Предыдущая публикация
Удивительные малоизвестные факты из жизни Василия Сурикова, о которых вы, возможно, никогда не знали
На полях начисто переписанного документа сидела муха.
Павел Николаевич Замятнин, красноярский военный губернатор, попытался смахнуть ее. Ничего не получилось. Присмотревшись, он понял, что это всего лишь рисунок.
«Ну надо же! А как живая». Позвонил в колокольчик. В кабинет зашел долговязый секретарь.
— Слушаю, Ваше Высокопревосходительство.
— Узнайте в канцелярии — чья эта писанина. Да побыстрей, — задумчиво произнес губернатор, протягивая секретарю листок бумаги, где была изображена та самая муха, которую он тщетно попытался прогнать.
Не успел губернатор отпить и полстакана свежезаваренного чая, как перед ним возник розовощекий, чуть полноватый юноша.
— Твое творение на полях этого государственного документа?
— Мое, Ваше Высокопревосходительство. Виноват. Даже не знаю — как так получилось.
— А еще что есть, кроме этой мухи?
Через год двадцатилетний Василий Суриков, восседая на огромной белуге, еле поместившейся в санях рыбного обоза золотопромышленника Петра Кузнецова, ехал в Санкт-Петербург.
Как здесь не вспомнить, что вот также, с рыбным обозом из Архангельской губернии добирался до Москвы еще один русский гений — Михаил Ломоносов.
Павел Замятнин оценил рисунки писарчука. Не дал пропасть юному дарованию. Нашел ему мецената в лице красноярского золотопромышленника Петра Кузнецова. Тот пообещал губернатору оплатить обучение талантливого юноши в Императорской академии художеств.
— Слушаю, Ваше Высокопревосходительство.
— Узнайте в канцелярии — чья эта писанина. Да побыстрей, — задумчиво произнес губернатор, протягивая секретарю листок бумаги, где была изображена та самая муха, которую он тщетно попытался прогнать.
Не успел губернатор отпить и полстакана свежезаваренного чая, как перед ним возник розовощекий, чуть полноватый юноша.
— Твое творение на полях этого государственного документа?
— Мое, Ваше Высокопревосходительство. Виноват. Даже не знаю — как так получилось.
— А еще что есть, кроме этой мухи?
Через год двадцатилетний Василий Суриков, восседая на огромной белуге, еле поместившейся в санях рыбного обоза золотопромышленника Петра Кузнецова, ехал в Санкт-Петербург.
Как здесь не вспомнить, что вот также, с рыбным обозом из Архангельской губернии добирался до Москвы еще один русский гений — Михаил Ломоносов.
Павел Замятнин оценил рисунки писарчука. Не дал пропасть юному дарованию. Нашел ему мецената в лице красноярского золотопромышленника Петра Кузнецова. Тот пообещал губернатору оплатить обучение талантливого юноши в Императорской академии художеств.
Замятнин Павел Николаевич. Генерал-майор, военный губернатор Красноярска.
24 января 2022 года исполнилось 175 лет со дня рождения Василия Ивановича Сурикова — гения русской живописи, академика, произведения которого до сих пор вызывают восхищение во всем мире.
Василий Суриков потомственный казак. Его предки в XVI веке снялись с Дона и вместе с Ермаком, перевалив через Уральский хребет, пришли в Сибирь. Василий Иванович очень гордился своим происхождением.
Годы спустя, тогда, когда он стал всемирно известным художником, академиком живописи, представлялся: «Суриков. Василий Иванович. Русский казак». За границей, где Суриков часто бывал, такое представление могло и в трепет повергнуть. Там еще долго помнили русских казаков.
Рисовать начал рано. С шести лет. В доме, где он жил с родителями, только побелили огромную русскую печь. «Отличное полотно для рисунка», — подумал мальчик.
24 января 2022 года исполнилось 175 лет со дня рождения Василия Ивановича Сурикова — гения русской живописи, академика, произведения которого до сих пор вызывают восхищение во всем мире.
Василий Суриков потомственный казак. Его предки в XVI веке снялись с Дона и вместе с Ермаком, перевалив через Уральский хребет, пришли в Сибирь. Василий Иванович очень гордился своим происхождением.
Годы спустя, тогда, когда он стал всемирно известным художником, академиком живописи, представлялся: «Суриков. Василий Иванович. Русский казак». За границей, где Суриков часто бывал, такое представление могло и в трепет повергнуть. Там еще долго помнили русских казаков.
Рисовать начал рано. С шести лет. В доме, где он жил с родителями, только побелили огромную русскую печь. «Отличное полотно для рисунка», — подумал мальчик.
"Утро стрелецкой казни". В. Суриков.
К вечеру на этой самой печи появилась копия гравюры Петра Великого. Цветная. Василий пользовался синькой, которую тогда добавляли в стирку, и соком от брусники. Синий мундир и красные отвороты.
В канцелярии красноярского губернатора юноша оказался по причине бедственного положения своей семьи. Отец Василия умер. Хотя семья и сдавала помещения второго этажа дома, но на жизнь едва хватало. А уж о продолжении учебы можно было и забыть. И та муха на полях губернского документа есть не что иное, как тоска Василия по утраченному, казалось бы, искусству.
«Утро стрелецкой казни», «Меншиков в Березове», «Боярыня Морозова», «Переход Суворова через Альпы». Все это его работы — сибирского казака Василия Сурикова.
К вечеру на этой самой печи появилась копия гравюры Петра Великого. Цветная. Василий пользовался синькой, которую тогда добавляли в стирку, и соком от брусники. Синий мундир и красные отвороты.
В канцелярии красноярского губернатора юноша оказался по причине бедственного положения своей семьи. Отец Василия умер. Хотя семья и сдавала помещения второго этажа дома, но на жизнь едва хватало. А уж о продолжении учебы можно было и забыть. И та муха на полях губернского документа есть не что иное, как тоска Василия по утраченному, казалось бы, искусству.
«Утро стрелецкой казни», «Меншиков в Березове», «Боярыня Морозова», «Переход Суворова через Альпы». Все это его работы — сибирского казака Василия Сурикова.
Следующая публикация
Нет комментариев