Футболистки.

2024
Этой осенью неожиданно нарисовал очередную картинку с футболистками – и сам про себя усмехнулся. Мужской футбол я, страстный футбольный болельщик с полувековым стажем, тоже рисую, но, наверное, с меньшим смаком.
А с женским футболом началось всё с того дня, когда я впервые, в середине девяностых, случайно наткнулся в телевизоре на футбольный матч – и завис, просмотрел его целиком: на экране ожесточенно, с азартом, со внезапными яростными потасовками рубились кореянки с японками, коренастенькие, квадратненькие тетеньки. – И я тогда изумился не только самому факту существования женского футбола, но и мощному накалу страстей, кипящих на поле.
Вот если бы наши барышни играли в футбол!.. – размечтался я. Видимо, именно тогда и заурчало во мне – как трактор на перемиловской ниве – то самое художественное воображение.
Вскоре я выяснил, кстати, что женский футбол есть и у нас, но он еле теплится, поскольку мы весь XX век его всячески третировали. Так, в Советском Союзе, после состоявшегося в 1972 году футбольного турнира для женщин (при заполненных зрителями стадионах, между прочим), какой-то рабочий накатал письмо в журнал «Здоровье». В нем он возмутился внешним видом футболисток (одна с бантиком, вторая с косичкой, третья лохматая, как ведьма) и засомневался, сможет ли такая женщина стать достойной советской матерью. Госкомитет по спорту напрягся, подумал и женский футбол запретил, аргументировав свой запрет тем, что женское сердце меньше сердца мужского, таз – тоже меньше, кости более хрупкие, и вообще – игра слишком нервная.
Но наши женщины – с бантиками, косичками и прочими прическами – играть в футбол все равно почему-то хотели. Очень хотели. И потому, еще до начала нулевых, они Госкомспорт в конце концов дожали – так что теперь у нас тоже есть женский футбольный чемпионат.
А мне вдруг припомнилось, что в Расторгуеве, где в моем детстве наша семья снимала дачу, у нас был смешанный футбол. Посреди дачного поселка находилось футбольное поле с длинными лавочками по краям, служившее эпицентром всех дачных общений, знакомств, слухов, ссор и развлечений. Пока мамы и бабушки болтали на лавочках, отцы семейств резались в домино или потихоньку выпивали, молодежь флиртовала, мы – дети и подростки – гоняли по полю тряпичный мяч. Меня – как самого мелкого – чаще всего ставили на ворота, а в две команды набирали всех желающих. И девочки, часто уже вполне половозрелые, играли наравне с мальчишками. Девочки приходили на футбол, прихорошившись, в тугих трениках и обтягивающих футболках, и ребята глазели на них, открыв рот. Ну и я, разумеется, тоже. Уже тогда женщины в футболе не оставляли меня равнодушным…
…Ну и в деревне Перемилово не обошлось без женского футбола. –Чем мы тут хуже других? Помню, в самом начале девяностых в соседнем Рязанцеве, на тамошнем футбольном поле – неровном и с проплешинами, но также с лавочками по краям, как в Расторгуеве, – изредка проводились междеревенские товарищеские матчи. Хотя собрать команды было непросто – народ тогда трезвым образом жизни не отличался. Вот и перемиловскую команду собрали с трудом, прямо стоявших бойцов нашлось немного, пришлось привлекать дачников, меня тоже привлекли. А вот капитан перемиловцев Коля Малышев, который в юности якобы играл нападающим в какой-то заводской команде, в день матча встать с утра не смог: лечился накануне от простуды и повышал иммунитет. Его Надька тоже лечилась, но, видимо, была духом покрепче. Спасая репутацию Коли, она надела мужнины треники с лампасами, накрасила губы боевой алой помадой – и мы поехали в Рязанцево на моем «Москвиче» и на «козле» Митрича.
Бой мы должны были дать соседнему Пенью, тамошние трезвые мужики встретили нас хмуро и пообещали навешать люлей. Против Надьки никто и слова не сказал. Только судья спросил: «Чё? Колян не смог?» – «Будун у него» – пояснила Надя. «А!» – понимающе кивнул судья и хрипло засвистел в какой-то допотопный свисток.
Надька бегала по полю не то чтобы быстро, но сражалась за мяч яростно, мужики из Пенья старались обегать ее стороной. А судье Михалычу, который не засчитал нашей команде единственный мяч, Надька залепила такую затрещину, что тот аж покачнулся, но с поля нарушительницу не удалил, побоялся. Пенью мы тогда проиграли. Но Надежду Малышеву с той поры все местные футбольные фанаты сильно зауважали и даже предложили – то ли в шутку, то ли всерьез – сколотить женскую футбольную команду. Но она только рукой махнула…
А я вот, получается, сколотил. И регулярно провожу свои деревенские чемпионаты – на своих картинках. Мои живописные футболистки такие же корпулентные и страстные, как Надька, и также азартно бьются за результат на неровном деревенском поле с вытоптанной травой. Тем самым они, надеюсь я, каким-то непостижимым образом поддерживают наш «большой», периодически закисающий мужской футбол. Так вечно в нашей истории женщины поддерживают мужчин...