В 1971 году весь мир ахнул: на экранах появился мальчик с таким лицом, что его назвали воплощением совершенства. Его звали Бьёрн Андресен — подросток из Швеции, сыгравший ангела смерти в фильме Лукино Висконти «Смерть в Венеции».

Он был красив до нереальности: длинные волосы, тонкие черты, прозрачный взгляд. Его назвали «самым красивым мальчиком в мире», тогда и запустилась машина, которая навсегда изменила жизнь Бьёрна. Давайте сегодня поговорим об этой трагичной истории...

Роковая роль в 15 лет
Вы когда-нибудь думали, что быть слишком красивым — это может быть проклятием? Вот Бьёрн Андресен не думал. Ему было всего 15, когда на него обрушилась слава. Он просто пришёл на кинопробу — его туда буквально затащила бабушка. А вышел оттуда символом эпохи. Его лицо итальянский режиссёр Лукино Висконти сравнил с «лицом ангела». Он хотел эстетики смерти — и нашёл её в лице живого подростка. И вот начался ужас.

Висконти искал мальчика для экранизации «Смерти в Венеции» — истории о пожилом писателе, который на отдыхе влюбляется в юного красавца Тадзио. По сюжету чувства платонические, но камера в фильме буквально облизывает образ мальчика. И Бьёрн оказался в центре этого всего.

Он даже не понимал до конца, что делает. Его заставляли раз за разом позировать в вызывающих позах, гладить себе волосы, улыбаться в камеру так, будто он манит кого-то. а на пробах его заставляли раздеться. Бьёрн чувствовал себя куском красивого мяса — и это его слова. Представьте, как это для ребёнка. Это просто отвратительно.

Никто не заступился. Мать к тому моменту уже умерла, бабушка наоборот — была в восторге. Она сама протолкнула Бьёрна в кино, работала в киностудии и видела во внуке билет в лучшую жизнь. Всё внимание было на его внешности, на возможной славе, деньгах. Не на том, как он себя чувствует.

Он потом говорил, что бабушка, по сути, использовала его. Она никогда не спрашивала, хочет ли он этого. Главное — чтобы он стал звездой. А то, что мальчик чувствовал себя грязно и неловко, никого не волновало. Ни бабушку, ни съёмочную группу, ни режиссёра.

Он чувствовал себя как будто никто не видел в нём человека. Весь фокус был на внешности, на том, как он выглядит в кадре. Его границы не учитывались.

Никто не защитил Бьёрна. Ни на съёмках, ни после. Потому что никто не думал, что мальчику может быть плохо. Он же звезда. Он же красивый. Всё у него должно быть хорошо, верно?

Нет.

Его желали взрослые мужчины
Проблема в том, что многие взрослые мужики начали путать кино с реальностью. Они видели в нём не подростка, а того самого Тадзио. И полезли. Он сам рассказывал, что после премьеры его буквально осаждали — взрослые мужчины делали неприличные предложения, шептали пошлости, пытались дотронуться, ловили за кулисами. Проблема в том, что эти люди не отделяли Тадзио от реального Бьёрна. Им казалось, что он такой же — невинный, открытый, покорный. Они не видели в нём подростка, не понимали, что он сам едва осознаёт, что вообще происходит.

И самое страшное, что он тогда не знал, как от этого защититься. Никто не остановил, рядом не было поддержки. Его отправляли на светские приёмы, он ездил с Висконти в клубы, вёл себя как звезда, а внутри просто хотел сбежать.

Все вокруг только повторяли: «Ты — ангел, ты — произведение искусства». А он был пацаном, которому было мерзко и страшно.

Он не мог сказать "нет", потому что все вокруг — бабушка, агент, съёмочная команда ожидали от него послушания и благодарности. А внутри него нарастала тревога, отвращение к самому фильму, к той славе, к которой он не стремился. Вот вам и травма.

"Сюрприз" в Японии: из актера в аниме персонажа
Я много читал про людей, к которым слава пришла в детстве. Почти у всех депрессия, ощущение, что ты принадлежишь не себе. У Бьёрна всё было ещё хуже. Ему дали ярлык: «самый красивый мальчик в мире». Не человек. Не актёр. Не подросток. Просто — красота. Продукт. Всё.

До всего этого безумия Бьёрн мечтал не о кино, а о музыке. Он учился в престижной музыкальной школе Адольфа Фредрика в Стокгольме, отлично играл на фортепиано, даже собирался поступать в консерваторию. Он реально хотел стать пианистом — не звездой, не красавчиком, не чьей-то фантазией, а обычным музыкантом. Но бабушка, как я уже писал, видела во внуке способ нажиться. И когда подвернулся шанс — просто затолкала его в кино. Музыка отошла на второй план.

После съемок в «Смерти в Венеции» Бьёрн попытался сбежать. Он уехал в Японию — якобы на гастроли, но на деле просто хотел исчезнуть с радаров Европы. Только там его ждал другой сюр — в Японии он стал буквально культовой фигурой. На него молились. Его лицо печатали на постерах, им украшали дневники и сумки, девочки плакали от счастья на фан-встречах. Его даже перерисовывали в аниме — по его образу делали персонажей с огромными глазами, тонкими чертами и воздушной походкой. Спросите любого, кто в теме старого японского аниме — Тадзио был референсом.

Он снимался в рекламе, пел на сцене, позировал для журналов. При этом сам чувствовал, что снова играет в навязанную игру. Красота его догнала даже на другом конце света. Он хотел просто быть собой, заниматься музыкой, но снова оказался в ловушке чужих ожиданий.

Бабушка, кстати, была довольна. А Бьёрн — наоборот. Он говорил, что ему было стыдно за славу, которую он не просил. И в какой-то момент он просто ушёл. Вернулся в Швецию, поступил в консерваторию, поругался с бабушкой и попытался начать жизнь заново.

Попытка жить нормальную жизнь
Вернувшись из Японии, Бьёрн был опустошён. Казалось бы, слава, обожание, внимание — живи и радуйся. Но он чувствовал себя куклой. «Я хотел исчезнуть», — говорил он. И действительно исчез.

В Швеции он поступил в музыкальную консерваторию — впервые делал что-то по собственному выбору. Учился, писал музыку, старался жить тихо. Бабушка была против: считала, что он упускает шанс, пока ещё «красивый». А он наоборот — хотел, чтобы о его внешности забыли навсегда.

Самооценка просела. Съёмки позади, профессии нет, в будущем — туман. Иногда подрабатывал просто ради выживания. Всё это на фоне одиночества, давящего прошлого и внутреннего ощущения, что его просто использовали и выбросили.

И вот в этой тишине он встретил Сюзанну. Но это уже совсем другая история.

Семья и потеря ребенка
Всё изменилось, когда он встретил Сюзанну. Она была поэтессой, творческой, умной, с каким-то особым светом внутри. Бьёрну тогда было чуть за 20, ей примерно столько же. Они быстро сблизились, он нашёл в ней опору, которой ему всю жизнь не хватало. Не фанатку, не продюсера, не человека, который чего-то хочет от него, а просто женщину, которая увидела в нём не Тадзио, а живого, уставшего человека.

Они поженились. Вроде бы всё начало налаживаться. Родилась дочь Робин и он расцвёл. Сильно включился в отцовство. Потом появился сын, Элвин. А потом случился ужас. Ребёнку не было и года, когда он умер во сне. Синдром внезапной детской смерти.

Для Бьёрна это стало катастрофой. Он буквально сломался. Перестал спать, начал пить, закрылся в себе. Он говорил, что тогда впервые почувствовал, как в нём вскрылись все старые раны — и детство, и кино, и одиночество. Сюзанна пыталась его вытянуть, уговорила пойти к психологу. И он пошёл. Это его немного спасло.

Через несколько лет брак всё же не выдержал. Точных дат нет, но по интервью понятно, что они развелись в начале 90-х, когда Бьёрну было около 35–37 лет. Всё прошло тихо, без скандалов. Они остались в контакте из-за дочери, но жить вместе больше не могли. Это был ещё один удар, но уже не такой громкий — просто жизнь тихо откатилась в одиночество.

После развода

После развода Бьёрн Андресен снова остался один — и как будто снова откатился на ноль. Он продолжал заниматься музыкой: преподавал фортепиано в музыкальной школе, играл, писал. Это была его тихая отдушина. Иногда он всё-таки снимался в кино, но редко и в основном в эпизодах — не ради славы, а просто чтобы были деньги.

Но одиночество его не отпускало. Смерть сына, распад семьи, старая травма — всё это в нём кипело. Он снова начал пить. Не по-юношески, а по-серьёзному. Это были тёмные годы. Он жил почти незаметно, без шума, без общественной жизни. Иногда появлялся на экранах, но был уже совсем другим — не ангелом, а уставшим, сломленным человеком.

Через несколько лет он снова обратился за помощью. Психотерапия второй раз вытащила его из ямы. Постепенно он начал возвращаться — не в публичность, а к себе. Бросил пить. Смог выстроить более стабильную жизнь. Общался с дочерью, внуками, жил спокойно на окраине Стокгольма.

Иногда его приглашали в проекты — например, он снялся в «Солнцестояние» (2019), где, по сути, сыграл самого себя — странного, молчаливого старика.

Фильм, где Бьёрн наконец всё рассказал
В 2021 году вышел документальный фильм «Самый красивый мальчик в мире».

Это фильм о боли. О том, как один пацан попал под пресс чужих фантазий и еле выжил. Бьёрн впервые за десятилетия решился рассказать, как всё было на самом деле, без прикрас. Съёмки, слава, похоть вокруг, одиночество, смерть сына, алкоголь, психотерапия — всё на чистоту.

Режиссёры пять лет снимали этот фильм. И это видно. Там не просто нарезка интервью, а целая история: с архивами, поездками, взглядами, молчанием. И главное, с голосом самого Бьёрна. Он больше не объект. Он рассказывает свою жизнь сам. Без редакторов.

Фильм получил кучу хороших отзывов. Но не в этом суть. Главное — что он вышел. Что Бьёрн не остался просто лицом с афиши. Он стал человеком. И дал себе право быть услышанным. Хоть спустя 50 лет. Сейчас Бьерну 70 лет. Выглядит он просто шикарно! Кажется, в его жизни все наладилось и он, наконец, почувствовал принятие и гармонию.