По словам Н. Осинского, во второй половине 1919 года на печатание денег уходило от 45 до 60% бюджетных доходов. Он подчеркивал, что по этой причине нужно было бы как можно скорее отменить деньги, дабы сбалансировать бюджет. В течение 1919 года количество бумажных денег увеличилось до 225 млрд. руб., в 1920 — до 1,2 трлн. руб., а в 1921 году — до 2,3 трлн. руб. Н.Осинский (настоящая фамилия и имя Валериан Валерианович Оболенский), 1887 — 1938 гг., советский партийный и государственный деятель, экономист. После победы Октябрьской революции 1917 года — управляющий Государственным банком РСФСР, председатель Высшего совета народного хозяйства РСФСР (ВСНХ РСФСР). ВСНХ — орган управления народным хозяйством.

Чтобы уменьшить спрос на денежные знаки, стали выпускать купюры по 5 и 10 тыс. руб., но одновременно стало катастрофически не хватать мелких денег, наступил так называемый разменный кризис. С крестьянами при сдаче хлеба расплачивались крупными купюрами — одной на несколько человек. Тут же оживились различные менялы, которые за размен сторублевой банкноты брали 10 — 15 руб. В качестве разменных денег использовались, например, почтовые и гербовые марки, на которые накладывался штемпель, определяющий денежный номинал.

В результате безудержной эмиссии уровень цен достиг невиданных масштабов. Если уровень цен 1913 года принять за 1, то в 1918 году он составил 102, в 1920-м — 9620, 1922-м — 7 343 000, а в 1923 году — 648 230 000. Как заявлял Евгений Алексеевич Преображенский (советский экономист и социолог) на Х съезде партии в 1921 году, массовая инфляция служила формой косвенного налогообложения в пользу государства при изъятии у крестьян сельскохозяйственной продукции. Денежная масса исчислялась квадриллионами, стоимость коробка спичек или билета в трамвае оценивалась в миллионы советских рублей — совзнаков, что означало гиперинфляцию. В 1921 году покупательная способность 50-тысячной купюры приравнивалась к довоенной монете в одну копейку. Высокую ценность сохранил только золотой царский рубль, но в обращении его почти не было, так как население его припрятывало. Однако совсем без полноценных денег обойтись было невозможно, поэтому в стране наиболее распространенными единицами измерения ценностей стали хлеб и соль. Первые деньги Советской России печатались в Пензе. Дело в том, что в феврале 1918 года немцы нарушили условия Брестского мира, и красный Петроград стал прифронтовым городом. Большевики перенесли столицу своего государства в Москву, а вместе с этим Петроград покинули все госучреждения, архивы и предприятия, обеспечивающие функции власти. В числе первых эвакуировались Петроградская печатная фабрика, Экспедиции заготовления государственных ценных бумаг (ЭЗГЦБ), обеспечивающие весь объем производства дензнаков, почтовых марок, ценных бумаг, документарных бланков и особо важных удостоверений. Оставалось только найти подходящий город, достаточно удаленный от фронта. В результате для размещения главного отделения Экспедиции была выбрана Пенза, обладающая достаточным количеством квалифицированных типографских рабочих, бумажной фабрикой Сергеева (позже «Маяк») и развитой сетью железных дорог. Голода в то время здесь тоже не наблюдалось: напротив, на всем протяжении Гражданской войны из губернии не прекращались поставки продовольствия в столицы. По бывшей Российской империи ходило множество разновидностей денег. Свои собственные деньги печатали в Туркестане, Закавказье, во многих российских городах: Армавире, Ижевске, Иркутске, Екатеринодаре, Казани, Калуге, Кашире, Оренбурге и многих других. В Архангельске, например, местные купюры с изображением моржа назывались «моржовки». Выпускались кредитные билеты, чеки, разменные знаки, боны: туркбоны, закбоны, грузбоны и т.д. Кстати, именно в Средней Азии и Закавказье была самая большая эмиссия, поскольку печатный станок находился в руках местных правительств, фактически независимых от центра.

В результате проведения такой денежной политики была полностью разрушена финансовая система страны. Деньги выпускали все: советская власть, белые генералы, города, заводы. В ходу было множество денежных суррогатов. Так, в Дальневосточной республике для расчета с охотниками и рыболовами использовались этикетки от винных бутылок в таком соотношении: этикетка от портвейна приравнивалась к 1 руб., с мадеры — 3 руб., от коньяка — 10 руб. и т.д. В некоторых городах заменителями денег служили трамвайные книжки, контрамарки цирков и ипподромов и пр. Вполне закономерно экономика перешла к натуральному обмену. В промышленности внедрялась система безденежных отношений и расчетов. Главки и местная власть выписывали ордера, по которым предприятия должны были бесплатно отпускать свою продукцию другим предприятиям и организациям. Налоги отменялись, долги друг другу аннулировались. Снабжение сырьем, топливом, оборудованием осуществлялось также бесплатно, централизованным путем через главки. Для осуществления производственного учета на предприятиях Совнарком рекомендовал перейти к натуральным измерителям — тредам (трудовым единицам), которые означали определенное количество затраченного труда. Фактически прекратила свое существование кредитно-банковская система. Народный банк был объединен с казначейством и подчинен Высшему совету народного хозяйства (ВСНХ), а по сути превратился в центральную расчетную кассу. На банковских счетах предприятий фиксировалось движение не только денежных средств, но и материальных ценностей внутри государственного сектора экономики. Вместо банковского кредитования было введено централизованное государственное финансирование и материально-техническое снабжение. Исходя из идеи о необходимости скорой отмены денег, правительство все больше склонялось к полному обесценению денег путем их неограниченной эмиссии. Их было напечатано так много, что они обесценились в десятки тысяч раз и почти полностью потеряли покупательную способность. Среди руководителей страны было распространено мнение о том, что гиперинфляция полезна для экономики, так как быстро «съест» денежные накопления бывших эксплуататоров путём их обесценения, что позволит совсем вытеснить деньги из обращения. У эмиссии новых денег имелась и идеологическая подоплека. Руководители диктатуры пролетариата верили, что увеличением их предложения можно вызвать смерть финансовой системы — пережитка капитализма, который мог существовать только во время переходного периода к коммунизму. Полагали, что при высокой скорости роста предложения денег новые выпуски бумажных денег в итоге приведут к нулевой покупательной способности денежной массы. Но пока существуют денежные платежи (те же налоги), деньги будут иметь некоторую стоимость, и устранить денежное обращение путем эмиссии новых денег невозможно. В отмирание денег верили, полагая, что из-за быстро снижающейся покупательной способности рынок начнет их бойкотировать и перейдет к бартерному обмену. Ставился логический знак равенства между деньгами вообще и бумажными деньгами. Устранение бумажных денег означало не устранение денег вообще, а замещение их товарами, например, подсолнечным маслом или даже фальшивыми деньгами. Политика в сфере денежного обращения изменилась с середины 1921 года, с переходом к НЭПу, когда были реабилитированы денежные расчеты. В 1921 году зарплата стала вновь выдаваться деньгами, а не карточками, была восстановлена плата за услуги, отменено рационирование потребительских товаров. Государственные промышленность и торговля должны были работать на основе хозрасчета, материалы и сырье — покупаться, труд — оплачиваться, а необходимые средства нужно было получать за счет продажи продукции. Опять вошло в обиход слово «деньги», стыдливо замененное во время военного коммунизма «совзнаками». https://www.ipbr.org/projects/history/64/ 10.11.2020