Дело в том, что половина МКС принадлежит нашей стране, которая может распоряжаться ей по своему усмотрению, а вторая часть является совместной собственностью НАСА, европейского и японского космического агентств, а также Канады. Из-за международных договоров западных государств, для них общим является именно английский. Но дело вот в чем. Тренировки и россиян, и иностранцев, сначала происходят в космическом центре НАСА имени Джонсона в Хьюстоне, штат Техас, а затем – в Центре подготовки космонавтов имени Гагарина в Звездном городке в Подмосковье. Каждая группа должна поддерживать связь с нашим и их ЦУПом, которые совместно обеспечивают наведение ракет, навигацию и управление. Поэтому русский язык необходим всем, кто путешествует на МКС и обратно на корабле даже в качестве пассажира, поскольку они должны быть готовы общаться с нашим ЦУПом или взять управление кораблем «Союз» на себя в неотложной ситуации. Но ровно так же космонавтам необходим английский – и они учат его тоже, в обязательном порядке. Поэтому русский ничуть не является главным языком космоса – он лишь является одним из двух языков российского и американского (с участием других стран) сотрудничества. А вот люди, которые попадают в космос вне МКС, к примеру, китайские тайконавты или подопечные Илона Маска, ничуть не обязаны изучать русский – если они не направляются на МКС, конечно. Просто два десятилетия Международная космическая станция была единственным космическим проектом человечества, а созданный еще в 1967-м году «Союз» из-за своей надежности стал чем-то вроде «маршрутки» и десять лет был единственным способом добраться на орбиту. Поэтому, если частные предприятия или иные государства захотят (и осилят) собственные орбитальные станции, рабочим средством общения на них будет язык соответствующего государства. К примеру, американцы близки к тому, чтобы создать новый многоразовый шаттл, запуск которого запланирован как раз на осень этого года. Конечно, никаких планов о создании станции, отдельной от МКС, они пока не заявляли. источник