Знаменитому «Робинзону» Даниэля Дефо, любимой всеми от мала до велика бессмертной книге английского писателя-романиста, уже более 250 лет. Нет, наверное, человека в нашей стране, который бы не зачитывался «необыкновенными и удивительными приключениями Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего двадцать восемь лет в полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Америки, близ устья великой реки Ориноко, куда он был выброшен кораблекрушением, во время которого весь экипаж корабля, кроме него, погиб, с изложением его неожиданного освобождения пиратами, написанными им самим».

Книга с таким пространным названием издавалась в Советском Союзе 178 раз общим тиражом около 9,5 миллиона экземпляров на 38 языках. В 1936 году ее иллюстрировал наш замечательный мастер Д. Н. Кардовский.
Сколько еще художников работало над произведением Даниэля Дефо! Но более всего известен «Робинзон» с картинками французского художника Жана Гранвиля, выполненными в 40-х годах прошлого столетия. Изящные, отмеченные романтической взволнованностью, работы Гранвиля стали неизменным спутником этой книги. Невозможно, кажется, и представить порознь имена — Дефо, Робинзон и Гранвиль.

И все же очередной «Робинзон», выпуск которого готовится сейчас в Детгизе, совсем новый. Иллюстрации к нему сделал И. А. Ильинский, создавший рисунки к 150 книгам — Ф. Купера, Майн Рида, М. Твена, Р. Стивенсона, А. Гайдара, Л. Кассиля и многих-многих других писателей. Игорь Александрович — один из первых выпускников МСХШ, в этом месяце ему исполняется 60 лет.

Он не только иллюстрировал «Робинзона»: многократное чтение, изучение текста (а художнику понадобилось прочесть книгу не один десяток раз!), продумывание буквально каждой фразы позволили ему обнаружить ряд несоответствий, мелких авторских ошибок и неточностей способствовать их устранению.

Главное же — художник попытался создать заново изобразительный пересказ «Робинзона». Задача, стоящая перед каждым, кто берется иллюстрировать классику. Но Ильинский постарался увидеть то далекое время с точки зрения наших сегодняшних познаний истории, этнографии и приводы, представлений о материальной культуре и образе жизни современников Робинзона Крузо. Ведь мы сегодня знаем об этой эпохе больше Гранвиля, который создавал рисунки, практически, полагаясь лишь на свое богатое воображение. Ильинскому же пришлось работать в архивах, музеях, библиотеках, штудировать научные труды.

Его рисунки построены на сопоставлении достоверных деталей, слившихся в целостную картину, для художника каждая «частность» поэтична и познавательна. И не только внешние черты облика героев, но и саму изобразительную манеру, Ильинский взял у века семнадцатого. В этом привлекающая новизна, «изюминка» его работы над «Робинзоном». Он как бы приблизил гуманистические идеи того времени к нашим дням, постарался в художественном решении темы продолжить традиции высокого реализма старых мастеров. Он щедро делится с читателем всем, что узнал и прочувствовал за время работы над книгой.

Возьмем, к примеру, английский корабль конца XVI — начала XVII века. Посмотрите на рисунки: вот Робинзон на палубе с приятелем — отправляется в свое первое плаванье; вот он на плоту — на фоне выброшенного на мель корабля; матрос у корабельной пушки; схватка с пиратами в капитанской каюте. Все просто и естественно, ничего, казалось бы, сложного. Будто взял и срисовал художник происходящее с натуры. Но сколько за каждой подробностью, даже мелкой деталью работы, поиска, набросков, эскизов! Ведь одно дело нарисовать общий вид старинного корабля (такое изображение можно найти в альбомах, книгах, на картинах). И совсем иное дело — показать обстановку на самом судне, привести читателя на палубу, в каюту, к орудийному порту.

То же касается и внешнего облика персонажей книги. Чтобы изобразить Пятницу, например, художнику пришлось углубиться в этнографию. Зная, что остров, на котором жил Робинзон, расположен недалеко от устья реки Ориноко и что Пятница попал туда с материка, можно сделать вывод: он — береговой житель. Обитали в этих местах индейцы племени карибов, представители совершенно определенного антропологического типа, причем совсем не такие, как у Гранвиля. Это были симпатичные темнокожие люди, отнюдь не кровожадные, со своеобразной прической, почти не носившие украшений. Интересно, что созданный художником образ друга Робинзона совпадает с описанием Дефо: Пятница у него очень милый молодой человек с приятными чертами лица.

Невозможно, наверное, перечислить трудности, с которыми столкнулся Ильинский в работе над «Робинзоном». Несколько месяцев трудился он, например, только над макетом книги, согласно которому иллюстрации должны были строго сопутствовать тексту. К. И. Чуковский при пересказе «Робинзона» для детей разбил повествование на множество глав, иногда совсем небольших. В результате от целого ряда рисунков, интересных тем, которые еще более обогатили бы изобразительный ряд, художник был вынужден отказаться. Потому что на иную страничку компактного, насыщенного событиями текста можно было сделать даже не одну — несколько иллюстраций. Очень хотелось, к примеру, изобразить сцену нападения мавров на корабль — с абордажем, борьбой, динамичную и захватывающую.

Еще одна трудность: не часто встречается книга, герой которой на протяжении почти всего повествования находился бы в одиночестве, как Робинзон. Вот он, юноша, попал на остров, обрастает бородой, взрослеет, идут годы, изношены платье и обувь, вот он в одеждах из козьих шкур, стареет. И большинство композиций в книге — однофигурные, которые сделать очень трудно. Они не должны быть однообразными или монотонными. Поэтому в каждой следующей картинке необходима встреча с чем-то иным. Мы видим все новые результаты труда Робинзона — жилище, изгородь, лодку, глиняную посуду, выращенный им хлеб, кожаную одежду. Да и сам он постоянно меняется, оставаясь при этом узнаваемым.

Любовь к жизни, энергия, храбрость и воля, умение противостоять трудностям, неиссякаемое трудолюбие Робинзона близки и понятны каждому, кто читал эту книгу. С ней не расставался Л. Н. Толстой: простая трудовая жизнь человека — вот что привлекало великого писателя. Необычайно высоко произведение Дефо ценил Ж.-Ж. Руссо — французский философ-просветитель. «Нам действительно необходимы книги, — писал он, — и вот существует одна, которая составляет, по моему мнению, самый замечательный трактат о воспитании. Что же это за чудесное сочинение? „Робинзон Крузо“. Эта книга будет первая, которую прочтет мой сын; она долго будет составлять всю его библиотеку и всегда займет самое почетное в ней место… И пока у нас сохранится чувство изящного, до тех пор эта книга будет самым любимым нашим чтением».

Итак, скоро многие из вас, ребята, познакомятся с превосходно оформленной И. А. Ильинским книжкой — новым старым «Робинзоном». Вспомните тогда, с каким уважением взяли вы ее в руки, как внимательно стали рассматривать картинки, бережно перелистывая страницы. Ее снова захочется читать, вглядываться в иллюстрации. И вот здесь-то задумайтесь: какой колоссальный труд за всем этим, за каждым рисунком! Ведь даже декоративные композиции на форзацах выполнены художником с использованием подлинных английских и голландских мореходных карт середины XVII века. Такую книгу вряд ли станешь листать в городском транспорте или за завтраком. Хорошо, со вкусом, любовью и знанием материала сделанная книга — это подлинное произведение искусства. Она требует особенного к себе отношения — несуетного, вдумчивого, углубленного. Она — учитель и воспитатель. Чтение подобных изданий, культура общения с книжной иллюстрацией непременно приведут вас к более полному пониманию изобразительного искусства в целом.