Мама Алины, Ирина Васильевна не смогла больше выйти замуж.

Она очень любила погибшего мужа и долго переживала утрату. Все мужчины, с которыми она встречалась после трагедии, казались ей недостойными. Она помнила мужа. Героя. Патриота. Настоящего мужчину. Ей было с чем сравнить. В конце концов, Ирина смирилась с одиночеством и личную жизнь устроить больше не пыталась.
Трофим был у своих родителей единственным сыном и, как выяснилось позднее, являлся своеобразным связующим звеном между родителями. Потому что едва сын создал свою семью и съехал от них, родители развелись.
Когда Алина ещё только приезжала познакомиться с родителями Трофима, она удивилась, насколько они были разными людьми. Мама Трофима, Юлия Сергеевна — серьёзная женщина пятидесяти лет. В строгих очках и с задорным хвостиком на голове, немного не сочетавшимся с её хмурым лицом и жёстким характером. По профессии она была инженер, работала на секретном предприятии, изготавливающем ракетное оружие.
Шутки-прибаутки Юлия Сергеевна не любила, песен не пела, сериалы не смотрела, с подругами не встречалась, в кафе, кино и театры тоже никогда не ходила. И никаких путешествий: она домоседка. Брови её всегда были нахмурены, а губы сжаты. Она часто ворчала, даже занимаясь своим любимым делом — вязанием. Готовить она тоже не любила. Дрожжевое тесто у неё не подходило, суп выкипал, картошка подгорала. Всё это любил делать её муж — Павел Андреевич. Он, и готовил. И пел. И играл на гитаре. И путешествовал.
За столом, когда Алина приехала к ним в гости знакомиться, Юлия Сергеевна тоже часто хмурилась, делала мужу замечания и то и дело выходила курить на балкон. А Павел Андреевич шутил, рассказывал свои бесконечные увлекательные истории, которыми сыпал, словно из рога изобилия, не забывая подкладывать Алине в тарелку очередное блюдо, приговаривая, что он его сам приготовил и она обязательно должна попробовать.
Алина наелась, словно удав, и ничего уже не могла пробовать, потому что блюда были очень вкусными, о чем она не замедлила сообщить папе Трофима. Тот зарделся от гордости и заявил, что она ещё не отведала десерт, который он тоже приготовил сам. Алина заметила, как при этих словах мама Трофима скривилась, тихонько сказав: «как баба», и вышла из-за стола. Ей было стыдно за мужа.
— Запечённая курица с грибами, фаршированные помидоры, селёдка под шубой, пирожные с марципаном, меренговый рулет, тьфу, — бубнила Юлия Сергеевна, стоя на балконе и стряхивая пепел с cигaрeты. — Ну что это за мужик? Нюня, тряпка.
— Мам! Ты чай пить будешь? — в приоткрытую балконную дверь просунулась голова Трофима. — Папа уже пирожные поставил на стол.
— Буду, — буркнула Юлия Сергеевна и потушила cигaрeту. Она вошла в комнату, где стоял праздничный стол, с картинной улыбкой на лице — женщина уже взяла себя в руки. Алина ей понравилась, и она была рада за Трофима. Однако перспектива остаться с мужем вдвоём после того, как сын станет жить отдельно своей семьёй, наводила на неё тоску. Муж её раздражал. Чем дальше — тем больше. Когда они только поженились, он был серьёзнее. Или ей так казалось?
— Шут его знает! — приговаривала Юлия Сергеевна, убирая со стола тарелки и вилки. Алина и Трофим засобирались домой (они уже жили вместе на съёмной квартире), а Павел Андреевич вызвался их подвезти на машине, и все трое, шумно переговариваясь, вышли из дома. Юлия Андреевна, мимоходом глянув в окно и увидев, как они уселись в машину и уехали, тут же взялась за уборку, силясь привести всё в прежний вид.
— Шут его знает, — повторила она и задумалась, глядя на висевшие на стене фотографии. Вот они вдвоем с мужем стоят около памятника на фоне входа в городской парк. Павел высокий, статный красавец и она сама: стройная, длинноногая, с горделивой осанкой, роскошной копной каштановых волос, подвязанных лентой. Все вокруг говорили, что они отличная пара. Павел со своим лёгким характером уравновешивал её серьёзность, однако видя, что девушка не слишком одобряет шутки и розыгрыши, сдерживал свой весёлый нрав ради любимой.
Когда родился Трофим, ухаживал за сыном в основном отец, Юлия не любила возиться с пелёнками.
— Я лучше двигатель на восьмёрке три раза переберу, чем вот это всё, — ворчала она тогда.
В самом деле, Юлия увлекалась ремонтом машин и их ладу-восьмерку чинила исключительно сама. А Павел больше хлопотал по дому: готовил, убирал, стирал. Однако именно ездить на машине Юлия не стремилась, потому что путешествия — не её страсть. Тут по полной «отрывался» Павел.
Часто он брал с собой маленького Трофима, и они уезжали далеко от дома, по целому дню катаясь без всякой цели. Останавливались около леса, бродили там по тропинкам, фотографировали нетронутую цивилизацией природу: мох, коряги, вершки-корешки, собирали грибы, ягоды. Смотрели на стада коров, которые пасутся на лугах, на радугу, раскинувшуюся на небе от края до края, на комбайн, убирающий хлеб, на сено, сложенное в кипах. У Трофима всё это вызывало неописуемый восторг, и он не понимал, почему мама не ездит с ними.
Юлия же проводила это время с большим удовольствием дома, читая какую-нибудь серьёзную литературу (например, метафизику, которой она одно время увлекалась) или, занимаясь вязанием. Телевизор она не смотрела, радио не слушала. Предпочитая сидеть в тишине. С сыном и мужем тишины не получалось. Трофим часто шумно играл в свои игрушки, а муж мог часами сидеть на диване, бренчать на гитаре и петь. Он обожал авторскую песню. Когда-то Павел служил в Афганистане, и эта тема была у него одна из самых любимых…
Шли годы, Трофим подрос, окончил школу, поступил в вуз. Родители им гордились, Трофим был самостоятельным и очень способным. А ещё он унаследовал серьёзность матери и легкий характер отца. И в таком замечательном сочетании достался Алине. Она была счастлива. Они с Трофимом сняли квартиру и зажили вместе.
После свадьбы молодых прошло ровно полгода, когда случился развод родителей Трофима, который удивил всех..
— Столько лет прожить вместе! Ну и пусть, что они такие разные, но всё же за годы они наверняка привыкли друг другу, приспособились… — недоумевала Алина.
— Да… Я тоже удивлён, — соглашался Трофим. — Никогда не думал, что может так получиться. Хорошо, что это произошло не во время моего детства. Мне было бы тяжело это принять.
— Так может быть, они ждали? Создавали видимость нормальной семьи ради тебя? — спросила Алина.
— Нееет… Нет и нет! До недавних пор всё было отлично, правда! — горячо заверил Трофим. — Не знаю, что на них нашло.
***
— Твой отец — подлец, каких свет не видывал! — заявила мама Трофима, когда позвонила сыну по телефону. Трофим усиленно тёр глаза, пытаясь проснуться. Стояло хмурое ноябрьское утро, была суббота, и они с Алиной блаженно высыпались после трудовой недели.
— Что случилось, мам? Почему ты звонишь так рано? — спросил Трофим.
Мать не ответила и заплакала в трубку. Алина приподнялась с подушки и посмотрела на Трофима непонимающим взглядом.
— Спи… Я к матери поеду, — ответил Трофим и вышел из комнаты. Алина взглянула на часы, которые показывали девять утра, и подумала о том, что пора вставать…
Трофим пробыл у матери весь день и вернулся только к вечеру. С новостями, после которых пришёл черёд удивляться Алине.
— Я не верю! Мама бы мне обязательно рассказала. Кстати! Странно… Она мне так давно не звонила… И я ей… — задумчиво произнесла Алина.
— Не веришь. Я тоже. Но мать утверждает, что это так.
— Поверить не могу… То есть твой отец после развода с твоей матерью теперь живёт с моей?!! — Алина пыталась переварить услышанное…
***
...ПОКАЗАТЬ ПОЛНОСТЬЮ