого имени, токма ежели собачушку каку обзовут.
-Мама, ну зачем ты так?
-Сыть, с ума сошла, проходите, проходите, – сказал свёкор.
Оттого и поехала тогда Виолетта, переступив через себя, на похороны свёкра, потому что ценила его и уважала…
В то утро, про которое вспомнила Виолетта, свекровь ничего не дала приготовить ей.
И постряпав оладушки, накрыла их холщовой тряпицей и убрала в шкаф.
Когда вставший свёкр, решил взять их, то как взвилась свекровь коршуном, налетела.
-Не тронь, то для дитя напекла.
-Гляди -ка, а что? У дитя твоего душа, а у нас балалайка?
-Уйди, на жри, – кинула старый пирог на стол и отвернулась к окну.
Дождавшись, когда проснётся любимое “дитя”, свекровь села за стол, подпёрла щёку рукой и смотрела на то, как завтракает Андрей.
– Летка, правда у мамы вкусные оладушки?- поев, подошёл Андрей к жене.
-Не имею понятия.
-Как это? Ты что, не ела то, что приготовила моя мама?- Андрей вспыхнул.
-Не ела и папа твой не ел, она нам не дала. Меня ненавидит всей душой из-за меня и отец твой без завтрака остался…
– Постой, да погоди ты, может ты не так поняла, – неуверенно спрашивает Андрей.
– Серьёёёзно? Не так поняла?
-А ты куда, Лет?
– Домой, я успеваю на автобус, мама твоя подсказала, никогда, слышишь, никогда ноги моей не будет здесь. Нас разведут быстро, не переживай…
-Ты что? С ума сошла? Из-за каких-то оладушков?..
– Пошёл вон, – процедила сквозь зубы и выскочила за дверь Виолетта.
Он побежал следом.
– Андрюша, сыночек, так пусть идуть, ишшо успеют на автобус.
-Мам, ты издеваешься она моя жена, слышишь, жена, ты что творишь?
-Ну вот, из-за какой -то кричишь на маму. Не нужна мама…
Андрей, попрощавшись с отцом, убежал следом за женой.
Чем окончательно отвернул свою маму от жены.
Так и жили все тридцать лет, Виолетта не спрашивала про свекровь, а свекровь целый месяц “владела” своим сыном, когда он был в отпуске.
-Я маме телефон поставил.
-Хорошо.
Или скажет, что мать в больнице была, крышу перекрыл, забор поставил…
Это и всё.
Ни как здоровье, ничего, внуков она тоже знать не хотела, называла их девчонка и паренёк, бабушку внуки тоже не особо праздновали.
-Как такое можно,- удивлялись соседки, – кровь же твоя, дети любимого Андрюшеньки.
Сжимала губы, и отворачивалась старуха.
Она его всегда ждалала, вздыхала тяжело, когда уезжал, он писал матери письма, была старуха неграмотная, ходила к соседям, просила девочку соседскую прочитать, что там написал сынок.
Писал Андрей про то, как они живут, про Виолетту, детей…
-А про себя -то, про себя…совсем мало почти ничего шепчет старуха.
И принималась ждать…следующего приезда сына.
Свёкр, когда жив был, постоянно к ним приезжал, внуков любил и они его, а она нет…не могла принять чужое дитя…только своего сыночку Андрюшеньку и обожала.
И вот, пришёл её час…
Приехал сын, Андрюшенька.
-Сынок, позови Виолетту, прошу.
Чистым и ясным голосом сказала, имя выговорила.
-Зачем, мама?
-Не спорь, позови, прошу и внуков тоже…
-Мама, так выздоровеешь и поедем с тобой…
-Нет, я стара уже, понимаешь ведь, не выздоровею…
Кааак же не хотела Виолетта ехать, но пришлось, посмотрела на мужа и поехала, собиралась в санаторий, в Мисхор, но…пришлось отказаться от путёвки. Да Наталья позвонила, попросила, ради неё и мужа поехала к старухе.
Зайду, выслушаю что за бред она несёт и уйду.
Она лежала на больничной кровати, маленькая, худая, её не видно было почти на маленькой, больничной подушке.
В детской ночнушке, поверх одеяла лежали сухие, обтянутые пергаментной кожей руки, словно кости.
Яркие некогда глаза, потухли.
Коричневая, морщинистая, словно высушенный на солнышке чернослив кожа, впалый рот.
Виолетта брезгливо сморщилась.
-Здравствуй, Виолетта – просипела старуха, – здравствуй, дочка. Присядь. Спасибо хочу сказать тебе, за Андрюшу. Погоди, не ерничай, не егози, посиди…
Я ухожу, а тебе…накажу, ты сбереги его, Андрюшу -то…сбереги…
Виолетта хмыкнула. Кто бы сомневался и перед шагом в вечность про Андрюшку думает…
-Не сын он мне. И Петру был не сын, никто он нам по крови…
Мы долго жили, видно застудилась, не было дитёв -то, а Петра на войну забрали…Иду по лесу, за ягодой ходила, на болота…
Иду, а она лежит, женщина молодая…уже мухи облепили, смотрю, копошится что-то, дитя…
Живой.
Я его схватила и домой бегом, жили на хуторе, воды нагрели со свёкрой, всю ночь тетёшкали, вроде ожил, мальчонка -то…
От немцев видно уходили…на болота и забрела, сердешная…Как он выжил? Как? Сберёг кто-то…для меня сберёг.
Через три дня решила мать его схоронить, как она на болота -то забрела? Кто его знает.
Я махонька, да худая была, но утащила, схоронили со свёкрой, крест поставили, Татианой нарекли.
Андрюша, он всегда со мной на могилку ходил, цветочки клал…думает, что тётка родная его,сестра моя, а кто же, конечно сестра, раз дитя мне подарила, не бросайте, а?
Ухаживайте.прошу, за Таниной -то…
-Хорошо, – прошептала Виолетта, она и подумать не могла, что свекровь бредит, сразу поверила.
-Потом, война как прошла и Пётр домой вернулся, а у него дитя бегает, свекровь велела не говорить, твоё, мол, и всё, я не смогла, рассказала.
Говорю ему, коли хошь, выгони меня, мы уйдём с сыночком.
А он, Петя -то, на меня, как закричит, как ногами затопат…ково, мол, д. ура мелешь…Сына мово забрать, да увезти куды-то хотела?
Так и жили, документы выправили, Петя же директором конезавода стал, как раз в совхоз нас собрали.
Андрейка от меня не отходил маленький, будто что знал, ни в какую, куда я , туда и он дюже ласковый был, дитя моё…
А потом бог Наталью послал.
Я знаю, она думает, что я не люблю её, люблю мол, но не как Андрюшу.
Глупости, я же за неё душу отдам.
Её все любили, Андрюшу тоже конечно и не делили, но…не так, сыночек, он мой будто только.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ: https://ok.ru/group70000038839432